I kept her warm and time was frozen

POV Niall — Капучино или Латте? Или, может быть, что-нибудь покрепче? — мы стояли перед барной стойкой в маленькой кофейне, расположенный в подвале жилого дома. Мне нравилось там. Несмотря на отсутствие окон, помещение выглядело очень уютно. Посетителей обычно бывало мало. Не знаю, почему, ведь кофе там варили отличный. Я не был кофезависимым. Мне вообще было все равно, что пить. Но мне приходилось выбирать между Макдональдсом и этой кофейней, а Макдональдс, как вы понимаете, не очень-то подходит для приятного проведения вечеров. — Латте с медовым сиропом. Я изумленно посмотрел на нее. Я ожидал услышать от нее «все равно» или, по крайней мере, «тройной эспрессо». Но напиток, который она выбрала, полностью контрастировал с её личностью. Не то, чтобы я был уверен, что знаю о ней все, но я считал, что знал ее и ее характер довольно хорошо. Я ошибался. Она пожала плечами в ответ на мой удивленный взгляд. Бариста пробил ее напиток и спросил, что буду я. Я долго выбирал, что заказать. Все дело было в том, что я просто не мог сконцентрироваться на напитках, я смотрел сквозь меню. Я начинал думать, стоит ли попробовать эспрессо, но тут же мой взгляд рассеивался, и я видел ее фигурку между строк. Она представлялась мне совсем другой: в красивом платье, и с волосами, хитро собранными на голове. Я видел ее только в серой толстовке и черных затертых джинсах, печальной, с опустошенными глазами и безразличным выражением лица. Таким и сложился ее облик в моей голове. Но ведь это не значило, что она всегда была такой. Она умела смеяться и танцевать под любимую музыку, петь и шутить. Все это было спрятано где-то глубоко внутри нее, и она усердно скрывала это под серой оболочкой. Однажды все, что было спрятано, вырвется на свободу, и она будет вся сиять. А в её прекрасных глазах зажгутся огоньки. Кто-то должен разбудить счастье внутри нее. Мы сели за столик. Я не знал, о чем говорить, а она, как обычно, молчала. Тот день был последним в учебном году. Я был счастлив. А может, и нет. Во мне смешалось несколько чувств. Учеба закончилась, а это значило, что больше не будет никакой домашней работы, никаких уроков и никаких будильников. Но это также значило, что я перестану каждый день видеть десятки знакомых мне лиц. Конец года всегда вызывает некоторую грусть. А тот год побил все рекорды. — Больше никакой домашки! — озвучил я свои мысли. — Какое счастье! — она кивнула, соглашаясь со мной. Я часто спрашивал себя, а слушала ли она меня вообще. Я смотрел ей в глаза, но не находил в них ответа. Её движения тоже никак не выдавали ее мыслей. В конце концов, я успокоился и решил оставить все как есть. — О чем думаешь? — она уже несколько минут задумчиво мешала свой напиток ложкой, и я решился ее отвлечь. — Ни о чем. — сказала она, не поднимая головы. — Нет, ну правда, расскажи. — я не отставал от нее. Я был твердо намерен разговорить ее. — О чем? — О том, что случилось. — Это скучная история, — она отложила ложку в сторону. — А скучные истории даже рассказывать не интересно, не то, что слушать. Я не знал, что ответить. Она не сдавалась, молчала, как партизанка. Я всегда находил, что сказать. Всех раздражала моя болтливость, потому что я говорил все, о чем думаю. Но с ней у меня словно язык отнимался. Только не было такого чувства, словно я не находил, что сказать. Я просто не хотел говорить. Странно, но рядом с ней мне казалось, что все мои мысли и так ей известны, потому что она думает о том же. Её манера оказалась очень заразительной: с ней мне просто хотелось молчать. Казалось, что она понимает меня без слов. А вот я ее понять так и не смог. — Вкусный? — спросил я, когда она отпила немного из своей кружки. Она кивнула. Я посмотрел ей в глаза и, вдруг, меня накрыла какая-то волна. Я до конца не понимал, что ощущал, но мне нравилось это чувство. Я улыбнулся, посмотрел на нее, потом вокруг и снова задержал взгляд на ней. Мне хотелось кричать и прыгать. — Ну разве не круто? — спросил я немного громче, чем должен был. Она пожала плечами. Я снова улыбнулся, вдохнул глубоко и начал рассказывать. Я рассказывал ей все подряд. Начал с глупых историй, связанных с этой кофейней, потом перешел на школьных друзей. Чего только она от меня не узнала в тот день. И про то, как я сломал ногу на тренировке, и про школьный концерт, и еще немного про дворняжку Вуффи. Я говорил и не останавливался. Она, казалось, слушала и изредка поглядывала на меня. И в какой-то момент, мне показалось, что её глаза засветились. Не знаю, что это было: интерес, зависть, радость или просто раздражение, потому что я достал ее своими историями, но… Тот огонек дал мне знать, что я старался не зря. Что было что-то под ее серой оболочкой. Что она могла излучать свет и тепло. Я понял это по дороге домой. Я понял это, наблюдая за её выражением лица, которое вовсе было не безразлично, она тщетно пыталась придать ему такое выражение. Я понял это, следя за её дыханием, которое сбывалось, когда я спрашивал ее о том, что случилось. Я понял это через тысячу рассказанных ей историй. А теперь и она стала лишь одной из моих историй.