Премьера «Дюнкерка». Дюнкерк, Франция. Июль 2017 года.
На этот раз сначала Гарри ступает на ковровую дорожку. Рейс Луи задержали, а затем он заснул в отеле, после чего его сестра постучала в дверь номера, чтобы разбудить его. Луи взял её с собой в основном потому, что она хотела встретиться с кастом фильма, и ещё потому что её парень «вёл себя как придурок», и ей «нужно было отвлечься». В любом случае, когда Луи во второй раз оказывается на ковровой дорожке, он уже знает о присутствии Гарри. Повсюду видны люди с радужными флагами, которыми они размахивают и кричат каждый раз, когда актёр машет или посылает им воздушные поцелуи. Просто актёр сделал каминг аут. Ну, официально, потому что не похоже на то, что Гарри пытался скрыть это в течение последних нескольких месяцев, и Луи знает это, потому что он уже долгое время следит за карьерой Гарри, так что все в этом глупом мире сейчас знают обо всём этом. Лотти, сестра Луи, направляется к чёрному входу и говорит, что будет ждать его там, так как она знает, что ему снова нужно пройти через папарацци и интервьюеров. В этот раз Лиам не отправил с ним никого в сопровождение, и Луи настоятельно попросил его не приезжать, так как они всё равно полетят в Нью-Йорк вместе, на следующей неделе, где состоится последняя премьера «Дюнкерка». Он улыбается камерам и отсчитывает десять секунд, прежде чем подойти к одному из интервьюеров, с которым разговаривает Гарри. Потому что он может. А также потому, что прошло два дня, и он уже соскучился по тому, что актёр постоянно находится рядом с ним, но он пока что не собирается признавать это, по крайней мере на камеру. — Ох, это что, сам Луи Томлинсон сейчас присоединился к нам? — спрашивает интервьюер. Луи уверен, что они когда-то встречались, но он не помнит, когда. — Правда? — глаза Гарри на секунду расширяются, перед тем как он оборачивается и видит Луи, то, как его губы изогнулись в самой мягкой, самой приятной улыбке, никогда не покинет разум Луи. — Привет, сладенький, — усмехается он, заключая Гарри в полуобъятия. — Ты испортил моё интервью в Лондоне, и будет справедливым, если сейчас я испорчу твоё. — Я не против, — отвечает Гарри. — Ты в порядке? — Теперь лучше. — Да, я тоже, — боже, они оба такие идиоты и стоят прямо перед камерами. — Думаю, поздравления здесь будут уместны, верно? — Луи улыбается, а затем переводит взгляд от Гарри к интервьюеру. — Мы только что говорили об этом! — улыбается интервьюер. — Гарри Стайлсу не нравятся девушки! Это стало неожиданностью для всех. «Не для всех» — Луи хочется исправить его. Он знает огромную часть поклонников Гарри и даже люди вне его фан-базы уже знали или, по крайней мере, догадывались об этом. — Хееей, мне нравятся девушки, — возмущается Гарри. — Но теперь мне не обязательно вешать на себя гетеро-нормативные ярлыки, — усмехается он. — Некоторые из моих лучших друзей — девушки… Они есть у каждого из нас. Друзья. — Некоторые люди говорили, что ты сделал каминг-аут именно сейчас только из-за фильма, чтобы продать больше билетов. Какова твоя реакция на это? — Я… Да, я сделал это во время премьеры фильма, но не для того, чтобы продалось больше билетов. Крис слишком хорош, и он определённо не нуждается в том, чтобы я сделал хоть какой-то из его фильмов «успешнее». Похоже на то, что Голливуд — довольно гомофобная индустрия, («Так держать, Эйч»), и думаю я не хотел бы, чтобы люди считали, что я получаю новые роли только из-за того, что «ухаживаю» за актрисами. Тайное становится явным, я гей, — он пожимает плечами. — Теперь посмотрим, кто из режиссёров даст мне какую-нибудь роль. Интервьюер нервно усмехается. Луи так полон гордости, что не знает, куда её девать. — Ты чёртов гений, поэтому я сомневаюсь, что у тебя возникнут проблемы с получением новых ролей… Если только Голливуд не станет ещё более гомофобным, — Луи говорит это только для Гарри, и актёр это знает, потому что он дарит ему очень личную улыбку. — Ты сделал каминг-аут несколько лет назад, Луи, поэтому, может, у тебя есть какие-нибудь советы для Гарри? Луи даже не приходится думать, прежде чем начать говорить. — Нет… — он снова смотрит на Гарри. — Он чертовски изумительный, он отлично справится со всем этим, — затем он сжимает бедро Гарри. — Теперь, если вы меня извините, я думаю, что должен дать собственное интервью. Пожалуйста, спросите его побольше о фильме, — говорит Луи интервьюеру. — Увидимся внутри, Эйч. Луи направляется к другому интервьюеру и не оглядывается назад, но если бы он это сделал, то увидел, как Гарри совсем пропустил мимо ушей следующий вопрос просто потому, что наблюдал за тем, как певец уходит. Интервью Луи проходит прекрасно. Его спрашивают о фильме, о том, когда он снова станет частью нового саундтрека, и правда ли, что сегодня вечером он исполнит песню в прямом эфире. То же самое Нолан спросил у него пару недель назад. Луи почти не нервничает. Он уже много раз выступал перед важными людьми, привет, «Грэмми», и он знает, что всё пройдёт отлично. В такие моменты его любимая часть та, в которой он может создать связь, будто бы невидимый мост между музыкой и её слушателями. Он по-прежнему хочет творить добро, и на то есть множество причин. Гарри сказал, что он его фанат. Он говорил, что действительно слушает музыку Луи. Он является основной причиной того, почему Луи участвует во всём этом. Поэтому он хочет, чтобы парню понравилось. Это не нервозность. Он просто испытывает какую-то тревогу. — Ты похож на влюблённого школьника, — закатывает глаза Лотти. — Я влюблённый взрослый, — поправляет её он. — И, честно говоря, похоже, это не имеет сильной разницы, — усмехается Луи. Он снова идёт смотреть фильм, потому что его сестра настаивает на этом и парень не против посмотреть его повторно. У Луи есть ощущение, что когда он будет проводить ленивый день дома, на диване, он не откажется посмотреть «Дюнкерк» ещё раз. Гарри здесь нет. Они переписывались с Луи, и он написал, что даст немного больше интервью, и они обязательно увидятся на афтепати после, на что Луи отвечает ему кучей «х» и выключает свой мобильный телефон, практически пересказывая весь сюжет фильма своей сестре, пока они смотрят его, и он не знает, почему Шарлотта не ударяет его по голове, ведь когда на экране появляется Гарри, Луи выпускает сдавленный писк. — Я же говорила, что ты — влюблённый школьник, — говорит она после окончания фильма, и они выходят из зала, следуя за всеми в помещение, где будет проходить вечеринка. — Мне не стыдно за это. — Тебе не должно быть. Он выглядит так же, — пожимает плечами Лотти. — Откуда ты знаешь? — Он не переставал пялиться на тебя с тех пор, как мы пришли сюда, — когда его сестра указывает вперёд, он сразу же находит взглядом Гарри. Стайлс около бара, и у него фруктовый коктейль в руке. Он улыбается Луи своей самой большой улыбкой, и ноги