***
Прошлое близнецов — Будь осторожен, дорогой. — Не волнуйся, милая. Я обещаю беречь себя. Ривен внимательно посмотрел на Музу и осторожно коснулся ладонью ее щеки. Она мягко обхватила его руку и улыбнулась, робко глядя из-под густых ресниц. Ей не хотелось отпускать любимого человека далеко-далеко от родного дома… Но приказ есть приказ. Много воды утекло с начала совместной жизни. Ривена повысили в звании и предоставили допуск к высокоранговым заданиям класса А, за которые обещалась немалая награда. За короткий промежуток времени простой солдат возмужал и стал старшим сержантом. Семимильными шагами он следовал к заветной цели — стать главнокомандующим сухопутного войска. Разве не прекрасна детская мечта мальчишки из обычной семьи? А если рядом есть близкие люди, готовые протянуть руку помощи и подставить крепкое плечо для опоры — то волноваться нечего. В жизни влюбленных изменилось многое. Сколько горя они отхлебнули, пока судьба не дала им бесценный дар — рождение долгожданного ребенка, которого назвали Риком. Это был первый шаг к созданию большой и дружной семьи. Несмотря на нехватку денег, родители чувствовали себя самыми счастливыми людьми на свете, а благодаря помощи друзей удалось преодолеть финансовые трудности и встать на ноги, чтобы обеспечить себе и первенцу достойную жизнь. — Я скоро вернусь, — ворчливо прошептал Ривен и поцеловал Музу в губы на прощание. Она почувствовала приятное прилив тепла внизу живота и крепко зажмурила глаза. Но странное чувство внутри не давало покоя. Чувство тоски и одиночества? Нет-нет. Муза за долгие годы привыкла к частым командировкам Ривена, но каждый день скучала и верно ждала его. А может… это ощущение внезапной тревоги и опасности? Колокольчик интуиции беспокойно звенел и не давал мыслям собраться в кучку. Ривен не из робкого десятка и прекрасно может за себя постоять. Муза это прекрасно помнила еще со времен обучения в Алфее. Но почему сердце болезненно щемило? — У меня плохое предчувствие. Муза поджала губы, чтобы не расплакаться. Ее тело охватила мелкая дрожь при мысли, что любимый человек может погибнуть. — Не ныряй головой в пучину боя, лучше отступи. У нас с тобой маленький сын. Как он будет расти без отца? Я… Неожиданные объятия не дали договорить слова. Ривен крепко стиснул Музу и ласково погладил ее по голове, чтобы успокоить. Под воздействием нежного тепла она утихла и уткнулась носом в грудь, еле сдерживая всхлипы. — Я не просто солдат, а старший сержант. У меня огромный опыт за плечами, и в бою смогу уберечь себя. Поэтому не надо плакать. Когда миссия закончится, я позвоню. Я свои обещания всегда сдерживаю. — Хорошо, — тяжело вздохнула Муза — Я буду ждать. — Сегодня предстоит ответственное задание. Ривен молча стоял в строю, вжав голову в плечи. Ему не в первый раз приходилось слушать наставления капитана о миссиях, но назойливые мысли о Музе и Рике, как рой пчел, не давали покоя. — На планете Темпоспацио появились подозрительные вспышки негативной энергии. По словам жителей из черных дыр в пространстве появились странные создания, которые нападают на деревни. Ваша задача — очистить территорию от монстров. Вопросы есть? Солдаты хором ответили: — Никак нет, сэр! — Тогда за дело! После приказа капитана подчиненные распределились по кораблям и отправились в указанный пункт назначения. Во время полета Ривен сидел у окна, прислонившись к стене, и задумчиво смотрел вдаль. Акварельными пятнами звезды и галактики мелькали в глазах, смешиваясь в единую массу. Беспокойные мысли до сих пор не покидали голову, а словно рой пчел жужжали в мозгах. «У меня уже паранойя, — горько усмехнулся Ривен. — Что со мной может случиться?» Остальные бойцы терпеливо ждали своего часа и беззаботно болтали друг с другом о личной жизни, пока равнодушный металлический голос не сообщил