Холод и Молния

Астрид резко вскочила, очнувшись от мрачного пророческого сна. Теперь она знала то же, что знал Иккинг, переживала каждое мгновение, которое придётся пережить в будущем, ощущала душевную боль, пронизывающую каждого викинга и дракона, которого она знала. Открыв глаза и истошно дыша, словно кто-то хватал её за горло и душил, голубоглазая Хофферсон пребывала между пространствами, не успевая сориентироваться. Тучи над островом сгущались, чернели… как во сне. На равнинные земли, покрытые еловыми лесами, опускался тёмный покров. Подул порывистый, холодный, декабрьский ветер. — Очнулась? — спросила провидица, сидя рядом с Астрид. — Да… Я… я поражена… это всё и вправду случится. Умрёт моё дитя… погибнут многие друзья… моя Громгильда падёт от магии этого чудовища… — никак не устаканивая своё сознание говорила Астрид. — Видение всё ещё удерживает тебя. Сознание скоро успокоится. Но твои воспоминания вновь проявятся, когда ты зачнёшь ребёнка. Тогда ты вспомнишь о том, ЧТО здесь видела. — мрачно сказала седовласая девушка. — Вы сказали, что есть способ избежать этой части судьбы… — глядя в одну точку, сказала Астрид. — Я хочу понять, как предотвратить это. — Существует один единственный способ. — кивнула седоволосая. — Но скажи мне. И скажи правду, глядя в мои незрячие глаза! — от хриплого голоса, в котором росла жёсткость и холодность, у Астрид всё съёживалось внутри, словно её зажимали в железных тисках. — Готова ли ты пойти на жертву, чтобы пророчество не сбылось, а Иккинг не расстался с тобой? Готова ли ты к искажению своей судьбы ради своего дома, друзей, дракона и любимого? Астрид была готова на всё, лишь бы страшное видение не воплотилось в действительность. — Я согласна на этот шаг! — кивнула блондинка. — Хорошо. — дева достала со столика склянку с голубовато-лазурной, негустой жидкостью. — Возьми эту склянку и испей её содержимое до дна. Это поможет тебе предотвратить события недалёкого будущего. — Если я испью её, что со мной будет? — обеспокоенно спросила девушка. — Ты навсегда лишишь себя возможности родить дитя. — Нет! — положила обратно на стол склянку Астрид. — Я не стану! Может, есть какой-нибудь другой путь? — голос девушки задрожал. Но провидица была непреклонна, и это ещё больше расстраивало голубоглазую. — Пожалуйста! Должно быть иное решение! Только не так! Я хочу подарить дитя своему возлюбленному. Я не смогу жить с этим, если испью из склянки эту странную жидкость! — почти плача, проговорила блондинка. — Я вижу множества нитей судьбы, которые, так или иначе, пересекаются друг с дружкой. Некоторые из них ведут в пропасть, другие — к спасению. И я видела сотни пересекающихся нитей. Сотни путей, которые ты захочешь избрать, но все они сходятся в одном событии — зачатии в твоём лоне Наследника Тора от твоего любимого, что приведёт к пробуждению Рагнарёка! И среди этих неисчислимых сотен, я нашла лишь одну — ту, что позволит предотвратить Конец Света и истребление живых созданий. — Я готова отказаться от Иккинга! Ради него самого, ради Беззубика, ради Громгильды! Ради всех своих друзей, близких и моего дома. Но только не так! — кричала Хофферсон. — У тебя нет выхода! — бросила фразу юная провидица. — Любой иной исход приведёт тебя обратно к твоему возлюбленному! И неважно, случится это на Олухе или где-то ещё! Судьба — воистину упрямая женщина, плетущая свои нити так, как вздумается Ей. Но даже Управляющей Будущим не удаётся контролировать ВСЕ события. Хоть одна нить, да не переплетается