The Veela Enigma

Холодный свет лунного сияния призрачной рукой очерчивал тёмные фигуры, скрытые за длинными чёрными мантиями и капюшонами, прячущими лица Пожирателей Смерти, что собрались вокруг своего Лорда, внемая каждому его слову. Люциус Малфой напряжённо вслушивался в планы Волан-де-Морта, стараясь запомнить всё, что он говорил, чтобы в точности передать это Дамблдору. Рядом с ним так же пристально слушал его речь Северус Снейп — старинный друг Люциуса и его товарищ по шпионажу. Наконец, после, казалось бы, вечности времени, Тёмный Лорд велел своим слугам расходиться. — Все могут идти, — холодно произнёс он. — Кроме Люциуса и Северуса. Холодный пот мгновенно прошиб всё тело Малфоя. О Господи. Он и Снейп? Неужели Лорд знает… — Северус, подожди здесь недолго. Люциус, пойдем со мной в кабинет. Люциус сделал глубокий вдох, пытаясь успокоить своё сердце, испуганно отбивающее чечётку где-то в горле. Если Волан-де-Морт знает… Или даже просто подозревает… То он уже мёртв. Тщательно контролируя выражение своего лица, чтобы не допустить ни малейшего проявления страха или нервозности, Люциус проследовал за Тёмным Лордом через длинные коридоры в просторный рабочий кабинет, где перед камином в привычной манере свернулась Нагайна. Тёмный Лорд обернулся к нему лицом. — Сними свой капюшон, — велел он нечитаемым голосом. Люциус медленно убрал капюшон, открывая пронзительному взору красных глаз свои сияюще-белые волосы. Волан-де-Морт долгое время молча рассматривал их, а затем вдруг протянул свою бледную костлявую руку. Люциус даже перестал дышать, когда тонкие пальцы подхватили одну белесую прядь и скользнули по всей её длине к самим кончикам. — Твои волосы, Люциус, — тихо хмыкнул Лорд, — в них сильнее всего проявляется кровь вейл. Малфой не знал, что сказать. В нём поселилось неприятное чувство, что чего-то не хватает, какого-то воспоминания, связанного с Тёмным Лордом и вейлами, но никак не удавалось вспомнить, какого же именно. Он помнил о том, как сообщил Волан-де-Морту о своём наследии, о том, как тот неожиданно спокойно принял эту новость и отпустил его домой. Тогда почему какая-то часть внутри Люциуса просто разрывается от страха и ярости? — Мне нужно попросить тебя об одной маленькой услуге, — тем временем продолжил Волан-де-Морт. — Разумеется, что угодно для вас, мой лорд, — поклонился Люциус. Губы Тёмного Лорда растянулись в усмешке. — Просто очарователен, — пробормотал он. Люциус моргнул. Волан-де-Морт только что назвал его «очаровательным»? — Благодарю, Люциус, это небольшая просьба. Я хотел бы взять у тебя прядь волос. — Прядь моих… — Волос, да. Немного. Я желаю… изучить их поближе. Волосы вейл владеют необычайными свойствами, ты же знаешь. — Я едва ли вейла, мой лорд. — И всё же, Люциус. Понимая, что иного выхода нет, Малфой послушно взял маленькую прядь из нескольких волосин и дёрнул её, заметно вздрагивая от боли. Уловив это движение, Волан-де-Морт стал выглядеть ещё довольнее. — Отлично, просто превосходно, — пробормотал он, вытягивая вперёд требовательную руку. Люциус отдал белоснежную прядь, и Тёмный Лорд величественно кивнул: — Можешь ступать, Люциус. И передай, чтобы Снейп пришёл сюда. Покидая кабинет, Люциус с трудом подавил желание потереть болезненное место, мысленно удивляясь, почему это Волан-де-Морт в последнее время стал вдруг звать его по имени, а не как раньше, Малфоем. *** — Ой, ну пожалуйста, Рон, ну пожалуйста-пожалуйста-пожалуйста! Любой, кто решил бы сейчас пожаловать в гриффиндорскую общую комнату, застал бы там необычную картину. Толпа учеников окружила Рона Уизли, непреклонно скрестившего руки на груди, перед которым с самыми умоляющими выражениеми лиц на коленях стояли сам Гарри Поттер и неотразимый Драко Малфой. — А вот и нет, Гарри, — отрезал Рон. — Я тебя предупреждал, что произойдет, если Малфой ещё кого-нибудь проклянет. — Да пожалуйста же, Уизли, я не хотел, я действительно очень сильно заревновал, а Гарри не оказалось рядом, чтобы остановить меня! — Драко сложил руки в просительном жесте. — Это правда, он не виноват! Я должен был остановить его, но как раз в этот момент я был у Снейпа, — добавил Гарри. — Но ты же никогда не останавливаешь его, Гарри! — воскликнул Рон. — Хоть кто-то тут должен иметь каплю ответственности и положить конец всем этим нападениям! — Клянусь, Рон, я всё исправлю! Снейп всё мне растолковал, больше такого не повторится! — Скажи ему про дисциплинирование, — подпихнул Гарри локтем Драко. Рон скептически приподнял бровь. — О чём это он? — Я пообещал Снейпу, что если Драко ещё раз проклянет кого-то, я возьмусь за его дисциплину, — убедительно заявил Гарри. — И я возьмусь, честно, я больше не позволю ему никого проклинать, а если он всё-таки это сделает, то тогда влипнет по самое не хочу! — Точно, я не стану ни на кого нападать и буду хороший вейлой, потому что не хочу, чтобы Гарри меня наказал, — поддакнул Драко. Рон ненадолго задумался. — И каким же