Львиная погибель

      Она спускалась вниз, в крипту Винтерфелл.Однажды она здесь уже была, но тогда страха почти не было.Сейчас впереди опять шел снежно-белый волк, но его хозяина не было видно.И с каждым шагом холод усиливался. Платье и подбитый соболями плащ отказывались греть и мороз пробирал до костей.       Могилы Старков кончились, она шла по длинному коридору между ряда пустых каменных гробов.Неожиданно белый волк обернулся, заставив её похолодеть от страха.Только сейчас она поняла, что не знает, зачем она идёт за огромным волком, чья шерсть слабо светилась в темноте.       «Защитите меня, Семеро! Он же размером с пони.А если он прыгнет…»       Волк отвернулся и неторопливо побежал дальше.Она последовала за ним по каменной лестнице вниз, с трудом сдерживаясь от крика.Вернуться назад, пока ещё не поздно…но каждый раз, когда в голову приходили такие мысли, волк оборачивался.И она покорно шла дальше.       Лестница казалась бесконечной, ступени были грубые, неровные и словно рассчитанные на людей-великанов, подобных ее отцу.Белый волк не спешил, но она уже выбилась из сил, спускаясь вслед за ним в тёмные недра крипты Винтерфелла.       Когда силы оставили её и она была готова сесть тут же, на одну из каменных ступеней, лишь бы отдохнуть, волк исчез, зато впереди она увидела серебристо-белое сияние.Собравшись с духом, она двинулась дальше и очутилась в огромной пещере, стены которой были украшены резьбой.       Это были настоящие каменные картины, на которых бородатые воины в мехах, конные и пешие, сражались с врагами.Вот целый флот кораблей пристает к берегу, на котором высится замок, а на носу переднего корабля стоит высокий худой мужчина в волчьей шкуре и с длинным мечом.       На нем была чешуйчатая рубаха до колен, а в левой руке он сжимал голову с вырезанной на лбу семилучевой звездой.Над ним трепещет знамя с бегущим волком и нечто волчье есть в самом человеке с узкой бородой, увенчанным короной.       Другая картина изображала суд, на огромном троне из мечей восседал мрачного вида старик в доспехах и плаще, на коленях которого лежал огромный меч.За его спиной стояло множество воинов с копьями и топорами, а перед ним на коленях стояли лорды с гербами Веларионов, Стронгов…       Серебристо-белый огонь горел посреди пещеры, а перед ним на коленях склонился рослый темноволосый воин в бронзовой броне, покрытой таинственными рунами.Он молился, сомкнув руки на рукояти огромного двуручного меча, молочно-бледного, светящегося изнутри.       Рядом с ним лежала бронзовая корона с зубцами в виде мечей, а спину прикрывал плащ из белой волчьей шкуры.Воин даже не заметил ещё, он был погружен в молитву, до неё доносились обрывки слов.И тут раздался волчий вой, заставивший её упасть на колени и заткнуть уши.       Изморозь покрыла стены пещеры, ее дыхание превратилось в пар, кожа стала липкой и холодной.По пещере заплясали тени, напоминающие волков, а мороз стал нестерпим.Она плакала, она кричала, но крик словно замёрз в горле, а слёзы превратились в сосульки на её щеках.       Трещавшее перед воином высокое серебристое пламя ярко вспыхнуло, разгоняя темноту.И словно в её голове, раздался громоподобный голос: "Зима близко, зима почти пришла.Наступает время войны, волков и разрушений.Время Белого Волка».       Воин у огня обернулся и она сначала обрадовалась, узнав его длинное хмурое лицо и темно-серые, почти чёрные, глаза.Но тут он шевельнулся и через мгновение на плечах человека красовалась огромная голова серебристо-белого волка с горящими глазами.       