Beauty Underneath

      Утро Элизы началось с того, что в её комнату женского крыла дортуара театра ворвался Виктор с воплями. Она вмиг собралась, потому что всё было готово ещё вечером, поэтому уже через полчаса они отъезжали от Опера Поппулер.       В родительском доме её быстро вымыли, высушили и стали одевать в свадебное платье. Даже Селин пыталась помочь, хотя ей мешала боль в спине. Дом Натье медленно накрывала волна паники, хотя причин для беспокойства не было. Спокойствие сохраняли лишь холодный Виктор, который лишь командовал, и отец Элизы, который помогал Виктору.       Платье не было пышным, а наоборот приталенным. Оно полностью скрывало ноги, даже учитывая то, что девушка была на каблуках. Небольшая позолота на лифе и голубой традиционный свадебный пояс, который мог снять только муж — единственные украшения платья, остальное было простым и белым. Волосы заплели в косу и перекинули через левое плечо. Также надели фату, которая полностью закрывала лицо. Туфли — один из важнейших свадебных атрибутов — купил, по французской традиции, Эрик.       Мама Элизы пустила слезу, когда увидела свою дочь в свадебном наряде. Моника лишь весело прыгала вокруг невесты и говорила, какая она красивая. Мысли самой девушки крутились вокруг её жениха.       Который в тоже время, что и она, проснулся. Надир уже был одет и ждал лишь его, чтобы заехать за Гарольдом и Аленом, и всей весёлой компанией по традиции поехать выкупать невесту. К слову, на исполнении традиций настоял Виктор, ибо хотел, чтобы его друзья «почувствовали всю прелесть французской свадьбы, а не простого венчания с ужином». Именно поэтому мужчинам надо будет ехать и стрелять в воздух…       Перс был ответственен за исполнение этого всего, так что Эрику ничего не оставалось кроме как исполнять приказ. Но это его ни капли не огорчило, ему даже было интересно примерить на себя такую роль.       Одевшись в свой новый чёрный костюм, он сначала надел свою маску. Надир лишь пожал плечами, но невзначай сказал, что без неё ему лучше. Дестлер тут же снял её и гордо вскинул голову. Сегодня он весь день проведёт без неё и ему плевать, что скажут люди, потому что самый важный человек для него скажет «Да» сегодня именно такому Эрику Дестлеру. Его разбитая губа сильно опухла и покраснела, но замазать и замаскировать это не было никакой возможности, поэтому решено было ехать так.       Дарога широко улыбнулся и указал на дверь. Пора уже выезжать.       Первым стрелять в воздух начал именно перс, а Эрик лишь, закатив глаза, поддержал эту традицию. Распевая песни, мужчины забрали остальных двух друзей и направились к поместью семьи Натье — выкупать невесту.       Там их встретили все, кроме Элизы. Поэтому Эрику пришлось выполнять задания, заставляя его краснеть и про себя проклинать Виктора. Выбирать из множества пар туфлю именно Элизы, называть её лучшие качества и петь было поразительно странно для него, но в какой-то мере приятно. Когда Дестлер вместе со своими друзьями всё же ворвался в дом, то ему не дали даже увидеть её, лишь передали записку. В ней говорилось, что она всё видела и слышала, что любит его и что ей запретил выходить Виктор. Эрик уже собирался идти искать своего друга, чтобы разобраться, пока не прибежал Надир с сообщением, что приехал экипаж, чтобы отвезти их в церковь.       Одна мысль о том, что ему придётся там стоять и слушать литургию, заставляет его морщиться. Скольких усилий стоило Виктору и Элизе уговорить его выучить все молитвы и вообще зайти туда. Но раз согласился, то надо сыграть добропорядочного католика, он даже выучил все нужные молитвы.       Когда Эрик вошёл в церковь, то ощутил на себе пристальный взгляд. Оглядевшись по сторонам, он увидел священника, который странно смотрел на неё. Жених вопросительно поднял бровь, на что особа духовного сана лишь тепло улыбнулась и подозвала его к себе. Удивляясь саму себе, Дестлер подошёл к нему, а тот лишь указал ему на место напротив: как раз туда, где они с Элизой дадут клятву друг другу. В костел вошёл Кристиан и сразу направился к Эрику.       — Я же говорил, что буду успокаивать тебя. Как видишь, у меня с Селин всё хорошо! А у вас с Лиззи всё будет ещё лучше, вы же души друг в друге не чаете! По секрету скажу, — Крис наклонился ближе и прошептал, — её там просто трясёт. Она волнуется хуже тебя, а когда я спросил её о выкупе, то сразу ответила, что всё видела.       — Она передала записку, где сказала это. Крис, спасибо тебе за поддержку.       Они неловко обнялись, и Кристиан вышел. Через пару минут все, кроме Элизы и её отца, сидели на лавочках в церкви. Руки Эрика всё также дрожали, но когда он увидел её…       Месье Натье вёл девушку под руку прямо к нему, а на глазах всех троих застыли слёзы. Она шла с отцом к алтарю и не могла оторвать взгляда от своего будущего мужа. Даже в своём обыкновенно чёрном он был великолепен! А тот факт, что он был без маски грел сердце Элизе, но её тревожила его губа. Почему она разбита?       