Давай будем вместе?.. Всегда.

Люби меня, люби! Не улетай! Не исчезай! Я умоляю… ©Гречка (поёт, но вообще не ебу, чья песня)

Я так люблю тебя настоящего. Без той навешанной мишуры, без притворного смеха, без маски, которую ты каждый день надеваешь…наверное, лишь я и знаю, что скрывается за этой маской… за показной весёлостью. Ты прекрасно знаешь, как ты выглядишь в глазах людей. Весёлый парень, шутки которого порой не знают невидимых границ, очерченных окружающими. Совсем несерьёзный. Поведение маленького мальчика, так и не выросшего из глупых шуток. Сшибающий напускной самоуверенностью. Но полюбил я тебя далеко не таким. Хочешь узнать когда? Что ж… Пожалуй, я начал осознавать, что не равнодушен к тебе именно в тот момент, когда на твоей маске появилась первая трещина. 25 декабря. Я помню этот день. Как-то слишком сильно отпечатались события, произошедшие в тот день, в моей памяти. Я был тогда как будто в прострации. Алкоголь сильно отдавал шумом в голове, а не менее пьянящий первый поцелуй сильно дурманил. Ты как-то затерялся в толпе парочек, и в какой-то момент я просто потерял тебя. Оставив место, на котором я в принципе и должен был быть весь вечер, я пошёл по более-менее трезвым компашкам спрашивать, не видели ли тебя. После пяти таких пройденных групп я всё же выяснил, что ты, прихватив бутылочку блейзера, ушёл куда-то по коридору. Не придумав ничего лучше, чем поискать тебя, я пошёл вглубь тёмного коридора, где несколько недо-ламп не роняли свои тонкие лучи. Из коридора доносились довольно громкие звуки грохочущей музыки и не менее громкие крики толпы гудящих подростков. Я медленно шёл по помещению, пытаясь услышать наличие потусторонних звуков. Но их не было. Обойдя весь первый этаж, я понял, что тебя тут явно нет. Но есть много сосущихся парочек. Так продолжалось, наверное, минут 10, пока я в нерешительности не замер около туалета на третьем этаже. Дверь туалета со скрипом отворилась, и я вошёл, оглядывая помещение. Тихо. Слишком тихо. Я даже начал сомневаться, что ты мог пойти сюда. Подумал, что легче было бы просто позвонить тебе, но я решил проверить до конца. Сюда не долетали посторонние звуки музыки, только гробовая тишина и какой-то неведомый мне холод. Сделав пару шагов, я увидел силуэт, который был освещён лишь лунным диском. Бледный свет падал на твоё лицо, очерчивая каждую еле заметную черту. На нем была печать серьёзности. Впервые я увидел тебя таким. Лбом ты прижимался к явно холодному оконному стеклу, глаза полуприкрыты, а от твоих длинных ресниц расходились тени, красиво покрывающие скулы. Взгляд… он был направлен куда-то вдоль грязной улицы, которая даже и не думала укрыться мягким и пушистым снегом. Твои глаза… карие и обычно такие весёлые… сейчас были холодны и пусты. Невольно поёжившись, я решил подойти ближе, хотя бы обозначив своё присутствие. - Егор, - подойдя к тебе со спины , я положил руку на плечо, привлекая твоё внимание. Ощутимо вздрогнув, ты медленно повернул голову, прошивая насквозь холодным взглядом. - Чё надо? - обдавая холодной пустотой, ты быстро скинул руку со своего плеча. - Я… - запнулся я, невольно бросая взгляд на подоконник, на котором сейчас стояла полупустая бутылка ДАЛЕКО НЕ блейзухи. Полупустая бутылка какой-то палёной алкашки. Либо ликёр, либо ещё какая-то хуйня, я так и не понял. – Я тебя найти хотел. Ты пропал просто так внезапно. - Бля-я, - как-то очень устало выдохнул ты, вновь отворачивая голову к промозглой улице, смотреть на которую прямо под новый год не хотелось совершенно. – Иди нахуй, пожалуйста, - вновь приваливаясь головой к холодному стеклу, шипишь ты сквозь зубы. – Сейчас. Свали отсюда. Просто съебись и всё, - ледяным тоном, который буквально пробивал меня насквозь, говорил ты. - Эй, Егор, ну чё ты. Чё случилось-то лять такого? – я искренне удивился твоему поведению, ведь если ты и посылал меня, то в этом сквозила шутка, а на твоём лице расплывалась улыбка, но сейчас… сам воздух будто давил на плечи, давая напряжению распространиться по холодной кафельной комнате. - Я же сказал свалить! – буквально рявкнул ты, отчего в звенящей тишине это показалось настолько громким, что буквально закладывало уши. – Иди, блять, диджействуй дальше. О-Т-Ъ-Е-Б-И-С-Ь О-Т М-Е-Н-Я! – теперь же холодное равнодушие сменялось яростью. - Камо-он, харе бухать в одиночестве. Пошли дальше тусить! – спихнув всё