Томлинсона начинают двигаются прежде, чем он может даже подумать об этом. Лотти следует за ним с самодовольным выражением лица. — Приятно видеть тебя снова, — говорит Гарри, когда Луи приближается. — Ты уже пьян? — спрашивает шатен. — Нет, просто счастлив, — актёр опускает взгляд вниз, его щёки покраснели. Луи действительно не знает, как реагировать на это, не дав Лотти возможность издеваться над ним всю оставшуюся жизнь, поэтому он просто решает представить свою сестру. — Хаз, это Лотс. Лотти. Шарлотта. Моя сестра, — он прочищает горло. — Лотс, это Гарри Стайлс. — Вау, Луи, одного имени было бы достаточно, — смеётся Лотти и улыбается Гарри. — Но, приятно познакомиться. Я не была твоим фанатом раньше, но теперь мой брат просто не перестаёт говорить о тебе. Так что… — Шарлотта, — Луи лишь притворяется смущённым. На самом деле это не так. — Справедливости ради, моя сестра сказала бы то же самое, — актёр понимающе улыбается Луи. — Приятно познакомиться, Лотс. Лотти. Шарлотта. — Просто выбери одно, — она закатывает глаза. — Но мне нравятся все! — восклицает Гарри. — Просто Лотти подойдёт. Луи, иди сюда, пока я не выбрала за тебя, — говорит Луи его сестра. — Итак, что ты будешь пить, и где я могу это взять? — Вот здесь, — Гарри оборачивается и зовёт бармена. — Хочешь чего-нибудь, Лу? — Холодный неразбавленный виски, пожалуйста. — Мне что-нибудь, что будет выглядеть красиво и вкусно, — сообщает Лотти молодому парню, и тот говорит что-то вроде «сию секунду», прежде чем отвернуться. — Поздравляю с премьерой фильма, Гарри. Ты играл фантастически, надеюсь увидеть тебя на церемонии награждения в следующем году. — Он будет там, — утверждает Луи. — Благодарю. Я просто хочу, чтобы люди насладились фильмом, — застенчиво улыбается он. — Ты прав, — Лотти поворачивается к Луи. — Он такой же красивый в жизни, каким ты его и описывал. — Оу, Лу, — усмехается Гарри. — Заткнись. — Иди сюда, — Гарри отводит руку в сторону и Луи прижимается к нему боком, получая поцелуй в лоб. — Поужинаешь со мной сегодня? — спрашивает он. — Определённо да. Если только ты не против, чтобы моя раздражающая сестра всё испортила. — Конечно нет, всё будет… — Если ты думаешь, что я проведу ночь, наблюдая за тем, как вы двое флиртуете друг с другом, то ты сильно ошибаешься, младший братик, — говорит Шарлотта Луи. — Эй, я не твой младший брат, — смущенно говорит он. — Я просто всегда хотела так сказать, — пожимает плечами девушка. — Кажется, я только что видела Лу Тисдейл… — Лотти прищуривается. — Это же она, Лу? Как ты думаешь? — Я думаю, что да, — говорит Луи. — Это она, — подтверждает Гарри. — Откуда ты знаешь Лу? — затем спрашивает он с любопытством. — Я стажировалась у неё год назад, — рассказывает ему Лотти. — Я скучаю по ней. — Хоть кто-то из нас, — усмехается актёр. — Почему тебе не нравится Лу? Луи тоже хочется знать, поэтому он благодарит бармена за их напитки, а затем снова сосредотачивается на разговоре. — Она не не нравится мне? Потребуется много усилий, чтобы я почувствовал к кому-то неприязнь, — говорит Гарри Лотти. — Просто… я никогда не заботился о гендерных стереотипах? Например, одежда для меня — одежда, макияж — это макияж и так далее… — Лотти понимающе кивает. — И тогда… Думаю однажды я попросил её накрасить мне ногти? Раньше она работала в проекте, в котором я тоже принимал участие. И… Э-э… — он смеётся, глядя вниз. — Она сказала, что может дать мне бутылёчек с лаком, так как сама не хотела бы принимать в этом участия. — Что? — хмурится Луи. – Вроде… она считает, что мужчины не должны наносить слишком много макияжа или делать что-то слишком «девчачье»? Потому что тогда это слишком по-феминистски или что-то вроде того, и это вроде как не похоже на то, с чем она работает. — Что… — Нет, всё в порядке, я имею в виду, у каждого есть своё мнение, правильно? — Гарри понимающе улыбается. — Я просто… раньше я считал, что мы друзья, и тогда я чуть не признался ей в своей ориентации. Но всё это дерьмо просто оттолкнуло меня в то время. Она хороший человек и очень талантлива. Мы просто не разделяем с ней одни и те же взгляды. — Это не имеет никакого смысла, — выносит своё мнение Шарлотта, и она звучит немного сердито, как считает Луи. «Это моя девочка». — Она — парикмахер-визажист, ради всего святого! — Я подумал точно так же, — говорит Гарри и делает глоток своего напитка. — Ну, мне жаль, Гарри, — улыбается Шарлотта. — Я всё ещё собираюсь пойти туда и поздороваться, потому что так будет вежливо с моей стороны, но… Ах да. Прости. Поздравляю тебя с выходом. Это непросто, я… я видела, как Луи проходил через это, и мы совсем не понимали, как люди могут быть такими жестокими. Но это того стоит, не так ли? — улыбается Лотти. — Это грёбаная правда, — улыбается Луи. — Увидимся? — спрашивает он Лотти. — Я могу поехать с тобой обратно в отель. — Хорошо, — она целует его в щёку, а затем дарит Гарри ещё одну улыбку, прежде чем уйти. — Мне очень нравится твоя сестра, — признаётся актёр Луи. — Она замечательная, — соглашается он. — Никогда не рассказывай ей об этом, иначе она мне все уши прожужжит, но если бы не Лотти, наша семья не была бы, ну, той семьёй, которая есть сейчас, — говорит Луи, и Гарри хмурится и наклоняет голову, будто бы спрашивая, что это значит. — После того, как мама умерла, я слетел с катушек. Тебе даже не нужно было следить за моей жизнью, чтобы знать это… Я был везде. Но Лотс… Она… Она заботилась о детях и позаботилась обо мне. И я обязан ей до конца своей жизни. — Это… Это прекрасно, Луи. То, что ты благодарен. Это отличная черта в человеке. Любой другой мог считать это само собой разумеющимся. — Ты слишком мил ко мне, Гарри, — Луи подходит ближе. — И я действительно хочу тебя поцеловать. — Я тоже действительно хочу тебя поцеловать, — наклоняется в его сторону Гарри. Он один раз прижимается к губам Луи, а затем просто целует его в щёку. — Но я не хочу, чтобы люди на нас смотрели, здесь слишком много журналистов. — Чёрт. Если бы мне не нужно было выступать через несколько минут, я клянусь, что утащил бы тебя в уборную. — А я позволил бы. — Я знаю, — ухмыляется Луи.♡(◡‿◡)