о прибытии на Темпоспацио: — Внимание! Всем бойцам приготовиться к посадке. Внимание! Приготовиться к посадке! Военный корабль приземлился на пустынную поверхность, поднимая облако пыли в воздух. Командир отряда разделил солдат на небольшие мобильные группы во главе старших сержантов. Ривену доверили в управление группу под номером десять, и он отправился на разведку. Планета Темпоспацио славилась природными заповедниками, где время остановилось и перестало сыпаться как песок сквозь пальцы. Грань между жизнью и смертью стиралась, а само понятие вечности становилось существенным. По легендам, в Темпоспацио можно было найти источник вечной молодости, но ни один исследователь так и не обнаружил его, как и таинственные заповедники бессмертия. Мрачные тучи заслонили солнце. Окровавленная земля усеяна трупами, потрёпанный вид которых даже бойца не первой закалки приводил в ужас. У некоторых не хватало даже головы и других конечностей. Создания тьмы не щадили никого, даже женщин и детей. — Слушать мою команду, — ледяным голосом отдал приказ Ривен. — Руф, Мидори, Ноэль отправятся в западную часть села и эвакуируют оставшихся в живых жителей. Амир, Жан, Бенигмо — в восточную часть села. А я, Ливио и Терзо — проверим земли за территорией поселения. Ривен втянул ноздрями жаркий воздух и закашлял. Неподалеку горел дом. Острые языки пламени лизали строение и заключили в смертельные объятия его жителей. Не было слышно ни криков, ни плача — никого. Потому что спасать было уже поздно. Черный дракон мерно выдыхал струю огня, поджигая ближайшие дома. Его огромные перепончатые крылья со вздувшимися венами заполонили мрачное небо, скрывая мир своей огромной тенью. Щурясь от едкого дыма, Ривен сделал рывок вперед и достал лазерный меч. Магический металл впился в грубую кожу чудовища, но смог протаранить мягкий живот. Взвыв от боли, дракон опрокинул голову назад и выплюнул огненный шар. Совершив выпад в бок, Ривен перекатился по земле и отдал команду: — Окружить его! Ливио и Терзо, задыхаясь в дыму, накинули на дракона волшебную сеть и затянули петли. Злобно рыча, дракон несколько раз мотнул головой и рухнул на землю, забившись в конвульсиях. Зачарованная сеть не давала ему выпустить пламя и даже дым, но движениям нисколько не мешала. С яростным кличем дракон махнул хвостом, сбив с ног стоявшего сзади Ливио. Терзо достал еще одну сеть, но не смог попасть в бушевавшую цель, которая уже твердо стояла на лапах. Ривен подкрался сзади и собрался вонзить меч в шею чудовищу, как истошный женский крик с детским плачем выбили его из колеи. — Черт! Еще пострадавшие! Ливио, Терзо, справитесь без меня? — Да, сэр! Но Ривен, мчавшийся на помощь, уже не слышал ответа подчиненных. Его сердце оборвалось при мысли, что новыми пострадавшими могли быть дети. Нельзя было допустить еще одной трагедии. — Помогите! Помогите! Резко выбежав из-за угла здания, Ривен остановился, как вкопанный. При виде страшной картины он буквально потерял дар речи. На земле лежал труп мужчины в очках и с бластером в руке. Грудная клетка перебита, живот распорот, а белоснежная рубашка от крови приобрела алый оттенок. Рядом вниз головой распласталась женщина с рваными ранами на спине и голове. Она крепко держала в руках два помятых свертка с плачущими младенцами. Тонкие струйки крови медленно стекали по ее лицу и падали на землю. А над ними тенью повисла виверна — далекий родственник дракона с перепончатыми крыльями вместо передних лап. С победным кличем она замахнулась хвостом с ядовитой рапирой на конце на оставшихся в живых жертв. — Нет! Я не позволю. Очнувшись, Ривен оттолкнулся ногами от земли и обвил гибкую шею виверны. Цепкие руки закрыли весь обзор чудовищу, которое с утробным рыком замотало головой, чтобы избавиться от надоедливого бойца. Виверна раскрыла пасть