образом ты будешь его наказывать? Парни переглянулись. — Ну, я… пока что не решил, — растерянно признал Гарри. Взгляд Рона ожесточился. — Так дело не пойдет. Вам всё равно светят отработки и снятие баллов с факультетов. По гриффиндорской общей комнате прокатился хор недовольных стонов. — Подожи! — торопливо воскликнул Гарри. — Так, а что, если ты поможешь мне выбрать наказание для Драко? — Гарри, нет! — прошипел Малфой, но Рон уже заинтересовался. — Помогу, да? — Рон явно задумался, и Гарри решил надавить. — Да-да, и мы сможем сойтись на чем-то по-настоящему пакостном, — пообещал Гарри, игнорируя взгляд Драко. — Пожалуйста, Рон, пожалуйста. Мы же лучшие друзья. Помнишь Мировой Кубок? Турнир Трёх Волшебников? То были хорошие времена, Рон. Хорошие времена. Рон начал заметно колебаться, и Гарри решил, что пришло время достать туз из рукава. — Подумай о Квиддиче. Мы проиграем Хаффлпаффу, если я не смогу тренироваться. Сработало. — Ладно, я изменю ваше наказание, — сдался Рон, и Гарри с Драко заключили друг друга в триумфальные объятия. Остальные ученики возликовали. — Однако… — Гарри и Драко в ожидании повернулись к нему. — Последствия всё равно будут, — твёрдо сказал он. — Во-первых, я снимаю с каждого из вас по пятьдесят очков. Во-вторых, Малфой должен извиниться перед Лавандой. Искренне. — Драко скривился, но промолчал. — В-третьих, Гарри обязан наказать Малфоя, если он ещё хоть кого-то проклянет. Обязан. Ну и напоследок, — Рон одарил парней строгим взглядом, — Гарри запрещено оставаться в комнате Малфоя на ночь. — Чего?! — одновременно воскликнули Гарри и Драко. — А того. Если я узнаю, что Гарри не у себя в постели посреди ночи, то об этом узнает Макгонагалл. — Но… Но Уизли, — заныл Драко, — я не могу спать без Гарри. — Надо было думать об этом прежде, чем проклинать Лаванду. — И надолго это? — расстроенно спросил Гарри. — До Рождества. — ДО РОЖДЕСТВА? — в ужасе вскрикнул он. — Это же ещё целых три недели! — добавил Драко. — Потерпишь, Малфой, — без малейшего сочувствия отрезал Рон. — В следующий раз дважды подумаешь, стоит ли бросаться на людей. — Да ты настоящий деспот, — пожаловался Драко, и Гарри не мог с ним не согласиться. — Да, Рон, давай не будем усугублять… — Прости, Гарри, но я всё сказал. Если не хочешь, чтобы в дело вмешались Макгонагалл, Снейп и Дамблдор, придется как-то подстроиться. Ну и так как Гарри и Драко определённо не желали вмешательства Макгонагалл, Снейпа и Дамблдора, им пришлось признать, что они таки обречены на долгие три недели одиноких ночей. *** Пару дней спустя Гарри безутешно изнывал от тоски, сидя перед камином в гриффиндорской общей комнате после отбоя. — Ой, да перестать, Гарри, — вздохнула Гермиона, не отрываясь от своего домашнего задания по Продвинутой Арифмантике. — Как будто бы ты не видишься с ним каждый божий день. — Оно-то да, но я всё равно скучаю, — расстроенно ответил Гарри. — Он такой замечательный и тёплый по ночам. — Уверена, что так и есть, — весело отозвалась девушка. — Конечно, ты скучаешь по вашим обниманиям. — Не то слово. — И поцелуям. — Непередаваемо. — И по сексу. — Ещё-ка… Эй! — А что? Разве ты не по этому скучаешь больше всего? Гарри вспыхнул и неслышно что-то пробормотал. — Извини, Гарри, я что-то не расслышала. Повтори? Гарри прикусил губу. — Я сказал, что у нас вообще-то пока ещё не было секса. Гермиона приподняла бровь. Так-с, Арифмантика может подождать. — А почему нет, Гарри? — спросила она, откладывая учебник и продвигаясь ближе к другу. — Я думала, что вы, конечно, уже всё успели, Драко же вейла как-никак… — Ну, мы собирались, но тут объявился Рон со своим идиотским запретом! — горячо отозвался Гарри. — У нас обоих это будет первый раз, а для вейл это имеет колоссальное значение. Я не хочу, чтобы это было как-то торопливо или ещё чего. Хочу, знаешь, проснуться с ним рядом на следующее утро. — Ничего себе, Гарри Джеймс Поттер, если бы я не дружила с тобой на протяжении стольких лет, то решила бы, что ты настоящий романтик, — Гермиона картинно приложила руку к сердцу. Щёки Гарри мгновенно покраснели. — В любом случае, — нарочито громко произнёс он в отчаянной попытке сменить тему, — у Драко будет День рождения как раз перед рождественскими каникулами, а я понятия не имею, что ему подарить. Это должно быть чем-то особенным. Есть что-нибудь на примете? Гермиона ненадолго задумалась. — Ты можешь достать волос с его головы? — Что, просто выдернуть? — Нет, нужно, чтобы он сам тебе отдал. По доброй воле. Но ему это определенно не понравится, потому что точно будет больно. — Потому что у вейл волосы с магическими свойствами, да? — Именно. Для любого человека, обладающего активной вейловской кровью, выдергивать волосы из головы чрезвычайно болезненно. Но он должен отдать их тебе добровольно, не то они потеряют магический потенциал. Если сможешь их достать, то я знаю идеальный подарок, — она указала на корешок книги «Магия Вейл», торчащий из её