Гром, молния и звезды

      Войдя в комнату, я было хотела раствориться в своих грустных мыслях и заняться саможалостью. Но силой воли я собрала все своё мужество и запретила на неопределённый срок себе такое позволять. Нужно собраться, иначе все старания Драко будут напрасны. Я перепроверила, все ли взяла, и тут пришла мысль, пускающая по спине холодок.       — Ио, — более уверенно, нежели пару дней назад, сказала я. Моментально быстро но неуклюже она появилась. Наверное, будь я эльфом, то была бы такая же, как она.       — Вы звали, мисс?       — Да. Ты не могла бы принести аптечку? — ее глазёнки стали большими и испуганными.       — Вам плохо, мисс?!       Надо придумать, как осуществить задуманное и не вызвать подозрение.       — Нет, сейчас все в порядке. Просто я сегодня упала на льду и ушибла весьма скрытное место, поэтому предпочитаю сама обработать его, — я надеялась, что эльфы — народ наивный, и не прогадала.       Уши эльфийки слегка порозовели, и она исчезла. Появилась она так же быстро. В руках деревянная коробка. Я открыла и проверила содержимое, и все ли необходимое на месте.       — Ио, могу я тебя ещё кое о чем попросить?       — Конечно, мисс, — закивала эльфийка.        Я чувствовала что даю слабину, но уж слишком жалко мне стало это маленькое существо.       — Просто… если услышишь странные звуки в доме, немедленно спрячься. Лучше где-то на улице. Поняла?       — Да, мисс, но...       — Без «но». Просто сделай так, ладно?       Она кивнула и исчезла. Надеюсь, моя жалость и глупость не выйдут мне боком. Бережно переложив аптечку в бездонную сумку, я решила прилечь и продумать все плохие варианты, которые могут произойти. Конечно, очень оптимистичное занятие, но лучше быть готовой ко всему. Правда, я была не готова к тому, что, соприкоснувшись с кроватью, я сразу усну.       Казалось, прошло мгновение, и я чувствую ледяную руку, закрывающую мой рот. Отбиваться было бессмысленно, руки уже держали. Я распахнула глаза, но в темноте конечно же все так видно. Я судорожно начала соображать, где палочка, а главное, куда бежать, и все прервало занудное заявление:       — Коул, будь это не я, ты бы уже умерла, — громким шепотом заявил все тот же знакомый тон. Брыкаться я перестала, и он меня, естественно, отпустил.       — Малфой! — он опять закрыл рот рукой.       — Кэт, уменьши громкость, или все наше «геройство» закончится, так и не начавшись.       Я замолчала, но треснула его куда-то. Темно же. Его вздох говорил о том, что я попала примерно в живот.       — Да уймись ты уже! Все серьезно!       В его голосе были и сталь и уверенность. Но я чувствовала его страх и беспокойство.       — Да что, Мерлин тебя дери, происходит? — уже шёпотом спросила я.       — Слушай внимательно. Где-то час назад я искал отца и нашёл его в беседе с мистером Греем. И поверь, обсуждали они далеко не десерт на ужине. Меня не заметили, но они идут за тобой, так что пошевеливайся и делай, как я скажу, — говорил он настолько быстро, что осмыслила его слова я уже в коридоре.       