Кузина

      Выпихнутый из дома, Гарри жаждал действий. Он буквально бил копытом, словно застоявшийся боевой конь.       — Я всё проверю. Всё! Будете знать!.. — парень погрозил кулаком то ли солнцу, то ли миру, то ли надоедливой соседке миссис Фигг, вечно сующей любопытный нос в чужие дела.       Кому именно предстояло обогатиться знаниями и какими конкретно — Поттер не уточнил, потому как и сам не смог бы чётко сформулировать собственные претензии к окружающим. Адреналин, бурлящий в крови, подталкивал к активности — бежать, орать, да хотя бы плюнуть, презрев приличия, прямо на так и не вычищенную дорожку перед домом Дурслей,       — Идём, — он решительно подхватил под локоть вышедшую следом Тиш и повлёк её вдоль по улице.       Та, собственно, ничего не имела против, только поинтересовалась целью движения.       — В парк, — сурово отрезал Поттер.       — Гоблины живут в парке?       — Гоблины в банке. Банк на Косой аллее. Аллея в магическом Лондоне. До Лондона надо ехать на автобусе. Денег на автобус у меня нет. У тебя есть? Тоже нет? Тогда ждём темноты и вызываем «Ночной рыцарь», — Гарри втайне даже возгордился своей деловитостью и продуманностью действий.       — Смерть твоя в яйце, яйцо в ларце, ларец в гробу, гроб на дубе, дуб в лесу, а там дубов видимо-невидимо, и все в гробах, — непонятно прокомментировала Тиш, хмыкнула, но возражать не стала.       В парке подростки облюбовали скамейку в уединённом местечке. Минут пять они молчали каждый о своём, потом Гарри не выдержал.       — Слушай, ты сказала, что обладаешь какими-то способностями, — начал он издалека.       — Да, — девчонка хитро прищурилась, — я классно танцую, умею готовить люля-кебаб и, — она перешла на зловещий шепот, — вышиваю крестиком.       Отсмеявшись, Гарри настойчиво вернулся к интересующей его теме.       — Я, наверно, нарушу кучу правил, но раз уж мы всё равно идём к гоблинам, то чего уж там, — он махнул рукой. — Я волшебник. Не смейся! Правда волшебник. Уже четыре года учусь в школе магии. И волшебная палочка у меня есть. Хочешь посмотреть?       Тиш, кивнула и тихо угукнула, покосившись на собеседника странным оценивающим взглядом. Гарри вытащил палочку из кармана и ласково провёл по ней пальцами.       — Покажешь? — тихо спросила девочка.       — Нельзя, — расстроенно поморщился Поттер. — Запрещено на каникулах колдовать.       — Да кто узнает?       — Узнают. На палочке чары специальные. Вот семнадцать мне исполнится, стану совершеннолетним, тогда — ух!       — А взломать?       — Что взломать?       — Чары. Следилку эту.       — Ага! А если поймают? — возмутился Гарри, убирая палочку от греха подальше обратно в карман. — Из школы вообще выгнать могут.       Тиш скептически подняла брови, но ничего не сказала. Юный волшебник даже расстроился, что не получилось продемонстрировать свои умения. И тут его осенило.       — Смотри! — он потянул из другого кармана странную серебристо-серую ткань.       Встав со скамейки, Гарри картинно поклонился и жестом профессионального фокусника накинул на плечи мантию-невидимку. Тиш ахнула, когда тело мальчика исчезло, и перед ней осталась только висящая в воздухе голова. Поттер подмигнул и надел капюшон.       — Вот это да! — девчонка вскочила, попытавшись нащупать невидимого парня. — Класс! Ничего не видно! Супер! А-а-а… А я слышу, как ты хихикаешь и пыхтишь! Вылезай, я тебя засекла! — она резко протянула руку вправо, стащив со смеющегося Гарри волшебную одёжку.       Восхищенная Тиш внимательнейшим образом рассматривала, ощупывала, даже обнюхивала диковинный артефакт, пока владелец рассказывал о том, что это доставшееся от отца наследство, вспоминал некоторые проделки, которые удалось провернуть с его помощью. Иногда в голове Гарри мелькала мысль, что он, обычно скромный и застенчивый, уж чересчур распушил хвост перед новой знакомой. Но восторженный взгляд карих глаз побуждал хвастаться снова и снова.       Успокоившись и наигравшись с мантией-невидимкой, подростки вновь чинно уселись на скамейку.       — А ты? — Поттер легонько пихнул плечом Тиш. — Ты тоже волшебница? Или просто это, как его? Экстрасенс?       — Нас называли экзотами.       Гарри слушал спокойный, равнодушный голос девочки, и его пробирала жуть.       Тиш пришла из другого мира. Параллельного, перпендикулярного, слева наискосок — какая разница, как называть. Идентичного, в общем-то мира, только ушедшего почти на столетие вперёд. Страшного мира, где маги совершили эпичную глупость: нарушили свой Статут Секретности, открывшись обычным людям.       