Как только Луи просят выступить, он становится профессионалом. Сейчас с ним нет его группы. Тут даже нет гитары. По середине сцены стоит лишь красивое пианино, и прямо на него светит прожектор. Он был представлен самим Кристофером Ноланом, и все начинают хлопать, когда он садится за рояль. — Добрый вечер, — говорит он в микрофон. — Я не помню, кто это сказал, но рай для человеческих душ должен существовать, потому что выдающиеся личности не получают достаточного вознаграждения на земле. То, что вы, ребята, сделали с этим фильмом, людьми, которых вы представляли, и тем, как вы их изображали… Это было незабываемо, и это именно то, чего они заслуживают. Он для тех храбрых людей, которые сражались за нас, и для всех тех, кто всё ещё сражается. Спасибо, что так или иначе позволили мне стать частью этого. Люди хлопают ещё раз, и Луи на секунду закрывает глаза, чтобы настроиться на исполнение песни. Всё просто прекрасно, и он чувствует себя более живым, чем когда-либо. So what do you want them to say when you're gone? / Так что ты хочешь, чтобы они сказали, когда тебя не станет? That you gave up or that you kept going on? / Что ты сдалась или держалась до конца? What do you do when a chapter ends? / Что ты делаешь, когда заканчивается одна из глав? Do you close the book and never read it again? / Ты закрываешь книгу и больше её не читаешь? Даже находясь практически в кромешной тьме, он может видеть Лотти рядом с Гарри, и они оба поют вместе с ним. Это невероятное чувство, и это ещё один из тех моментов, который певец хочет запечатлеть в своей памяти и никогда не отпускать. Он знаком с Гарри меньше недели, а у него уже есть коллекция моментов, сохранённых в его сердце и голове. Когда он заканчивает, люди просят его спеть ещё. Поэтому Луи играет и поёт настолько долго, насколько позволяет ему его спина. В основном он исполняет каверы, подходящие для такого события, но также исполняет две собственные песни. Люди подходят к нему и уходят, делают фото, снимают видео. Гарри же не двигается. Когда Луи наконец благодарит всех в последний раз, актёр добирается до него раньше журналистов. Тем не менее Гарри даёт Луи пятнадцать минут на интервью, а потом тянет его за руку, спрашивая, могут ли они уже, пожалуйста, вернуться в один из отелей. — Не возражаешь, если это будет мой отель? Тогда я смог бы подвезти Лотти, — спрашивает Луи. — Конечно нет, — улыбается Гарри. — Я хотел бы попрощаться с некоторыми людьми, поэтому ты пока иди и найди свою сестру, встретимся снаружи? — Идеально, милый. И это нормально, Луи уверен, что Гарри ничего на это не скажет. Иногда Луи называет таксистов «милыми». Но именно в этой ситуации всё по-другому. На этот раз всё не так, когда он назвал так Гарри, его сердце начало бешено колотиться (ох, но что в этом нового?), и он почувствовал, как его щёки начинают краснеть, поэтому он быстро отворачивается и уходит, чтобы найти Лотти и попрощаться с некоторыми знакомыми. Им удаётся добраться до отеля до девяти вечера, что является достижением, поскольку никто не хотел, чтобы они уходили. Луи уверен, что в этот раз они были пойманы папарацци. Но ему всё равно. Он действительно не заботится на этот счёт. Он на всякий случай пишет Лиаму, когда с ним пытаются связаться из Лондона, чтобы он дал «комментарий» по этому поводу, и так как его друг не отвечает сразу, певец выключает телефон и оставляет его на прикроватной тумбочке. Они с Гарри решили поужинать в номере Луи, смотря что-то по телевизору, потому что именно так они представляют «идеальное свидание». Они переодеваются, и Гарри надевает кое-что из одежды Луи. Штаны ему немного малы, точно так же, как и толстовка Луи от «Адидас», но он всё так же выглядит прекрасно. — Я — человек-«Найк», и это вроде как предательство с моей стороны, — комментирует Гарри, посмеиваясь и садясь на диван Луи. — Если бы это зависело от меня, на тебе бы сейчас вообще не было одежды, — он пожимает плечами. — Ты глупый, — отвечает актёр. — Немного. И я просто шучу, ты ведь знаешь, да? Это… — он движет пальцем от себя к нему. — Ах, это ведь больше, чем просто секс, не так ли? — Да, — Гарри приближается к нему. — Так и есть. А затем они целуются. Они были наедине лишь однажды, в ту первую ночь, когда встретились. Они звонили и переписывались с друг другом без перерыва последние пару дней, это правда, но ни один из них элементарно не имел времени позвать другого на свидание или просто увидеться, так что это второй раз, когда они одни. Это второй раз, когда они делают это. Однако, как и в первый раз, Луи чувствует, что в некотором смысле они делают всё это будто бы не впервые. Луи Томлинсон — самый далёкий в наши дни человек от вещей, связанных с религией, но когда он целует Гарри, единственное, что возникает в его голове — это цитата из книги Фицджеральда «Прекрасные и проклятые», в которой говорится, что «две души иногда создаются одновременно и оказываются влюблёнными в друг друга ещё до своего рождения», потому что… Потому что это чувство не может быть реальным. Это невозможно. Нормальные люди не чувствуют подобного так быстро. Луи никогда не чувствовал подобного так быстро. Гарри проводит по его нижней губе своим языком, а затем аккуратно кусает её, заставляя Луи улыбнуться, несмотря на то, что его губы вроде как заняты. Затем актёр быстро и сильно чмокает его в губы три раза, после крепко обнимая. — Это глупо, что я скучал по тебе? — спрашивает он, прижимаясь лицом к груди Луи. — Я тоже скучал по тебе, — говорит Луи и поднимает голову Гарри, хватая его за подбородок. — Я безумно скучал по твоим поцелуям. Скучал по твоему смеху, когда я что-то говорю, хотя я действительно не такой уж забавный, — он прижимается к губам Гарри в коротком поцелуе. — Так и есть, — Гарри чмокает его. — Что это? — затем он смотрит на журнальный столик. — Оу, я нашёл приставку в тумбочке. Мой менеджер всегда убеждается, чтобы в моих номерах они были, — смеётся певец. — Ты хочешь поиграть, пока не принесли нашу еду? — Во что будем играть? — Я… я думаю, что взял с собой только «ФИФУ», — говорит Луи. — Я так хочу надрать тебе задницу, — улыбается Гарри. — Разве ты не говорил в различных интервью, что ты абсолютный ноль футболе? — Да, я полный лузер в этом. Но я преуспел в видеоиграх. Ты облажаешься, — смеётся актёр. — Давай, Лу, поторопись, и включи наконец игру. Гарри всё-таки надирает ему задницу, но не потому, что он лучше в этом, чем Луи — они наравне, просто Луи почти всё время пялится на актёра, чем на то, что делает Руни, его игрок. Он просто не может. Гарри обладает каким-то магнетизмом, и Луи не знает, что с ним происходит, ведь они совсем недавно познакомились, но когда он рядом с этим парнем, он будто не может насытиться им полностью, но Луи старается не сильно зацикливаться на этом. Если такие эмоции у него возникают только сейчас, если это лишь конфетно-букетный период того, что ещё до конца не определено, тогда Луи возьмёт от этого всё. Потому что если всё исчезнет, если он станет более или менее адекватным человеком, если его сердце станет биться не так сильно при виде этого парня, тогда это будет означать, что Луи был рядом достаточно, для того, чтобы налюбоваться Гарри и это стало привычкой. Это их вторая встреча. Их первое свидание, да, Луи называет это свиданием и уже думает об их совместном будущем. Можете подать на него в суд. Ему плевать. Им приносят заказанную еду, и они сменяют видеоигру на эпизод «До смерти красива», оба находят сериал достаточно интересным, чтобы убить на него время, не погружаясь