на выпитый тобой алкоголь, весело улыбнулся я, пытаясь как-то смягчить сложившуюся ситуация. - Морозов, сука. Завали своё ебло и свали. Я как человека, сука, прошу. Не трогай меня сейчас. Просто съебись отсюда, тебя уже должны ждать, - резко спрыгивая с подоконника, ты вдруг толкаешь меня назад в проход, явственно давая понять, что ты не шутишь. -Да, бля! Какого хуя?! Ты весь дискач ходил весёлый, отплясывал, а сейчас ведёшь себя как мразь последняя! Егор, скажи, какого хуя?! - яростно выпалил я, когда твои ощутимые толчки уже дотолкали до двери из туалета. - Какого хуя? – мне на мгновение показалось, что твои глаза блеснули недобрым огнём. – Какого хуя, сука?! – яростно взревел ты, упираясь руками по бокам от моих плеч, после чего мне на мгновение стало страшно. Я опешил. Ты был настолько близко, что я чувствовал твой запах и тепло кожи. Смесь приятного парфюма и алкоголь. А в голове тогда билась одна мысль «нахера так надо было нажираться?». – Хочешь узнать «какого хуя»? – Я сделал несмелый кивок. На твоих щеках играли желваки, а ресницы подрагивали либо от напряжения, либо… Внезапно твои сухие, обветренные губы накрыли мои. Просто прикосновение к моим губам. Это не тот пошлый, мокрый поцелуй, который я пережил несколько десятков минут назад. Невинный, горячий и такой эмоциональный. Будто передающий ту боль, которой ты был пропитан. Я сам согласился, и ты просто вылил на меня чувства, копившиеся в тебе уже, пожалуй, довольно долгое время. А потом меня будто прошибло током. Осознание того, что меня сейчас поцеловал лучший друг, будто ударило под дых, заставляя резко отмереть и упереться руками в твою грудь. Резкий толчок и ты отлетаешь на несколько метров. Я обескураженно смотрю на тебя, прижимая к губам ледяную ладонь. Ты смотрел на меня отрешённым и пустым взглядом, внезапно грустно ухмыляясь, и я просто не смог находиться рядом. Я сбегал по лестнице на первый этаж. Сердце бешено колотилось, а я так молился, чтобы это был всего лишь твой пьяный взбалмошный поступок. Я так ненавидел тебя в тот момент. Я так хотел сбежать как можно дальше. Я сбежал. Я уже не мог увидеть, как ты, жалко поджав колени и обхватив их руками, вновь прижимаешься к холодному стеклу лбом. Закусываешь до боли губу, и пытаешься сдержаться. Пытаешься сдержать так некстати выступившие капли слёз, которые сейчас резали глаза. А в твоей груди обрывалась последняя нить надежды. * Вот так… Может быть, на этом всё бы и могло закончиться. Но… Наступили зимние каникулы. Пожалуй, это был самый ужасный новый год, который я когда-либо встречал. Я не знаю, как охарактеризовать своё состояние в эти дни. Подавленность? Апатия? Печаль? Действительно не знаю, как описать, что я чувствовал в тот момент, но знаешь, ты не выходил из моей головы всё это время. Наверное, ты нашёл самый эффективный способ поселиться в ней. Разум буквально кричал о неправильности происходящего, всё нутро вопило о том, что мне ДОЛЖНО было быть противно, что я ОБЯЗАН оборвать с тобой все связи. Но я не чувствовал ни отвращения, ни неприязни, я не чувствовал того, что должен был чувствовать обычный парень-натурал, которого засосал лучший друг. Я хотел увидеть тебя. Долго я в одиночных раздумьях выдержать не смог. 4 января. Быстро одевшись, я, стараясь не сорваться на бег, быстрым шагом преодолевал улицу за улицей. Стоя на пороге твоего дома, я впервые задумался, для чего я здесь? Выяснить всё? Спросить, зачем ты поцеловал меня? Спустя время, я понял, для чего пришёл тогда. Тогда я совершенно запутался в своих чувствах. Я не понимал, как реагировать на то, что не чувствовал отвращения от поцелуя с парнем. Я пришёл разобраться. Ты открыл мне дверь, стоя в домашних шортах и майке, которая была тебе не по размеру, ведь она доходила тебе до середины бедра. Домашний и какой-то слишком милый, привалившись плечом к дверному косяку, удивлённо окидываешь меня взглядом, поджимая губы. - Разбираться пришёл? – как-то разочарованно хмыкнул ты. – Если тебе так хочется, то можешь ударить – я пойму, - фыркнув, ты отвёл глаза, находя пасмурное небо довольно привлекательным. - Я тоже рад тебя видеть, - фыркнул я. – Пропустишь? – кивнул я на дверной проём, который в принципе загородил парень. Ты неловко повёл плечами, делая шаг назад и давая мне пройти. Мы сидели друг напротив друга. Ты неловко встряхивал плечами, стараясь не встречаться со