Премьера фильма «Дюнкерк». Лондон, Англия. Июль 2017 года.
Луи уже привык к тому, что фанаты кричат слишком громко, а ковровые дорожки полны папарацци, которые готовы ослепить его вспышками фотоаппаратов. Луи знает, как позировать, куда встать, с какого ракурса он выглядит лучше. Он делал подобное и раньше. Он готов к этому. Просто эти премьеры фильмов всегда пугали его. Первая премьера, которую он посетил, была посвящена выходу второй части «Мстителей», и его пригласили принять в ней участие, так как не для кого не было секретом, что он являлся, и является по сей день, главным фанатом «Марвел». После этого он был на многих премьерах, и он до сих пор не может перестать удивляться масштабами данных мероприятий. Лиам попросил его дать несколько интервью, ведь Луи сказал своему другу, что ему не обязательно там присутствовать. Поэтому вместо себя Лиам отправил стажёра, девушку по имени Сидни, из-за чего Луи придётся присматривать за ней, так как она впервые участвует в подобном. Кроме всего прочего, она его фанатка. Честно говоря, ему было бы проще быть здесь одному. — Милая, всё в порядке, — он улыбается ей, прежде чем они выйдут из машины. — Ты должна будешь сопровождать меня, делать вид, что защищаешь, хоть мне и не грозит опасность, потому что Альберто и другие телохранители будут рядом, окей? — говорит он ей. — Я на минуту остановлюсь на отметке «х» на красной дорожке, а ты будешь рядом, чтобы сопроводить меня дальше. — Я знаю, я… — она смотрит в свои листочки. — Хорошо. Сделай глубокий вдох. Ты увидишь много знаменитых людей. — Я не фанатею от них так, как от вас. Клянусь, Лиам не подготовил меня к этому. Мне очень жаль, что я такая идиотка, но ведь мне восемнадцать, я должна быть… — Сидни, всё в порядке, — усмехается он. — Итак, что ты должна будешь сделать после моей остановки? — Направить вас к первому интервьюеру. Лиам сказал, что вы должны дать три или четыре интервью. — Три, пожалуйста. — Хорошо. И я позволю вам поговорить с ними три-четыре минуты, верно? — спрашивает она. — Точно, — улыбается Луи. — Ты со всем справишься. Лиам будет горд тобой, и я даже не буду убивать его за то, что он отправил новичка на такое серьёзное мероприятие, — певец немного хихикает, а затем сжимает её руку. — Мы со всем справимся, — улыбается она. — Кстати, вы выглядите потрясающе. — Спасибо, милая. — Гарри Стайлс сразу же влюбится в вас, — подмигивает она. — Нахалка. После они выходят. Встают на ковровую дорожку. Вспышки. Кричащие девушки. Кричащие папарацци. Кричащие телохранители. Вспышки. Ещё больше фанатов. Луи подписывает несколько листочков, пытаясь оставаться в здравом уме. Он видит огромный плакат, где изображены он и Гарри, и старается не сосредотачиваться на этом, но его мозг запоминает это в любом случае. Он улыбается самому себе. Селфи. Ещё одно. «Подпишите это, пожалуйста». — Луи, пора двигаться! — Сидни хватает его за руку и направляет к первому интервьюеру. Сумасшедший день. — Итак, я здесь с Луи Томлинсоном… — начинает говорить парень, но Луи едва слышит его. Потому что ещё один автомобиль подъезжает к ковровой дорожке, из-за чего люди готовы прямо на месте попадать в обморок, и Луи знает почему. Только что приехал Гарри Стайлс. Ну, а Луи… Луи — взрослый человек. Он уже проклял себя сто раз за то, что его сердце начало бешено колотиться в груди. Ведь он знал, что они встретятся этим вечером. Что, чёрт возьми, с ним не так? — Луи, ты уже смотрел фильм? — спрашивает его парень и Луи, наконец, обращает на него внимание. — Нет, я увижу его сегодня, очень взволнован этим, — улыбается он. — Ты