раскрытой сумки. — Нам понадобится заклинание вон оттуда. И поверь мне, Драко понравится. — Ты лучшая, Гермиона, — просиял Гарри, откидываясь на диван и уже живо воображая завтрашние обжимания с Драко за завтраком. *** Пару дней спустя Рон, Гарри и Гермиона расположились за огромным столом посреди общей комнаты, по шею закопавшись в книги о вейлах, украденные из спальни Драко. — В чем-то из этой кучи должно упоминаться о каких-нибудь способах дисциплинирования вейлы, — заявила Гермиона, листая увесистый томик с громким названием «Душа в Душу: История Отношений между Вейлами и Волшебниками». — Да, — согласился Рон, глядя в свою копию «Вейла в Мире Волшебников». — Надеюсь, одним из этих способов будет перегнуть зарвавшуюся вейлу через колено и отлупить её по заднице. — Рон! — возмутился Гарри. — Ну что за бред? Он всё-таки мой парень, не буду я его лупить по заднице, как нашкодившего ребёнка! — Жаль, — хмыкнул Рон. Явно заскучав через несколько минут безуспешного листания страниц, он снова повернулся к Гарри и поинтересовался: — И что, оно того стоит? — Что чего стоит? — Ну, быть с вейлой. То есть, стоит ли оно того, чтобы быть связанным с человеком, который настолько ревнивый собственник, что ты даже не можешь остаться наедине с кем-то, кому он не доверяет? Встречаться с тем, которого ты должен дисциплинировать, чтобы тот не навредил другим? — Да, — уверенно ответил Гарри без секундного колебания. Рон с сомнением покачал головой. — Гарри… Без обид, но он настоящая заноза в заднице. Гарри улыбнулся. — Иногда, — признал он. — Но большую часть времени он настолько чудесный, что я не могу понять, чем же я заслужил такого, как он. — Если ты сможешь закрыть глаза на его вредность, то увидишь, что Драко на самом деле просто обожает Гарри, — отозвалась Гермиона. — Гарри для него значит целый мир. И хотя он ведёт себя как придурок по отношению к нам, он любит Гарри, и именно это имеет значение, — неожиданно она широко улыбнулась. — Да, и не забывай о его чарах. Сто процентов он хорош в постели, да, Гарри? — Гермиона! — задохнулись парни. — Шучу, — ответила она таким тоном, что у Рона с Гарри остались веские подозрения, что вовсе она не шутила. Ещё несколько минут они продолжали свои поиски, пока Гарри не издал ликующий звук и не протянул друзьям свою книгу — «Взгляд на Вейлу» Златопуста Локонса. — Вот, тут не написано конкретно о наказании, но сказано о том, как заставить вейлу делать то, что ты хочешь. Тут говорится, что нужно пригрозить вейле вынудить её носить медные украшения. Ну и причём тут вообще медь? — Вейлы терпеть не могут то, как медь ощущается на их коже, — пояснила Гермиона. — Вообще это довольно символично: очень долгое время медь, железо и другие металлы ассоциировались с Аресом, богом войны, что нёс боль и разрушение. Вейлы же, наоборот, скорее похожи на Афродиту, богиню любви, красоты и, ну, секса. К тому же, медь мешает циркуляции магии в их организме, и для вейл это ощущение не из приятных. — Спасибо, ходячая энциклопедия, — беззлобно поддел Рон. — Блеск, Гарри, ты просто можешь сделать какой-нибудь медный браслет для Драко, и дело с концом. — Ни в коем случае, — категорично возразил Гарри. — Это уже подло. Ищем дальше. — Нууу… А если забрать у него что-то, что действительно ему нравится? — задумчиво предположила Гермиона. — О, Гарри, может, секс? — Чего?! — в унисон воскликнули Гарри и Рон. Гермиона закатила глаза. — Забрать у Драко секс, придурки. То, что ему особенно нравится. — Отказать Драко в сексе? — неверяще переспросил Гарри. — Ты хоть представляешь, насколько трудно это будет сделать? — Вообще-то я думаю, что Гермиона права, — вклинился Рон. — Уж воздержание-то научит его хорошему поведению. — Я не знаю, ребята… — страдальчески протянул Гарри. — Мне кажется, что это наказание будет тяжёлым и для меня самого. — Понятное дело, это неприятно, но каким же ещё полагается быть наказанию? Ты хочешь, чтобы Драко прекратил проклинать людей, или как? — сурово сказала Гермиона. — Ну, да, но… — Тогда сделай это, Гарри. — Ладно, ладно, — вздохнул парень. — Но мне кажется, что наказание вообще не потребуется. Со времён Лаванды Драко никого ещё не проклинал. — И то лишь потому, что ты в последнее время стал ходячим идеалом бойфренда, — отвлечённо отозвалась Гермиона, заинтересовавшись чем-то в книге. Щёки Гарри моментально вспыхнули, в особенности когда Рон послал в его сторону весёлый взгляд. — Ах, ты у нас, Гарри, идеал бойфренда? — расплываясь в улыбке, спросил он. — Да ничего подобного! — возмутился Гарри. — Ой, ну конечно, — фыркнула Гермиона. — Поэтому-то ты и поджидаешь его после каждого урока с шоколадом в руках, и каждый божий вечер провожаешь его к комнате, и намеренно уделяешь ему всё своё внимание, не отвлекаясь на остальных… Это на самом деле очень мило. Рон картинно скривился, будто бы его сейчас стошнит. Гарри сердито сложил руки на груди. — Ничего это не мило. Я просто не хочу, чтобы он