Любые источники света были выключены, а тишина как будто умоляла сделать какой-нибудь звук, чтобы она могла заглотить меня полностью. Мы стояли в ожидании чего-то, о чем знал только Драко. Сжимая мою руку, он нервно перебирал пальцами. Возможно, это помогало сосредоточиться. По ногам прошёл холодный воздух, и мы резко пошли вперёд. На автомате рука нащупала палочку, что скрывалась в кармане. Драко резко завернул в комнату и закрыл дверь, наложив на нее запирающие чары. «Люмос», и с конца моей палочки льётся свет, и я сразу понимаю, где мы. В кабинете мистера Малфоя. Это понял бы даже слабоумный. Все предметы и мебель кричали: «Мы слишком дорогие для того, чтобы нами пользовались простые смертные». Драко же в это момент в очередной раз загадочно трогал стены. Не будь все на грани жизни и смерти, я бы от души посмеялась с его телодвижений. Заветный щелчок, и я иду к выходу. Слишком просто. Конечно же, мне надо было задеть что-то. И, конечно же, это что-то должно было с грохотом упасть. Ну серьезно?! Я думала, такая фигня только в фильмах. Чувствовать сразу несколько эмоций — это очень непривычно и странно, особенно если они противоречивы. Потому что я чувствую страх и вину, и в тот же момент его злость и раздражение. И все это отдельно. За дверью послышались шаги, а мое сердце, наверное, решило приостановиться. Драко толкает дверь прохода, а затем и меня в этот проход.       — Коул, иди быстро по тоннелю! Я отвлеку. Жди возле выхода, — и дверь быстро захлопнулась.       Прильнув к стене, я услышала голос старшего Малфоя. Надменный, как и всегда. Слов я не разобрала, поэтому направилась по темному коридору. Вроде бы только пару часов назад мы шли вместе по похожим местам, даже не подозревая о том, что чувствуем друг к другу, а сейчас я бреду одна по устрашающе узким проходам, спасая себя от его семьи. Я шла и шла, пока не оказалась возле тупика. Ха! Естественно, выход не будет открыт, иначе как бы он стал тайным? Браво, Малфой! Послать — послал, а как выйти, не сказал! Гениально, блин!       Вспоминая его телодвижения, я шарила по стене в надежде на везение. Ну-ну, как же. Мысли подходили к порогу отчаяния, а время все шло и шло. От досады я стукнула кулаком по стене. Вспомнилось, с какой легкостью я пробила дверь с магическим барьером. Два и два начали складываться. Быть может, получится управлять силой, а не наоборот? Но каким образом? Эмоции, в принципе, вещь не слишком контролируемая, а тут ещё и использовать надо правильно, чтобы не убить всех и самой не убиться. Может быть, нужно подходящее воспоминание, как в патронус чармс? Плохих, конечно, хоть отбавляй, но они несут разрушение. Нужны однозначно хорошие. Первое, что вспомнилось — естественно, поцелуй. Но мне показалось, что это чуть-чуть не подходит. Нужен момент, когда все началось, когда была первая связь. И тут я вспомнила. Я вспомнила, как он позвал меня на бал, и как мы танцевали, и как он меня спас... Как ещё до этого он сделал самый лучший день рождения... Я закрыла глаза и надавила ладонями на стену. Сначала ничего не происходило, и я думала уже остановиться, но почувствовала эту энергию, которая разлилась по всему телу.Направив ее на препятствие, я снова с усилием толкнула стену, и она открылась. В лицо ударил морозный свежий воздух, и меня переполнял восторг. Получилось! Но эйфория длилась недолго, потому что я услышала шаги. Снег хрустел под ногами, и надо было куда-то идти, прятаться, но я почувствовала знакомые эмоции. Я выглянула из-за дерева и увидела, что он не один. С ним отец и Грей. Он незаметно посмотрел в мою сторону, и наши взгляды пересеклись. Не нужно быть гением, чтобы понять, что нужно срочно прятаться, что я и сделала. Было темно, и шёл сильный снег, но шаги все равно могли услышать. И я, как обычно, забыла, что я волшебница. Наложив заклинание беззвучности, я пошла к дереву, которое я окрестила «рождественским». Эх, лучше бы я действительно на нем отмечала Рождество...