написал к нему песню, правда? Как проходил процесс написания? — Ох, я… Ну, мне прислали сценарий в прошлом году, а потом я просто попытался извлечь из него какие-то эмоции… Было нелегко, тем более что это история нашего государства, верно? — говорит он. — Но я думаю, что всё получилось. — Это очень эмоциональная песня, Луи. — Да, это так. Я думаю, что фильм будет таким же эмоциональным, поэтому должен быть готов к этому. — Как скоро мы получим новую музыку от тебя? Здесь есть куча твоих фанатов, и все они хотят знать. — Да, да, определённо, я был на столь необходимом перерыве, но собираюсь вернуться в студию в ближайшие пару месяцев… — Рад слышать, Томмо, спасибо за интервью, приятель. — Спасибо тебе, — улыбается он, и Сидни ведёт его к следующему интервьюеру. Он делает несколько шагов и оказывается рядом с другим интервьюером. Белокурая девушка, у которой улыбка белее, чем у тех, кто снимается в рекламе зубной пасты, с лукавством смотрит на него. Она слегка пугает Луи, но он пожимает её руку, и она очень сильно сжимает его руку в ответ. — Со мной рядом сейчас Луи Томлинсон, дважды победитель «Грэмми» и обладатель множества других наград, этот парень написал саундтрек к «Дюнкерку», новому фильму Кристофера Нолана. Итак, как ты себя чувствуешь, Луи? — Кто может чувствовать себя плохо на таком мероприятии? — смеётся он. — Я чувствую себя прекрасно, мне всё нравится, атмосфера просто потрясающая, не так ли? Перед ним стоит огромная толпа фанатов, и он машет им всем. — Здесь гораздо больше молодых поклонников, чем ожидалось, ведь это фильм на военную тематику, как думаешь, это ты оказал на них такой эффект, в сочетании с Гарри Стайлсом? — Может быть? — Луи хмурится. — Но эти люди ходят в школу или уже закончили её. Сказать то, что они заинтересованы в фильме исключительно из-за меня и Гарри — полностью недооценить их… — отвечает он ей. Люди начинают кричать громче. Боже, его уши. — Ну, они явно согласны с тобой, и, похоже, улыбающийся Гарри Стайлс тоже, — девушка смотрит через его плечо. Сейчас. Луи прекрасно понимает, что это произойдёт через несколько секунд. Пять, может быть десять. Он чувствует, что десять — это максимум. Но в его голове всё происходит в замедленном темпе. Он оборачивается, и Гарри стоит прямо там. Во всём чёрном, с идеальной причёской и яркими глазами. Он ошеломляет. Если бы Луи не ощущал руку девушки на своём предплечье, пахнущий летом ветер, и не слышал бы все эти крики, он был бы уверен, что всё это — всего лишь его воображение, а Гарри — мираж. Но нет. Гарри действительно здесь. Гарри здесь, он только что вышел из машины, и на его щеках появляются обе ямочки. Он смотрит прямо на Луи, и в этот момент всё остальное будто становится лишь фоном, будто бы никого больше не существует кроме них двоих. — Пойдём к нам, Гарри? — Луи отрывает от него взгляд, когда интервьюер зовёт парня, чуть не ударяя Луи микрофоном, когда начинает размахивать им в разные стороны. Гарри подходит к ним. Луи гулко сглатывает, моргает дважды, а затем они встречаются взглядами. — Привет! — оживлённо говорит в микрофон актёр, всё ещё глядя на Луи. — Приятно наконец встретиться с тобой. — Мне тоже, — говорит Луи. — Я слышал, что ты запал на меня… — размышляет Стайлс. Ох. Они будут играть в эту игру? На публике? Дерьмо. Луи тут же начинает это нравиться. — Я слышал, что у тебя чуть ли не случился сердечный приступ, когда ты увидел фото со мной, где я в кожаной куртке. Оно всё ещё висит в твоей гостиной? — певец откидывает голову назад и ухмыляется. Он понятия не имеет, что с этим всем делать. — Я