опять ревновал. — Как скажешь, — покладисто согласилась девушка и протянула ему книгу, — вот, посмотри на этот отрывок. Гарри принялся читать вслух: — Стоит быть готовым к тому, что очень часто Вейлы — чрезвычайно озорные и изворотливые создания, мастерски использующие свою врождённую привлекательность и природные силы, чтобы избежать проблем и наказаний. Если дисциплинирование вейлы станет острой необходимостью, её партнёр должен проявить твердость и непоколебимость. — Твёрдость и непоколебимость? Кто? Гарри? — Рон покачал головой. — Мы все обречены, ребята. *** Следующим вечером прямо перед ужином Гарри и Драко расположились в спальне Малфоя, где тот лениво полистывал журнал, сидя в кресле, а Гарри притворялся, что занят домашней работой, на самом деле обдумывая, как поднять волнующую его тему и время от времени нервно поглядывая на расслабленного блондина. — Итак, у меня есть решение, — набравшись, наконец, храбрости, объявил он, надеясь, что его слова прозвучали достаточно твердо и уверенно. — Решение о чём? — О твоём наказании, — ответил Гарри и, вспомнив, как в книге говорилось о необходимости твердости и непоколебимости, самым серьезным и неукоснительным тоном из своего арсенала продолжил: — Если ты ведёшь себя неподобающе и проклинаешь кого-то, то я накладываю запрет на секс. Любой из видов. Драко приподнял бровь. — Накладываешь запрет, да? — Совершенно верно, — твёрдо сказал Гарри. — Никаких поцелуев, ничего. — Хммммм, — выдал Драко, очевидно пытаясь не рассмеяться. — Я серьёзно. — Мхмхм, — Драко отвернулся к журналу, уголки его губ подрагивали. — Что смешного? — Ничего. — Малфой! — Ладно, ладно! — Драко опустил журнал. — Просто дело в том, что это никогда не сработает. — Это ещё почему? Что значит, не сработает? — обиженно спросил Гарри. — Как миленькое сработает. По-моему, это очень жестокое наказание. На мне бы так точно сработало. — Нет, Гарри, оно не будет работать, и сейчас я тебе покажу, почему, — сказал Драко, плавно вставая с места. Последовав его примеру, Гарри тоже встал кровати. — Я хочу, чтобы ты попытался не поддаваться мне. — Не поддаваться? — нахмурился Гарри. — Именно, — практически мурлыкнул Драко, медленно приближаясь. — Скажи, что я был плохой вейлой и мне не положено никаких поцелуев.  — Ты… Ты был… — пробормотал Гарри, чувствуя, как начинает кружиться голова от вейловских чар, плавно окутывающих его. — Я был плохой вейлой, — подсказал Драко, протягивая руку и обвивая её вокруг шеи Гарри, принимаясь играть с его волосами. — Ммм, плохая вейла, — выдохнул Гарри, прикрывая глаза, наслаждаясь ощущением. — И мне не положено… — прошептал Драко, склоняясь к нему так, что между их губами остались считанные миллиметры расстояния. —…никаких… поцелуев… — Никаких… поцелуев… — согласился Гарри, не имея даже малейшего представления о том, что произносит его рот, да и не очень-то об этом заботясь. В следующий миг он резко сократил оставшееся расстояние и прижался к таким безумно близким губам в поцелуе, скользя языком в этот порочно горячий рот и обвивая талию Драко руками. Драко откликнулся на поцелуй, а потом вдруг отстранился. — Вот поэтому, Гарри, — выдохнул он практически ему в губы, — твоя идея и не сработает. И выключил вейловские чары полностью. Мозг Гарри резко вернулся в рабочее состояние, и парень уставился на вейлу в неверии. Драко лишь ангельски улыбнулся в ответ и сел обратно в кресло. — Полагаю, тебе стоит придумать наказание получше, Поттер, — объявил он, беря в руки журнал. — И в этот раз постарайся приложить хоть капельку усилий, ладно? *** — Это не сработает. Рон и Гермиона вопросительно подняли головы от своей домашней работы только для того, чтобы наткнуться взглядом на раздражённого Гарри, возвышающегося над их столом. — Что не сработает? — не поняла Гермиона. — Запрет на секс. Совершенно безуспешно. Полный пролёт, — буркнул Гарри, падая на стул напротив друзей. Те переглянулись. — Ну, и почему нет? Что могло пойти не… — Чёртовы вейловские чары. Я абсолютно бесхребетный против них. — А-а-а, — понимающе закивали друзья. — Точно. Я и забыл об этом, — задумчиво изрёк Рон. — Тогда это всё усложняет, верно? — Не представляешь, насколько, — расстроенно выдохнул Гарри. — Он включает свои чары, и я — бац! — не помню своего имени. — Хм, ну, в таком случае, нам нужно придумать что-нибудь другое, — заявила Гермиона. — Я за то, чтобы надавать ему по заднице, — встрял Рон. — Рон, не то, чтобы это плохая идея, но Гарри ведь уже сказал, что он… — Я это сделаю. Рон с Гермионой удивлённо переглянулись. — Но, Гарри, ты же сам сказал… — Я знаю, но это уже не шутки, — раздражённо ответил Гарри. — Он должен уяснить, что нельзя проклинать людей, а для этого нужно наказание, которое он воспримет серьезно. И хотя я ужасно не хочу наказывать его, ещё меньше мне хотелось бы, чтоб у него были проблемы с властями. Так что я это сделаю. Рон, притворяясь, что занят своим учебником по Зельям, втайне