с остальными. Так и произошло. Я отыскала такую ниточку, очень непрочную, но именно её линия поможет предотвратить кошмар, что грядёт в твой дом, к твоим друзьям и близким. К твоему возлюбленному! — И, несмотря на это… Если я сделаю то, о чём Вы мне сказали сейчас… Иккинг останется со мной? Он не бросит меня ради другой девушки, способной родить ему дитя, наследного принца Лохматых Хулиганов? — в глазах Астрид играло только одно, что могло бы позволить ей перешагнуть через границу гордости, через свою природу ради любимого — осознание, что Иккинг не откажется от неё. — Он слишком сильно тебя любит, чтобы оставить одну на милость богов. Ни один из исходов, кроме смерти, не лишит его искренних чувств к тебе. Любовь того, кто покорил твоё сердце, будет оберегать тебя до самого конца. Здесь переплетаются все нити твоей жизни, какие бы они ни создавали извилистые пути. — спокойным голосом поясняла седовласая. Девушку изнутри коробило от того, на что она всё-таки решилась пойти. Но иного выхода не предвещалось. Внезапно Громгильда очнулась и услышала знакомый рёв вдалеке. Астрид не уловила слухом знакомые звуки. — К нам приближаются два наездника, Астрид. — серьёзно говорила провидица. — Они попытаются помешать тебе изменить разрушительное будущее. Если им это удастся, то нить надежды на спасение разорвётся мгновенно. Ты должна успеть принять средство, иначе все те знания, дарованные тебе, обретут напрасный и трагичный смысл. Молодая воительница взяла склянку и повернулась к своей любимице — Громгильде. Голубоглазая помнила из вещего сна, что её верная спутница первой падёт жертвой древнего зла. Астрид, проливая капельку слезы, поднесла пузырёк к своим губам. Жидкость переместилась из дна сосуда к горлышку, почти касаясь нежных алых губ юной воительницы. Внезапно Громгильда выскочила наружу и мгновенно ушла с линии огня. В ста метрах от палатки приземлились Иккинг и Валка на своих драконах. Послышался голос Иккинга: — Беззубик! Плазменный залп! — шепнул быстро Ночной Фурии вождь Лохматых Хулиганов. — Умоляю, дружище, не промахнись! Дракон мгновенно прицелился и выпустил из пасти заряд плазмы. Он попал точно в колбу. Она выскользнула из пальцев Астрид, вращаясь в воздухе, и упала. Склянка не разбилась, но всё содержимое благополучно вылилось на землю. Неожиданно, Астрид всем естеством прочувствовала переменившийся ветер. Нет, это был ни ураган, ни холодная из ниоткуда навеянная хладными ветрами стужа, предвещавшая скорую зиму. Девушка ощущала ветер судьбы, ветер перемен: неотвратимый, но иной — не тот, что прежде. Смешалось множество ощущений, восприятие всего, что в миг было устранено одним метким выстрелом Ночной Фурии, охватило юную воительницу. Словно холод и жар накрыли её с головой. Внутри, где собиралась образоваться пустота, возникала неведомая сила. Какая-то внутренняя свобода, будто девушка скинула с себя прочные цепи, стремящиеся накрепко сковать её собой. Далее произошло то, чего не ожидал ни Иккинг, ни Валка, ни Астрид. Пред всеми предстал синеватый дух. Тот самый, которого Иккинг и блондинка узрели в видении — белобрысый с гордой осанкой, закованный в стальные доспехи, зеленоглазый воин, с телосложением в точности как у вождя Лохматых Хулиганов, и по-доброму смотрящий в лицо голубоглазой красавицы. Он обратился к своему верному товарищу и соратнику на протяжении своей прошлой жизни. Призрак подошёл к дракону. Никто не мог и слова промолвить, околдованные явлением пред ними древнего, бесстрашного