должен был это предвидеть, — Гарри усмехнулся и опустил глаза, покраснев. Поклонники сходили с ума. Интервьюер растеряла все имеющиеся слова. — Наверное, мне стоит поздравить тебя с великолепной песней, а затем уйти из твоего интервью, — актёр смотрит на него, немного собравшись. — Спасибо, и я совсем не против, что ты здесь. Просто рассказывал прекрасной Кармен, что фанаты-подростки не получают должного признания. — В тот момент я был на входе, соглашаясь с каждым словом, которое ты произнёс, — говорит Гарри, а затем поворачивается к интервьюеру. — Я думаю, что да, мы привлекаем молодую аудиторию, но… Что в этом такого? Они взрослеют вместе с нами. И многие забывают, что они тоже когда-то были подростками. — Значит, вы оба считаете, что большую часть времени СМИ ущемляют ваших поклонников только потому, что они кричат немного громче и выглядят милее? — понимающе улыбается девушка. — Да, определённо, — говорит Луи. — И наши фанаты выглядят намного милее, они самые прекрасные люди в мире. Может быть, поэтому все остальные так завидуют им, — пожимает плечами Гарри. Луи возможно тот, кто влюбляется прямо в эту секунду. — Отлично, Гарри. Ты нервничаешь, когда фильм, в котором ты снимался, смотрят впервые? — Ах… немного? Да? Но в большей степени я взволнован. — Ты должен нервничать, потому что я буду критиковать тебя весь фильм, — предупреждает Луи, явно шутя. — Тогда я обязательно сяду рядом с тобой, чтобы ты мог сказать мне всё, что думаешь. — Я очень упрямый. — И ты мне уже нравишься. — И это я тот, кто запал на тебя? — спрашивает Луи, и весь мир будто бы снова не в фокусе. — Я никогда не говорил, что это не взаимно. У меня чуть сердце не остановилось, когда я увидел твою фотографию, помнишь? — отвечает Гарри. — Ох, Боже, уберите его из моего интервью, — Луи закатывает глаза, а Кармен, интервьюер, просто смеётся и позволяет им уйти, поблагодарив обоих за это время и желая им удачи. Сидни подходит к ним, чтобы позвать Луи и сказать ему, что для него запланировано ещё одно интервью, в то время как помощник Гарри, очень сильно краснея от гнева, тоже куда-то его утягивает. Гарри как-то избавляется от этого парня и снова приближается к Луи, когда крики толпы становятся всё громче из-за их взаимодействия. — В моей спальне, — говорит Гарри ему на ухо. — Что? — Луи качает головой, немного смущённый. — Твоя фотография. Она не висит в моей гостиной. Она висит в моей спальне, — его голос очень низкий и он говорит тихо, хотя вокруг них очень шумно. Луи чувствует, как дрожь пробегает по его позвоночнику. Когда он смотрит на Гарри, зелёные глаза парня заметно темнеют. Если бы Луи мог, он бы трахнул его прямо здесь и сейчас, и он думает, что Гарри позволил бы ему сделать это. Актёр уходит прежде, чем Луи может сказать что-либо ещё, и он просто надеется, что Гарри действительно сядет рядом с ним, когда они зайдут в зал.♡(◡‿◡)
Внутри очень спокойно. Люди говорят тише и никто не толкает Луи. Он здоровается с теми, кого знает, и кое с кем знакомится. Его телохранитель остаётся снаружи, так же как и Сидни. К сожалению, ей не позволили войти, как бы он ни пытался. Актёры тоже начинают входить и кажется для них выделили отдельные места в передней части зала, оставляя задние места, как полагает Луи, для журналистов и кинокритиков, которые здесь присутствуют. Он находит место, которое не зарезервировано, в тихом уголке зала, и садится туда. Гарри Джадд из «McFLY» сидит прямо за ним и они беседуют в течение нескольких минут, прежде чем Кристофер Нолан входит в зал. Все приветствуют его перед тем, как он начнёт