ликовал. *** На следующий день Гарри и Рон, по-дружески перебросивший ему руку через плечо, шагали с урока Трансфигурации в Большой Зал, горячо обсуждая последнюю игру Пушек Педдл. Драко поджидал Гарри у входа, недовольно нахмурившись при виде такой близости между друзьями. Его пальцы сами собой сжимали палочку в кармане, пока Малфой пытался решить, насколько сильно разозлится на него Гарри, если он проклянет его лучшего друга. — Драко! — позвал Гарри прежде, чем тот смог определиться с решением. Драко послал Гарри свою самую очаровательную улыбку. — Привет, Гарри, — мило поприветствовал он, а потом раздражённо повернулся к Рону, — И ты не кашляй, Уизли. Но Рону сегодня всё было ни по чём. — Угадай что, Малфой? — Ну, что? — скучающим тоном спросил Драко. — У Гарри есть для тебя новое наказание. — Да? — заинтересованно переспросил Драко. — И что же ты придумал на этот раз? — спросил он у Гарри и добавил с нахальной усмешкой: — Надеюсь, что-то получше, чем твоя прошлая жалкая попытка? — Получше, — пообещал Гарри. — Если ты проклянешь ещё кого-то, то получишь по заднице. Глаза Драко изумлённо распахнулись. — По заднице? — неверяще переспросил он. — От тебя? — Нет, от профессора Трелони, — закатил глаза Гарри. — Конечно, от меня, от кого же ещё. И не думай, что я не смогу решиться, потому что, поверь мне, ещё как смогу. Драко немного пожевал губу, чувствуя, как его хитрая слизеринская сущность выползает на поверхность. — То есть ты говоришь, что если я прямо сейчас на месте прокляну Уизела… — Зачем бы тебе меня проклинать, ты, тупой альбинос? — Потому что твоя рука всё ещё на Гарри, и мне это не нравится, — прорычал Драко, метнув в Рона пронзительный взгляд. Тот закатил глаза, но подозрительно быстренько убрал руку с плеча друга. — Итак, как я уже сказал, — гораздо довольнее продолжил Драко, — если я, чисто гипотетически, прокляну сейчас Уизли, то ты меня отшлепаешь, Гарри? — Э, ну да, — кивнул тот. Драко облизнул губы. — Дьявол, Поттер, тут теперь стало жарко, — едва слышно пробормотал он.  — Что-что ты только что сказал? — изумился Рон. — Я сказал: «Дьявол, Поттер, ну почему тебе меня не жалко?», — ловко соврал Драко Рон вздохнул с облегчением. — Хорошо. А то на секунду мне показалось, что ты сказал… — Рон покачал головой и повернулся к Гарри. — Ну так что, ты правда считаешь, что Соколы одержат победу над Пушками в этом сезоне? То есть, — Рон положил свою руку на предплечье Гарри, — друг, ты подумай, Пушки Педдл играют намного лучше, как вооб… Заклинание Драко угодило точно в грудь Рона, опрокинув его на спину на полуслове. — Драко! — возмущённо воскликнул Гарри. — Какого черта ты проклял Рона? — Но, Гарри, я не люблю, когда тебя трогают, — невинно ответил он. — Я знаю, но теперь… теперь я должен… — Гарри сердито мотнул головой и протянул руку Рону, чтобы помочь подняться. — Мне очень жаль, Рон. — Ты не виноват, — Рон выразительно посмотрел на Драко. — Знаешь, что тебя теперь ожидает, Малфой? Ты… Ты… Плохая вейла, вот кто! — Верно, — беззаботно согласился Драко. — Очень, очень плохая вейла. И я готов получить своё наказание. Всё, Гарри, пошли в спальню! *** Гарри нигде не наблюдалось до самой ночи, пока тот сам не ввалился в гриффиндорскую общую комнату за минуту до отбоя с криво сидящими на носу очками, в полузастегнутой рубашке и покрытой красными отметинами шеей. Рон с Гермионой молча уставились на него. — Э, привет, ребята, — выдавил он. Рон прищурился. — Стоит ли нам спрашивать, как прошло наказание? — Ах, это, — пробормотал Гарри, — ну, по ходу дела выяснилось, что… эм… это не совсем наказание. Гермиона вопросительно приподняла бровь. — Что, телесное наказание — это не наказание? — Не в этом случае, ага, — растерянно признал Гарри, пытаясь поправить очки на переносице. — Не в этом слу… Гарри Поттер, ты что, превратил наказание в какой-то извращённый секс-забег? — сурово спросила Гермиона. Виноватой выражение на его лице было достаточным ответом. Друзья сердито посмотрели на него. — Я обязательно придумаю что-то более действенное, честное слово! В ответ он получил пару недоверчивых взглядов. — Да точно вам говорю! — воскликнул Гарри. — Я что-нибудь придумаю. Только вот… что? *** Где-то неделю спустя, возвращаясь с тренировки по Квиддичу вместе с Роном и Гермионой, Гарри застал крайне неприятную сцену прямо перед входом в Гриффиндорскую башню, заставившую его сердце провалиться в пятки. Драко нацелил волшебную палочку на ту самую первокурсницу, на которую наорал пару недель назад. — Я велел тебе держаться от него подальше! — яростно прошипел он и прежде, чем Гарри успел вмешаться, из кончика его палочки вырвался сноп искр. — Драко, нет! — крикнул Гарри, но было уже поздно. Девочка разразилась рыданиями, приземлившись спиной на каменный пол и держась за свою руку. Рон с Гермионой подбежали к ней, в то время как Гарри метнулся к Драко. — Какого чёрта ты творишь? — потребовал он, хватая Малфоя за плечи и