в сюжет. Во время просмотра они ведут тихую беседу, поэтому телешоу в основном служит фоновым шумом. Гарри рассказывает ему о Джемме и о том, как сильно он скучает по ней, одновременно с этим гордясь достижениями своей сестры. В настоящее время она работает в новостной интернет-компании «Баззфид», большую часть времени находясь в Лондоне, но «она повсюду путешествует» — обиженно говорит Стайлс, как будто он не делает то же самое. Луи слушает его и рассказывает случаи из своего детства, потому что Гарри, кажется, помешан на них. — Я просто чувствую, что нам нужно больше времени уделять своим родным, чтобы не превратиться в самодовольных придурков. — Согласен, — просто говорит Луи. Поэтому Гарри продолжает говорить. Наступает момент, когда они, наконец, перестают смотреть телевизор и выключают его. — Хочешь принять душ? — спрашивает Луи. — Думаю да. Я почти уверен, что кто-то пролил на меня шампанское, — хихикает он. — Думаю, у меня в ванной есть дополнительное полотенце. — Хм, хорошо, спасибо, — Гарри поцеловал его в лоб, а затем встал, направляясь в ванную. Луи собирает все тарелки и кладёт их на поднос, который стоит в кухонной раковине, а затем возвращается в спальню, расправляя постель. Он снова включает свой телефон и пишет Лотти, но она не отвечает, возможно, уже спит. Лиам ответил на его сообщение и попросил Луи позвонить, как только он это прочтёт, так что Луи набирает ему, даже если сейчас очень поздно. «Время не имеет роли, когда у тебя есть ребёнок, Луи» — сказал его менеджер на днях. — Привет, Лима, как ты? — спрашивает он, как только лицо парня появляется на экране смартфона. — Как всегда хочу спать, — тихо сказал Лиам. — Он только что заснул. Соф тоже, она измождена, бедняжка. — После Нью-Йорка я вернусь в Лондон и буду нянчиться с малышом, чтобы вы смогли сделать что-нибудь для себя, — обещает Луи. — Мы можем позволить себе няню, Лу, — его друг закатывает глаза. — Я знаю, Лиам, я видел твою зарплату, — шутит он. — Нет, я… Я соскучился по младенцам, ладно? И я люблю твоего малыша, так позволь мне побыть его няней. — Если ты настаиваешь, — улыбается Лиам. — Итак, Гарри Стайлс где-то рядом? — Он в ванной, — как только он это произнёс, Лиам тут же шевелит бровями. — Мы всего лишь играли в видеоигры и ужинали. — Как мило. — Так и есть, — говорит Луи. — Зачем ты просил меня позвонить? — Точно, — Лиам включает режим менеджера. — Ох, чем вы двое занимаетесь? Просто трахаетесь? Являетесь друзьями с преимуществами? Или это что-то большее? Или, ну, что ты скажешь насчёт всех этих слухов. Это всё меняет. Некоторое время назад никто бы не спросил Луи о подобном. Даже Лиам. То, что хотел сделать Луи, не имело значения. Всё дело в имидже. Даже после того, как он сделал камминг-аут, они по-прежнему следили за его отношениями, даже когда он встречался с Зейном, точнее, особенно когда он встречался с Зейном. Но с другой стороны, Луи никогда не встречал кого-то, кто ненавидел быть знаменитым больше, чем его бывший. Он не спрашивал об этом Гарри напрямую, но на днях, когда они переписывались, актёр намекнул, что ему всё равно, как их «история» будет воспринята остальными до тех пор, пока у них была собственная правильная версия происходящего. — Я действительно не хочу ничего об этом говорить, в основном потому, что всё то, что сейчас происходит между мной и Гарри началось с телевидения, верно? — это звучит как риторический вопрос. — Значит, как я полагаю, все знают, что происходит. И это не просто секс, я не раз спрашивал его об этом. Я надеюсь, что нет, учитывая то, что я… — он останавливает себя. — Учитывая то, что ты этого не хочешь? — спрашивает Лиам. — Учитывая то, что я чувствую, — Луи специально старается не смотреть в камеру, когда его менеджер — лучший друг — ангел-хранитель, начинает хихикать над ним. Гарри выходит из ванной, когда Лиам успокаивается. — Хочешь познакомиться с ним? — спрашивает Луи. — Конечно. — Хазз, — слабо зовёт он. — Лиам хочет поздороваться. Гарри дарит ему улыбку и садится на кровать, на нём лишь полотенце, обёрнутое вокруг талии. Это очень сильно отвлекает. — Привет, Лиам, рад знакомству с тобой, у тебя милейший ребёнок на земле, — Гарри улыбается в камеру. — Ну конечно же Луи уже показывал тебе фотографии, — Ли нежно закатывает глаза. — В первый же день, когда мы встретились. — У Луи одержимость детьми, я клянусь, — шутит его менеджер. — Хей! Не издевайтесь над тем, что я люблю своего крестника больше, чем люблю себя. А ты знаешь, насколько сильно я себя люблю. — Неужели? — фыркнул Лиам. — Самовлюблённый кретин. — Ты? — недоверчиво спрашивает Гарри. — Мы просто шутим, — мягко говорит Луи и проводит большим пальцем по щеке Гарри, слегка поцеловав его в то место. — Отлично, — говорит его друг. — Очень приятно было познакомиться с тобой, Гарри. Скоро увидимся в Нью-Йорке, да? Безумно хочу посмотреть фильм. Ведь Луи распевал оды по поводу твоей идеальной игры в течении семидесяти двух часов. Луи даже не пытается возразить. — Хорошо, — отвечает за них Гарри. — Ладно, я, пожалуй, оставлю вас, ребята. Веселитесь и делайте всё то, что я бы делал, если бы рядом со мной сейчас не лежал новорождённый ребёнок, — улыбается он. — До встречи, парни. Гарри выпускает смешок. — Люблю тебя, фасолинка, — тихо шепчет Луи перед тем, как закончить звонок по Фейстайму. — Итак, — глубоко вздыхает он. — Думаю, я тоже приму душ, хорошо? — Хорошо. Гарри выглядит немного поражённым. — Ты в порядке? — спрашивает певец. — Ты… ты действительно говорил обо мне с другими людьми? Таким милым и… Эм, прекрасным способом? — он отводит взгляд, спрашивая это. — Да, — просто отвечает Луи. — Всё в порядке? — Хм. Более чем. — Отлично. Тогда я пошёл в душ, — Луи целует его и направляется в ванную. Когда шатен возвращается, свет во всём номере уже выключен, он исходит лишь от экрана телефона Гарри. Он уже в постели и укрыт одеялом, кондиционер работает в полную мощность. Сердце Луи пропускает несколько ударов, когда он думает, что в какой-то момент это может стать обычным явлением в его жизни. Он залезает на кровать и ложится рядом, думая о том, что Гарри смог запомнить, какую сторону постели он предпочитает, это мило. — Моя мама передала тебе привет, — вздыхает Гарри и кладёт свой телефон на тумбочку. Затем он поворачивается к Луи. — Передай ей привет от меня тоже, когда выпадет случай, — говорит он, кладя одну руку под голову, а вторую оставляя между ними. Гарри взял её в свою ладонь и поцеловал. — Ты хорошо провёл этот вечер? — Идеально, — улыбается Гарри. — Я рад, что познакомился с Лотти и Лиамом. Особенно когда услышал все те прекрасные вещи, которые они сказали, — усмехается он. Луи опускает взгляд вниз и Гарри снова целует его руку. — Я действительно прекрасно провёл вечер, Лу. — Хорошо. Потому что я… Послушай, — Луи глубоко вздохнул. — Я