мной взглядом. Я, всматривался в твоё смущённое лицо, в котором теперь, как мне казалось, появились доселе незнакомые мне черты. - Зачем ты пришёл? – еле слышно произнёс ты, наконец обращая взгляд карих глаз на меня, а у меня в груди будто что-то сжалось в тугой комок. - Давно?.. - «Давно» что? – поджал губы ты. - Ты испытываешь ко мне симпатию? – говорить об этом было неловко. Неловко обсуждать с лучшим другом его симпатию к себе. В комнате повисло тягостное молчание. Ты будто настраивался на разговор, в котором тебе придётся открыться мне. Я не знаю, сколько прошло в тот момент минут, может быть 5, может полторы, а может лишь несколько секунд. Но время будто застыло, и никто из нас не был в силах прервать тишину, которая оплетала своей паутиной эту комнату. - Я был не уверен ровно до того момента, пока не увидел тебя, целующимся девушкой, - решился ты. - Я понимал, что дорожу тобой, что сильно привязан к тебе… Но затем я понял, что испытываю к тебе нечто большее, чем просто дружеские чувства. А затем я понял, что приревновал тебя… Понял, что ты нужен мне… Не смог удержаться тогда… Алкоголь, да и вся сложившаяся ситуация. Я поцеловал тебя… - ты сидел и нервно теребил пальцы, - но ты можешь не волноваться. Я не буду лезть к тебе со своими чувствами. Думаю, у тебя только начали развиваться отношения. Не хочу тебе мешать. Извини… Я молча сидел, переваривая услышанное и стараясь собраться с мыслями. Позже, когда мы сидели вместе на крыше, ты рассказал мне, как ты переживал это. Ни возможности рассказать кому-то, поделившись чувствами, ни признаться в чувствах любимому. Тупая боль, которая пронзала грудную клетку, когда человек, который нравится тебе, выбирает другого. Тот момент, когда я пошёл искать тебя, был чистой воды случайностью. Да и ты бы никогда не признался мне в чувствах. - Знаешь, Егор… Ты должен меня понять. Мне действительно сложно. Это произошло как-то слишком быстро и неожиданно. Неожиданно узнать, что ты нравишься своему лучшему другу… Егор, ты дорог мне. Но как друг. Извини, но я не смогу ответить тебе взаимностью, - медленно, подбирая слова, тогда сказал я, не зная, что Нас ещё ждёт в будущем. - Я понимаю, Игорь. Всё нормально, - вымученно улыбнулся ты. – Но… мы ведь сможем продолжать общаться? - Да… Да, так будет лучше. В тот день пошёл снег. Впервые за всю зиму крупные снежинки ложились на промозглую улицу, покрывая её своей чистой белизной. А ровно через месяц я впервые поцеловал тебя. Помнишь этот момент? Когда во мраке ночи я сам, подавшись вперёд, накрыл своими губами твои. В тот день твоя маска раскололась, полностью открывая настоящего тебя. Ранимого, хрупкого ребёнка, который тоже умеет чувствовать, грустить, переживать и… плакать. Прости, что сейчас вспоминаю этот момент, но, впрочем, он остался далеко в прошлом. Егор, я так люблю тебя настоящего. Когда твои волосы покрыты ярко выделяющимися снежинками. Когда ты, окончательно замёрзнув, зябко ведешь плечами и лишь жмёшься ближе. Когда ты невесомо касаешься своими губами моих губ. Егор, я люблю тебя. У меня уже слишком мало времени на то, чтобы дописать это, поэтому пора закругляться. Сегодня ты уедешь. Мы провели вместе лишь полгода, и ты, закончив школу, валишь из 9 класса. Я честно могу сказать, что не знаю, радоваться или грустить. Я рад, что ты всё-таки поступил, но мне невыносимо грустно, что ты уезжаешь так рано. Мартынов, чтобы не случилось, пожалуйста, не забывай обо мне. Приезжай и вообще не переставай общаться со мной даже на расстоянии. Я люблю тебя. Пока. Мартынов сложил листочек, который его парень буквально впихнул ему прямо на перроне. Игорь сильно задержался, и Егор уже думал, что он не придёт. Они даже не смогли нормально попрощаться. Стоя около поезда, на глазах у всех людей, Мартынов лишь крепко прижал к себе Игоря, вдыхая такой любимый и родной запах. Они стояли и молчали, но гудок поезда быстро вернул обоих к реальности. - Я буду скучать, - выдохнул куда-то в волосы парня Морозов. – Прочти это, когда будешь ехать, - всунув в пальцы парня сложенный вчетверо листок, он резко отстранился. – Удачи, - грустно улыбнувшись, Морозов помахал ему рукой. - Я люблю тебя, - одними губами, беззвучно прошептал Егор, поднимаясь на поезд. - Я тоже, - совершенно беззвучно выдохнул Игорь - Дурак, - беззлобно хмыкнул под нос Егор. – Даже если бы хотел, не смог бы тебя забыть…