говорить. Весь каст сидит на своих местах, и у них всех огромные улыбки на лицах, но Луи смотрит только на одного. Да. Вы точно знаете, о ком идёт речь. — Спасибо, спасибо, — начинает Кристофер. — Спасибо за то, что вы здесь, я очень рад видеть ваши лица и приветствовать вас. Мы хотим, чтобы вы увидели то, над чем мы работали с начала прошлого года. Всё, что вы увидите — это работа потрясающей съёмочной команды и актёрского состава, которые здесь присутствуют. Эти молодые люди пошли «сражаться» за Дюнкерк с полной отдачей, и я надеюсь, что вы поймёте это во время просмотра. Ещё раз спасибо. Приятного просмотра. Все громко хлопают, а затем занимают свои места. Гарри Стайлс быстро обходит всех и подходит к Луи, какая-то женщина следует прямо за ним. Кажется, она плачет. — Ты занял мне место? — нахально говорит Гарри. — А если я скажу, что нет? — Я буду очень этим ранен, — он кладёт руку себе на грудь. — Мама, это Луи Томлинсон. Луи, это моя мама, Энн. — Не могу поверить, что я уже знакомлюсь с твоими родителями, Гарри, я потрясён, — шутит Луи, на что Энн смеётся. Гарри очень сильно краснеет. Певец встаёт. — Рада встрече с тобой, Луи. Мне жаль, что мой макияж полностью потёк, я плакала без остановки из-за того, что мы находимся здесь. — Всё в порядке, дорогая, моя мама была такой же… — вспоминает он и отходит в сторону. — Пожалуйста, присаживайтесь. — Спасибо, — она проходит мимо него, оставляя два стула и садясь на третий. — Без проблем. Гарри? — он наклоняет голову. — Да, точно, — оживляется Гарри и садится рядом с Луи, как и было обещано. — Почему ты пришёл один? — затем спрашивает он. — Бывает довольно скучно, когда у тебя нет компании. — Ты называешь собственную премьеру фильма скучной? — хмурится Луи. — Нет. Я просто говорю о похожих мероприятиях. — Даже не знаю. Моя сестра не смогла прийти, у моего менеджера, который также является моим лучшим другом, появился ребёнок и новые заботы, поэтому я не хотел отвлекать его от этого, так что… — Ребёнок! — восклицает Гарри. — У тебя есть фото? — Я… да? — немного заторможено отвечает Луи. — Гарри любит детей, — говорит ему Энн. — Как и я, — певец быстро приходит в себя. — Он мой крестник, поэтому у меня много его фотографий. Каждый раз, когда я приезжаю в Лондон, я практически живу у Лиама и Софи… — Боже мой, он такой милый! — пищит Гарри. — Да, он такой, — хихикает Луи и протягивает свой телефон Энн, чтобы она могла взглянуть. — Ох, он действительно прелестный… — говорит она, когда гасят свет. — Ладно, мы поговорим о младенцах позже. Начинается фильм с моим малышом, — шепчет Энн, на что Луи и Гарри хихикают. — Готов? — спрашивает Луи. — А ты? — отвечает Гарри. Луи определённо готов.♡(◡‿◡)
У него болит голова. Это то, что Луи чувствует первым, когда появляются финальные титры, и вокруг него начинают хлопать люди. У него нет слёз на глазах просто потому, что он не умеет плакать. Он ничего не может с этим поделать, поэтому просто обрабатывает в голове всё то, что увидел на экране. Луи не кинокритик и его познания об этой войне довольно малы, ведь он забивал абсолютно на всё, когда учился в школе. — Я так горжусь тобой, — он слышит, как Энн всхлипывает и обнимает Гарри рядом с ним. Он поворачивается, чтобы посмотреть на них и его сердце сжимается. Отлично, теперь он сможет заплакать. — Это было так прекрасно, Эйч, поздравляю. — Не плачь, мама, всё в порядке, спасибо, — отвечает он и обнимает её крепче. Луи скучает по объятиям своей мамы. Певец хочет поздравить Гарри, когда кто-то снова берёт в руки микрофон. — Могу ли я привлечь всеобщее