и собралась выпустить залп пламени, но Ривен смог вовремя повернуть её голову и спасти пострадавших от огня. — Сгинь в Аду, — процедил сквозь зубы Ривен и вонзил клинок в шею виверны. С истошными завываниями чудовище упало на спину и судорожно захлопало крыльями. Ривен хладнокровно распорол его беззащитный живот, и жизнь виверны мигом оборвалась. Еще одно создание тьмы незаметно подобралось сзади, но острый клинок закончил и его судьбу. Вытерев пот со лба, Ривен убрал клинок и рухнул на колени рядом с раненной женщиной, которая до боли груди напоминала его любимую Музу. Такие же красивые глаза, словно сапфир в оправе густых ресниц; темные шелковистые волосы, едва достававшие до плеч, и слабая улыбка на изуродованном лице, которое, несмотря на раны, оставалось красивым. Осознание того, что на её месте могла быть Муза, повергло Ривена в дикий ужас. Руки его тряслись, а мысли путались. — Потерпите немного, я уже вызвал врача, — он лихорадочно рылся в карманах, чтобы найти бинты, но тонкая рука схватилась за его запястье. — Не надо, — слабым голосом произнесла женщина. — Мои дни… уже сочтены. Я… скоро умру. — Нет! Нет! Вы не умрете! Скоро придет помощь! Ривен всем сердцем желал помочь раненой женщине. Дрожащими руками он разорвал свой плащ и прикладывал куски ткани к рваной спине, чтобы остановить кровотечение. Острое жжение в уголках глаз и ноющая боль в груди не давали сосредоточиться на спасении. «Почему я не могу помочь человеку? Где эти чертовы врачи, когда они так нужны?». Отбросив грустные мысли в сторону, Ривен осторожно уложил женщину на остатки своего плаща. Даже при смерти мать продолжала крепко держать своих детей. Осталась одна минута в этом мире, последняя минута, и она пила ее до дна, как чашу. — Прошу вас… спасите моих малышей… Умоляю, — из-под плотно прикрытых глаз текли слезы, оставляя на фарфоровых щеках кристальные дорожки. — Они вчера родились и еще не успели познать свет. Мы с мужем хотели… создать большую дружную семью, исполнить мечты, жить счастливо до конца своих дней. Я… хотела показать своим детям Волшебную Вселенную, выучить в Алфее и Красном Фонтане… радоваться их успехам. Пожалуйста, пообещайте мне, нет… поклянитесь, что не бросите моих малышей… — Я… клянусь, — с трудом сглотнув тугой комок, Ривен еле сдерживался, чтобы не заплакать. — Я с женой сам их воспитаю, как родных детей. — Спасибо вам… Вы станете хорошими родителями для моих детей. Позвольте… позвольте мне напоследок узнать ваше имя… — Хм, Ривен. — Ривен… я не успела дать моим детям имен. Придумайте их… с вашей женой. — Я обещаю. — …и никогда не оставляйте их одних… Будьте счас… Женщина не успела договорить фразу, как жизнь её, висевшая на тонкой ниточке, оборвалась. С закрытыми глазами и умиротворенной улыбкой на бледном лице она лежала на плаще и до самого конца обнимала детей, пока не перестала дышать. Ривен молчал. На его глазах умер человек, который взял с него клятву позаботиться о малышах. Он на своем веку успел повидать немало смертей, но сегодняшняя смерть оставила грустный отпечаток на его душе. «Все мы смертны. Рано или поздно в конце пути нас всех ждет один конец». Ривен аккуратно взял плачущих детей на руки и крепко прижал их к себе, обещая никому не отдавать. Он уже не видел своих бегущих товарищей, спешащих врачей, остальных монстров, никого. Для него мир перестал существовать… Спустя несколько часов операция завершилась. Планету удалось очистить от созданий тьмы и эвакуировать остальных жителей. Немало обычных граждан погибло в ужасной схватке со злом, как и простых солдат. Морг Темпоспацио был переполнен, не хватало рук, чтобы похоронить всех мёртвых. А живым была нужна медицинская и психологическая помощь. Верховный совет Магикса не смог объяснить причину аномального открытия портала из потустороннего