Кризис. Книга 1: Крещение огнём

Люциус с нехорошим холодом в груди молча ждал, когда защитник договорит и перейдет ко второму обещанному известию. Альгимантас продолжал: — Когда мистер Драко Люциус был взят в разработку, его отстранили от учебы приказом Министерства магии. Как и всех, кто примкнул к Пожирателям. МакГонагал рассчитывала занять пост директора после всего. Может и займёт, но сейчас там временно исполняющий обязанности чиновник от Министерства. Идёт проверка. — Уизли бушует? — улыбнулся уголком рта Люциус. — Не угадали. Впрочем, да, бушует, но по другому поводу: на время Министерской проверки он отстранен от работы. Вы правильно всё рассчитали, мистер Малфой. Люциус только усмехнулся. Острая, глубокая интуиция не раз подсказывала ему и его семье выход из самых запутанных казусов, а если впереди виделся тупик, обычно советовала отпустить ситуацию и та разрешится сама собой. Почти универсальный выход. Почти. Перед той злополучной атакой на Отдел тайн Люциус, словно, почувствовав, что в ближайшее время пропадет с шахматной доски, собрал все материалы, собранные после исключения из Попечительского совета, и передал их Перси Уизли. Все, что удалось узнать о постоянных нарушениях в Хогвартсе, халатности директора и персонала, поощрении деятельности незарегистрированных организаций, в том числе и анимагических, все собранные анкеты, обращения, жалобы студентов — всё это в нужный час легло на министерский стол. В чем-то исключение из Попечительского совета сыграло даже на руку Люциусу: Дамблдор, потеряв его из виду, ослабил бдительность. Было отчего занервничать и Артуру Уизли. И не только из-за его повышенного интереса к нелегальным магловским изобретениям. Социальные работники обнаружили в «Норе» такое, что впору было хвататься за голову. Молли и Артур не справлялись ни с обеспечением семерых детей, ни с их воспитанием. В бывшем свинарнике, так и не сменившем «нежилой» статус, где комнатам детям служили надстроенные над крышей хлипкие будки, находиться было неприятно и просто опасно. Жаловаться сыновья и дочь боялись: отец не накажет, просто натравит на проштрафившегося всю ораву, как случилось с Перси, и пиши пропало. Допустить, чтобы его шантажировали неприятностями и изъятием детей, Артур не планировал и бросился на поклон к патрону. Терпение Дамблдора подошло к концу — едва представился случай, высокопоставленного Пожирателя бросили в Азкабан. — Кстати, новый глава разрешил было доучиться всем, но можете благодарить Минерву. Добилась своего. — Мой сын был взят в заложники, — Люциус взялся пальцами за виски. — Это всем известно. — У МакГонагал другое мнение. И к ней прислушиваются. — Зачем это ей? — нахмурился Малфой. — Понятия не имею, — развел руками Скалаускас. — Так или иначе, я назначил ей встречу для переговоров и она согласилась. Знаю, на что нажать, не совсем же старая ведьма разум потеряла…впрочем, ладно. У Грегори Гойла та же ситуация, он один остался. Мать и отец мертвы, бабка в Мунго в санитаров судном швыряется. — Что? — Люциус встал с места. — Господин Скалаускас, прошу вас, помогите ему. За парня, похоже, кроме нас, слово никто не замолвит. Жаль будет, если пропадёт. Если у Гойлов платить некому, присылайте счёт моему финансовому управляющему. — Договорились, мистер Малфой, — поднял руку Альгимантас. — Давайте всё-таки о вас. Скоро вас вызовут на допрос, — адвокат посмотрел на часы, — дознаватель уже прибыла, я видел её на контрольно-пропускном… Итак, самое главное. — Слушаю. — Вы здесь уже больше четырех месяцев. Все мыслимые сроки для содержания вас под стражей истекли. Сейчас вас надо или отпускать, или направлять материалы прокурору для формирования обвинительного заключения. В нашем с вами случае — второе. Значит… — адвокат потёр ладони, соображая, затем снова устремил свой рысий взгляд на Малфоя. — Значит, сейчас Аврорат будет всё утрясать и комкать, приводить в удобоваримый вид, чтобы дело не вернули. Вот вы им и помогите. Не уходите в глухую оборону, но и не отмалчивайтесь. Железных доказательств у них не было и нет, иначе на что вы им здесь сдались. Альгимантас поковырял в ухе колпачком перьевой ручки. Покончив с этим, внимательно рассмотрел вынутое и продолжил: — Главное, не говорите озвученного за время наших бесед, особенно, что касается Уизли. За вами сейчас наблюдают остатки дамблдорской команды и всех этих «фениксов», вы понимаете. Нельзя вызывать у противника лишние подозрения и побуждать его принимать ненужные меры, чтобы вас упечь. Вы должны изображать человека, который уже в общем-то смирился со своей участью и жаждет только одного: поскорее осудиться и этапироваться. Покажете, что сломлены натиском — успокоятся. Тем более, что дознаватель и не горит желанием копаться в деталях, ей интересна только премия и благосклонность начальства. Поняли меня, мистер Малфой? — Бесспорно. Это всё? — Практически да… Сегодня ваш последний допрос, мистер Малфой… Выдадут протокол следственного дела для ознакомления — не вздумайте ничего подписывать без меня. Несмотря на то, что было только начало дня, Люциус вдруг ощутил наплывающую на него усталость, будто бы на голову набросили тяжелое покрывало, в нос ударил резкий запах. Практически позабытые ощущения вернулись снова и сомнений не оставляли. Точно, только приступа мигрени ему сейчас и не хватает. … Только когда даже свет из коридора начал нестерпимо резать глаза, а голова, казалось, раскалывалась надвое, он позвал охрану и попросил колдомедика. Иногда по жизненным показаниям можно забыть о чувстве собственного достоинства. На удивление быстро явились два медбрата в сопровождении аврора. — Ну что , блядина меченая, — заговорил мракоборец, — котёл, говоришь, раскалывается? — Приступ мигрени. Раньше я принимал… — Мне до задницы, что ты там принимал. У нас свои лекарства, вот увидишь. Сейчас пройдёт, обещаю, — твердо сказал один из колдомедиков. — Садись за стол. Люциус покорно опустился на привинченный к полу стул напротив медбрата, который вытянул на столешнице сжатую в кулак руку. — Лбом прислонись к кулаку. Люциус машинально подчинился. В этот момент аврор с силой ударил его по затылку, одновременно медбрат убрал кулак. Встреча лба арестованного с железной столешницей ознаменовалась таким эхом, что слышал, наверное, весь Азкабан, даже глумливый хохот тюремщиков, казалось, не мог заглушить его. Как ни удивительно, колдомедик не солгал. Головная боль прошла… Второй раз процедуру проходить не хотелось. Потом, на свидании Нарцисса передала ему набор зелий от Северуса, которыми тот обычно снабжал Малфоев, но мигрень больше о себе не напоминала, словно испугалась. Как принято здесь? Люциус усилием воли приглушил нарастающий гул в ушах, попытался улыбнуться и снова встретился взглядом с защитником. — Как вообще там мои? — тихо спросил он.