у тебя глаза цвета шторма

соулмейты ... гадко. слишком приторно. слишком сопливо, спокойно размышлял Рик про себя. какие нахуй родственные души? мир погряз в лжи, притворной доброте, за пеленой которой таится нечто ужасающее. соулмейты никому и даром не всрались, в это-то время. самое обычное время. вообще в любое время такое творится. мир был всегда в таком состоянии. и в девятнадцатом веке, и в этом. ничего не меняется, лишь технологии и повод ненависти к друг другу. нет, знаете, поводы почти и не меняются... цвет кожи, ориентация, бюджетное состояние, состояние здоровья. люди отвратительны в принижении других, себе же подобных. даже любой борец за толерантность глупо кричащий, что книгу по обложке не судят, сам будет предвзято относиться к любому другому человеку, что хоть как-то будет выделяться. может это и не будет так заметно, может это и не будет так открыто, но это будет. это человеческая натура, от неё никуда не деться. хотя... может и всрались. да, наверное и всрались. людям хочется быть любимыми и любить, ох, как им этого хочется. они готовы по глупости идти за любым огоньком надежды на взаимную любовь. как глупо. благо гениям, таким как он, соулмейты никакие не гроз-это-блять-что-за-хуйня!? запястье неожиданно начало жечь, словно на руку надели раскалённый огнём браслет из металла. это вот вообще не должно было быть и в планах такого не было. если метка появилась не сразу, а именно сейчас, значит его соулмейт только что родился. прекрасно. заебись просто. его родственная душа — которой между прочим и быть не должно! — младше его на пятьдесят шесть лет ровно. Рик внимательно всматривался в фразу, которая обвивала его запястье не очень аккуратным почерком. «У тебя глаза цвета шторма...»

~***~

Рик вернулся в семью и для всех это было огромным сюрпризом. Бет была счастлива, хоть и таила на отца в глубине души обиду. Как только Бет открыла ему дверь, Санчез увидел прихожую, дочь и мелкого мальчишку лет пяти, который мялся на выходе из кухни и с некой настороженностью смотря на Рика. Как позже учёный понял, пацана звали Морти и тот являлся его внуком. Мальчуган всегда молчит, хоть разговаривать и умеет. Взгляд тёмно-зелёных глаз всегда открытый, чаще всего немного растерянный, но осмысленый. Джерри — слизняк-нытик, сидящий на шее Бет и не способный найти работу, как охарактеризовал его сам Рик — и Бет считали что у мальчика какое-то отклонение в развитии и что не может ребёнок постоянно молчать просто так. Рик прекрасно понял, что это не так. Ну просто так не может быть, когда у мелкого в венах текла кровь Санчеза. Он просто не мог быть отсталым, мать вашу. Слишком смышлёный взгляд, хоть мальчишка и часто был на грани разреветься. Что-то в мелком зацепило Рика, хоть тот и не дал этого понять.

~***~

Однажды весной Санчез остался с мелким один в доме, так как Морти приболел, Рик нихуя не делал, а Бет с мужем и дочерью решили съездить в гости к каким-то там знакомым, Рик не вникал. Они сидели в гостиной перед телеком, Рик сидел на диване, вытянув ноги и положив их на стол, а Морти сидел рядом, обнимая колени и с увлечением смотря новости. Рик даже не особо вникал что там шло, как всегда какая-то скучная поеботина про шторм во Флориде, политику, подожжёный хуй какого-то миллионера и как у мужика в обуви взорвалась камера, ибо нехуй снимать что у женщин под юбками творится. Старик молча смотрел на младшего Смита, вглядываясь в черты лица, мимику что забавно менялась от происходящего на экране. — Ты так и будешь всегда молчать? — Рик закинул руки за голову нарушая молчание и вопросительно вскидывая левую бровь. Морти замер, вздрогнув. Мальчик повернул голову к Рику, как не странно, смотря деду прямо в серо-стеклянные глаза своими тёмно-тёмно-зелёными. Рик непроизвольно сам перестал как либо двигаться и, кажется, даже затаил дыхание. Какого че..? — У т-тебя глаза цвета шторма... — Неуверенность в голосе мальчика чувствовалась, и даже лилась рекой. Но эти слова заставили Рика тихо шикнуть что-то непонятно-матерное, в то время как метка со словами на запястье исчезала принося несильный зуд...