недавно узнал кое-что о себе. Мне нравится быть прямолинейным. — Я заметил, — говорит актёр. — Мне тоже нравится им быть. — Да. Мне нравится отправлять безрассудные сообщения, и насколько вообще сообщения могут быть такими? Я говорю близким о том, что я их люблю, и знакомым, насколько они прекрасны в своём проявлении, я до сих пор не могу поверить, что они действительно существуют в моей жизни, — он останавливается на этом. Луи надеется, что Гарри знает, что он один из тех прекрасных людей в его жизни. — Мне нравится говорить разный бред наподобие «поцелуй меня сильнее», «ты хороший человек» или «ты озаряешь мой день». Я живу, стараясь быть как можно более прямолинейнее. Потому что однажды я могу попасть под автобус. — Что? — Гарри хмурится. — Я имею в виду… ведь это может случиться, да? А что, если я попаду под автобус и больше никогда не смогу ничего сказать? — спрашивает он. Гарри не отвечает, поэтому он продолжает. — Я не знаю. Может быть, это странно. Может быть, это пугающе. Может быть, просто невозможно, чтобы человек знал, что ты его хочешь, нуждаешься в нём, чувствуешь, что можешь умереть, если не увидишь его, или когда ты касаешься его, то чувствуешь что-то невероятное… например, когда твои ноги лежат на его бёдрах, пока вы сидите на диване, твой язык находится у него во рту, а в твоих руках оказывается его сердце. Луи думает, что смог хорошо всё объяснить. Он надеется, что Гарри поймёт его. Шатен молится, чтобы Гарри не встал и не ушёл после того, как он закончит. — Но нет ничего прекраснее, чем быть безрассудным. И нет ничего более рискованного, чем притворяться, что тебя ничего не заботит, — шепчет он. — Мы молоды, мы люди, мы прекрасны, и мы не находимся под чьим-либо контролем, как на самом деле думаем. Мы никогда не узнаем, кто действительно нуждается в нас. Мы никогда не узнаем того волшебства, что может возникнуть между нами и другими людьми. Мы… — он вздыхает. — Мы никогда не узнаем, в какой момент проедет тот самый автобус. На секунду комната погружается в тишину, а затем Гарри яростно целует Луи. Он возвышается над Луи, просовывая свой язык так далеко, как только может. В нём так много страсти, что у Луи кружится голова. Он целует в ответ с той же страстью, и он уверен, что в любую секунду они начнут задыхаться от нехватки воздуха, но это не имеет абсолютно никакого значения. Не тогда, когда Гарри помещает в этот поцелуй столько чувств, не тогда, когда их дыхание смешивается, а их пальцы переплетаются. Не тогда, когда этот человек выдыхает, снова и снова целуя его губы. Луи позволяет ему это. Он целует его в ответ, он целует его с напором, он целует его, когда их губы уже совсем онемели, а волосы спутались. Он целует его, когда время во всём мире будто замирает. Затем Гарри прикладывает губы к его уху и самым низким, мягким голосом, которым он когда-либо говорил, шепчет: — Неудивительно, что ты выиграл так много «Грэмми». Ты умеешь подбирать правильные слова, о чём я могу только мечтать, — Луи чувствует его ухмылку. — Но я хочу, чтобы ты знал, что ты прекрасный человек. Ты раскрашиваешь мои дни в яркие краски. И мне безумно нравится прикасаться к тебе. Ко всему. Будь это твои ноги на моих бёдрах или язык в моём рту. И я отчаянно нуждаюсь в тебе. Настолько отчаянно, что не знаю, как с этим бороться. — Гарри, — Луи прижимает его сильнее к себе. — Лу, — Стайлс целует его в шею. Певец лишь крепче обнимает его, а затем целует намного мягче, чем обычно. — У нас обязательно всё будет хорошо, — шепчет он в губы Гарри, на что Гарри отвечает: — Уже.Премьера «Дюнкерка». Нью-Йорк, Соединённые Штаты Америки. Июль 2017 года.
Они прибывают в аэропорт «Ла Гуардия», в котором должно было быть безопаснее, чем в «Аэропорту Кеннеди», но на самом деле всё оказывается в сто раз хуже. Аэропорт «Ла Гуардия» совсем небольшой по размеру, и хоть он и находится далеко от города, их фанатам каким-то образом удаётся попасть туда и без остановки кричать, как будто премьера проходит в аэропорту, а не в Манхэттене. На каждом шагу папарацци, в чём Гарри винит свою команду. Он также винит и себя, так как это была его идея лететь вместе, но Луи успокаивает его и говорит, что всё в порядке. Конечно, всё не так радужно, но они смогут справиться. Они оба останавливаются для того, чтобы сделать фото и оставить автографы фанатам, несмотря на то, что Лиам заставляет Луи уйти оттуда как можно быстрее. Пассажиры аэропорта выглядят крайне недовольными, так как они просто пытаются провести обычный день, но ведь это Нью-Йорк, и лишь десять процентов населения выглядят дружелюбно настроенными. Луи привык к этому. Ему, конечно же, это не нравится, но он привык. На улице их ждёт фургон, и они садятся в него, как только прорываются сквозь толпу. Луи успевает обнять ещё двух фанатов, а Гарри посылает всем воздушные поцелуи, затем дверь закрывается, и они наконец-то уезжают. — Куда? — спрашивает водитель. — Челси, Мидтаун, — отвечает Лиам, а затем называет ему точный адрес. Когда Гарри сказал ему: «Мы должны полететь в Нью-Йорк вместе», Луи не думал дважды, его единственным условием было, чтобы они остались в его квартире вместо гостиницы. Луи не нравятся Нью-Йоркские гостиницы. И иногда город его совершенно не привлекает. Поэтому они направляются в квартиру Луи, и он счастлив. Рядом с ним Гарри и Лиам, а ещё лучший друг Стайлса должен приехать чуть позже сегодня. Премьера только завтра, поэтому у них есть время отдохнуть и повеселиться, и это просто… прекрасно. Впервые Луи не беспокоится о том, что его личная жизнь будет афишироваться в СМИ. Дело в том, что многие люди считают подобное — полным дерьмом. Луи точно был одним из этих людей, когда смотрел на всё это со стороны. Он и Гарри познакомились в воскресенье. Сегодня только пятница, а они уже делают всё вместе, как будто в отношениях в течение, по крайней мере, трёх месяцев. Луи всегда был одним из тех, кто указывал пальцами и судил. Вроде «почему, чёрт возьми, А обедает с семьёй Б, ведь они только начали встречаться?» Вероятно, он был одним из тех, кто сказал бы, что это чистый пиар-ход, и что их отношения фейковые. Но теперь он сам оказался в подобной ситуации, и он ловит себя на мысли, что ему это нравится. И ему как-то всё равно, что об этом думают другие. Он позволяет Лиаму и Гарри пообщаться по дороге в Челси, и облокачивает голову на окно, вставив наушники в уши. Перелёты всегда заставляют его чувствовать себя немного плохо, особенно когда ему приходится тратить слишком много времени на них, плюс, часовые пояса точно не способствуют хорошему расположению духа, поэтому Луи закрывает глаза и позволяет Алексу Капраносу немного расслабить его. — Лу, — кто-то зовёт его. — Луи… — это Гарри, и он говорит очень тихо. Луи открывает глаза. — Привет, — улыбается актёр. — Привет. — Мы на месте. Лиам сказал, что