мира. Кто-то предположил о возвращении Трикс, а кто-то даже заикнулся о Трех древних ведьмах. Но расследование продолжалось. Ривен сидел как на раскаленных углях в ожидании ответа от врача. В соседней палате медицинские работники осматривали малышей. Прошла секунда, а казалось, что целая вечность. Сердце забилось с удвоенной силой при мысли о печальном исходе. Нет, все будет хорошо — так убеждал себя Ривен. — Как вы себя чувствуете? — знакомый голос вывел бойца из печальных дум. С недовольным ворчанием Ривен обернулся и увидел своего подчиненного Ноэля. — Неважно, меня беспокоит состояние детей. — Увы, в страшной трагедии многие стали сиротами, — тяжело вздохнул Ноэль. — Хорошо, если есть родственники. А какая судьба ждет тех, кто остался один? — Я близнецов усыновлю. Ноэль, с удивлением изогнув бровь, серьезно сказал: — Сдай детей в приют. Зачем тебе еще одна обуза? Глаза Ривена во мгновение ока застлало белой пеленой. Бурлящий вулкан ненависти извергался наружу, содрагая землю. — Ни за что, — каждый слог Ривен произносил с хрипом. — Я дал клятву умирающей матери, что позабочусь о ее детях. Мне не хочется, чтобы они прошли через тот Ад, который прошел я! — Вам не прокормить троих детей. — Плевать! — процедил сквозь зубы Ривен. — Кредит на шею повешу, задание высокого ранга снова приму на себя, в долги залезу, но не позволю малышам сгноить свою жизнь в приюте! Он в ярости стукнул кулаком по стене, от чего волна дрожи нервно пробежалась по телу. Словно слайды из кинофильма перед глазами мелькнули болезненные воспоминания: унижения матери и ее садистские наказания, сдача в кошмарный приют, полное одиночество, снова унижения и страдания, опыты с препаратами, избиения и воровство. Вплоть до поступления в Красный Фонтан Ривен провел свое детство в кругу обозленных на мир сирот и ненормальных опекунов, которые не щадили своих воспитанников. С каждым годом он замыкался в себе и поклялся отомстить свету за годы пыток в приюте и одиночества. Тщательно продуманный план должен был исполниться еще на первом курсе обучения. Все шло как по маслу, пока в жизни не появилась… любовь. И мир перевернулся с ног на голову. Благодаря Музе Ривен смог найти свой свет в конце туннеля. Сослуживец покачал головой и напоследок бросил печальный взгляд: — Я вас предупреждал. В бедной семье не стоит заводить троих детей. Не повторяйте чужих ошибок. Но Ривен уже не слушал. Все его мысли были сосредоточены на малышах. После завершения операции удалось пробить по базе данных информацию о погибшей семье. Мужчину звали Назарио. Двадцать семь лет. Выдающийся генетик в области биологии и медицины. Последние годы отрекся от общества и проживал в маленькой хижине на планете Темпоспацио. Близких родственников нет, с дальними не поддерживал связь. Женщину — Беатриса, двадцать шесть лет. Актриса театра на планете Темпоспацио, сирота. Вышла замуж на Нозарио и долгие годы проживала в дали от населения. Дверь со скрипом отворилась, и в коридор вышла медсестра. Ривен резко вскочил со скамьи и с трепетом спросил: — Как дети? — Их жизни ничего не угрожает. Ривен с облегчением вздохнул. Он ни за что в жизни не простил себе, если бы дети погибли. — На коже обнаружены несколько ссадин и синяков, серьезных травм нет. Чтобы выжить после такой трагедии, надо было в рубашке родиться. Ривен закусил нижнюю губу. Родители до последнего вздоха боролись против созданий тьмы. Нозарио пал первым, пытаясь защитить свою семью, а Беатриса накрыла собой детей, приняв страшные удары чудовища. Оба супруга пожертвовали собой ради спасения родных детей, чтобы они продолжили жить и познали этот мир без войн и опасностей. Ривен дал клятву Беатрисе, что не бросит малышей и сам их с Музой воспитает. — В палату можно войти? — Нежелательно, дождитесь выписки. — Когда их выпишут? — Завтра