Гром, молния и звезды

      Я проснулась, когда солнце только начало освещать бледными лучами все вокруг. Но открывать глаза и начинать новый день не хотелось. Хотелось исчезнуть. Не причиняя никому боли. Чтобы никто не помнил обо мне. Но это было лишь мое желание, вызванное страхом и стыдом. Про меня, конечно, никто не забыл, и подтверждением этому был стук в дверь. Сколько времени-то? Часов десять?       Я сказала: «Войдите», а мысленно делала ставки на того, кто это может быть. Честно, я ставила на Драко. Но, к моему удивлению, это оказалась Элис. Элис с завтраком. Может, я ещё сплю? Или я всех поубивала и как-то очутилась в раю? Мда, мне только туда... Да нет, все болит, и чувствую я себя отвратно. Она села на край кровати, и случилось то, чего я боялась. Повисла пауза, которую мы обе не планировали нарушать. Следующая стадия — констатация очевидных фактов.       — Я принесла завтрак, — браво, Элис.       — Спасибо, — я по-прежнему не хотела начинать разговор.       — Кэтрин, я не виню тебя за то, что вчера случилось. Более того, я кое-что поняла. Что все меняется. Ты, я, наш дом, — это прозвучало так двузначно, что я поморщилась. Все вспоминалось отрывисто. Я закрыла лицо ладонями, а потом они запутались в волосах. Во мне столько накопилось. Страх, гнев, усталость, и я так устала от всего. Я устала уставать. По щекам покатились слезы, будто они живут своей жизнью, ибо плакать я не планировала. Элис обняла меня, и на душе стало легко. Я будто вернулась домой после долгих лет скитания. — Я знаю, милая, что это тяжело. Конечно, не в полной мере, но знаю.       — Что мне с этим делать?       — Перестань бояться кого-то случайно ранить. Даже если это произойдёт, те, кто любит тебя, поймут, что ты ненамеренно.       Это звучало так просто, но нифига таковым не было. Сколько нужно эмоций, чтобы перегрузить себя? Чтобы что-то сломалось? Но я была благодарна за понимание. Хотя бы за попытку. Элис ушла, оставив меня наедине с завтраком. Ладно, нужно было прийти в себя. Совершить невозможное, как и всегда. Кое-как разделавшись с завтраком, я оделась и, выскользнув через окно, чтобы не видеть никого, пошла в своё тайное место. Это было именно то место, где я могла снять броню. Но сейчас нужно было подумать. На самом деле это был парк возле дома, а точнее поляна, скрытая ивами. Красивое и очень тихое место. Что дальше? Здесь было не так холодно, как в школе, поэтому тёплая толстовка была идеальна в такую погоду. Хотя шапку я тоже взяла.       Итак, план. Эти два слова были единственной идеей за весь час, что я пробыла на поляне. Я даже не захватила наушники и плеер. Мне хотелось полной тишины. Но раздражало меня практически все. Даже долбанная тишина. Я чего-то хотела, и в то же время не хотела ничего. Я полностью легла на землю и закрыла глаза руками. Когда же уже все закончится?       — Ну привет, красотка.       Как он меня нашёл? Он ведь не знает о моем ивовом месте. Медальон? Стоп, что-то тут не так. Он никогда не называл меня «Красотка». Да и голос был более грубый, с хрипотцой. О, черт! От моей догадки, казалось, вспыхнула кровь. А сердце так испугалось, что поперхнулось кипятком. Я убрала руки с лица и подняла голову, испуганно бегая глазами. Фух, почудилось. Всего лишь галюны на фоне стресса.       — Я с другой стороны.       Я вскочила и обернулась. Не может этого быть. Жизнь, видимо, решила ставить стенд-ап шоу под названием «Вот это чертов поворот».       — Робб? Какого... Какого черта ты тут делаешь?!       — Я тоже рад тебя видеть, — эта ухмылка. От которой млеют тысячи девушек, и которую ненавидит одна, которая может разнести все, что ее бесит.       — Иди к черту. Как ты меня нашёл?       Он практически не изменился. Только сменил джинсовый стиль на кожу. Будто недоделанный байкер. Русые волосы висят на уровне ушей, как у засаленной рок-звезды, кожаная куртка, чёрные штаны. Смазливое лицо с острыми скулами и хитрые глаза, которые говорят: «Детка, я тут самый крутой». И эта расслабленная поза, облокачивающаяся на дерево.       — А где ты ещё можешь торчать постоянно? Я же тебя знаю. Ты покрасилась? Боюсь, темно-фиолетовый — не твой цвет, — во мне проснулась язва. Я сложила руки на груди и демонстративно окинула его взглядом.       — А тебе не очень-то идёт делать вид, будто ты второсортный рок-музыкант.       Он усмехнулся. Вообще ничего общего с холодной ухмылкой Драко. Какая-то тёплая и мерзкая.       — Вообще-то я и есть рок музыкант. У меня гастроли.       — Вот и гастролируй отсюда. А меня оставь в покое, — голос был как сталь.       Лениво оттолкнувшись от дерева, он медленно шёл ко мне. Воспоминания рвались наружу, давя на то, что не стоит быть такой грубой. Нет, стоит. Или я хочу очередной удар в спину?       — Дело в том белобрысом парне, что вчера шатался у тебя дома? — я промычала, не выражая того удивления, которое уже рвалось сквозь маску безразличия. Он снова усмехнулся.       — Видимо, да. Что ж, а ты быстро оправилась. Скорее всего, я правильно сделал, что уехал. Надеюсь, ты не думаешь обо мне, когда он целует тебя, — ублюдок. Он знает, куда бить и как сделать все вокруг себя мерзким. Я почувствовала темные чернила, которые растекались по всему телу, хоть их и скрывала одежда. Я изо всех сил держала себя в руках. Только бы не сорваться. Это все равно, что запустить лису в курятник и запретить есть кур.       — Вали отсюда. Пока цел, — голос дрогнул. Но это была не та дрожь, которая показывает страх или слабость. Это было будто на тон ниже. Будто сама преисподняя позвала Робба к себе. Где ему и место, но опустим это.       — Ох, смотрю, девочка подросла. Дерзкая такая, — Он подошел почти вплотную и потянулся к моей щеке. Не в этой жизни, милый. Я ударила его руку за секунду до касания, вложив в удар долю переполнявшего гнева. Его лицо скривилось, и он схватился за руку. Ну никакой выдержки. — Совсем с катушек слетела?! Мне же завтра выступать, идиотка!       — Робб, я вроде понятно сказала, проваливай! Ты будешь самым последним человеком, которого я бы хотела сейчас видеть! — голос катастрофически срывался на тона ниже положенного.       — Знаешь, Коул, я ни разу не пожалел, что кинул тебя, — и он ушел. Оставив меня с этими словами наедине. Я уныло побрела домой. Ни плана, ни настроя, ни хорошего настроения. Идеально, блин. Хотя стычка с «прошлым» напомнила мне о еще одной давней вещи…. И, о, Мерлиновы панталоны, неужели я родила план?!