глядя ему точно в глаза. — Ты вконец с ума сошел? Ты хочешь в тюрьму, или что? — Но Гарри, — заныл Драко, — она собиралась найти тебя для Марлину-известно-каких грязных планов! — Я… Я только хотела передать ему сообщение, — провыла девочка. — От профессора Макгонагалл. Рон с Гермионой повернулись к Драко с гневными взглядами. Гарри крепче сжал его плечи. — Послушай, Драко, я понимаю, правда. Я знаю, что ты ревнуешь, и что это не твоя вина, — серьезно сказал он. — Но и ты должен понять, что ты не можешь продолжать проклинать людей. Это приведёт тебя к огромным неприятностям. — Но Гарри… — Нет, послушай. Если ты расстроен или ревнуешь, прийди ко мне, и я обещаю, что сделаю всё лучше. Но не надо проклинать других людей. Это действительно очень опасно, и ты можешь нанести непоправимый вред кому-то. — Это обычно и есть моя цель, — пробормотал Драко, и Рон с Гермионой послали ему возмущенные взгляды. — Драко, я не могу позволить тебе так вести себя с другими учениками, — продолжил Гарри. — Ты такими темпами точно попадешь в неприятности, а я слишком сильно о тебе забочусь, чтобы позволить этому случиться. Ты для меня чересчур важен, ты это понимаешь? Драко закатил глаза, но по всему было видно, что ему очень приятно слышать эти слова. — Послушай, — почти нерешительно произнёс Гарри, — ты ведь знаешь, что я вынужден наказать тебя за это, да? Я многим пообещал, что ты остановишься. — Ой, я тебя умоляю, — фыркнул Драко. — Ты до сих пор не смог придумать нормальное наказание. Думаешь, я стану беспокоиться теперь? За спиной Гарри, Гермиона и Рон обменялись неуверенными взглядами. Малфой был прав. Что вообще Гарри собрался теперь делать? Гарри на мгновение нахмурился, закусив нижнюю губу и уставившись в пол, а потом он неожиданно вскинулся, выглядя крайне воодушевленно. — Придумал, — триумфально воскликнул он. — Твоё наказание, Драко, — никаких сладостей до конца этого дня. На Гарри посмотрели две пары смущённых глаз гриффиндорцев. Две пары смущённых глаз гриффиндорцев, и одна пара широко распахнутых от ужаса глаз слизеринца. — Что? — выдохнул Драко. — Никаких сладостей. Ничего, в чём есть сахар. Никаких пудингов, пирогов и эклеров. Ни шоколада, ни мороженого, ни тортов, ни пирожных, ни конфет. Ничего. Даже никакого сахара в чай. Рон с Гермионой с возрастающим одобрением наблюдали за тем, как растерянный Драко принялся потрясенно бормотать: — Но… но… но Гарри… Это же… Это же нечестно! — Прости, Драко, — твёрдо ответил Гарри. — Но всё уже решено. — Это замечательно, — прошептала Рону Гермиона, пока Драко рассыпался в жалобах. — Гениально. Идеальное наказание для вейлы. — Абсолютно, — согласился Рон. — И не забывай о самой лучшей части. — Какой? Рон блеснул злорадной усмешкой. — Сегодня Малфой натерпится сполна. *** За ужином Драко с обиженной миной наблюдал за тем, как Рон с непередаваемым удовольствием наминал целую тарелку шоколадных эклеров, нарочито громко их нахваливая. — Ммммм, — простонал рыжий, доедая очередной эклер. — А вот этот был ну особенно вкусным. — Гааааррррриииии, — практически провыл Драко, но гриффиндорец был неумолим. — Нет. — Но эклеры мои любимые! Гарри лишь пожал плечами и вернулся к разговору с Гермионой. Рон злорадно ухмыльнулся и принялся показательно слизывать шоколадный крем с пальцев. Драко возмущённо на него посмотрел и повернулся к Гарри. — А если я честно-причестно пообещаю, что больше никого не буду проклинать? — попытался он поторговаться. Гарри приподнял бровь. — Ты мне это уже обещал. И сколько продержалось твое слово? В ответ Драко мог только взодхнуть. Ужин продолжался, и Драко несчастно ковырялся в своей запечённой курице, с нескрываемой тоской поглядывая на изобилие кремовых десертов, которых с чрезвычайно довольным лицом собрал вокруг себя Рон. Наконец, совершенно отчаявшись, Драко решил прибегнуть к умолянию. — Пожалуйста, Гарри? Пожалуйста? Всего один? Всего один маленький-премаленький кусочек? Ты же знаешь, как я обожаю французские десерты, а тут ещё мои любимые эклеры, а Уизел ест их так, будто разрывается от удовольствия с каждым куском… Ох, Гарри, ну пожалуйста! И он подкрепил эту отчаянную мольбу самым жалобным выражением лица, на которое только был способен. Он даже включил свои чары, чтобы быть ещё более убедительным. К чести Драко, Гарри на самом деле засомневался. Рон с Гермионой прекратили есть и уставились на Драко затуманенными глазами. Даже сам Гарри обнаружил себя в шаге от того, чтобы самостоятельно передать Драко эклер. Малфой выглядел так очаровательно, насколько вообще могут вейлы. А потом Гарри увидел это прекрасное лицо за решёткой в сером затхлом Азкабане, и то, как эти восхитительные серебряные глаза тускнеют и блекнут от отчаяния и одиночества, пока Драко медленно сходит с ума, жалобно зовя Гарри и получая в ответ лишь тишину… Гарри решительно отдернул свою руку от тарелки и потряс головой. — Хорошая попытка, — сказал он Драко, — но она не сработает. А