днем. Ривен схватился за подбородок. Он не мог позволить себе оставить детей одних в больнице. — Можно у вас переночевать? Медсестры округлила глаза: — Вы с ума сошли? У нас мест нет. — Неважно! Хоть на этой скамье, на полу, где угодно! — настойчиво потребовал Ривен и сложил руки в молитвенной позе. — Прошу! Спустя минутного молчания раздался тихий ответ: — Хорошо, только не мешайте работе. — Спасибо вам. Вежливо поклонившись, Ривен отошел в коридор и достал мобильник. Беспокойство беспокойством за малышей, но и о родной семье нельзя забывать. Как там Муза и Рик? С ними все хорошо? Не отвыкнет сын от отца за вечные командировки? Ривен чуть не уронил трубку, когда услышал родной до боли голос: — Наконец-то ты позвонил. Мы переживаем за тебя. Почему так долго? — Прости, миссия затянулась. — Ты не пострадал, с тобой все хорошо? — Я в порядке. Как вы без меня? Как Рик? — Рик в гостях у дедушки, учится играть на фортепиано, — Муза звонко рассмеялась. — Такой шалун у нас, хочет сразу на всех инструментах научиться, но ничего не выйдет. Только терпение и долгий труд поможет стать истинным музыкантом. — Ты права, — горько усмехнулся Ривен. — Мне знаком этот тон, — холодно сказала Муза. — Что-то точно случилось, мое сердце не врало. Повисла неловкая тишина. — Ривен, ответь. — Муза, у нас предстоит серьезный разговор. Я даже не знаю, с чего начать… — Говори как есть, я все пойму. Я же твоя жена. Немного поколебавшись, Ривен рассказал о миссии и близнецах, не упуская ни малейшей детали. Во время разговора Муза ахала и ужасалась, а под конец расплакалась. — Бедные дети, лишиться родителей в таком возрасте. — Мне самому их жалко, — удрученно опустил голову Ривен. — А родственники остались? — Увы, мои сослуживцы перелопатили всю базу данных о жителях Темпоспацио, но информации о близких родственниках нет, как и о дальних. — Бедные малыши, я не хочу, чтобы они росли в приюте... Голос Ривена дрогнул: — Давай мы их… — …усыновим, — закончила фразу Муза. — Ты прям мои мысли читаешь? — искренне удивился Ривен. — Как? По ту сторону связи послышался тихий смешок. — Не забывай, я твоя жена. В любом случае, я поддержу твое решение. Только… — Муза осеклась. — Мы недавно стали на ноги и стабилизировали финансовое положение. Троих детей будет тяжело прокормить. — Мы справимся, — решительно сказал Ривен. — Вместе преодолеем любые преграды. — Любовь делает нас сильнее. День незаметно сменил вечер, а затем и ночь. Ривен лежал на потрепанной скамейке возле палаты с малышами, но так и не смог заснуть. Он долго ворочался, чтобы принять удобное положение, а потом просто лег на пол, подстелив плащ под собой. События сегодняшнего дня не покидали голову. Ривен не раз приходился свидетелем жестоких сражений с летальными исходами. Однако Беатриса как две капли воды была похожа на Музу. Может, поэтому ее смерть прочно запечатлелась в памяти? Но теперь это осталось в прошлом. Жизнь продолжалась. Надо выполнить свою клятву, а для этого необходимо было договориться с местными органами опеки и попечительства об официальном усыновлении детей. Веки налились свинцом. С тяжелыми мыслями Ривен закрыл глаза и погрузился в объятия Морфея… Неожиданно раздался стук в дверь. — Иду-иду! Муза открыла ее и замерла на пороге. Вид потрепанного мужа с кровоподтеками и двумя свертками для младенцев в руках привел ее в ужас. Она словно почувствовала толчок в грудь, но смогла вовремя опомниться и взять малышей, чтобы Ривен мог спокойно переодеться. Старая колыбельная Рика не могла вместить двоих младенцев, поэтому пришлось их положить на свою кровать. — Какие хорошенькие. Муза осторожно присела с краю и с трепетом погладила малышей. В ее груди появилось чувство нежности, как при рождении первого ребенка. Хоть и не было кровного родства, но она словно почувствовала