© Мег Вулицер
***
Раньше я думала, что наибольшим шоком всей моей недолгой жизни был момент, всплывающий из памяти далёкого детства, когда здоровенный ярко-желтый автобус внезапно выскочил из-за поворота и несся прямо на меня. От неожиданности тогда забыла, как дышать и не могла даже шевельнуться. Но тот шок не мог продлиться долго — через мгновение я уже лежала в отключке, смиренно ожидая приезда «скорой помощи» и врачей, которые непременно спасли бы меня от смерти. Но, как оказалось, в жизни бывают моменты много хуже банальной автокатастрофы. Ведь попасть под колеса автомобиля — страшно, но вполне реально, привычно и даже, в каком-то смысле, естественно. Во всяком случае, такое происшествие ни для кого не станет сюрпризом и не вызовет сильного изумления среди масс. Подобное же случается довольно часто и со многими людьми. А вот очнуться в незнакомом месте и незнакомом теле — уже попахивает больницей, отделом психиатрии в особо тяжёлых случаях. Если предположить, что я действительно сошла с ума, то мне становится откровенно стыдно за свою фантазию. Ну где оригинальность? Неужели моего хвалёного воображения хватило лишь на эту убогую квартирку с обшарпанными серо-зелёными стенами, скудной мебелью и живописным пейзажем пёстрого чудаковатого городка за окном? Жа-аль, я была о себе лучшего мнения. Но одно дело — строить предположения, а совсем другое — быть полностью уверенным, что собственная крыша безвозвратно утеряна и больше никогда не вернётся на родину. Посему эти вялые догадки никоим образом не препятствовали, пожалуй, самому огромному потрясению в моей сознательной жизни. Или уже не моей? Сложно говорить что-либо наверняка, когда видишь в отражении зеркала вовсе не того человека, которого привык видеть изо дня в день. Ещё сложнее — удержать при этом расшатанные нервы и бесславно не свалиться в обморок, как какая-нибудь излишне впечатлительная девица из сопливых мелодрамных сериалов. Немного успокаивала предательская мысль, что позора сего никто не удостоиться чести лицезреть, ибо в квартире я находилась одна. Но она не могла в полной мере избавить от чисто природного упрямства и гордости, не позволяющей впадать в крайности даже в столь экзотичной ситуации. В конце концов, рано или поздно всё равно предстоит попытаться разобраться в происходящем. Так отчего не сейчас? В мутноватом заляпанном зеркале со следами ржавчины, не видавшем уборки уже несколько лет, отражалась маленькая девочка примерно лет семи. Я не очень хорошо умею определять возраст детей по внешнему виду, поэтому за достоверность сведений не ручаюсь. Девочка была мне незнакомой, вполне европейской наружности, хотя в чертах и проскальзывало нечто азиатское. К примеру, чуть раскосые глаза имели, тем не менее, широкий разрез и вполне себе двойные веки, что выглядело довольно необычно. Необычными были и татуировки на её щеках, изображающие кошачьи усы в количестве трёх штук с каждой стороны. Потёрла их рукой — не смываются. Возможно, хна? Я нахмурилась. Зачем этой малышке вообще набили тату? Да ещё и на лице! Пусть они и выглядели довольно безобидно, но всё же как-то это… неправильно. Здесь вообще все было неправильным. Будь я любым другим человеком, то пожалуй, испугалась бы, стала бы искать всему этому абсурду разумные с точки зрения науки объяснения или пытаться привести себя в чувство, считая окружающее обычными галлюцинациями, бредом воспалённого сознания. Но вместо всех этих, несомненно, бесполезных деяний, нашла для себя единственно верное оправдание, которое меня вполне устраивало — я попаданец. Ага, тот самый попаданец, путешествующий между мирами в поисках приключений на свою, страдающую скукой, больную ж… гм, пардон, голову. Только вот ни на что подобное я не подписывалась, что, впрочем, не помешало так званным «высшим силам» закинуть моё сознание в чужое тело, не предупредив заранее и не дав даже времени на подготовку. Отсюда следует вывод, что всё нужное для выживания в незнакомом мире я обрету, непосредственно, на месте. То бишь, здесь. Самым важным, по моему мнению, была всё же память персонажа. Трудно вжиться в роль, не имея даже поверхностных знаний о объекте подражания. Что ещё более странно, попытка вспомнить хоть что-нибудь из прошлого моей безотчётной жертвы неожиданно нашла отклик. Но прежде чем поведать о личности светловолосой малышки, в чьем теле мне по воле судьбы посчастливилось очутиться, думаю, стоит рассказать немного о себе любимой. При рождении меня нарекли именем Елизавета Журавлёва, которое я честно и даже без возмущений проносила остаток жизни. Выросла в детдоме, но никогда особо не страдала по этому поводу. Ну да, родителей не было. Подумаешь, что тут такого? Не я первая, не я последняя. Значительно глупее или несчастнее от этого я не становилась, да и вечные жалобы однокашников на ссоры со старшими лишь укрепляли уверенность, что лишние обязательства мне не к чему. Детдом мой был хорошим, воспитатели в нем — сердечными и отзывчивыми людьми, так что недостатком любви и внимания никогда не страдала. Но каким бы замечательным не был детский дом, окружение в нем было соответствующее. То есть примерно к двенадцати годам я совершенно неожиданно обнаружила себя средь банды хулиганов, занимающихся