тебе нужно отпустить водителя, — Гарри всё также шепчет, из-за чего Луи хочется поцеловать его за это в знак огромной благодарности. Луи вырос в шумном доме, полном громких людей. Его никогда не будили мягким голосом, при этом убирая чёлку с глаз, нет. Он просыпался от криков своей мамы и плача детей. Один или два раза ему даже казалось, что он тонет, но это были всего лишь Фиби и Дейзи, выливающие воду ему на лицо. Луи ненавидел это. Не поймите его неправильно, он безумно любит свою семью и также имеет самые приятные воспоминания о них. Но он никогда не был таким, как они, если речь идёт о шумности. Он ещё не говорил об этом Гарри, но, видимо, ему это знать не нужно. В отличие от Лиама, его лучшего друга, с которым он знаком уже много лет, или его бывшего, ох, парня. Гарри попросту превосходит их всех. От этого Томлинсон испытывает чувство освобождения, и это так прекрасно, что парень начинает практически задыхаться. Но не то, чтобы он жаловался. Они заходят в квартиру, и Лиам тут же направляется в «свою» спальню, чтобы оставить там свои вещи. — Ты уверен, что Найл тоже может остаться здесь? Я могу снять ему номер в гостинице. — Это квартира с тремя спальнями, в которой я редко бываю, Гарри. Она будет только рада, что в ней столько людей, — шутит Луи. — Ну же, давай устроим тебе тур. Он показывает Гарри остальные комнаты, и когда они оказываются на балконе, то находят там Лиама с баночкой пива в руках. — Где ты его нашёл? — с любопытством спрашивает Луи. В последний раз он был в этой квартире, когда приехал в Нью-Йорк, чтобы записать саундтрек к фильму. Прошло несколько месяцев. — Очевидно, что у меня есть ключи от твоей квартиры, — отвечает Лиам. — Я также взял тебе и Гарри. — Мой герой, — игриво хлопает ресницами певец. — Какие у нас планы на вторую половину дня? Мы не можем просто лечь спать. Часовые пояса — это, конечно, редкостное дерьмо, но он знает, что если они лягут спать, им будет намного тяжелее привыкнуть к Нью-Йоркскому времени. — Я думаю, что мы можем пойти куда-нибудь пообедать… — Я умею готовить, — говорит Гарри. — Ты готовишь? — спрашивают Лиам и Луи одновременно. — Да, — хихикает он. — Что вы, ребята, хотите на обед? — Всё что угодно, — отвечает Луи, следуя за Гарри на кухню. Лиам идёт следом, чтобы составить им компанию. Гарри находит в морозилке курицу и улыбается намного сильнее, чем Луи, который нашёл косяк в прикроватной тумбочке, когда они зашли в комнату, чтобы оставить там свои вещи. Актёр говорит, что будет готовить по семейному рецепту, и когда он отворачивается, открывая шкафчики и ящики в поисках нужных приправ, Лиам поворачивается к Луи и дарит ему личную улыбку, таким образом говоря «пожалуйста, сохрани это». Луи хочет. Луи очень сильно этого хочет.♡(◡‿◡)
Они обедают за столом, и Луи думает, что это первый раз, когда он использует его по назначению. Это забавно. Во время трапезы они обсуждают город и событие, ради которого они сюда и приехали, и то, насколько прекрасным оно будет. Гарри рассказывает Лиаму о Кристофере Нолане, ну или «Крисе», он уже рассказывал это Луи, но стоит снова услышать эту историю, чтобы в конце увидеть вытянутое лицо своего друга. Он не думает, что когда-либо видел фаната-Лиама, даже когда они столкнулись лицом к лицу с солисткой группы «Florence and the Machine» три года назад, и он полностью потерял голову. Ей богу, Луи не знает, что произойдёт с Лиамом, когда он завтра встретится с режиссёром. Он просто надеется, что сможет заснять этот момент, чтобы в дальнейшем высмеять его, возможно, в интернете, когда Лиам «чисто случайно» увидит это видео в Твиттере Луи или его Инстаграме. Во второй половине дня Лиам говорит, что он поработает в гостиной Луи, поэтому Луи и Гарри решают прогуляться по окрестностям. Гарри говорит, что в последний раз, когда он был здесь, он пошёл в гости к Тейлор Свифт, и все думали, что они встречаются, что было абсолютно ужасно. — Я помню те слухи о том, что вы вместе… — вспоминает Луи. — Боже, нет, никогда, — хихикает он. — По словам окружающих, она очень даже хорошая борода. — Это точно. Для певицы она хорошая актриса, — комментирует Гарри, и Луи не упускает тени грусти в его словах. Луи она не нравится, он считает её пустым человеком. — Мне никогда не нравились мои бороды. С самого начала все они были моделями, и все они были отстойными. Что ж. Тейлор, конечно, не модель. Но она тоже полный отстой. Певец смеётся. — А мне мои нравились. Я имею в виду, мне, конечно же, было с ними скучно, но они были хорошими. Я до сих пор дружу с Эль, хоть мы и не должны показываться вместе. — Как так получилось? — Мы проводили много времени вместе, — Луи пожимает плечами. — Моя семья полюбила её, этим она облегчила всем нам жизнь. Она выполняла свою работу, никогда не говорила лишнего, и это было… здорово. Но потом находиться в шкафу стало слишком тесно, особенно когда я встретил… — он замирает на этом моменте. — Когда ты встретил Зейна? — Гарри поднимает бровь и дарит Луи улыбку. Луи смущается и опускает взгляд вниз. — Я представлял ваши отношения… запутанными, но, ах, твои песни заставили меня задуматься, что ты действительно любил его? — Это… — Луи вздыхает. — Я не буду говорить, что всё было сложно, потому что на самом деле всё было довольно просто. И немного странно. — В каком смысле? Могу ли я спросить? Они выворачивают из-за угла, и солнце тут же отбрасывает свои лучи на Гарри. Луи никогда не видел более прекрасного зрелища. — Зейн был одним из моих самых любимых в мире людей, так как с первой нашей встречи мы просто… нашли общий язык, я думаю. Может быть, он и был моей второй половинкой, но весьма платонически, — объясняет Луи. — Мы любили по вечерам пить пиво и курить косяки. И мы всегда были на одной волне. Я считал его горячим, он меня тоже, так что почему бы и нет, понимаешь? — Гарри кивает, показывая Луи, что он внимательно слушает. — Сначала мы просто переспали, при этом оставаясь действительно хорошими друзьями, так что это сработало, — он пожимает плечами. — Что случилось потом? — Мы решились на свидание, — певец горько усмехается. — Мы подумали, что будем друг для друга отличными бойфрендами, я полагаю, но это никогда не были правильные отношения? Я не знаю, как объяснить, они просто были не такими, но я также считал, что ошибаюсь, поэтому пустил всё на самотёк. Я любил его, ты прав, но я никогда не был влюблён в него. Он был одним из моих лучших друзей, он помог мне сделать каминг-аут, мы… Мы прошли через многое. А потом он изменил. Это было не в первый раз, и я не думаю, что к тому времени мы всё ещё были вместе… — Луи делает паузу, собираясь с мыслями. — Но он изменил мне публично, поэтому было так дерьмово, и я… С меня было достаточно, я полагаю. Кроме того, моя мама сказала, что я заслуживаю лучшего. — Она была права. — Да. И это как раз произошло