Мечтают ли роботы о...

      Вечер в логове Оскара начинался так же, как и все предыдущие. Привычное меню из трёх блюд, красиво накрытый стол, тихая, приятная музыка и Виктор, подающий ужин. Готовка не всегда входила в его обязанности – иногда Оскар пытался наколдовать что-то сам. Выходило из рук вон плохо, судя по выражению лица хозяина во время еды. Перед Виктором он изо всех сил пытался это скрыть, но редко запихивал в себя всю порцию. А после, конечно, бежал в туалет. Тогда Виктор, вздыхая, возвращался на кухню и наспех готовил сам. Не оставлять же Оскара голодным.       В тот день тоже готовил он. Все блюда, приготовленные Виктором, получались идеальными, и пусть Оскар никогда их не хвалил, по удовольствию на его лице нетрудно было прочесть истину.       Виктор накрыл на стол и ушёл на кухню. Он ждал появления Оскара, но тот на ужин не спешил. Когда терпение Виктора кончилось, его сменила тревога. Кабинет Оскара, когда робот явился туда, оказался пуст. Оглядев помещение, Виктор заметил записку на столе. Почерк был ему незнаком, и, едва прочитав, Виктор упал в высокое кресло хозяина.       - Как такое возможно? – воскликнул он, зная, что проникнуть в убежище за всё время не сумел никто.       Ну или почти никто.       Нет, этим уродливым роботам во главе с Сэмом ни к чему похищать Оскара. Вероятно, тут замешаны шишки посерьёзнее.       В записке не было ни имени, ни контактов похитителя. Единственной зацепкой служила фраза: «Хочешь нас найти – догадайся, где бы твой хозяин хотел оказаться этим вечером».       Виктору не нужно было и думать, чтобы понять намёк. Оскар круглые сутки только и делал, что мечтал, как обнимет и зацелует Кэтрин. От этой мысли внутри Виктора неприятно кольнуло.       Но к чему Кэтрин, если это она, похищать Оскара? Что-то тут нечисто.       Сидеть в логове и ждать неизвестно чего Виктор не мог. Никому, кроме него, горе-злодей был не нужен. Кто бы это ни был, Оскар, скорее всего, в большой беде, ему страшно, он ждёт любой помощи. Волнение и страх за жизнь хозяина переполняли робота, создавая нестабильность всей системы. Не имея никакого плана, не представляя, что будет делать в случае серьёзной опасности, Виктор поехал в мэрию, не прихватив с собой никого из других роботов.       Время было позднее, и кроме охраны в здании никого не осталось. Убрав их с дороги парой приёмов, Виктор прошёлся по коридорам, поминутно окликая то хозяина, то Кэтрин. Ещё оставалось время до того, как на тревогу приедет группа захвата, но никто так и не откликнулся.       И тут до Виктора дошло.       - Что за игру вы снова затеяли? – крикнул он в пустоту.       Какое там похищение! Оскар сам написал эту записку, изменив почерк, чтобы зачем-то заслать сюда Виктора. В этом «зачем» и заключался вопрос.       Во встроенном коммутаторе возник знакомый до боли голос:       - Я вижу, ты уже там, Виктор. А теперь слушай меня…       Резкий голос робота, перебивший его, заставил Оскара вздрогнуть и разбить бокал вина, которое он попивал, сидя в комнате отдыха.       - Нет, это вы меня послушайте, сэр! – гневно вскричал Виктор. – Какого чёрта вы вздумали так шутить надо мной?       - Это неважно, - произнёс Оскар, с досадой глядя на разлитое по ковру вино. – Иначе ты бы упёрся, как баран, ведь мне стоило огромного труда уговорить тебя посетить мэрию в прошлый раз со мной, помнишь?       - Я думал, вас уже пытают, причиняют боль, вам страшно и вы ждёте, что я приду на помощь, - продолжал Виктор. – Когда я вошёл сюда, мои ноги подкашивались от страха, что я увижу вас замученным до полусмерти. А вышло, что это всего лишь глупая шутка?!       - Ты что? Успокойся, - строго бросил Оскар, но внутри у него всё сжалось от странного чувства… вины? Стыда? От осознания того, что Виктор прав? Взяв себя в руки, Оскар стряхнул оторопь и продолжил: - Ладно, поговорим об этом после. Я не просто так заслал тебя в мэрию. Мне нужно, чтобы ты… порылся в ящиках в кабинете Кэтрин. На днях я стал подозревать, что она готовит для меня какой-то сюрприз, и мне побыстрее хочется узнать, что же это.       - Она готовит вам очередной отказ! – огрызнулся Виктор.       - Что? Ты уже там порылся? – спросил Оскар.       - Нет! – потерял терпение робот, вложив в это короткое слово всю свою ненависть и обиду.       На улице завыли сирены – группа захвата подъезжала к зданию.       - Тогда выполняй, - с досадой бросил хозяин. – И быстро, пока тебя не схватили.       - Меня тошнит от вашей Кэтрин! – злобно возразил Виктор. – Она не любит вас и никогда не полюбит, поймите! Вас вообще никто не любит, кроме меня!       Он заблокировал соединение и перевёл дух. Пусть Оскар подумает над его словами, и, возможно, отыщет в них нужный смысл.       Виктор ушёл от военных через крышу, но домой не вернулся. Вместо этого он оказался в старом парке аттракционов, который собирались разбирать. Видеть это самодовольное лицо и выслушивать его бредни о Кэтрин больше не хотелось. Оскар мечтал о любви, а не о злодеяниях, и это отдаляло их друг от друга. Он, как и Виктор, ничего не знал о любви и любить не умел, и оба безуспешно пытались её добиться – Оскар от Кэтрин, а он, Виктор, – от хозяина. И оба терпели крах. Поэтому робот благословил бы тот день, когда Кэтрин исчезнет с лица земли и из жизни Оскара. Иногда хотелось треснуть хозяина, да так, чтобы он больше никогда о ней не вспоминал. К несчастью, терпением Виктор не отличался, и их конфликты с хозяином лишь множились.       Он поднялся над землёй на чёртовом колесе, запустив его от своей энергии, и вгляделся вдаль, на раскинувшийся внизу город в огнях, где, наверное, кто-то точно так же страдал от жестокой судьбы. Жалея Оскара за его ограниченность и слепоту, Виктор испытывал и к себе похожие чувства. Несчастный робот, чем он заслужил эти мучения? Всего-то и хотел - вершить зло вместе с хозяином, а вышло, что тому любовь ударила в голову, и всё, что он создал - отнюдь не ради злобных замыслов. Когда Оскар пенял ему насчёт любви, он был прав: никакой любви в Викторе не было. Но что-то изменилось, совсем недавно. Впервые это неясное чувство возникло у робота, когда хозяин был особенно сильно опечален очередным отказом Кэтрин. Подойти и прикоснуться к нему – даже на это Виктор решиться не мог. Он просто не понимал, что с ним творится. Он так стремился утешить хозяина, но робел перед ним всякий раз, когда пытался попробовать.       А час назад он высказал чувства вслух и уже жалел об этом. Вернись он домой, глядеть Оскару в глаза он бы уже не смог. Даже обида на сегодняшний фарс с «похищением» улеглась, и робот просто глядел на городские огни, думая о том, что лучше бы его никогда не было на свете, чем жить вот так, страдая от того, чего вообще в тебе не заложено и быть не должно.       Виктор не знал, что и Оскара в эту минуту терзали похожие мысли и чувства. В интонации робота он не уловил и доли шутки. И это его испугало. В полном одиночестве он сидел за столом, прижав к лицу ладони.       - Меньше всего я ожидал услышать от тебя именно это, железный болван, - подавляя нервический смешок, качал он головой. – Самое ужасное, что ты это всерьёз. И домой до сих пор не вернулся. Как эта дура Кэтрин, оборвал звонок. – Он поднялся и двинулся к выходу. – Ну что ж, Виктор, мой черёд идти по следу. Записки ты не оставил, но я и без неё знаю, где тебя искать.       Будучи роботом высокого роста, Виктор любил высоту. Частенько он приходил в этот заброшенный парк в свободное время и забирался на колесо, где ни один полицейский его не заметит. Отсюда открывался чудесный вид на залив, омывающий побережье Космо Сити, и лучше видны звёзды.       Белый лимузин Оскара робот заметил почти сразу, но не двинулся с места. Должно быть, сейчас хозяин, как обычно, осыплет его оскорблениями, и только потом прикажет возвращаться домой.       - Я вижу тебя, Виктор! – послышался гневный возглас. – Я его ищу, а он на каруселях катается.       