воина, занявшего своё законное место на пиру в Валхалле: — Спасибо, Ворон! Спасибо, братец! Ты вновь спас нас всех! — дракон улыбнулся ему, ласково поддаваясь благородному воину на прикосновение. Душа дракона узнала в синеватой субстанции своего прежнего друга, верного товарища и боевого соратника. — Спасибо и тебе, Астрид! — обернулся он к девушке, чьим сыном в новой жизни мог стать. — Спасибо за то, что пришла сюда. Если бы не ты, не было бы мне и далее покоя… ОН вновь поймал бы мою душу и заточил её в эту проклятую склянку! — призрак указал пальцем на склянку, а потом на седовласую девушку. — Он? — спросил Иккинг. — Но ведь его здесь нет. — Есть, Иккинг Кровожадный Карасик Третий! Это из-за НЕГО я не мог упокоиться и отправиться в Валхаллу. — дух развернулся к слепой провидице, указывая на неё синеватым пальцем. — А… — Астрид не успела вымолвить ни слова, как провидица ударила девушку по лицу и та отлетела в сторону ребят на несколько метров. Блондинка не потеряла сознания, но встать на ноги из-за силы удара ей пока не удавалось. — АХ ТЫ ССССЛАБАЯ, СССОМНЕВАЮЩАЯСЯ ДЕВЧОНКА!!! ТВОЁ ПРОМЕДЛЕНИЕ И ТВОИ СССОМНЕНИЯ ВСЁ ИССССПОРТИЛИ! — Иккинг и Астрид узнали голос из сна. — Отойди от них, проклятый Рагнарёк! — жёстко сказала Валка, прикрывая собой ребят перед демоном. Беззубик взбешённо зарычал, выпуская один плазменный залп за другим. Громгильда также решила принять участие и стала обстреливать врага своими шипами. Демон в человеческом обличии взирал на них своими естественными огнями. Белая пелена с глаз спала, и очи обрели салатово-лазурный и красно-чёрный цвета. — Тор! Мой отец, Один! Дайте нам с Ночной Фурией силу навсегда загнать дух великого зла назад, в Царство Преисподнее! — боги откликнулись на зов могучего героя. Беззубик взревел, накапливая в себе несколько зарядов разноцветных молний, посланных разгневанными небесами. Валка схватила Астрид и Иккинга за руки и прижала их к себе. — Закройте глаза! Ибо ослепните, взирая на мощь богов. — словно маленькие дети, они послушались Валку. Тем временем дух Ульфрика сел на дракона, и тот, взлетел невысоко над землёй. Беззубик, сконцентрировавшись, выпустил заряды молний в человеческую оболочку демона. В руках героя, будто из воздуха, образовалась секира, в которую также скапливались заряды яростных молний. Дух дракона-волка скинул испепелённое Беззубиком бездушное тело, которое, впоследствии, рассыпалось в пепел, и, несмотря на бесплотность, быстро замахал своими шестью бледными крылами, напуская пронизывающий холод на дракона. Громгильда запустила в демона несколько шипов, но те со свистом пронеслись сквозь злую душу, нисколько не нанеся повреждений. — Ты готов, дружище? — спросил Ульфрик, обращаясь к Ворону — духу Ночной Фурии нынешнего Беззубика. Тот яростно заорал, мол «пора, наконец, покончить с ним». — Вперёд! Они взмыли ввысь, но, взмахами шести бледных, как снег, крыльев Рагнарёк усилил потоки ледяных ветров, обрушив наездника и дракона обратно вниз. Древний воитель и Ночная Фурия упали на землю. Из-за силы удара, Беззубик не мог приподняться некоторое время. Но этого могло оказаться достаточно, чтобы древнее зло расправилось с обоими раз и навсегда. — И ЭТО ВСЁ, ЧТО ВЫ МОЖЕТЕ?! В НОВОЙ ЖИЗНИ ВЫ ГОРАЗДО СССЛАБЕЕ! — низким тоном бахвалился перед врагами демон. Блондинка достала свой топор и ринулась к аватару Фенрира. — Астрид, что ты делаешь? — крикнула Валка. Иккинг вырвался из рук матери и встал рядом со своей возлюбленной. — Иккинг, ты веришь