внимание, пожалуйста? — спрашивает женщина средних лет. — В соседнем зале будет проходить афтепати, посвящённое премьере. Вы обязательно должны присоединиться к нам. Спасибо, что пришли. Гарри делает глубокий вдох, а затем смотрит на Луи. — Итак? — Это было… Очень, очень здорово, — признаётся он. — Я не проронил ни слова за время просмотра, и поверь, нужно очень сильно постараться, чтобы заткнуть меня, — усмехается Луи. — Насколько бы было неправильным то, что я услышал намёк? — Учитывая тот факт, что твоя мама рядом, очень неправильно. Но я в любом случае знал, что ты скажешь это. — Уверен? — Гарри прищурился. — Э-э, теперь нет, — смеётся певец. — Идём? — Мам? — Гарри поворачивается к ней. — Я… Не в лучшем настроении для вечеринки. — Всё в порядке. Я попрошу, чтобы кто-нибудь отвёз тебя домой, хорошо? — улыбается он. — Я вижу Джордана у двери… — говорит она, вставая. — Я справлюсь, детка. А ты наслаждайся вечером, ладно? — она целует его в щёку. Зал только начинает озаряться светом. — Ты уверена? — Да, — улыбается Энн. — Приятно было познакомиться с тобой, Луи, — говорит она, проходя мимо него. Луи встаёт ещё раз. — Рад встрече. Поздравляю с дебютом вашего сына, он действительно был изумителен, — говорит он не только для того, чтобы показаться вежливым. В конце концов, Гарри — чертовски прекрасный актёр. Гарри встаёт, чтобы ещё раз обнять свою маму, а затем отпустить её. — Я привёл её сюда, чтобы она смогла отвлечься… — говорит Гарри. — Мой отчим умер несколько недель назад. Это было… тяжело. — Ох, — глаза Луи расширяются. — Я… знаю, что это такое — потерять близкого человека. Мне очень жаль. — Спасибо, — это первая мягкая улыбка, которую Луи дарит Гарри, и теперь она становится одной из его любимых. — Итак, у тебя есть планы? На сегодняшний вечер? — Что насчёт вечеринки, на которую мы могли бы пойти? — отвечает Луи, указывая на дверь зала, где все собираются. — Мы могли бы. Или… — Или? — Могли бы пропустить его? И пойти вместе поужинать? — Ох, — Луи смотрит ему прямо в глаза. — Полагаю, что ты действительно заинтересован во мне, косвенно помогая с моим каминг-аутом последние пару недель, и кстати… Я… Я думаю, что ты очень милый и смешной. И я хотел бы сводить тебя на ужин. Желательно сегодня вечером. Но я также могу подождать. Это самый быстрый монолог Гарри с тех пор, как они встретились три часа назад. — Я… — вздыхает Луи. — Да, — немедленно отвечает он. Никакого хождения вокруг да около. — Я бы очень хотел поужинать с тобой, Гарри Стайлс. — Хорошо, — улыбается Гарри. — Ничего страшного, если он пройдёт в моём отеле? — Разве ты не торопишь события? — нахально спрашивает Луи. — Я… Нет. Я имею в виду, да, но… Я просто… Чёрт. Ты делаешь меня глупым. — Я просто шучу, расслабься, — улыбается он и подходит ближе. — Хотя ты такой горячий, что, если бы ты сказал мне, что едой будет твой член, я бы не отказался. — Луи! — вскрикивает Гарри, и Луи откидывает голову назад, громко смеясь, тем самым привлекая внимание других. — Он может стать твоим десертом, — шепчет Гарри ему на ухо. — Если ты сделаешь правильный заказ. Они оба на секунду замирают. — Это… — начинает Луи. — Это нормально, что я не хочу играть? Не можем ли мы сделать так, чтобы это не было игрой? Он знает, что слишком многого просит. Они. Только. Что. Встретились. Но Луи устал. Он устал искать смысл жизни и ему надоело притворяться, что с ним всё в порядке. Он хочет остановиться. Ему нужно остановиться. К счастью для него, в первый раз в жизни, звёзды, похоже, на его стороне, потому что Гарри Стайлс улыбается. Он улыбается, и ямочки тут же