Руны на бронзовой броне вспыхнули, а волкоголовый воин пошёл к ней навстречу, сжимая одной рукой горящий белым огнём двуручник, легко, словно это маленький кинжал.Пол пещеры покрывал снег, который скрипел под тяжелыми шагами ног, обутых в меховые сапоги.       -Нет, сжалься, -крикнула она, склонившись перед ним.Ей показалось, что говорить с волкоголовым монстром бесполезно, да и понимает ли он человеческую речь?       Не помня себя от ужаса, она завизжала, вскочила и побежала назад, к лестнице, но белая размытая тень пронеслась ей наперерез и между ней и проходом замер облаченный в бронзовую рунную броню воин, сжимающий горящий ослепительно-белым двуручник.        — Защитите меня Семеро, — воскликнула она, увидев хищный оскал чудовища.И тут оно заговорило.        — Слабосильные боги южан тебе не помогут,  — прорычал волкоголовый. — Север суров, холоден и не знает жалости.Это земля Старых Богов, Север не знает Семерых, а Семеро не знают Севера.Почувствуй на себе милосердие волка!       Мирцелла проснулась вся в поту и с трудом переводила дыхание, словно после бега через весь Красный Замок.Она была далеко от Винтерфелла, но и от Королевской Гавани путь был немалый. Это был Рунстоун, древний родовой замок Ройсов, остановка по пути на Север, навстречу её жениху.       В день, когда она лишилась разом отца и брата, ее вызвал к себе дядя, лорд Ренли.Сопровождавшие ее Лорас Тиррел и гвардейцы из Штормового Предела, были неразговорчивы, королевский гвардеец лишь упомянул, что лорд Ренли все объяснит.        — Плохие новости, моя дорогая племянница, — печально произнёс лорд Ренли, прохаживаясь по комнате перед ней.Она сидела на кресле, спинку которого украшал вышитый на зеленом бархате золотой коронованный олень.Дядя всегда любил зелень и золото, сколько она его помнила.-Мой брат изменник.       Мирцелла тогда в испуге произнесла: «Но как же так, я всегда думала, что дядя Станнис справедлив…»        — Увы, — горестно вздохнул Ренли. — Мне горько узнать об этом, но он стоит за смертью моего короля-брата и твоих братьев, а сейчас Станнис уже движется на столицу с флотом. Более того, он собирается вернуть Железный Трон Таргариенам.Твоя кузина, Ширен, помолвлена с Визерисом Таргариеном.       Мирцелла вспомнила Ширен, которая бывала несколько раз в Красном Замке.Она показалась ей доброй и отзывчивой, но Джоффри вечно издевался над тем, как изуродовала её серая хворь.Мирцелла однажды помолилась о том, чтобы ее кузине достался красивый лорд-муж, а оказывается, ей нашли дракона…        — Твою королеву мать мой брат объявляет в ужасных преступлениях и собирался судить за…мне трудно говорить об этом, но он объявил бастардами Джоффри, Томмена и тебя, Мирцелла.Если он сядет на трон, то отправит тебя в Молчаливые Сёстры.       Девочка робко спросила: «Но почему?»        — Ланнистеры сильны и богаты, но лорд Тайвин не друг никому из великих лордов. Дорн, Долина, Простор, Железные Острова, Речные Земли…они все недолюбливают твоего деда, его детей и всех львов.Даже в Штормовых и Королевских землях есть те, кто ненавидит западников.       Дядя смотрел на Мирцеллу печальными, усталыми глазами, такими же синими, как у её отца.Она слышала, что ее дядя похож на её отца в молодости.Неужели он сейчас прикажет её схватить…нет, зачем он тогда с ней говорит.        — Львов разорвут на части, знаменосцы станут предавать Утес, надеясь стать новыми верховными лордами Западных земель.Север… Джон сам узаконенный бастард, он не станет рисковать ради бастарда королевы.А уж северные лорды мигом найдут ему знатную жену.        — Дядя, не отдавайте меня Станнису, — взмолилась Мирцелла, умоляюще сложив руки.