осязаемую духовную связь с этими детьми; желание прижать их груди и никуда-никуда не отпускать буквально осязалось на кончиках пальцев. Муза поняла, что полюбила их, как родного сына. — Твой отец в курсе про наше решение? — спросил Ривен. — Да, — с улыбкой на лице кивнула Муза. — Вначале он не сказал и слова, но после одобрил наше решение и обещал помогать нам. — Я договорился с местными органами опеки и попечительства об усыновлении детей. Нам осталось собрать необходимые документы, пройти процедуру проверки, и мы скоро станем официально многодетной семьей… — Хм, как отреагируют на это наши друзья? — А скоро мы узнаем… За дверью стоял Рик и с замиранием сердца наблюдал за родителями. Он не до конца осознавал, кто лежит на кровати и почему так счастливы родители. Но детское любопытство не давало покоя. Рик, потеряв опору, упал на пол. Дверь предательски скрипнула, выдавая маскировку ребенка. — Мы знаем, что ты там, Рик. Заходи, не бойся. Муза ласково позвала своего сына и взглядом указала в сторону кровати. — Это твои младшие братик и сестричка. — Братик и сестричка? — удивленно хлопая глазами, спросил Рик. — А как их зовут? Муза с усмешкой уставилась на Ривена. — Зовут? А сейчас мы скажем, правда, Ривен? — Да, а имена придумает мама. — Хорошо, — лукаво прищурила глаза Муза — Раз первому ребенку дал имя ты, то малышам — я. Она несколько минут напряженно думала. Затем широко улыбнулась и расслабилась: — Мальчика я хочу назвать Мартином, чтобы он был таким же храбрым и мужественным, как его отец. А девочку — Илэрия… — …Чтобы она всегда была жизнерадостная и радовала всех нас лучезарной улыбкой, — засмеялся Ривен и усадил к себе на колени старшего сына. — А ты, Рик, как старший брат, будешь их защищать. — Защищать? — с детской бесхитростью спросил Рик, наклонив голову на бок. — Старшие братья рождаются первыми на свет, чтобы защищать младших братьев и сестер. Я не зря при рождении дал тебе имя Рик. Надежный и храбрый человек, который никогда не бросит в беде близких людей. Пока ты еще маленький и не все понимаешь, но когда подрастешь вспомнишь мои слова…</i>***
Наше время — Брат, о чем говорит Вольдемар? В ответ тишина. — Рик, почему ты молчишь? Скажи, что это неправда, пожалуйста. Рик виновато посмотрел на Мартина и закусил нижнюю губу. — Брат, пожалуйста, не молчи! Брат! Мартин почувствовал предательскую резь в глазах и легкую дрожь в теле. Он стиснул зубы, чтобы в очередной раз не расплакаться у всех на виду. Рик с болью в голосе ответил: — Это правда. Ты и Илэрия приемные дети. За несколько дней до отъезда у Рика с родителями состоялся серьезный разговор. Он опасался, что его будут ругать за очередную драку в школе, но слова родителей шокировали его. Туманные воспоминания из далекого прошлого о рождении брата и сестры оставались размытыми. Рик не помнил беременности матери и ее выписку из роддома, как обычно происходило в подобных случаях. Единственное, что осталось в памяти — это безмятежная сцена со счастливыми родителями и его братом и сестрой, которые тихо спали на кровати. — У меня были смутные сомнения о кровном родстве с Мартином и Илэрией. Значит, это правда. На удивление Рик говорил спокойно, крепко сжав руки в замок. Ему хотелось отрицать факт о брате и сестре, но ничего не изменишь. Оставалось смириться. — Нам с твоей мамой выбор дался нелегко, — спустя затянувшегося молчания сказал Ривен. — Но мы нисколько не жалеем о нем. — И пусть они не родные, но они же мои брат и сестра. Я как старший брат, буду их защищать и любить. — Мы гордимся тобой, Рик. Я рад, что правильно воспитал своего сына. — Чужих детей не бывает, — улыбнулась Муза. — Когда ребенка принимаешь в семью, он становится родным, пусть не по крови, но по духу. Священные узы родителей и детей никогда не разорвутся. — Верно говоришь, — усмехнулся