появляются на его лице, парень кладёт руку на поясницу Луи и говорит так, чтобы слышал только Томлинсон: — Мы можем сделать всё, что захотим, Лу. Даже если это только на одну ночь, я не против. Если же это что-то большее, я также не против. Ты правда очень сильно понравился мне до того, как я встретил тебя лично. И мне правда, правда нравится всё это. — Очень много слова «правда», — замечает Луи. — Да. — Ну, ты тоже правда очень сильно нравишься мне, — улыбается певец. — Полагаю, мне крупно повезло, — актёр сжимает бёдра Луи. — Нам обоим.♡(◡‿◡)
Поездка в автомобиле проходит непринуждённо. Они сидят близко друг к другу и в основном говорят о фильме, Гарри рассказывает пару забавных историй, произошедших на съёмочной площадке. Они оказываются в отеле Гарри лишь после восьми. Для среднестатистических британцев немного позднее время для ужина, но они оба привыкли к сумасшедшим графикам, и они безумно голодны, так что всё нормально. Гарри заводит его внутрь, всё ещё держа ладонь на пояснице, и даже сквозь ткань костюма тот чувствует её тепло. Он не знает, что с ним происходит. Луи думает, что его сердце не прекращает бешено биться с тех пор, как они встретились. Неужели это чувство никогда не пройдёт? Боже, он надеется, что нет. — Добрый вечер, мистер Стайлс, как вам премьера? — спрашивает его блондин, как только они заходят в ресторан при отеле. — Да, спасибо, всё прошло прекрасно, — вежливо улыбается Гарри. — Добрый вечер, мистер Томлинсон, рад снова вас видеть. — Добрый вечер, спасибо, — отвечает Луи. — Столик для двоих? — затем парень снова поворачивается к Гарри, и на его лице всё ещё присутствует приятная улыбка. Луи задаётся вопросом, является ли она искренней, а затем внутренне смеётся над самим собой, думая, что если человек не искренне улыбается Гарри — то он ненормальный человек. Этот парень выглядит вполне нормальным, по его мнению. Гарри пробормотал «да, пожалуйста» и они оба направились внутрь. Это роскошный отель, и он расположен немного за пределами города. Луи был здесь несколько раз из-за кое-каких мероприятий. Он больше не остаётся в отелях, когда приезжает сюда, так как теперь у него есть свой собственный дом. — Из чистого любопытства, — начинает он, как только они садятся за столик. — Разве у тебя нет дома в Лондоне? Гарри усмехается. — Нет. У меня была очень маленькая дерьмовая квартирка, которую я снимал, когда был на мели, — отвечает актёр. — В самом деле? — Да. Но у меня есть дом в Лос-Анджелесе, потому что я нахожусь там чаще, чем здесь. В Лондоне я в основном из-за каких-то мероприятий, ну, а если я хочу навестить свою семью, то просто еду к маме, к северу отсюда. — Понимаю, — отвечает Луи. — Что насчёт тебя? — Я… У меня тоже есть дом в Лос-Анджелесе, но я там либо по работе, либо когда скучаю по солнцу. Думаю, я истинный англичанин. Мне здесь нравится, — делится он с Гарри, который не переставал улыбаться с тех самых пор, как они начали говорить. Луи не хочет, чтобы улыбка исчезала с его лица. — Мне тоже, — говорит актёр. — Я имею в виду… Англия напоминает мне о том, кто я. Здешние люди поддерживают меня в моих неудачах и здесь живут мои хорошие друзья. Голливуд же просто предлагает лучшую работу в мире, — гримасничает он. — Я понял, — уверяет Луи. — Мы в любом случае постоянно путешествуем, поэтому нет никакого смысла покупать где-либо большой дом, если только ты не хочешь инвестировать в недвижимость. — Поэтому у тебя есть дома? Инвестируешь в недвижимость? — задаёт ему вопрос Гарри, похоже, искренне заинтересованный. — Нет. Я имею в виду… Может быть, немного. Они