Люди обрадовались. Они приветливо распахнули магам объятия, в рекордные сроки растащив всех, до кого смогли дотянуться, по лабораториям и исследовательским центрам. А на тех, кто сумел ускользнуть, открыли охоту. Под девизом «магия на службе науки» учёные ставили опыты и потрошили наивных волшебников. Оказалось, что экстракты из крови магических детишек могут добавить обычным людям здоровья и долголетия. Корпорации моментально просчитали выгоду, и всех доступных половозрелых волшебниц принудительно подвергли искусственному осеменению. Генетики радостно взвизгнули и потерли потные ладошки.       Осознавшие свою ошибку маги попытались сопротивляться, но их попросту задавили числом. Тогда немногие оставшиеся на свободе чистокровки решили бежать. Они вытаскивали тех, до кого могли дотянуться — волшебников, магиков и магических животных. Совершили даже несколько налётов на лаборатории. И ушли в мэноры, кровью запечатав проходы. Ушли, чтобы не возвращаться.       Люди возмутились: а как же наука, военные разработки, долголетие, в конце концов? Генетики снова потёрли лапки и предложили выход. На смену природным магам пришли они — дети из пробирки. Генетические конструкты.       Обыватели называли их экзотами, создатели же именовали просто: объект номер такой-то. Любые способности под заказ. За людей их, конечно же, не считали. Нельзя признать равным того, кого складываешь, словно пазл, ещё на стадии яйцеклетки. Тем более невозможно считать разумным существо, из которого завтра выкачаешь всю кровь для очередного эксперимента.       Жаль, только мозг нельзя было атрофировать: экзот без него к использованию малопригоден. Только для медицинских нужд. Увы, но некоторых пришлось обучать — читать, писать, мало-мальски разбираться в технике. И тут выяснилось, что объекты делятся на две категории. Меньшая — безвольные слабоумные особи, кандидаты в ингредиенты. И большая — не просто обучаемая, а суперобучаемая. Жадная до знаний. Буквально выгрызающая их из каждого доступного источника. Информационные вампиры. Любая книга, попавшая к ним в руки, выучивалась практически наизусть. Мало того, выяснилось: то, что узнал один экзот, в кратчайшие сроки становилось известно многим. Остановить распространение информации можно было, только заперев их в изолированных боксах. Это было признано нерентабельным.       Создатели понадеялись, что справятся с последствиями информационного бума среди объектов, но те пошли в отрыв. Начались побеги. Убегайцев ловили, часть пойманных, несмотря на способности, публично (для экзотов публично, конечно, обывателей никто таким зрелищем шокировать не собирался) распотрошили на ингредиенты. Учёные, проводя эти акции запугивания, не учли одного: объектам было всё равно. Они уже привыкли, что смерть всегда дышит им в затылок, а прозекторский стол — неотъемлемая составляющая их существования. Если из группы бежавших выживал хотя бы один, то его опыт — удачный или неудачный — пополнял общую копилку знаний.       Побеги участились. К тому же, экзотам стали помогать ренегаты из числа людей. Общественность всколыхнулась: кто посмел считать лабораторную крысу равной человеку? А объекты тем временем дорвались до интернета. Информационные вампиры присосались к новой жиле.       Экзоты постепенно осознавали себя, как личностей. Имена они придумывали себе сами, а вот с фамилиями вышел затык.       — Понимаешь, — объясняла Тиш, — фамилия — это семья. Отец, мать… Ты бы согласился считать отцом бездушную тварь, создавшую тебя для того, чтобы выгодно продать. Или убить, выпотрошить и выгодно продать уже по частям. Поэтому мы стали именовать себя по месту появления на свет. Я — Тиш из дома Штауберг. То есть, родилась в исследовательском комплексе Штауберг. Дом Маверик, дом Ай-Ти-Эс, дом Фудзи — это всё лаборатории и исследовательские комплексы. Каждый из них специализируется на чём-то определённом, поэтому название дома в какой-то мере обозначает способности и умения экзота. Понял?       Гарри кивал, не в силах произнести ни слова. А Тиш продолжала рассказ.       Учёные не дремали, разработав технологию маркировки объектов. В костные ткани генетических конструктов вводились элементы, фонящие при определённом облучении. Разыскивать бежавших стало легко. Полицейские, спасатели, медики получили на вооружение специальные сканеры, использовать которые предписывалось на любом вызове. Детекторы в аэропортах, метро, магазинах теперь легко определяли экзота. Создатели тихо поздравляли себя тем, что их детища не проявляют агрессию. Конструкцией не предусмотрена.       