Ривен. — Мартину и Илэрии повезло с семьей, не то что мне… — Но сейчас не об этом, — резко перебила его Муза, взявшись за руку. — Мы планировали рассказать им правду после нашего путешествия. Рик, прошу, подготовь их к серьезному разговору. — Можете рассчитывать на меня! — бодро отозвался Рик, чуть не вскочив со стула. — Я вас не подведу..... — Это неправда, ты врешь. Взгляд Мартина стал испуганным, а лицо побледнело. Ноги словно налились свинцом, и Мартин упал на холодный пол и еле слышно застонал, скрывая мокрое от слез лицо руками. Он не мог сразу осмыслить новость, а принимал ее медленно, словно кто-то толчками вгонял в грудь тупое копье. Но хрупкое сознание отказывалось принимать горькую правду. — Мартин, я не вру, — осторожно позвал брата Рик. — Наш отец одиннадцать лет назад тебя и Илэрию подобрал на одной планете и дал обещание, что с мамой воспитают вас. Он жалел о сказанных словах, но другого выхода не было. Рано или поздно правда бы всплыла на поверхность. Поэтому лучше узнать ее от старшего брата, чем от демона безумия. — Вы нас все эти годы…обманывали?! Мартин зло стукнул кулаком по земле и резко вскочил на ноги, схватив старшего брата за грудки, который из-за магических оков не мог противостоять. Рик с грустью отвел взгляд в сторону, стараясь не пересекаться с леденящим душу взглядом младшего брата. Он винил себя, именно себя в произошедшей истерике. — Прости, — только и мог прошептать Рик, превозмогая щемящую боль в груди. — Мы боялись, что вы в юном возрасте не воспримете правду как есть. — И долго вы собирались водить нас за нос? — лицо Мартина побагровело от негодования. — Родители после путешествия собирались вам все рассказать. — А до этого ты бы продолжал играть роль заботливого старшего брата и поддерживать спектакль лжи, — Мартин, нервно рассмеявшись, отпустил Рика. Было неизвестно, рассмеялся он всерьез или таким образом пытался защитить себя от правды. — Очнись ты наконец! Рик с трудом встал на колени и сделал движение вперед, но оковы зла продолжали сковывать его тело. Мартин испуганно попятился назад. — Не подходи ко мне! — снова взорвался он, срывая голос. — Мы с Илэрией для тебя чужие люди, а ты скрывал эти годы. — Мартин, что за чушь ты несешь! Мне плевать, родные вы или нет, я ваш старший брат, и буду вас любить, несмотря ни на что. — Ложь! Хотя бы ты мог нам все рассказать! — Я боялся, что вы неправильно меня поймете, — голос Рика утонул в тишине. — Я доверял тебе все свои тайны, делился секретами и мечтами, разговаривал по душам и всегда рассчитывал на твою помощь. А ты меня обманывал. Я не люблю, когда мне лгут. Я ненавижу ложь. Лучше бы в детстве все рассказали… Плечи ребенка мелко задрожали, а слезы градом побежали по щекам. — Я ненавижу… ненавижу тебя, — Мартин буквально выталкивал слова из себя. — Ты лгал мне. Ты лгал Илэрии… Вы все лгали… Я тебя ненавижу… Ты… Ты… ЛЖЕЦ!!! Последнюю фразу он выкрикнул в лицо старшему брату, а затем закрыл лицо руками и убежал прочь. — Мартин, стой! С яростным воплем Рик резко разорвал магические оковы и последовал за братом. Но его сердце ушло в пятки, когда в следующую секунду раздался детский крик и зловещий хохот. — Только не это… Быстрее ветра Рик смог добраться до другой стороны коридора в надежде спасти младшего брата, но было уже поздно. В помещении никого не было, кроме странного фиолетового тумана и… очков. Вольдемар добился своего: рассорить братьев, чтобы заполучить вторую часть своей силы в свои руки. — Нет, только не Мартина, — побелевшими губами произнес Рик. — Умоляю, не забирайте его у меня… Сжав зубы, он прижал к груди поломанные очки и застучал свободной рукой по полу, проклиная все на свете: Вольдемара, заброшенный город и свою беспомощность. — Нет… Не в силах больше сдерживаться, Рик лег на пол и горько зарыдал.