***

      Я плохо помню, как проснулся, но очнулся я уже внизу, ожидая завтрак, любезно предложенный Элис. Все утро меня что-то беспокоило. Чувство беспокойства, которое назойливо не покидало меня. Будто и вовсе не мое. Так-так, а может, и правда не мое? Где Кэтрин, к слову? Я спросил у Элис, она ответила, что, наверное, завтракает у себя. Я поблагодарил ее за завтрак и поспешил к Кэт. Учтиво постучав и не услышав ответа, я почувствовал запах глупой затеи. И, естественно, не обнаружил Кэтрин. Мысленно закатив глаза, я метнулся вниз, спросить Элис, куда она могла пойти. Она не была уверена, но сказала о парке недалеко от их дома. Не теряя ни секунды, я поспешил к двери и, открыв ее, достаточно больно врезался в виновницу переполоха. Она была взволнована и, только я собирался спросить, в чем, собственно говоря, дело, она выставила указательный палец прямо перед моим лицом, призывая к молчанию. Я ненавидел, когда меня затыкают, но, увидев тонкий мыслительный процесс на ее лице и голове, что отливала желтым, решил оставить тираду на потом. Она обернулась в мою сторону и шепотом спросила, где Элис. Я кивнул на комнату, в которую она отправилась. Кэт кивнула и сказала мне идти в ее комнату. Как же я все-таки ненавижу, когда мной командуют. Но тут явно что-то наклевывалось, и придется стерпеть все это дерьмо.       Поднявшись в комнату, я ходил из стороны в сторону, чтобы унять раздражение. И вот, Коул влетает в комнату и накладывает заглушающее заклятие.       — Драко, у меня есть план.