теперь убери свои чары, у Рона с Гермионой скоро потечёт слюна. Драко скривился, но подчинился. Лица друзей вернулись к нормальным выражениям, и Гарри выдохнул с облегчением. Ему самому было нестерпимо больно отказывать Малфою в чем-либо. А тот ведь и понятия не имеет, насколько это тяжело для Гарри. Совершенно. *** После столь мучительного ужина Гарри провёл Драко к его комнате, и всю дорогу Малфой выглядел крайне обиженным и раздражённым. Они дошли до портрета дракона, который отьехал вбок, стоило Драко назвать пароль, и Гарри попытался завести разговор: — В общем… — неуверенно протянул он и умолк. Внутри поселилось ужасно неприятное чувство, и Гарри невыносимо хотелось узнать, всё ли было в порядке между ним и Драко. Но тот ничего не сказал в ответ и сделал шаг по направлению к комнате. — Погоди! — чуть ли не отчаянно выкрикнул Гарри. Драко закатил глаза, но остановился, всё так же не проронив ни слова. Гарри нервно закусил губу. — Послушай, я… Я не хотел делать этого… Но… Но я должен был, ты же понимаешь… И я… Извини, — не слишком связно пробормотал он и протянул руку, чтобы прикоснуться к волосам Драко. — Неважно, — рявкнул тот, избегая касания, а в следующую секунду он окончательно зашёл в комнату и громко захлопнул дверь прямо перед носом Гарри. Гарри с минуту так и стоял, подавленный и расстроенный. Он поднял было руку, чтобы постучать, как вдруг услышал, как Драко накладывает запирающее заклинание по ту сторону портрета. Ну и поскольку Гарри был единственным, кто знал пароль, кроме самого Малфоя, было вполне очевидно, что его присутствие в комнате крайне нежелательно. Полностью раздавленный, Гарри зашагал к себе в башню. *** Пару часов спустя Драко без сна лежал у себя на кровати, задумчиво уставившись на занавески на окнах. Внутри его мозга образовалось настоящее поле боя, где безжалостно боролись между собой две его сущности. «Ну-ка быстро руки в ноги и марш извиняться перед своим партнёром!» — требовала вейла. «Разбежался! — отказывался человек. — Я Малфой! Никто не указывает Малфоям, что делать. Никто!» Драко тяжело вздохнул и перевернулся на бок. Он закрыл было глаза, но под веками у него стояло лицо Гарри, такое несчастное, когда он захлопнул перед ним дверь. Сердце Драко болезненно сжалось, когда вейла внутри него полностью переключилась в режим вины. Драко распахнул глаза, не в силах больше видеть разбитое выражение на лице Гарри. Если бы Драко мог быть полностью честным с самим собой, то признал бы, что он и правда вышел из-под контроля. Он ведь не то чтобы действительно ревновал тогда, когда поднялся ко входу в Гриффиндорскую башню и обнаружил там ту первокурсницу. Он проклял её скорее из гордости и намерения претворять собственные угрозы в жизнь, чем из чего-либо ещё. Из гордости, и просто потому что он мог. Сердце сделало ещё один неприятный кульбит, когда в памяти всплыла его ревностная служба в Инквизиции Амбридж. Он без зазрения совести сдирал с факультетов баллы лишь потому что мог, потому что ему предоставили власть. А теперь у него было ещё больше власти — он обзавелся вейловскими чарами и защитой Гарри, и это сотворило что-то очень нехорошее с его головой. Драко прикусил губу. Гарри ведь был таким милым и так старательно не замечал его ошибок. Малфой несколько раз задумывался, почему же тот не видит его вины. Да даже вейловская часть Драко понимала, что он ведёт себя недопустимо, а Гарри всё равно защищал его с рвением влюблённого дурака. Даже теперь Гарри наказал его только из-за беспокойства о том, что Драко может угодить в тюрьму. Он сделал это не со злости, а в попытке уберечь его. Но всё равно, это так унизительно, быть наказанным собственным парнем. «А то ты не заслужил, — рявкнула вейла. ” «Отвали, — устало отозвался человек.» Драко снова перевернулся на спину и молча уставился на треклятые занавески. Борьба возобновилась. *** «Все ещё думаешь, что оно того стоило, Гарри?» Гарри тяжело вздохнул в темноту, когда сказанные ранее слова снова всплыли в его мыслях. В Гриффиндорскую башню он вернулся в настолько очевидно расстроенных чувствах, что Рон с Гермионой без труда выпытали у него, что случилось. Гермиона проявила сочувствие и заверила, что это уязвленная гордыня Драко заставляет его обижаться, и что скоро он сам придёт извиняться. Рон же только закатил глаза на поведение Малфоя и спросил: — Все ещё думаешь, что оно того стоило, Гарри? —Да, — стойко ответил тогда он, и сейчас, лёжа в темноте под звук тихого храпа соседей по комнате, Гарри придерживался своего мнения с преданностью, которая заставила бы гордиться самого Годрика Гриффиндора. Оно того стоит, твёрдо сказал себе Гарри. А завтра я найду Драко и поговорю с ним. Он не может злиться на меня вечно. А если бы и мог, то это всё равно лучше, чем если бы он угодил за решётку. Посильнее закутываясь в одеяло, чтобы спастись от ночной прохлады, Гарри решил попытаться наконец заснуть. Неожиданно, постель Гарри озарил