alive

      Умирающий город.       Умирающий мир.       Пришедшие из Бездны чудовища осадили город — единственный, где обычные люди всё ещё могли передвигаться по улицам без страха.       Ярко-рыжие волосы, тёмно-синий доспех.       У Шелии вид совершенно не командирский, по ней и не скажешь, что эта хрупкая девочка на самом деле капитан Адского отряда.       За ней шли, её держались, у неё учились не бояться, даже когда на глаза падает чёрная слизь, а над глазами разрывается нечеловеческая пасть.       Шелия — от слова «щит».       Щит, объятый красным пламенем, которое то вспыхивает, то становится практически чёрным, то гаснет.       Тех, кто сомневался в её силе и с усмешкой предлагал подержать слишком тяжёлый для такой девочки меч, она хватала за глотки и швыряла башкой о край фонтана, некоторых — даже о статую Богини, что смотрелось весьма символично.       Город был в осаде. Отовсюду лезли монстры, карабкаясь по стенам и скользя по разлитому маслу.       Мир вот-вот рухнет, и это самое время, чтобы собраться вместе здесь и сейчас.       — Из Адского отряда нельзя уйти, — взмах, треск, железо об железо, — потому что Адский — моё сердце.       При последнем слове Кордеру захотелось поднять голову вверх и засмеяться, жаль, обстоятельства не располагали.       Потому что «cordis» — это «сердце».       — А разве кто-то собирался?       Самые отчаянные оставались жить.       Спасать кого-то, махать мечом и защищать город настолько, насколько это возможно.       Старый майор утвердительно кивнул, и перегруппировавшийся отряд рванулся обратно к самому краю.       — Передашь ему когда-нибудь, что я больше не злюсь, — когда-то у них были одинаковые причёски, и это привело к не очень хорошей ситуации с майором.       А потом Кордеру нырнула в Бездну, и красные волосы почернели, благо, Краусс вытолкнул обратно.       Он исчез — и никто до сих пор не знал, что рыжий капитан стал хранителем этой засасывающей души черноты.       — Передашь сама! — боевой клич, рёв чудовища, клинок входит в плоть, как нож — в масло, и над головой снова разрываются чужие органы.       Город в осаде, но жители ещё живы, и это — повод бороться за каждую секунду.