***
Этой ночью Маринетт не притронулась к своему спальному мешку — первую половину ночи она пыталась смириться со своим личным провалом, несмотря на весьма удачный побег, а после полуночи и до утра она размышляла дальнейшие действия всей группы, включая выживших. Но прежде всего решила прояснить ситуацию с Адрианом. — Мы очень тебе признательны за… За всё, что ты для нас сделал. Вон тот байк, — девушка указала на одиноко стоящий мотоцикл, увешанный припасами, — вместе с полным баком мы отдаём тебе. Но мы не будем против, если ты решишь поехать с нами. — Спасибо за предложение, но я привык жить в одиночку. — Оу… Ну, что ж, раз так… — огорчённо ответила Маринетт. — Ну, а что планируете делать вы? — спросил Адриан. — Хотим продолжить двигаться на восток. По моим расчётам, бензина в цистерне хватит ещё на сто десять дней пути — попробуем куда-нибудь да доехать. Она наконец-то осознала, что выжить в новом мире, остепенившись на одном месте, не получится, что не могло не радовать потрёпанную душу парня, вот уже сколько лет существовавшую исключительно благодаря этому принципу.***
Что-то в его мировоззрении надломилось. Причём надлом образовался всего за одну ночь, а размеры трещины после прощания заставили его броситься наперерез уже отправившейся в пустыню группе Маринетт. Он был намерен заставить девушку отказаться от бездумной идеи продолжить путь, хотя ещё вчера считал её единственно верной. И побудило его к действиям случайная искра надежды. Надежды, умершей в тот день вместе с возлюбленной. Надежды, из которой он так надеялся зажечь огонь в её глазах, дабы потом он смог переброситься воодушевлением в сердца всех остальных. Если у него получится заставить поверить Маринетт в то, что каждый сам творец своей жизни и только человеку решать, каким будет мир вокруг него… Сам-то он уже не в состоянии что-то изменить ни в самом себе, ни в этом апокалипстическом мире. — Наш единственный шанс выжить — вернуться в Цитадель. Маринетт с недоверием оглянулась в ту сторону, где должна была находиться проклятая крепость. Но недоверие сменилось пристальным вниманием, когда взгляд вернулся на Адриана. — То есть, назад? — А что там в этой вашей Цитадели? — вместе с ней спросила староста. — Это ад на Земле! — воскликнула вскочившая с мотоцикла Клементина. — Нет. Это место, где есть еда и вода, — поправил Адриан, облокачиваясь о коляску мотоцикла. — Сейчас все «воины полураспада» вместе с этим фанатиком расположены где-то в пустыне. Мы просто приедем в незащищённую колонию и заблокируем въезды. — Но дорога в объезд болота займёт как минимум неделю, — отметила та же староста. — Верно, но мы не станем усложнять себе жизнь — поедем той же дорогой, что и уехали. Прорвёмся сквозь орду, свернём в один из каньонов, и взорвём цистерну с бензаком в самом узком месте. Обвал и задержит их, и пару машин прихлопнет. Новые сомнения заставили её потупить взгляд и просто молчать. Адриан почувствовал возродившийся в ней огонь — осталось только раздуть пламя. Или подлить в него бензина. — Слушай, день будет трудный. Но я готов поклясться, что через сто десять дней непрерывной езды ты доедешь до пересохшего Берингова пролива и не повстречаешь по пути ничего, кроме песка. Она уже смело взглянула на него, но что-то заставляет её продолжать молчать. Решив, что сейчас действия важнее слов, он протягивает ей левую руку для рукопожатия, вспомним, что протез у неё именно на левой руке. Уже в следующее мгновение он увидел её задорную улыбку и почувствовал отрезвляющий холод металлической ладони.***
За несколько километров до самого узкого проезда в каньоне боевую фуру обогнала машина Несмертного Джо. Надеясь остановить грузовик, в котором были его «наложницы», Джо сбросил скорость и постоянно притормаживает, заставляя сбавлять скорость и находившейся за рулём Маринетт. — Так не пойдёт, — сказал она, зафиксировав педаль газа и вылезая из кабины. — Адриан, сядь за руль. Я разберусь с ним. С помощью нескольких отвелкающих выстрелов, сделанных оставшимися жителями Изумрудных Лугов, Маринетт, не выдав себя, перепрыгнула на монстр трак, перекинула через заднюю ось машины цепь и закрепила её со своим протезом. После девушка по автомобильным порогам дошла до водительского места. — Ну привет, Джо. Механическая конечность схватила его за горло. Несмертный уже потянулся за хромированным револьером, лежавшим на приборной панели, но Маринетт к этому моменту открепила протез от руки. Его голова, всё ещё удерживаемая механической хваткой, намоталась на заднюю ось. Рывок оказался достаточно резким, чтобы оторвать голову от тела. Джо оказался не таким уж и несмертным… Дело оставалось за малым — перебраться в монстр-трак из фуры, чтобы приехать каньон до того, как проезд перекроет грузовик. — Давайте, давайте! — поторапливал всех Адриан, стараясь удерживать боевую фуру от излишней качки. — Нужно скорее перебраться в эту машину! До последнего узкого проезда оставался километр, когда на капот грузовика с автоцистерны неожиданно спрыгнули трое бойцов, сразу же устремившихся к машине босса. — Адриан, нет! Обернувшаяся Маринетт успела высунуться из окна и выкрикнуть, но Адриан заблаговременно притормозил, чтобы увеличить дистанцию с впереди идущей машиной и не позволить кому-то ещё перебраться в монстр трак. В её глазах он читал надежду на лучшее, она же в его глазах видела уверенность, что лучше быть и не может. Здесь не требовались слова — каждый понимал, что так надо и другого исхода не дано. Вот только Маринетт принимала горькую правду с пощипыванием в глазах от накатывающих слёз, а Адриан — с улыбкой, излучающей давно им позабытое умиротворение. — Я нашёл своё искупление, — закрыв глаза и глубоко вздохнув, прошептал он. Он проехал сотни километров, пытаясь скрыться от собственных терзаний, и не знал ни одного раза, когда просыпался не в холодном поту. Сейчас, имея в запасе секунды три до момента, когда нужно будет действовать, он находит в себе силы простить самого себя и отпустить тянущее вниз прошлое, чтобы успеть насладиться последними секундами своего настоящего. С лёгким сердцем парень плавно поворачивает руль влево, но сразу же со всей силы выкручивает его вправо. Десятитонная машина заваливается набок, вставая поперёк узкой дороги. Его сразу же придавливает цистерна, из которой уже начал литься бензин. В эту кучу, не успев среагировать, врезаются остальные машины из Цитадели. От столкновения из чьих-то рук выскальзывает взрывное копьё, приземлившееся ровно в центр бензиновой лужи. Как он и обещал, обвал задержал орду Цитадели, а несколько крупных камней раздавили самых удачливых водителей. Тех, кто спасся от обвала, прижал начавшийся пожар, поддерживаемый пятью тысячами галонами топлива… Может, Адриан и был воином-одиночкой, не волнующимся за себя самого. Но он точно не был изгоем, к которым Адриан себя порой причислял — возле него всегда была та, которая беспокоилась за него. И она была далеко не единственной.