Лорд Ренли подошёл к ней и мягко улыбнулся.        — Нет, дитя, я не позволю моему коварному брату причинить тебе вред, — ласково произнёс он. — Но ты не можешь оставаться в Королевской Гавани, я отправлю тебя на Север вместе с сиром Робаром и моими людьми.Вы сядете на корабль в Девичьем Пруду и доберетесь морем Рунстоуна, а оттуда Белой Гавани.       Дядя приобнял её и погладил по золотистым локонам.Мирцелла разрыдалась, а Ренли успокаивающе произнёс: «Твой брат, узнав о заговоре, сделал меня своим наследником.Я помолвлен с Маргери Тиррел, а твой лорд-дед в Утесе не даст своих наследника, дочь и внучку в обиду.Но чем дальше ты от звона мечей, тем мне спокойнее.Скоро я разберусь со Станнисом, не беспокойся.»       Проводы были скорыми, ей даже не дали попрощаться с матерью и дядей Тирионом.Маленький конный отряд гвардейцев Штормового Предела во главе с сиром Робаром Ройсом из Королевской Гвардии отбыл по дороге на Росби.Мирцелла была со всех сторон окружена воинами ее дяди-короля.       Вместо платья она была одета в зелёный охотничий наряд, к которому, впрочем, она была привычна.Её сопровождали лишь септа и Розамунда Ланнистер, ее дальняя родственница из Ланниспорта.Дорога до Росби была утомительной, но однообразной, Мирцелла пришла в отчаянье, когда узнала, сколько ещё до цели.       В Сумеречном Доле она спросила сира Робара, почему они не сядут на корабль здесь и он объяснил, что на Черноводном заливе их могут легко перехватить корабли Станниса и его знаменосцев.Он был одет в тёмный дорожный плащ, как и гвардейцы её дяди, ничем не напоминая гордого белого рыцаря.        — Поступайте так, как вам велел мой дядя-король, — смирилась Мирцелла, которая уже успела пожалеть, что опустилась в такую долгую конную поездку.Да ещё перед дорогой септа перекрасила ей волосы в коричневый цвет.       Сир Робар менял коней, не считаясь с деньгами, но присутствие женщин сбавляло скорость отряда.Да, Мирцелла, Розамунда и септа Эглантина неплохо ездили верхом, но все же они не латники.Белый рыцарь спешил, но те, кого он охранял, увеличивали время в пути.       В Девичьем Пруду Мирцелла наконец вздохнула спокойнее.Сир Робар выкупил целую тирошийскую галею, самый быстроходный корабль в порту, который скоро должен был отчалить.С борта корабля она и Розамунда смотрели на городок лорда Мутона, такой маленький в сравнении со столицей.       В Крабьем Заливе они попали в шторм, который отбросил их далеко на восток, когда буря закончилась, они были около лесистых берегов Расколотой Клешни.К счастью, дальше капитан с выкрашенной в пурпур бородой довел их до Рунстоуна быстро, воспользовавшись попутным ветром.        — Моя принцесса, разве обязательно было бить меня так сильно, я бы и сама встала, — сонно пробормотала Розамунда. — Мне снился такой хороший сон, где я была…       Принцесса села в постели и растолкала пытавшуюся снова задремать девочку.Розамунда обиженно надулась, но когда Мирцелла рассказала ей свой сон, дремота исчезла из ее изумрудно-зелёных глаз, таких же, как у самой принцессы.        — Я чуть от страха не умерла, — пожаловалась она своей юной компаньонке.-Что, если в Винтерфелле действительно есть такая пещера?       Розамунда осторожно заметила: «Ну, ты же не Таргариен, чтобы видеть вещие сны? Просто ты устала, а мысли о Винтерфелле, Старке и бронзовых латах лорда Ройса, покрытых рунами, перемешались у тебя в голове…»       Мирцелла напомнила: «Моя прабабушка по отцу это Рейль Таргариен, дочь Эйгона Невероятного. Драконьей крови во мне должно быть немало для предвиденья.