в тот момент, когда она… Когда она заболела. Так что это был действительно дерьмовый период в моей жизни, поэтому я так сильно рассердился на Зейна, иногда я думаю, что всё ещё злюсь на него. Не из-за измены, а потому, что я чувствовал себя преданным. — Я… Думаю, что понимаю, — говорит Гарри. — Как ты чувствуешь себя сейчас? После всего этого? — Счастливым, — без промедления отвечает он, на что актёр забавно взмахивает головой. — Послушай, я повзрослел, хорошо? Я думаю, что часть меня цеплялась за Зейна так сильно только потому, что я чувствовал, что всегда могу быть молодым и безрассудным рядом с ним. Беспечным. Но… После этого я, вроде как, снова нашёл себя? И я всё также молод, но теперь не так беззаботен. — Ты свободен, — замечает Гарри. — Да. Я повзрослел. И теперь достаточно зрел, чтобы встретить замечательного парня и дать ему понять, насколько он мне нравится, и также достаточно молод, чтобы позволить себе почувствовать ту… неловкость, что обеспечивается только первыми свиданиями и поцелуями в щёку, — он хихикает, а затем подталкивает Гарри в плечо. — Мне повезло, что я был одинок, когда встретил тебя. И уже не был тем плохим парнем. — Ты никогда не был плохим парнем, — мягко поправляет его актёр. — Не настолько плохим. Я имел в виду, что был вроде любителя вечеринок, беспечной версией нынешнего меня. Я бы не понравился тебе два или даже год назад. — Думаю, что ты понравился бы мне любым, — Гарри поворачивается к нему, останавливая их посреди тротуара. Луи поднимает глаза, в то время как Гарри уже наклоняется к нему, кладя обе руки на бёдра шатена, таким образом подтягивая его ближе к себе. Луи Томлинсон позволяет ему поцеловать себя, по-настоящему поцеловать себя в публичном месте, впервые в жизни. И он даже не думает о том, что могут подумать прохожие. Затем они заходят в музыкальный магазин, и Гарри проводит минуты, просматривая виниловые пластинки. Любовь к ним он получил от Робина, его отчима, как сказал ему Гарри. Когда Гарри был моложе, а Робин и его мама только начали встречаться, Робин поставил пластинку Элтона Джона или что-то в равной степени романтичное, и они с его мамой танцевали в гостиной под любимые треки, пока думали, что Гарри и Джемма спали. Джемма обычно спала, но Гарри сидел на лестнице и наблюдал за ними, надеясь, что когда-нибудь у него будет также. Луи обнимает его и покупает ему каждый винил, который тому понравился. Гарри чуть ли не разревелся на том месте, из-за чего певец успокаивающе поцеловал его прямо возле кассы, потому что это свободная страна, а Луи — свободный человек. Следующей их остановкой был базар. Гарри нравилось там практически всё, что он видел, поэтому Луи покупает ему это. В конце концов, тот убеждает Томлинсона, что ему просто необходимы солнцезащитные очки, которые шатен примерил просто так, поэтому Луи разрешает актёру купить ему очки в подарок. «Я мог бы даже носить их» — шутит Луи. Конечно же он будет. Когда они возвращаются в квартиру Луи, на часах восемь вечера, солнце только что опустилось за горизонт, а из гостиной раздался громкий смех. — Наконец-то, вы, засранцы! — говорит очень блондинистый и очень взбудораженный парень, когда они заходят с огромными пакетами в руках. — Найлер! — Гарри усмехается и безумно радуется, когда видит своего лучшего друга. Найл встаёт и практически приподнимает Гарри над полом, крепко обнимая его. Найл приехал прямо из Ирландии, потому что он навещал там свою семью, когда Гарри пригласил его на премьеру фильма в Нью-Йорке. — Я соскучился по тебе, мудак, — говорит парень. — Я тоже по тебе скучал, — отвечает Гарри. — Как ты сюда попал? — Лиам отправил за мной машину, — отвечает он. — Спасибо, Ли, — говорит актёр. — Итак, Найл, это Луи. Лу, это мой лучший друг. — Большая честь познакомиться с тобой, приятель. Слышал о тебе только хорошее, — говорит певец, протягивая руку. Найл обнимает его так же сильно, как обнял до этого Гарри. — Ты издеваешься надо мной? Ты понятия не имеешь, насколько я твой большой фанат! Я был тем, кто заставил Гарольда послушать твою музыку! — Ох, вау, спасибо, — смеётся певец. — Прости, что я не предупредил тебя заранее, Лу, но тебе всю ночь придётся терпеть фанбойинг¹ Найла, — предупреждает его Гарри. — Хорошо, что у нас ещё есть время до ночи, — весело говорит Луи. — Мне действительно нужно принять душ. Все еще чувствую этот перелёт на себе. — Ах, у меня то же самое, — Гарри обманывает его, из-за чего Луи смотрит на него с подозрением. Они оба смеются. — Ты можешь пойти первым, я пока устрою Найла. — Я уже устроился, Лиам — отличный хозяин. Он даже дал мне еду. — Моя фасолинка такая хозяйственная, — воркует Луи, оставляя пакеты с покупками на полу. — Вы, ребята, хотите посмотреть на то, что мы купили? Гарри и Луи садятся на пол и начинают распаковывать пакеты, показывая своим друзьям, что они купили, и рассказывают всё, что они видели. Найл делится забавной историей о том, что произошло с ним в самолёте, а Лиам встаёт, чтобы принести пиво. Когда Пейн снова садится, он оказывается на полу между Луи и Гарри, но всё нормально, потому что другу Луи действительно нужно поговорить с Гарри об одном виниле. В какой-то момент Луи примеряет странную одежду Гарри и моделирует в ней, в то время как Лиам делает компрометирующие фотографии, а Найл пальцами тянет за прядки волос актёра. Всё это выглядит так, будто они всегда были так близки, всегда вчетвером шутили и смеялись пятничным вечером, чувствуя себя комфортно и истощённо, но в то же время до тошноты счастливо. Всё заканчивается тем, что Гарри идёт в душ первым, но только потому, что Лиам ложится спать до одиннадцати, так как «кое кому нужно рано вставать завтра, чтобы решить твои дела, принцесса», в то время как Луи и Найл разговорились о футболе. Они оба поддерживают свои местные футбольные команды, хоть они почти всегда лажают, но любовь к ним всё равно важнее всего. Луи действительно нравится Найл. Он самый беззаботный парень, а таких Томлинсон уже довольно давно не встречал, и показывает себя с нужной стороны, чему Луи хочется поучиться. Он абсолютно расслаблен. Несомненно, он действительно немного фанбойит по нему, но не смотря на это он всё также остаётся классным. Луи теперь полностью понимает, почему Гарри выбрал именно его в качестве друга. — Лу, я закончил, — кричит ему Гарри из ванной. — Думаю я должен принять душ, — немного лениво говорит Луи. — Иначе я в конце концов засну прямо здесь, на диване, — продолжает Луи, зевая. Найл тоже зевает. — Я принял душ, как только сюда приехал, Лиам сказал, что я могу его принять, поэтому могу я просто пойти сейчас спать? — немного неуверенно говорит Найл. — Ты можешь делать всё, что захочешь приятель. Mi casa es su casa²? Или что-то в этом роде, — смеётся он. — Серьёзно, чувствуй себя как дома. — Знаешь… — говорит Найл. — Гарри