Всё же оба не сдержали своих слёз, но, если у невесты это всё было скрыто фатой, то блестящие дорожки отчётливо блестели на щеках жениха. Однако стыдить его за это, безусловно, никто не собирался.       Во время литургии молодые, не отрываясь, смотрели друг на друга. Лишь под конец немного придя в себя, они вовремя обратились в слух — как раз в тот момент, когда священник приступил к основной части.       — Возлюбленные Эрик и Елизавета*, вы слушали слово Божие, напомнившее вам о значении человеческой любви и супружества. Теперь от имени Святой Церкви я желаю испытать ваши намерения. Пришли ли вы в храм добровольно, и является ли ваше желание вступить в узы супружества добровольным, искренним и свободным?       — Да, — одновременный ответ, вызвавший у обоих скромную улыбку.       — Имеете ли вы намерение хранить верность друг другу в здравии и болезни, в счасти и несчастии до конца дней ваших?       — Да, — снова одновременный ответ.       — Имеете ли вы намерение с любовью и благодарностью принимать детей, которых пошлёт вам Бог, и воспитывать их согласно учению церкви?       Маленькая пауза, в которой оба посмотрели друг на друга. И тут же они ответили:       — Да!       К ним подошёл диакон с кольцами, и священник задал последний вопрос:       — Есть ли те, кто воспрепятствует этому священному союзу?       В зале полная тишина, лишь те, кто стоит рядом, слышат тяжёлое дыхание Эрика. Но пауза затягивается. Тогда священник берёт кольцо и трижды перекрещивает им жениха, говоря:       — Венчается раб Божий Эрик рабе Божьей Елизавете.       Позже он отдаёт ему кольцо, и мужчина дрожащими руками надевает его на безымянный палец левой своей возлюбленной. После этого он не отпускает её руку, а громко и чётко говорит:       — Я, Эрик Бернар Дестлер, беру тебя, Элизабет Натали Натье, в жёны. Я клянусь, слышишь, клянусь оберегать и защищать тебя, быть верным и любить тебя, пока ты нуждаешься в этом. Но даже когда ты перестанешь нуждаться, я не разлюблю тебя. Я клянусь уважать тебя и прислушиваться к тебе. Я клянусь сдерживать свой отвратительный характер, потому что боюсь навредить тебе. Я хочу, чтобы ты никогда не усомнилась в своём выборе. Я люблю тебя.       На глазах девушки слёзы, а сама она сейчас безумно счастлива. Священник же взял второе кольцо и трижды перекрестил им Элизу, приговаривая:       — Венчается раба Божья Елизавета рабу Божьему Эрику.       Получив от него кольцо, девушка надевает его на безымянный палец левой руки Эрика и произносит свою клятву:       — Я, Элизабет Натали Натье, беру тебя, Эрика Бернара Дестлера, в мужья. Я клянусь, что никогда не разочаруюсь в тебе, что никогда не упрекну тебя в чём-либо. Я клянусь оберегать и защищать тебя, уважать и прислушиваться к твоему мнению. Я обещаю беречь наш союз и любить тебя всё больше с каждым днём. Я клянусь, что буду пытаться успокоить твой характер, когда это нужно. Обещаю, что буду верной тебе до конца своей жизни. Я люблю тебя.       Следом священник связывает лентой правые руки молодых. Перекрещивая связанные руки, он говорит:       — Что Бог сочетал, того человек да не разлучает. Заключенный между вами союз я подтверждаю и благословляю Властью Вселенской Церкви во имя Отца и Сына, и Святого духа.       — Аминь, — отвечают все присутствующие. Молодожёны говорят вместе молитву, крестясь и целуя крест.       После священник всё же позволил мужу поцеловать свою жену. Всё ещё дрожащими руками Эрик поднимает фату и полностью видит её лицо. Он еле сдерживается, чтобы не расплакаться. Она скромно улыбается ему, а сама дрожит от предвкушения. Мужчина всё ещё помнит о том, что сейчас надо поцеловать её скромно, чтобы у духовного лица не было претензий.       Эти подкрашенные розовым губы сами по себе чуть приоткрываются из-за нехватки воздуха. Дестлер тут же пользуется этой возможностью и слегка резковато целует свою жену.       Всё-таки ему удаётся сдержать себя, и поцелуй получился таким, каким должен быть. Эрик же впервые за всё время и неожиданно для себя подумал: «Ночью я получу своё!»       Выходя из церкви, он поднимает свою жену на руки и сажает её в свой экипаж. Там они могут позволить себе поддаться чувству и долго целоваться, ведь потом нужно будет вести себя скромнее.       — Эрик, неужели мы теперь действительно одно целое? — Элиза прижалась к его правому боку, вглядываясь в такие родные черты лица, которые уже давно не кажутся уродливыми.       — Я сам в это не верю. Теперь у меня есть право закрыть тебя дома и никому не показывать, — тихо рассмеялся он.       — Ты обещал мне свободу действия! — поддержала его шутку девушка.       — Она у тебя будет, родная, — прошептал он ей на ухо, целуя в висок.       — А что у тебя с губой? — она аккуратно провела большим пальцем по его губам.       — Гарольд задел, когда пытался вырваться, — усмехнулся Эрик. — Он думал я хочу его убить. Таким извиняющимся как сегодня я не видел его никогда!       Когда они выходили из экипажа перед домом Натье, все бросали на них лепестки роз и рис. Традиционное пиршество началось с того, что Эрик запел. Он в тайне от всех написал своей жене песню, чтобы поздравить её. Песня была на фарси — персидском языке. Во время исполнения Элизабет, не отрывая взгляд от своего мужа, спросила у Надира о чём он поёт.       — Если не уходить в дословный перевод и выразиться простым языком, то о любви к тебе. О том, что ты лучшее, что есть в его жизни, и что он ради тебя готов на всё, — улыбнулся дарога, впечатлённый тем, что его друг выбрал именно этот язык, который был связан с не самыми лучшими воспоминаниями.       Эрик закончил играть и получил бурные аплодисменты от всех. Он неловко поклонился, смущённый таким вниманием, и сел рядом со своей женой, которая тут же нырнула ему под руку, обнимая за талию.       — Фарси? Не ожидал, — улыбнулся месье Натье.       — Я хочу, чтобы этот язык теперь ассоциировался у меня с моей женой, а не с моим отвратительным прошлым, — пожал плечами тот.       — Я рад, что ты отпустил это, — одобрительно кивнул отец.       Элизабет сейчас была неимоверно счастлива. Эрик смог. Он всё-таки смог перебороть себя и вступил в новую жизнь. Девушка сейчас гордилась им как никогда раньше.       Вечером уехали друзья жениха, но перед этим Виктор усмехнулся и сунул Дестлеру бумажку с адресом и подписью: «Насладитесь друг другом. Назовёте свою фамилию. Там будет всё необходимое. Считайте это моим подарком». Эрик заранее переговорил с мсье Натье, поэтому он, ради приличия посидев ещё немного с родственниками, взял свою жену за руку и увёл за собой.       Возле дома стоял экипаж, приготовленный Виктором, поэтому они сразу же нырнули туда. Всю дорогу они глупо хихикали и целовались. И большего, чем их любовь, для счастья им и не надо.       В гостинице они, по указанию Вика, сказали свою фамилию и им объяснили как пройти к своему номеру. Эрик подхватил свою жену на руки и торжественно внёс её в комнату.       Это оказалось просторное помещение с тремя комнатами: спальня с огромной кроватью (поняв этот нетрудный подтекст, влюблённые вместе рассмеялись), ванная и комната, похожая на гостиную.       Именно в этой гостиной был небольшой столик, на котором стояли бутылка шампанского с двумя бокалами и ваза с фруктами. Возле этого стола находился диван, на который и упали муж с женой.       Мужчина открыл бутылку шампанского и разлил по фужерам. Сделав несколько глотков за их семью, они расположились на этом диванчике как можно удобнее. Девушка сидела, поджав ноги под себя, на голова Эрика покоилась у неё на коленях, сам он вытянул свои длинные ноги, положив их на подлокотник.       — Люблю тебя, — усмехнулся муж, полностью раскрепостившись перед своей женой.       — И я тебя люблю, родной, — Элиза наклонила свою голову и поцеловала его, чувствуя на его тонких губах вкус шампанского, винограда и её помады.       — Теперь я точно закрою тебя дома, — улыбнулся он. Девушка лишь усмехнулась и закатила глаза. — Я… не подумай, что я настаиваю или что-то ещё! Просто… Я так подумал и решил предложить тебе переехать…       — Переехать? — она закусила губу и зарылась пальцами в его волосы, всматриваясь в такие родные черты лица мужчины. — Признаюсь, что тоже думала об этом. И я не знаю. Честно, Эрик, я не знаю, как нам лучше поступить. С одной стороны у нас тут воспоминания, друзья, семья, работа, в которую мы оба влюблены! А с другой…       — Война, которая волнует весь Париж, — продолжил за неё мужчина. Он прикрыл глаза и отвернул голову от своей жены. — Я боюсь, милая. За тебя, за нас, да я даже боюсь за наших родственников и друзей!       — За нас точно не надо бояться, милый. Нас ничто не разрушит, потому что мы теперь связаны Небом, — Элиза взяла его левую руку, обращая внимание на их обручальные кольца. Эрик улыбнулся и поцеловал её кольцо.       — Тогда… Может, переедем? К Виктору?       — Ты хочешь в Америку? — удивилась она.       — Почему нет?       — Хорошо. Америка так Америка.       — Ты готова бросить всё и уехать ради меня? — он встал с её колен и сел напротив.       — Тебе не кажется, что пора прекратить сомневаться в моей любви? — усмехнулась девушка и, придвинувшись ближе, положила руки ему на шею.       Эрик коснулся своими губами её и сжал в своих объятиях, будто боясь, что она сейчас исчезнет. Неизвестно как они оказались в спальне.