Может, сон действительно вещий и Джон оборотень?»       Розамунда лукаво улыбнулась: «Если решила, что Джон оборотень, так отдай его мне.»        — Размечталась, — принцесса схватила подушку и приложила ей смеющуюся Розамунду.Та не осталась в долгу и вскоре по опочивальне вовсю летали перья, а на шум прибежала септа Эглатина.Та начала отсчитывать Розамунду за неподобающее поведение и то, что она не даёт уставшей принцессе спать.       Мирцелла заступилась за погрустневшую девочку: «Септа Эглатина, я все равно не могла уснуть и разбудила Розамунду.Если и наказывать кого-то, то лишь меня.»       Принцесса постаралась придать себе смущенный вид, что ей всегда отлично удавалось. Разумеется, Розамунда не простолюдинка и не тот мальчик для битья, который отдувался за Джоффри и Томмена, но Мирцелле было неловко, что Розамунда чуть не стала крайней.        — Моя принцесса, — произнесла септа. — Вам предстоит долгая дорога, вы должны отдохнуть.Завтра будет нелегкий день, мы снова сядем на корабль и поплывем дальше на север.       Когда септа удалилась, Розамунда задумчиво произнесла: «Может и мне найдётся жених на Севере? Какой-нибудь небогатый лорд? Мой отец даст за меня целый сундук золота…или мешок, я толком не знаю.Он все же Ланнистер…»        — Я постараюсь тебе найти настоящего лорда с замком, -пообещала Мирцелла. -Ты же говорила что твой дядя мейстер в каком-то северном замке?»       Розамунда откинула со лба волосы.Ее длинные прямые волосы тоже были перекрашены, не в последнюю очередь, чтобы Мирцелла легче перенесла перекраску своих локонов.Но обе знали, что это делалось, чтобы замаскировать их.К счастью, в Рунстоуне обе девочки смогли смыть краску.        — Дядя Теомор мейстер Нового Замка в Белой Гавани и советник лорда Мандерли, самого богатого лорда Севера, — довольно произнесла Розамунда и насупилась, когда Мирцелла тихо прыснула.Маленькая Ланнистер говорила так, словно назначение её дяди было ее личной заслугой.        — Извини, но у тебя было такое серьезное лицо, — отсмеявшись, сказала принцесса.        — Простите меня, моя принцесса, этого более не повторится, — присела в реверансе Розамунда, заставив принцессу, еле сдерживающуюся от того, чтобы расхохотаться на весь замок, рухнуть на кровать.       Она редко спала одна, всегда были компаньоны из девиц дома Ланнистер, которые порой казались со стороны её родными сестрами.Но только Розамунда стала ей настоящей подругой.Иногда Мирцелла даже жалела, что Розамунда не её настоящая сестра.       Дорога из владений Ройсов вдоль восточного берега Долины была интереснее, чем плаванье по Крабьему заливу, но сир Робар считал иначе и прихватил из Рунстоуна дюжину гвардейцев своего лорда-отца.Принцесса старалась выбросить из головы слова о погоне её дяди-мятежника и пиратах.        — Сир Робар один из лучших рыцарей Семи королевств, наш корабль достаточно быстроходен и на нем хватает воинов моего дяди и Ройсов, — успокаивала Розамунду и одновременно себя саму Мирцелла.Обе снова выкрасили волосы в коричневый цвет, хотя Мирцелла предлагала зелёный.        — Сестра жены старшего брата сира Робара Ройса, сира Андара, леди Вилла Мандерли, красит волосы в этот цвет, на тирошийский манер.Это же не золотой, но и не скучный коричневый.Ну, септа Эглатина…       Септа сослалась на указания дяди Ренли и матери Мирцеллы, вдовствующей королевы Серсеи. Принцесса согласилась, про себя решив, что выкрасит в Винтерфелле волосы в ярко-красный, как знамена её лорда деда.Или в угольно-черный, чтобы походить на отца и дядю Ренли.