очень большие для меня, но спустя некоторое время Лиам убедил меня в том, что это хорошая идея, и, должен признать, мне нравилось заниматься их оформлением. — Лиам — это тот парень, у которого есть ребёнок? — Да. «Он помнит» — безмолвно думает Луи. Они быстро прерываются, когда официант предлагает им вино, Гарри вопросительно смотрит на Луи, и как только тот кивает, актёр просит принести им французское вино, а после они делают свои заказы. Ресторан не так уж и переполнен, как обычно бывает в выходные, и Луи никогда не был более благодарен за то, что за ними никто не наблюдал. Если бы он мог, он, вероятно, провёл бы всю ночь здесь, просто смотря на Гарри. — Это… — Луи прищуривается, не уверенный в том, должен ли он спросить то, что крутится у него в голове. — Это…? — Гарри призывает его продолжать. — Это правда, что ты был тем, кто назвал моё имя Кристоферу Нолану? Это сжирает меня заживо, мне нужно знать. Гарри громко рассмеялся, а затем резко закрыл руками рот, оглядываясь по сторонам, с расширенными в испуге глазами, чтобы посмотреть, не обратил ли кто-нибудь на них внимание. Лишь несколько людей повернулись, что удивляет, учитывая, насколько громко это было. — Чёрт, — бормочет Гарри, а затем прочищает горло. — Да. Я имею в виду, мы читали одну из сцен за столом, а затем Крис упомянул, что он ищет кого-то, кто смог бы написать саундтрек… Я слушал тогда твои песни весь день, поэтому просто взял и сказал ему о тебе. — Ты слушаешь мою музыку? — Ты действительно думал, что я этого не делаю? — хихикает он. — Я не знаю. Спасибо, это льстит, — искренне говорит певец. — Ты очень талантлив, Луи. Всё, что ты пишешь — удивительно, — Гарри настолько искренен в своих словах, что Луи хочется кричать. Он не помнит никого похожего на этого парня, хотя встречал тысячи людей на протяжении всей своей жизни. — У тебя есть любимая? — спрашивает Луи. — Есть. — Скажешь мне? — Пока нет, — в его глазах виден блеск. Луи хочет запечатлеть это в своей памяти и удержать в своём сердце. Зелёный цвет — теперь его новый любимый цвет. — Почему нет? — Ты должен заслужить это, — мрачно говорит Гарри, его голос низкий. — Гарри Стайлс, — Луи глубоко вздыхает. — Ты хочешь убить меня. Через час они оказываются в номере Гарри, после того, как съедают свой ужин и выпивают бутылку вина на двоих. Луи опьянён. Всё выглядит так, будто он снова очутился в старшей школе со своим первым парнем. Он снимает блейзер и кладёт его на стул возле стола. Каждая кость в его теле воспламеняется, когда Гарри закрывает за собой дверь, снимая свой пиджак и развязывая галстук, певец представляет множество вариантов дальнейшего развития событий, но ведь он даже не знает, с чего начать. — Здесь роскошно, — говорит он, словно раньше не был в одном из этих номеров. — Не похоже, что ты не привык к пятизвёздочным гостиницам, — Гарри слегка издевается и приближается к нему. — Хочешь что-нибудь выпить? — спрашивает он. — Кажется, мы выпили достаточно, кинозвезда, — улыбается Луи, глядя на него. Гарри ничего не делает, просто смотрит на Луи бог знает сколько времени, пока певец не посмеивается и не смотрит на него в ответ. — Ты знаешь… — начинает он. — Для того, кто так просто сказал мне о том, что у него висит моё фото на стене, ты очень долго не целуешь меня, — он снова смотрит на Гарри. Улыбка актёра ярче тысячи звёзд. — Может быть, я жду, когда ты первый поцелуешь меня, — размышляет он, подходя ближе. — Вот как? — Луи делает ещё один шаг вперёд. Отсюда некуда бежать. Они прижимаются лбами, задевая носы друг друга, и задерживают дыхание. Гарри слабо