***

      Когда в кабинет ворвался отец, на его лице читалось разочарование. Что ж, как и всегда.       — Где она?       — Кто? — удивленно сказал я.       Ну, что ж, поехали. Спектакль «Предатель рода» начинается...       — Что ты здесь делаешь?       — Если честно, искал выпивку, — небрежно сказал я. Как же легко было надевать маски и манипулировать людьми.       — Пошёл вон! Лучше бы ты так за этой нечистью смотрел, как за своими прихотями! — на слове «нечисть» хотелось бросить в ответ что то язвительное, но я просто пошёл на выход.       Все бы шло по плану, если бы не наш таинственный гость. Он возник на пороге и ворвался в кабинет со словами: «Она сбежала!».       Вот тут уже надо было надеяться на догадливость Коул. Мы вышли на улицу и отправились в лесную часть. Облегчение быстро отрезвило меня, ведь я вспомнил, что отправляя Коул в проход, не сказал, как из него выйти, а значит я точно знаю где ее искать, что является преимуществом. Мы подходили к месту, где примерно был потайной выход. Я глянул в его сторону, и мое сердце упало куда-то в сугроб. Осторожно, как лисица, из-за дерева выглядывала Коул. Мерлин тебя дери, но как?! Потому что слоган «это же Коул» уже не подходит! Только бы она поняла, что нужно прятаться отсюда подальше... И она действительно скрылась. Походив для виду ещё минут 10, я предложил «гениальную» идею — разделиться. Прейдя к согласию, я отправился в сторону, где видел ее. И снова это ощущение, ведущее меня, будто знать дорогу к Кэтрин — это что-то элементарное. Хотя, догадаться, где она может быть, не так уж и сложно. Вот она, сидит на дереве, как сова. Спрыгнув, она подбежала и обняла меня. Настолько сильно, будто не она в опасности, а я.       — Пошли к границе, где можно трансгрессировать.       Шли осторожно, но быстро. Я уже видел дерево, от которого шла граница, и тут мы услышали шаги. Я развернулся и толкнул Коул за себя. Матиас.       — Я так и думал, что это ты все устроил, маленький поганец.       — Дедукция на высшем уровне, — ядовито бросил я.       — Отойди, иначе я даже не посмотрю на то, что ты сын Люциуса, — он направил палочку в нашу сторону.       Я держал свою наготове. Он выпустил заклинание, но отразить его было легко. За ним пошло ещё и ещё. Я слышал частое дыхание за моей спиной. Напряжение магии в воздухе росло. И вот, одно заклинание достигло своей цели, руки и ноги замерли, и пошевелиться я уже не мог. Мерзкая ухмылка осветила его лицо, искривляя ровные шрамы. Я надеялся, что Коул не сделает глупостей. Но она вышла вперед спокойной подготовленной походкой, быстро сняв с меня заклятие. Я мешком упал в снег.       — А вот и ты, выживший выродок.       — Вы можете считать меня кем угодно, но вы боялись и будете бояться меня, — она пошла в нападение, яростно выпуская магию из палочки.       Он в ответ стрелял самыми страшными заклинаниями, но Кэтрин будто не замечала их. Я видел свечение вокруг неё, словно ореол, и двигалась она со сверхчеловеческой скоростью. Грей отходил назад и пытался увернуться от ее заклинаний. Так же, как и я, он не мог избежать хотя бы одного, и, отлетев на несколько метров, уже не встал. Коул уже подходила ко мне и помогала встать. Определённо, на мне он применил необычное: «Остолбеней», потому что все тело было скованным и каждое движение отдала болью. Мы пересекли границу. Было неловкое молчание, которое никто не решался прервать.       — Пойдём со мной, — от неё по-прежнему исходило легкое свечение, а глаза, как и в космической зале, переливались чем-то невероятным.       — Не могу. — Я знал что от моей выходки мне влетит, но я бы смог убедить отца и мать все Грей все не верно понял. И не такое проворачивал.       — Ты сейчас решаешь остаться не только ради меня, но и ради себя. Ты по-прежнему боишься цены за свободу. Твоё решение сейчас изменит твою жизнь. Останешься, и ты навсегда будешь привязан к ним и к этой жизни, к бессмысленному существованию, ожидая приказа от отца. Уйдёшь со мной, и станешь свободным. Будет ужасно тяжело. Будет больно, но это будет жизнь, полная свободы и приключения, жизнь, о которой ты не пожалеешь, — она протянула руку. Нет. Это слишком. Я всегда ждал шанса на прорыв, ждал, лишь бы предложили. Сейчас же этот шанс передо мной, и я отказываюсь. Однако, следующее мгновение решило все за нас. Коул округлила глаза, глядя за меня. Не нужно быть ясновидцем, чтобы понять, что происходит.       Но «Сектумсемпра» уже летела в нас. Если бы не способности Коул. Она за секунду подлетела и трансгрессировала. Снова это ощущение падения в никуда. Я чувствую, что меня окатило водой. Горячей. Жёсткое приземление. Почему-то в глазах все мутно. Коул суетилась, это я точно чувствовал. Все встало на свои места, когда тело пронзила дикая боль. И тёплой водой была моя собственная кровь, хлеставшая откуда-то из шеи или плеча. Рукой Кэтрин зажимала рану. Я хотел вырваться, контролировать ситуацию, но Коул заорала:       — Малфой, лег смирно, или я тебя лично прикончу, если ты сдохнешь!       Было то сказано без доли шутки, и стало страшно. Она что-то достала и залила рану, отчего щипало, словно кислотой полили. Кровь остановилась. Она села рядом, выдохнула от облегчения. Я потянулся к ране, но она ударила по руке.       — Не смей трогать!       — Почему это?       — На тот свет спешишь?       — Уймись, Коул, пока не особо.       — Тогда заткнись и лежи смирно.       Мы спорили так, когда мы только узнали друг друга. Слова полны раздражения друг к другу. Но оно быстро испарилось, когда я услышал стон и шипение. Забыв о своей ране, я сел и потянулся к ней. Я заметил, что что-то не так. Сразу почувствовал, будто мысль, о которой забыл, не дает покоя. Не сразу поняв, что вокруг трава и растительность, будто сейчас начало июня, я почувствовал жар. Конечно, мы же в куртках. Быстро скинув свою, я начал стягивать ее с Кэтрин. Вся ее одежда была в крови, и я не мог понять ранена ли она. Коул уже теряла сознание и почти не отбивалась и не пыталась меня уложить. В нос ударил запах меди и, как ни странно, какого-то зелья. На ее теле было несколько глубоких порезов. Видимо, заклятие попало в трансгрессию и зацепило нас обоих. Тут она раскрыла ладонь, и я увидел разбитый и почти пустой пузырёк Бадьяна.

***

      Кровь из его шеи лила, словно фонтан. Я мигом ее зажала, но этот идиот начал вырываться. Паника и гнев начали неконтролируемо выбираться наружу. Руки трясло, дыхание постоянно сбивалось, а во рту жутко сохло.       — Малфой, лег смирно, или я тебя лично прикончу, если ты сдохнешь!       Руки тряслись все сильнее, но я наконец нащупала аптечку и бадьян. И тут случилось ужасное. Из-за паники и естественного прилива сил я слишком сильно сжала пузырёк, и он сильно треснул. Все начало вытекать, и я, что смогла, вылила на рану Драко. Все начало затягиваться. Я все ещё нервничала, а этот идиот ещё и тянулся к ране. Он же сейчас сотрёт! Я, что есть сил, ударила по его руке, что тянулась к ране.       — Не смей трогать!       — Почему это?       — На тот свет спешишь?       — Уймись, Коул, пока не особо.       — Тогда заткнись и лежи смирно.       Я злилась, что он так безответственно себя ведёт. Я почувствовала слабость. Стало очень жарко и больно. Полосы на теле пульсировали болью. Я догадывалась, что ранена. Драко подскочил ко мне, мои глаза уже ничего не видели, а мозг не соображал. Я проваливалась в мир неизвестности. Последнее, что я помню, были его слова:       — Кэт, не отключайся, — какой у него приятный голос...