И септа ничего уже не сделает…       Белая Гавань встретила их запахами рыбы и соли, так непохожими на зловоние Королевской Гавани. Окруженный белыми стенами город был намного меньше Ланниспорта, но Мирцелла знала, что это самое большое поселение на Севере.А лорд Виман Мандерли самый богатый знаменосец Винтерфелла.        — Последний оплот Семерых севернее Перешейка, — произнес сир Робар, вновь облаченный в белые чешуйчатые доспехи и длинный плащ.- Мандерли выходцы с юга, тысячу лет до высадки Эйгона бежали от Гарднеров на Север и получили от Старков замок в устье Белого Ножа.Уже тогда они верили в Семерых.В землях Мандерли многие почитают Семерых, а сам лорд Виман до сих пор носит титул Щит Веры.       Розамунда прошептала Мирцелле: «Дядя Теомор писал моему отцу, что Снежная Септа Белой Гавани одна из самых больших и роскошных в королевстве.Уж точно больше любой септы в Речных землях.А серебра у Мандерли столько, как золота в Утесе.И здесь больше всего помазанных рыцарей на Севере.»       У пристани их ждал отряд облаченных в длинные шерстяные плащи цвета морской волны гвардейцев с копьями в виде посеребреных трезубцев.Их возглавлял высокий седобородый рыцарь в серебряных доспехах, украшенных водорослями и вычурным шлемом в виде головы короля мерлингов на сгибе локтя.       Рядом с ними были облаченные в сталь и вареную кожу гвардейцы Винтерфелл в серых плащах. Командовал ими капитан гвардии Старков, Джори Кассель.Мирцелла знала от Джона, что на Севере вместо ленных рыцарей есть всадники-владетели и Кассели присягали Винтерфеллу также, как Клиганы Утесу.        — Сир Робар Ройс из Королевской Гвардии, — прервал её размышления голос седобородого рыцаря.-Это письмо из Королевской Гавани.Вороны летают быстрее, чем плавают корабли.Прочтите его.       -Охотно верю, сир Марлон, -произнёс сир Робар.Когда он распечатал письмо, скрепленное золотой восковой печатью, то вздрогнул.Чем дольше он читал, тем мрачнее он становился.Он посмотрел на сира Марлона и твердо произнёс: "Письмо можно подделать, не говоря о печати.Или тут речь о измене…»       Седобородый рыцарь невесело усмехнулся:"Да, короли нынче меняются быстрее, чем успевают отчеканить драконы с их лицом, но клянусь честью дома Мандерли, то, что написано в письме-правда.Капитан Джори Кассель здесь от имени лорда Джона Старка, если на то угодно.»        — Королевская Гвардия служит королю на Железном Троне и подчиняется приказам лорда-командующего, — хмуро сказал сир Робар, не снимая руки в латной перчатке с эфеса меча.       Сир Марлон негромко произнёс: «Тогда исполняйте приказ короля на Железном Троне.Живого короля.Или уступите мне дорогу, если боитесь замарать свой плащ.Если, разумеется, вы не желаете умереть изменником.»       Мирцелла недоуменно смотрела на рыцарей, на какой-то миг ей почудилось, что сир Робар вот-вот выхватит меч и ринется на сира Марлона, но тот со вздохом отступил.Вперед вышел не сир Марлон, а Джори Кассель.Мирцелла улыбнулась капитану гвардии её жениха.       «Джон ещё воюет с одичалыми, но послал капитана своей гвардии меня встретить.»       Джори Кассель с непроницаемым лицом произнёс: «Мирцелла Уотерс, именем Станниса Баратеона, короля андалов, ройнаров и Первых Людей, лорда семи Королевств и Защитника Государства, по слову Джона из дома Старков, лорда Винтерфелла и Хранителя Севера, вы арестованы».       Свет померк и Мирцелла начала проваливаться в черноту, куда глухо доносились звуки и голоса. Сознание оставило принцессу, которая успела осознать, что угодила в ловушку.А дядя Станнис сумел захватить столицу и сесть на трон.Последнее, что она помнила, это то, что её успели подхвать чьи-то руки.