мне? — спросила Астрид, давая понять, что ей одной суждено сразиться с демоном. Именно этот ветер судьбы ощутила она, выронив склянку с душой древнего героя. — Прошу, не покинь меня! — в глазах Иккинга читалось беспокойство. Девушка чмокнула любимого в губы и отправилась биться с врагом. — Потому что НЕ ИМ суждено тебя загнать в Нижний Мир! — крикнула Астрид. — А КТО ЖЕ ЭТО СДЕЛАЕТ? ТЫЫЫ?! ТЫ ВСЕГДА БЫЛА СЛАБОЙ, АССССТРИД! ТЫ НИКОГДА МЕНЯ НЕ ОДОЛЕЕШЬ! Я НЕ ТОЛЬКО РАЗРУШИТЕЛЬ! Я — ПРОВИДЕЦ! И ВСЁ, ЧТО ТЫ ВИДЕЛА — ЭТО ТО, КАК Я УНИЧТОЖУ ТЕБЯ! И СЕЙЧАС БУДЕТ ТО ЖЕ САМОЕ! — яростно взревел шестикрылый дух дракона-волка, оглушая врагов. Астрид никогда не была в себе так уверена, как это выглядело сейчас. Она более не тряслась от пророческих слов демона и его гневного рёва. Не страшилась выступить против того, кто чуть не сделал её рабыней своей воли. — Ты не прав, гнусное отродье Фенрира! Сегодня, раз и навсегда, ты низверзнешься в Хельхейм. И твоё тело никто и никогда не пробудит! Две последние молнии, бросившие пару искр на мокрую землю, не вызвав пожара, ударили в металлические заострённые концы секиры Астрид Хофферсон. Рагнарёк устремился всем своим духом, в котором была заключена разрушительная и губительная для всего живого магия. Яркая вспышка накрыла всех. Девушка метнула свой любимый топор, нашпигованный зарядом двух ярчайших в жизни присутствующих молний — белой, как Дракон-Волк, и чёрно-фиолетовой, как Ночная Фурия, в летевшего на неё духа великого зла. Возник мощный хлопок и последовавший за ним хрустящий треск, будто бы вспыхнула цепная молния в небе, и за ними последовал дикий рёв демона. Белоснежный купол, накрывший собой всех присутствующих, постепенно сменился природными цветами. Из него вышла могущественная, бесстрашная воительница, Астрид Хофферсон. Её волосы развевались на ветру, как в ту ночь нападения драконов на Олух… когда Иккинг подстрелил Беззубика… Дух древнего врага всех живых был повержен. Навсегда. Иккинг побежал к девушке, крепко обняв её, закружившись с ней вместе и упав на свою спину. Он обхватил её за талию, а она — за его шею. Ничего на свете они не желали сейчас больше, чем побыть в объятиях друг друга. Хофферсон крепко прижалась к любимому Иккингу и подарила ему самый нежный, долгий, крепкий и чувственный поцелуй. Вождь Хулиганов то отвечал ей не менее пылким поцелуем и пламенным объятием, то самостоятельно перехватывал инициативу в выражении своих чувств к ней. Драконы довольно проурчали, а Валка отвернулась, дабы не смущать ребят. Закончив двухминутный поцелуй, Астрид шепнула Иккингу. — Я люблю тебя, дорогой! — сказала она, улыбаясь ему так, как никому на свете не улыбалась — нежно, тепло и счастливо. Небесно-голубые очи передавали Иккингу ощущение покоя, безмятежности и умиротворения. — И я тебя люблю, дорогая! — понизив голос, ответил юный вождь. Зелёные глаза викинга передавали Астрид бессловесный смысл, понятный лишь прекрасной воительнице — любовь, заботу, нежность. Громгильда, заметив, что наездница закончила целовать своего любимого, подошла к ней, урча. Астрид встала вместе с Иккингом и принялась обнимать, гладить и чесать своего Змеевика. Беззубик, как всегда в своём репертуаре, повалил парня обратно на спину и начал облизывать его лицо, забрасывая слюнями. — Беззубик! Беззубик, ну хватит! Ты же прекрасно знаешь, что это не-от-мы-ва-ет-ся! — медленно проговорил Иккинг, стряхивая с себя липкие слюни Ночной Фурии на землю. Астрид обернулась на это недлительное зрелище