Внизу колеса блеснули окуляры бинокля. Оскар вместе с парой роботов-помощников пялился на него.       - А я вас – нет, - не повышая голоса, произнёс робот и отвернулся.       - Слезай, негодник! Нам нужно поговорить! – требовал хозяин, подпрыгивая от нетерпения.       Виктор никогда долго не держал на него обиды, но сегодня решил продержаться подольше.       - Послушай, Виктор, я готов признать, что виноват, и попросить прощения, - признался Оскар. Эти слова затронули Виктора сильнее, чем он ожидал, ведь хозяин никогда ни у кого не просил прощения. Робот решил послушать, что он скажет дальше, ведь самого главного пока не услышал.       - Зачем ты мне это сказал по телефону? Разве ты и вправду что-то в этом понимаешь?       Этими словами он испортил сразу всё, и без того слабенькая надежда погасла в Викторе. Он резко обернулся, поднимая руку, и увидел, что Оскар лезет наверх по сочленениям колеса.       Он был уже довольно высоко, и когда перелезал за следующую кабинку, нога соскользнула. Оскар не успел зацепиться за перекладину второй рукой и повис на одной. Его испуганный вскрик отрезвил Виктора, разом испарив всю его ярость, которую секундами ранее он собирался выплеснуть на хозяина. Руку он уже трансформировал в пушку, но когда хозяин попал в беду, эта рука метнулась вниз и ухватила Оскара за шиворот за миг до того, как пальцы его соскользнули.       Втащив его к себе в кабину, Виктор скрестил руки на груди и окинул хозяина осуждающим взглядом. Он пытался не подавать вида, как испугался сейчас за него, и уж точно не ждал, что Оскар метнётся к нему и обнимет.       Так Виктор и сидел, ошарашенный, не способный двигаться, даже когда хозяин отошёл и уселся напротив. Он о чём-то говорил, то извиняясь, то обещая ему что-то, но мысли Виктора витали где-то в другом мире.       - Кстати, а сам-то ты как сюда залез? – вывел его из ступора вопрос хозяина. – Виктор, ты слышишь меня? Виктор! Может, спустишь нас вниз?       Вместо ответа робот поспешно подключился к системе колеса, и кабинка пришла в движение.       - Зачем… зачем вы это сделали? – вспомнив свои ощущения от объятий хозяина, спросил робот.       - Что именно? – не понял Оскар.       - Вот это.       Виктор вдруг встал со скамьи сразу на колени и прижал к себе хозяина. В этот момент кабинка коснулась земли, и Оскар увидел, как оба робота у лимузина переглянулись.       - Я подумал над твоими словами, - вздохнув, произнёс он. – Кажется, Кэтрин совсем меня не ценит, в отличие от тебя, Виктор. Возможно, мне следует пересмотреть своё к тебе отношение. Надеюсь, ты не сердишься на меня, и… давай жить в любви и согласии.       Для Виктора это прозвучало почти как предложение руки и сердца. Он взглянул в глаза хозяину и увидел в их глубине то, чего так давно жаждал.       - Вы самый великий человек на свете, - произнёс он, надеясь, что перед ним отныне тот Оскар, о котором он мечтал. Суперзлодей, живущий по законам зла, в стремлении покорить и уничтожить всех, всесильный и непобедимый, в чьём сердце место лишь для одного – того, кого он создал сам, единственного верного друга, и только с ним он разделит свою любовь.       - Идём домой, - ласково попросил Оскар, сжимая его ладонь в своей. – Прости ещё раз за эту глупую и жестокую шутку с «похищением». Мне жаль, что задел тебя и обидел.       Ужин давно остыл, но Оскар не хотел есть. Остаток вечера он провёл с Виктором, решив узнать о его чувствах не только ради научного интереса. И стоит ли ему в самом деле бросить мечтать о Кэтрин, когда в его собственном роботе этой любви больше, чем в ней. Откуда взялось это чувство в неживом существе и что со всем этим делать – вот что волновало Оскара. Сегодня он едва не разбился, и Виктор, которого ранили его слова, всё равно пришёл на помощь. Всё это заставило Оскара испытывать несвойственную ему благодарность, и он дивился этим чувствам и даже готов был измениться ради Виктора, с чувствами которого уже не мог не считаться.