Однако радость оказалась кратковременной. Ушли чистокровные маги — без подпитки ритуалами осталась Мировая Завеса. Не получая энергии, она со временем истончилась, и в мир людей полезли те, о ком ранее и не слышали. Твари хаоса. Они не боялись обычного оружия, им было плевать на запоры и замки. Людей стали жрать на улицах, в квартирах, даже в бронированных бункерах — никто не мог предсказать, где произойдёт очередной прорыв.       Как ни странно, экзоты, конечно, из числа самых сильных, смогли вполне успешно противостоять тварям. Военные прижали учёных, и те достали из спецхранов книги и свитки, награбленные у магов. Объекты с восторгом начали учить заклинания и ритуалы. Лабораторных крыс повысили в звании, приравняв к оружию. Учёные занервничали. Потом запаниковали. Но было уже поздно: экзоты, не боящиеся смерти, научились убивать.       Мир бился в агонии, пытаясь выжить. Ценой многочисленных человеческих жертв вскрывались магические мэноры, но алтари, запечатанные кровью глав чистокровных родов, были мертвы, и ритуалы, проводимые на них, окончились ничем. Магия уходила из мира, несмотря ни на какие ухищрения. Казалось, она мстила людям за своих детей.       Экзоты косили всех подряд, и людей, и тварей, с особым удовольствием уничтожая военных, потому что с одной стороны ненавидели их, а с другой — были благодарны за то, что дали доступ к нужным знаниям. В магических книгах говорилось, что твари хаоса пожирают не только тела, но и души, делая невозможным последующее перерождение, поэтому смерть от оружия можно было считать актом милосердия. И именно поэтому попавшиеся в руки экзотов учёные скармливались этим самым тварям без малейших сомнений и жалости.       Охоту на объекты открыли вновь. Они стали важным ресурсом. Их захватывали, пытаясь шантажировать оставшихся на свободе, но экзоты не понимали ценность заложников, со спокойной душой отстреливая тех, кого не могли спасти. «Счастливой новой жизни!» — напутствовали они умирающих, и сами встречали смерть с улыбкой.       Тиш оказалась в числе пойманных. Их заперли в одном из бункеров при исследовательском комплексе, но произошёл мощный прорыв тварей, и людей почти сразу сожрали. Экзотам удалось отбиться и создать щит, но его не хватило бы надолго, а бежать оказалось некуда, да и неопытной молодёжи и детей среди них было слишком много. Поэтому решили запустить систему самоуничтожения комплекса. Один из экзотов специализировался на пространственном перемещении, а недавно ему в руки попала книга о множественности миров. Парень предложил опробовать свою новую разработку: заговорить обычный перемещающий амулет на попадание в другую реальность. А вдруг получится? Конечно, согласились все.       Вообще, каждый экзот таскал на себе кучу всяких полезных побрякушек. Амулеты делали самостоятельно, дарили, получали в подарок, обменивались, продавали и покупали. Использовали всё — драгоценные камушки и гальку с обочины дорог, бисерные фенечки и вышитые ленточки, нитки и шнурочки, цепочки и брелоки. От ментальных воздействий, кстати, заговаривали тонкие косички в волосах.       Итак, пространственный амулет, в просторечии «попрыгунчик», запрограммировали на перенос в другой мир. Система уничтожения сработала. Взрыв. Боль. Темнота. Очнулась Тиш уже в этом мире. Обнаружила наличие родни и рванула на поиски. Да, с помощью амулета. Да, «попрыгунчик» у неё не один. И нет, других экзотов в этот мир не занесло, она, Тиш, это первым делом проверила.       Сказать, что Гарри был шокирован рассказом — это не сказать ничего: новая знакомая рассказывала о смертях, пытках и убийствах как о чём-то обыденном, привычном. Минут пять он молчал, косясь на девочку, спокойно копавшуюся в рюкзачке, а потом плюнул и решил: если Тиш сама не особо переживает о случившемся, что ему-то дёргаться?       — Слушай, — осенило вдруг Поттера, — ты говорила, что у тебя ещё есть попрыгунчик?       — Ну да, — Тиш выудила из рюкзачка два мандарина и предложила один парню.       — А мы можем не ждать вечера, а прямо сейчас переместиться к Гринготсу?       — Да не проблема. Только командуешь ты, потому что я знать не знаю ваших Готсов, — она сняла с пояса брелок в виде маленького ярко-синего автомобильчика и сунула в руку Гарри. — Капаешь сюда каплю крови, сжимаешь в кулаке, представляешь место.       — Что это у тебя всё на крови? — поморщился тот.       — А как по-другому? — пожала плечами Тиш. — Кто управляет, тот и кормит. Подожди, я мандарин доем. И за руку меня держи, иначе один прыгнешь.       Через две минуты скамейка опустела.