и засмеялась. Смеялась и Валка, счастливая, что удалось предотвратить грядущее зло. Казалось, что даже Ульфрик, точнее его дух, улыбался им всем. Он подошёл к блондинке, и сказал: — Сегодня, Астрид Хофферсон, ты спасла не только своих родных. Ты спасла и меня. — древний герой учтиво поклонился голубоглазой красавице. — Теперь я смогу, наконец, отправиться в Валхаллу и обрести там мир. — Как так вышло, что ты оказался в плену у демона? — удивилась девушка. — Когда Ворон одолел его тысячу лет назад, то никто не учёл одного обстоятельства, изменившего судьбы многих — дух этого существа не мог погибнуть. Он мог путешествовать сквозь миры беспрепятственно. Ворон разрушил его тело, а останки были спрятаны викингами во льдах Замороженной Панцирной Гряды. Но дух аватара Фенрира не был разрушен Ночной Фурией. В тот миг, когда мой верный соратник и друг, Ворон, умер от старости, дух демона нашёл меня и заточил в специальный сосуд. За три десятка лет с момента победы над ним Вороном он вселился в хилую оболочку отшельницы. Отшельницы этого самого острова, поклонявшейся отцу Фенрира — Локи! Рагнарёк унаследовал от своего деда умение убеждать, используя каждое слово против тебя. Он заманил мой дух сюда и погрузил в особую магическую жидкость, которая стала для меня тюрьмой на века. Если бы ты, Астрид, выпила эту жидкость, то в определённый срок зачла бы мальчика с моей душой. Рагнарёку это было необходимо, чтобы вернуть свою прежнюю оболочку, а вместе с ней и силу, которую ты и твой возлюбленный узрели в видении. — Так что же всё-таки получается? — слегка запутавшись в истории, спросил Иккинг. — Всё это видение было обманом? — Нет. Оно бы стало явью, если бы твоя девушка испила зелье, думая, что таким образом уходит от судьбы. Пытаясь уйти от предначертанного пути, мы как раз ступаем по нему. — И, что же теперь будет дальше? — поинтересовалась Валка. — Астрид загнала дух Рагнарёка в Преисподнюю. Он оттуда уже никогда не вырвется. А его тело будет вечно прозибать во льдах, которое более не пробудится. — поведал Ульфрик. Призрак отошёл от ребят, затем вновь повернувшись к ним. — Прощайте, друзья! Желаю тебе и дальше жить и радоваться, Ворон! И ещё раз спасибо тебе, Астрид! — помахал рукой викингам дух древнего героя. Улыбнувшись всем на прощание, он растворился в оранжево-золотистом сиянии закатного солнца, заходящего за горизонт. Небо озарилось мандариново-брусничными оттенками. Тучи полностью рассеялись, а воды океана вновь зашелестели спокойствием. Иккинг приобнял за талию свою любимую, а та положила свою голову ему на плечо. Затем он повернулся к девушке, взяв её за ладонь одной рукой, а другой накрывая её ладошку. Он смотрел в полные любви и счастья небесно-голубые глаза, которые сопровождались особенной улыбкой. Иккинг вновь задал этот душещипательный вопрос девушке: — Астрид Хофферсон, ты согласна стать моей женой? — упоённые небесным взором юной воительницы зелёные глаза не сводили взгляда с неё. Блондинка незамедлительно ответила: — Я согласна, Иккинг Кровожадный Карасик Третий! — затем они нежно поцеловались, крепко и пламенно прижавшись друг к другу, смыкая глаза. Беззубик радостно выпустил несколько плазменных залпов в небо, а Громгильда выдохнула пламя ввысь, не менее радостная за друзей, чем Беззубик. Затем драконы громко издали крик, доносящийся из души, как бы говоря «ура», своим лучшим друзьям! Валка стояла рядом, наблюдая за прекрасными мгновениями в своей жизни, и была счастлива как никогда раньше.