***
Ева опаздывала. Треклятая литература не желала поддаваться, как и синьорина Казани. Бриги практически бежала по тротуару, изредка переводя дыхание, когда с ней поравнялась машина. На секунду сердце пропустило удар. Ведь если в этот раз Инканти ее подвезёт, она не отделается простым спасибо. Однако за стеклом показался Федерико. Ева поежилась. Пожалуй, она бы предпочла Эдоардо. После той истории она старалась сводить на нет всякое общение. Но в этот раз, когда он по знакомому сценарию предложил подвезти, увы, она не могла отказать, потому что драгоценные минуты утекали сквозь пальцы, пока она стояла, молча пялясь на Канегалло. Остались последние сто метров до школы, когда внезапно необычайно молчаливый Федерико вдруг остановил машину и произнёс: — Услуга за услугу. Ева вопросительно посмотрела на спасителя. — Что? — Информация, — кажется, он услышал выдох облегчения. — Об Элеоноре, — увидев, что Ева начала хмуриться в непонимании, поспешил прояснить: — Для Эдо. Поверь, им это необходимо. Ева это знала. Знала, что несмотря на деланное безразличие и пренебрежение, Элеонора медленно, но верно сдавала позиции. Она видела это так же явно, как искреннюю симпатию Инканти. — Хотя бы номер телефона, — вторгся Феде в мысли Бриги, видя ее задумчивость. Ева хмыкнула, ловя вопросительный взгляд парня. — Удивительно, но когда меня подвозит кто-то из вас, всегда просят номер Элеоноры. Тем же вечером Феде бросил клочок бумаги на столик в гостиной Эдо, привлекая к себе впервые за долгое время взгляд, поддёрнутый слабой пеленой интереса. — Это все, что я смог.***
— Алло, — звонкий голос на том конце провода заставил его растянуть губы в легкой улыбке. — Расскажи мне, как тебе в Лондоне? Повисла тишина, глухая, густая тишина. Пока они оба молчали, она слушала живое движение улицы на том конце провода, его слегка сбившееся дыхание. — Это Эдуардо, — произнёс он, не переставая улыбаться. — Тот, который мудак. Ход засчитан, потому что в следующий момент она произнесла: — Я узнала. Откуда у тебя мой номер? — Не переживай, я не шантажировал твоих подруг, — он лаконично умолчал о том, что Федерико караулил в очередной раз опаздывающую на литературу Бриги. — Слышал, ты решила продолжить обучение ещё на полгода? — Это не решено, — быстро чеканит она, снова замолкая. Элеонора молчала, затаив дыхание. Она действительно об этом думала. И с девочками это обсуждала. Думала ли она о том, что осталось в Риме, кто остался в Риме? О да. Последние месяцы ежедневно всплывали в памяти. И Элеонора начала замечать, что Инканти — будь он неладен — вытеснял мысли о другом. И это было плохо, очень. Сильвия до сих пор болтала о нем без умолку, лелеяла надежды, следила за ним, ловила каждый жест или слово в ее сторону. И поэтому Сава только лишний раз убеждалась, что неплохо было бы это своё наваждение пережить подальше от Рима и Италии в целом. — Но это не самый важный вопрос, — произнёс он на том конце провода, выдирая Элеонору из мыслей. Раздался звонок в дверь, который вывел ее из прострации. Сава, не отнимая мобильного от уха, идёт к двери, распахивает ее, в надежде, что гость — кто бы он ни был — спасёт ее от этой патовой ситуации, — и видит на пороге Инканти, облокотившегося на дверной косяк и говорящего ей по телефону: — Важнее, например, как я нашёл твой адрес, — отключается и кладёт телефон в карман. Элеонора по инерции повторяет его движения, оторопело смотря, как снова дарит ей эту обезоруживающую улыбку. Она почти готова признать, что ей не хватало его напора и наглости на грани фола. Что ей не хватало его. Что-то от него прицепилось к ней мертвой хваткой, и теперь сложно избавиться от этого. — Что ты здесь делаешь? — шепчет Сава, все сильней сжимая ручку двери. — Я вновь решил тебе напомнить, что ты должна мне свидание. А ждать ещё я не готов, — Эдоардо смотрел в смущенные зеленые глаза, понимая, что наконец обрёл покой. А Элеонора отчего-то твёрдо решила, что хватит с неё Англии с ее мерзкой погодой и отвратительной едой.