паркуром и обрисовыванием стен города рисунками и надписями разной степени неприличности. Как среди них оказалась я — тихая, в общем-то, девочка, любящая рисование и гимнастику, до сих пор трудно понять. Так же по инерции пошла вслед за парнями на занятия по альпинизму, следом — подрабатывать акробатами в местный цирк. Нам было весело и беззаботно, голова кружилась от вседозволенности, а сердце требовало экстрима. Мы много чего натворили по-молодости и глупости, до сих пор вспоминать стыдно. Нет, особых проблем с законом у меня не было, угождала пару раз в участок после потасовок с парнями, но не более того. На учёте стояла, это да, а за мелким воровством и шарлатанством практически не попадалась. Как и все дети в то время, увлекалась так называемой «магией», наивно рассчитывая стать знаменитой фокусницей. Дурацкая мечта, на самом деле, ведь таких же «мечтателей» и куда более талантливых, всегда было пруд-пруди. Один знакомый из цирка научил меня парочке интересных фокусов с картами. Ничего сверхъестественного, обыкновенная ловкость рук и нужные фразы в нужное время обеспечивали мне популярность в компаниях молодежи, ну и, если повезёт, несколько кошельков особо зазевавшихся зрителей. В общем, жили как умели. А вообще, по жизни я была довольно-таки спокойным человеком, хоть и азартным, но не слишком впечатлительным. Меня было сложно напугать, ещё сложнее — удивить, но очень легко взять на «слабо», чем частенько пользовались бессовестные ребята, вынуждая совершать порою откровенно безумные поступки. Никогда не питала наивных надежд на этот счёт: мне просто не могло постоянно везти. В этом вопросе мы с судьбой были на удивление солидарны и уже в шестнадцать лет, на одном из выступлений, я получила первую серьезную травму, которая заставила немного остепениться и перенаправить свою неуёмную энергию в более мирное русло. Через год я относительно успешно сдала экзамены и, параллельно окончив художественную школу, поступила в неплохой университет. Вот, собственно, и всё. Последним воспоминанием, витающем в моей ничего не понимающей блондинистой голове, было весёлое Ленкино: «Наливай ещё!..», а дальше лишь крики и темнота. Кажется, мы праздновали чьё-то новоселье, сейчас уже и не припомню чьё именно. М-да… Сколько раз после таких случаев, просыпаясь от невыносимой боли в голове, я клялась себе больше «ни-ни» и смиренно вынашивала сие обещание до первой же мало-мальски крупной вечеринки. А теперь вот попала в тело неизвестной девочки, оказавшейся прототипом анимешного персонажа. И не просто прототипом, а женской версией небезызвестного Наруто Узумаки, главного героя манги Масаши Кишимото. Зашибись. «Здравствуй, белочка» называется. Я ещё раз взглянула в зеркало, всматриваясь в лицо девчонки и выискивая в нём черты того несгибаемого блондинчика в оранжевом комбинезоне, постоянно мельтешащего на экране моего старенького ноутбука. Честно говоря, на «мультяшного» Наруто девчонка походила лишь условно. Может быть дело в смене пола или в том, что это всё же реальный мир, а не анимационная картинка… Во всяком случае, никаких канареечно-жёлтых волос, ёжиком торчащих в разные стороны не наблюдалось (и слава Богу!). Обычная белобрысая шевелюра насыщенного золотистого оттенка не достигала и плеч, образуя некое подобие неровно стриженого каре с рваной чёлкой. Волосы, судя по всему, обрезались девчонкой самолично и использовались для этого далеко не модельные ножницы. Глаза же были очень выразительные. Не голубые, нет, васильково-синие. Уж слишком оттенок яркий и глубокий, эффект прямо как от контактных линз. В остальном внешность обычная, не считая пресловутых полосок. О красоте говорить рано, ведь черты лица пока ещё по-детски мягкие, но уже сейчас видно, что девчонка очень хорошенькая. Лицо миловидное, кругловатое, носик вздёрнут кверху, явственно указывая на независимый характер, губки бантиком, бровки домиком, очи так вообще — синие озёра. В общем, икона кавайности и умилительности во плоти. Кожа, кстати, вполне себе светлая, немного позолоченная загаром, но, что говорится, совершенно неухоженная. Как и вся девчонка в целом. Её бы отмыть хорошенько, подстричь, причесать, привести в порядок — и будет отъявленная живая куколка. Я скорчила зеркалу зверскую рожу и немного полюбовалась отражением. Забавно, всегда хотела себе младшенькую сестричку. Непонятно только, как герой всея Конохи докатился до такого. Всмысле, почему Наруто — девочка? Разве это не идёт вразрез с каноном? Или здешний мир какой-то другой, вроде параллельной вселенной? Ага, и все персонажи здесь поменяли пол. А что, было бы забавно на это поглядеть. Впрочем, «поглядеть» мне было интересно и на канонных героев. В самом деле, когда ещё такая возможность появится? Вдруг я в этом теле мимоходом, а вскоре вернётся настоящая Наруто и пинками погонит меня прочь? Не-е-ет, так не пойдет! Я тут в мультик попала и пока его не досмотрю, никуда уходить не собираюсь! Я и аниме до конца не посмотрела, а ведь интересно же, чем там всё закончится. Друзья, которые читали мангу, меня, конечно, накормили всяческими спойлерами, но хотелось бы посмотреть «хеппи-энд», как говорится, вживую. Вопрос в другом: как до этого самого «хэппи-энда» дожить…***