Не смейся над чужими страхами

В штабе БЗС

— Тейлз! Привет, я уже собирался тебя ис… Что случилось? — Спросил Соник, увидев грустное лицо своего названного брата. Тот вытер слёзы… — Кайл-ла, опять со своим, пересм-мешничеством. — Соня погладил лисёнка по голове и посадил за стол. — Ну-ну. Она что, чьим-то голосом тебе гадости говорила? Хе-хе, вот не думал. — Нет, гадости не говорила, она меня чуть до смерти не испугала и сказала, что если бы я умер, то это было бы просто неприятно. — Она что и не извинилась? — Спросил заинтригованный ёж. — Извинилась, но она извинялась и предыдущий раз, и предпредыдущий… — Ну, Эми то наша попугайка пугает почти каждый день, копируя то Рози Раскал, то Шеда, то Шизоботника, ну ты меня понял. И Кайла почти каждый раз чуть не получает за это по голове её Пико-пикой. Ты же тоже можешь за себя постоять! Я ж тебя знаю! Ты Мéталу не хуже меня иногда трёпку задаёшь! — Это одно. У Эми можно сказать, титановые нервы. Она может кому угодно задать жару, и другу и врагу, а со мной другая тема, Кайла ведь нам… Друг, и я не могу ей что-то нарочито плохое сделать. — Ясно, но ты же знаешь эту тараканшу, она от тебя не отстанет если ты не проучишь её. — Я понимаю, но… Не могу. Мне и так больно от того что случилось. — Тейлз, может вы друг-друга недопоняли? Она не то сказала, а ты всё слишком серьезно воспринял? — Может и так, но мне больно не от этого, она в буквальном смысле, смеётся над моими страхами, у чуть сердце не вырвалось от испуга, а она хохотала над этим. — А, кого она пересмешила? — Тейлз Долла. — Ого! Ну, ты же его вроде не боишься? Ведь ты же не боялся своего брата, когда он им был — Майлз вздохнул. — Это другое. — М-да, ясно. — Ответил ёж. — Кстати, я чего тебя звал, я тут такое классное место нашёл, там можно целую вечеринку устроить, там и огромное озеро заледеневшее, для коньков в самый раз, и крутые слоны огромных заснеженных холмов, там ни выступающих скал, ни деревьев! Можно на лыжах, на сноуборде, на санках, да можно и так скатываться! Там и ледяная пещера, вид у неё такой, словно её кто-то выгрыз! Полетим на Торнадо, поглядишь, тебе понравится! Может как-нибудь возьмём наших и покатаемся там! — Предложил уже как-то невесело Соник. — Пойдем. — Равнодушно ответил лисёнок. Они направились к гаражу, где сидел их биплан, а Кайла тем временем унесла хвост из своего укрытия, и бежала в Нортензу сгорая от стыда. Придя домой, девочка застала Каллисту и Кайнона за ужином. — Привет, доченька! Чего случилось? — Кайла скосила взгляд на своего брата. Листа поняла намёк и попросила Кайнона ненадолго выйти. Тот набил щёки как бурундук оставшейся едой и поднялся в свою комнату. — Ну, чего нос вешаешь? Кай ведь говорил, что нос надо вешать только когда под ноги смотришь и когда шнурочки на обуви завязываешь. — Иронично подбодрила Листа Кайлу, та улыбнулась на миг уголком губ и села за третий стул. — Я… Я просто сделала очень плохую вещь. — Альфа волчица стаи загнула бровь и спросила… — Какую же? — Ну, я… Я это… — Кайла ненароком всплакнула. — Можно мне воды? — Конечно. — Листа встала, налила из фильтра воды в стакан и дала дочке, та залпом всё выпила и стало как-то легче. — Я разыграла Майлза, он теперь очень обижен. — А кто это? Я что-то волка с таким интересным именем у нас не помню. — Он внестайник. — Омега? — Нет, Майлз не волк, он лис. — Каллиста подняла голову и что-то вспоминала. — А! Один из твоих внестайных друзей, кого ты на свою вечеринку пригласила? У него хвостовое раздвоение и он увлекается летательными аппаратами? Ты мне рассказывала. Я права ведь? — Улыбнувшись, спросила Листа. — Да. — Так чем же ты его обидела? Не ударила, надеюсь? — Нет, разыграла. Пересмешила его голосом того, кого он очень боится. — О, зачем?! — Просто так. Мне скучно было в Нортензе сидеть, я решила погулять, увидела Майлза, решила разыграть, он как и я ожидала, перепугался. Я себя раскрыла, он стал истерить, мол, я чуть не умер, а я смеялась. Мне… Мне очень стыдно. Правда стыдно. — Выпалила наконец Кайла, у Листы на лице читалась серьёзность. — Ты хоть извинилась? — Да, но он не простит меня теперь. Он очень надолго это запомнит. — Ясно. Ну, я надеюсь ты поняла теперь, что смеяться над чьими-то страхами, это очень плохо! — Да, я поняла. — Листа встала, вытерла Кайлины слёзы и обняла её. У той хвост вертелся туда-сюда от волнения. — Не волнуйся, он простит тебя. Ты не отчаивайся, главное — больше так не делай, ладно! — Ладно. — Вот умничка! Кушать хочешь? — Нет, я может потом поем. — Ну, твоё дело. — Волчица с волосами до плеч, но каштановыми, почти как у дочки, только светлее, снова улыбнулась. — Мам, а ты знала что тебя в честь планеты назвали? Каллиста, но с «о» вместо «а» на конце, это спутник Юпитера. — Нет, но мне приятно что твоя бабушка меня назвала в честь этого спутника! — Девочка, поцеловав маму в нос и в щеку, поднялась в свою комнату, взяла толстенную энциклопедию по астрономии, и вставила себе в телефон и в уши наушники, включила музыкальный депресняк. Открыла энциклопедию на пятьдесят четвёртой странице «Теорию о возникновении и предназначении чёрных дыр, а так же факты о существовании белых дыр.» и принялась читать, нередко пуская слёзы. В эту ночь, Кайла так и не поужинав и не разу не выйдя из комнаты, заснула.