действительно не переставал говорить о тебе с того самого первого дня. И теперь я понимаю почему. Он мой лучший друг, и он прекрасный и самый счастливый человек, которого я знаю, — он делает паузу. — Сегодня я увидел его ещё счастливее. Я даже не знал, что такое возможно. — Не заставляй меня краснеть, ирландец, — шутит Луи. — Я серьёзно, понимаешь? Ты получаешь моё благословение и теперь можешь выйти за него замуж. Певец прищуривается, делая секундную паузу. — Ты же знаешь, что прошла всего лишь неделя, не так ли? Ну, почти прошла. — Возможно, когда-нибудь это произойдёт, — Найл пожимает плечами. — Мы, ирландцы, знаем, что говорим, — сам ирландец говорит это игриво, но что-то подсказывает Луи, что он абсолютно серьёзен. — Когда придет время, единственный вопрос, который тебе нужно будет задать мне, это: «– Пожалуйста, Найл, ты можешь узнать размер кольца Гарри?» — Ох, думаю к тому времени я уже его узнаю, — говорит он. — Дерьмо. Я немного поражён. — Так и есть. И это мило. — Нет, не мило, — пробормотал Луи. — Кто это сейчас солгал? - говорит Гарри, входя в гостиную в одних только боксерах. Святое дерьмо, он такой горячий. — Ты очень, очень милый. — Ты милый, — отвечает он. — Я знаю. Мы оба безумно милые, — актёр подходит ближе и целует его в щёку. — Сходи, пожалуйста, в душ, чтобы мы могли пообниматься, прежде чем заснуть. Я еле стою на ногах. — Хм, ладно… — лениво отвечает Луи, чмокая его в губы. — Спокойной ночи, Найлер. Увидимся утром. — Ночи, Лу.♡(◡‿◡)
Гарри возвращается в комнату только через пять минут после того, как Луи закончил принимать душ, с чашкой чая в руке. Как он узнал, что Луи хочет именно этого сейчас, певец не понимает. Может быть, Лиам сказал ему. Луи выпивает его, а затем чистит зубы, в то время как Гарри уже расположился в постели. Он закрывает шторы и подключает свой телефон к зарядному устройству рядом с кроватью, Гарри делает то же самое со своим смартфоном. — Я единственный, кто чувствует себя так, будто прожил месяц за один день? — устало спрашивает он, ложась в постель. — Определённо нет, — вздыхает Гарри. — У меня ужасно болела голова, поэтому я взял у тебя из чемодана таблетку. — Нет проблем, — мягко улыбается Луи. — Тебе уже лучше? — Будет, как только ты поцелуешь меня, — актёр приближается к его лицу. — Хитрец, — говорит он, наклоняясь вперёд и подхватывая зубами нижнюю губу Гарри. — Пожалуйста, скажи, что ты не слишком устал для того, чтобы кончить, — бормочет Луи. Гарри отвечает «никогда», и певец может почувствовать его улыбку. Луи пользуется этой секундной паузой и погружает свой язык в рот парня. Они лениво целуются, и только Бог знает, как долго это длится, и чем быстрее их поцелуй набирает обороты, тем твёрже становится член Луи, особенно когда Гарри сжимает в ладонях его задницу и намекает ему оседлать свои бёдра. Луи не может перестать его целовать, и он так сильно возбуждён, что когда Гарри избавляет их от боксеров, это ощущается как настоящее благословение, особенно когда актёр решает взять в руки его член. Всё происходит очень медленно и скоординировано, они обмениваются друг с другом взаимной дрочкой, не переставая целоваться, и отрываются от губ друг друга только из-за того, что Гарри хочет оставить засос на шее Луи. Он знает, что его будет видно на завтрашней премьере, благодаря одежде, которая на нём будет, но, во всяком случае, певец хочет, чтобы люди видели это и знали, кому он принадлежит. — Быстрее, любимый, — шепчет Луи ему на ухо, покусывая мочку зубами. Гарри стонет и ускоряет движение своей руки, а другой сжимает бедро Луи, определённо оставляя там синяки. Но не то чтобы кто-то жаловался. — Иисус, Луи, — стонет он, когда Луи сжимает его член между большим и указательным пальцами, массируя головку. — А-ах, — снова стонет он, до звёздочек сжимая глаза, Луи же ускоряет темп. Движения Луи с каждой секундой становятся всё быстрее и грубее, он громко дышит в ухо Гарри и другой рукой тянет его за волосы, таким образом возбуждая Гарри ещё больше. — Лу-Луи, о-ох… — вылетает из уст Гарри. Луи двигает рукой, распределяя смазку по всему стволу, желая, чтобы тот кончил первым. — Давай, Хаз, — просит он. — Кончи для меня, детка. Луи не знает, происходит ли это из-за его просьбы или из-за того, что он грубее потянул Гарри за волосы, может быть повлияло и то и другое, но факт в том, что с громким рычанием, прямо в ухо Луи, актёр кончает, что дарит шатену неимоверное наслаждение. Рука Гарри продолжает надрачивать ему даже после сильнейшего оргазма, в то время как Луи извивается на бёдрах актёра, вбиваясь в кулак Гарри. — Так хорошо, Лу, — говорит он, — Ты такой прекрасный, только посмотри на себя, — бормочет Гарри и сжимает в ладони его ягодицу. — Хочу сотворить с тобой безумные вещи. — Да, например? — спрашивает Луи, наклоняясь вперёд и захватывая губы Гарри в плен. Их языки сплетаются за пределами их ртов, и это одновременно чертовски грязно и горячо. — Хочу снова отсосать тебе, хочу, чтобы ты отсосал мне, — говорит он в губы Луи, на что тот скулит. — Хочу нагнуть тебя и вылизывать несколько часов подряд, а затем оттрахать так хорошо, что ты увидишь звёзды… — Гарри, — хнычет он. — Хочу, чтобы ты трахнул меня, хочу, чтобы ты делал со мной то, что хочешь, блять, Луи, ты не представляешь, как много всего я представлял, — шепчет он, сжимая волосы Луи в кулак, из-за чего шатен открывает рот в немом крике и чувствует, как заполняет кулак Гарри спермой. — Вот так, да, — актёр улыбается и снова целует его. Луи сползает с тела Стайлса и падает спиной на кровать. Они оба тяжело дышат, в то время как Гарри берёт в руки салфетки, чтобы очистить их, а затем они обмениваются ленивыми улыбками, прижимаясь к друг другу для объятий. Луи всегда не любил спать с кем-то в одной постели, ему не нравилось делить одно пространство на двоих. Но на этой неделе не было ни дня, чтобы он не спал на груди Гарри, когда они были вместе, а в те дни, когда Гарри не было рядом, Луи ужасно по нему скучал. Жизнь находит забавные способы доказать, что люди могут ошибаться. — Я продолжаю думать о том, что ты сказал ранее, — говорит Гарри, — О том, что ты счастлив. — Да? — Да. Думаю, я тоже счастлив. Но я не могу не думать о тех вещах, что с тобой произошли и насколько всё это было дерьмово. — Так и есть, — соглашается Луи. — Всё было ужасно. Но, опять же… Может быть, плохие вещи случаются для того, чтобы в дальнейшем произошло что-то хорошее, — говорит он. — Вроде чувств. — Ты действительно так думаешь? — Это моя теория, — он чмокает Стайлса в губы. Гарри улыбается. — Спасибо за то, что позволил мне и моему лучшему другу быть здесь, Луи, — затем говорит он. — Это очень многое значит для меня. — Я знаю. Это также многое значит и для меня, — шатен проводит ладонью по щеке Гарри. — Спокойной ночи, любимый. — Спокойной ночи, Лу.