лунный свет, когда занавески над его кроватью распахнулись. Ему даже не понадобились очки, чтобы понять, кто стоит перед ним — волосы Драко сияли ртутным блеском в лучах луны. Повисла недолгая тишина. Парни молча уставились друг на друга, пока Гарри не решился сделать первый шаг. — Привет, — тихо произнес он. Драко лишь кивнул. На какой-то ужасный момент Гарри показалось, что Малфой придумал, как обойти природу вейл и пришёл сюда, чтобы бросить его, как вдруг тишину прорезал шёпот Драко: — Прости. Гарри изумлённо моргнул. — Что?! — Прости меня, Гарри, — повторил Драко, неловко потирая шею рукой. Близоруко щурясь, Гарри сумел разобрать, что Малфой был одет в свою пижаму и ночной халат. Видимо, не одному ему не спалось. — Всё нормально, — ответил Гарри. — Не нормально, — расстроенно выдохнул Драко, садясь на колени на матрас Гарри и принимаясь нервно перебирать пальцы. — Я вел себя, как подонок, и не воспринимал тебя всерьёз, и захлопнул дверь прямо перед твоим лицом, и я обидел тебя, хотя ты просто пытался помочь, и теперь мне так плохо, я не могу заснуть… — Драко. Тот прервал свою тираду. — Что? — Всё нормально. Драко вздохнул с облегчением, а в следующую секунду бросился в объятия Гарри, устраиваясь сверху на нём и утыкаясь в его грудь. — Я вел себя так подло… Мне так жаль… Я ужасен… — бормотал Драко, обвиваясь вокруг тела Гарри и подпихивая свою голову ему под подбородок. Гарри обнял его в ответ, оставляя нежный поцелуй на его затылке, понимая, насколько сейчас вейле нужен комфорт и утешение. — Прости, что я так взбесился, когда ты наказал меня. Я знаю, что ты пытаешься защитить меня в своей глупой гриффиндорской манере. — Так и есть. Я не хочу, чтобы тебя заперли в Азкабане за то, что ты проклинаешь других людей. — Я знаю. Мне жаль, что я тогда проклял ту девчонку. Это больше не повторится, обещаю. — Ты всё осознал, правда? — О да. Мне очень жаль, Гарри. — Всё нормально. Я понимаю, ты просто заревновал. Драко заерзал на груди у Гарри, а потом кивнул. — Верно. Заревновал. Очень, очень сильно. — Ну конечно же. Бедняга, — сочувственно произнёс Гарри. — В общем, никаких больше проклятий, обещаешь? — Обещаю, — ответил Драко, на этот раз звуча действительно искренне. Гарри снова поцеловал его макушку. — Может, залезешь ко мне под одеяло? Честно говоря, я не чувствовал себя в тепле с последнего раза, как мы спали вместе. Не теряя ни секунды, Драко сбросил с себя халат и скользнул под одеяло рядом с Гарри, который распахнул руки в приглашающей жесте, и Драко тут же взобрался на него сверху, ни капли не заботясь тем, что вообще-то он совершенно не на много меньше гриффиндорца и не на много легче. — Мне, — поцелуй, — так, — поцелуй, — ужасно, — поцелуй, — жаль, — зашептал Драко, нежно прикасаясь губами ко всему лицу Гарри. — Ты сможешь меня простить? Гарри пришлось физически сдерживаться, чтобы по-идиотски не заворковать. Драко был невероятно очаровательным, когда извинялся. И хотя всё-таки Гарри в какой-то мере понимал, что Малфой намеренно ведёт себя чрезвычайно мило, чтобы наверняка получить прощение, это нисколько не ухудшало общий эффект. — Ну конечно я тебя прощаю, — ответил Гарри, оставляя на губах Драко коротенький поцелуй. Тот широко улыбнулся и положил голову на грудь Гарри. — Я скучаю по тому, как мы с тобой спали вместе, — тихо признался он, звуча приглушённо из-за пижамы Гарри. — Не хочу уходить. — И я не хочу, чтобы ты уходил, — вздохнул Гарри, чувствуя себя абсолютно счастливым, прижимаясь поближе к тёплому Малфою. — Но Уизли наверняка превратит наши жизни в сущий ад, если я останусь, — недовольно произнёс Драко, неохотно отрываясь от Гарри. И тут Поттера посетила замечательная мысль. — Ну, технические Рон запретил мне спать в твоей кровати. Но он ведь ничего не говорил о том, чтобы ты спал в моей. — Эй, да ты прав. Ничего себе, Поттер, как это изворотливо с твоей стороны, — отозвался Драко, радостно укладываясь обратно. — Это снова мой внутренний слизеринец, — игриво заявил Гарри, обвивая Малфоя руками. Тот удовлетворённо вздохнул. — И как ты вообще меня терпишь? — рассеянно спросил он, продвигаясь ближе и утыкаясь носом ему в шею. И в этот момент впервые в жизни Гарри внезапно захотелось рассказать ему все о том, как он вырос: как он жил в чулане под лестницей, как он голодал у Дурслей, как Дадли вечно избивал его и не позволял завести друзей, и как он на протяжении одиннадцати лет жил с мыслью о том, что он никому не нужен. И ему ужасно захотелось выпалить, что он готов терпеть что угодно и сделает всё, чтобы защитить Драко, ведь тот относится к нему с таким теплом и нежностью, что заставляют Гарри чувствовать себя любимым и желанным. Ему захотелось признаться, что Драко приносит ему столько счастья, что лучше уж Гарри умрёт, чем будет жить в мире, где нет его. Но правильные слова отказывались находиться, и Гарри просто прижал Драко к себе ближе и прошептал в темноту: — Потому что ты того стоишь.