вздыхает, будто он сейчас сделает последний шаг, если этого не сделает Луи. Но Луи делает. Он кладёт обе ладони на бёдра Гарри и сжимает их дважды, прежде чем окончательно сокращает оставшееся между ними расстояние. У него никогда не было такого поцелуя. Кажется, что через секунду всё встаёт на свои места, когда Гарри вжимается в его тело, приоткрывая рот. Их языки синхронно сплетаются в диком танце, чего люди не могут добиться в течение многих лет, но у них же это получается просто превосходно. Они подходят друг другу — это то, что оба сразу же понимают. Луи глубоко вздыхает и тянет Гарри на себя, когда пальцы актёра хватают его за волосы. Гарри отстраняется. Затем снова наклоняется за поцелуем. Он целует так, как Луи любит. И когда певец проводит рукой по спине другого парня, Гарри уже направляет их к кровати, падая на неё, как тряпичная кукла, потянув Луи за собой. Он располагается между ног актёра и целует его снова, поддерживая вес руками по обе стороны от головы Гарри, в то время как руки Стайлса будто находятся повсюду: на бёдрах Луи, на спине, на рёбрах, на руках. Луи на секунду отрывается от его губ, просто чтобы взглянуть на парня, но Гарри жалобно скулит и тянет его за галстук, вынуждая шатена упасть на него всем телом. Их ноги обвивают друг друга и Гарри тянет его ближе к себе, стонет ему в рот и двигает бёдрами, показывая Луи, насколько он возбуждён. Луи нуждался в передышке, поэтому он начал целовать челюсть и шею Гарри, в то время как кудрявый продолжал блуждать руками по его телу, хватая одной из них Луи за волосы и оттягивая короткие прядки на его затылке, заставляя Луи укусить его мягкую кожу на шее. — Лу, — стонет он. Как вообще кто-то может звучать так разрушено? Он звучит так, будто его уже как минимум дважды оттрахали, и Луи просто необходимо, ему необходимо убедиться, что всё хорошо, прежде чем продолжить, потому что он не думает, что сможет остановиться, как только действительно зайдёт дальше. — Хазз, — выдыхает певец в шею парня, перемещаясь и садясь на бёдра Гарри. Он прекрасно понимает, что его задница теперь прижимается к промежности Гарри, а у Стайлса — стояк. Но есть одно «но». Сначала им нужно поговорить. Они правда должны. — Чего ты хочешь? Гарри снова открывает глаза. В миллионный раз за сегодня Луи думает о том, что никакая метафора в мире не сможет описать то, какого смотреть в эти глаза. Раньше он думал о глазах Гарри как о морской воде в середине лета. Теперь, когда эти изумрудные глаза смотрят на него, полные желания, Луи сравнивает их темноту с лесом на закате — зелёный цвет листьев цепляется за самые последние лучики света. — Всё того, что ты сделаешь со мной, — тихо отвечает он. — Обычно я этого не делаю, веришь ты мне или нет, и это не имеет большого значения сейчас, но я подумал, что ты должен знать. Я абсолютный отстой в сексе на одну ночь, — объясняет Гарри, обе руки двигаются к бёдрам Луи. — Но я имел в виду то, что сказал ранее. Я согласен со всем тем, что ты хочешь сделать. Ты можешь взять меня. — Гарри, — Луи громко дышит и ему просто нужно поцеловать его ещё раз. Этот парень… Этого парня слишком много. Чертовски много. Он отчаянно целует Гарри. — Обычно я тоже этого не делаю, — говорит Луи в его губы, его руки дрожат, когда он начинает расстёгивать рубашку Гарри. — Но, опять же, я не думаю, что когда-либо хотел кого-то так же сильно, — признаётся он, и всё это просто кричит о том, чтобы Гарри отдался Луи полностью. Внезапно Луи ощущает идеальные руки Гарри на своей заднице, и ему очень тяжело делать что-либо ещё, кроме как нависать над Гарри, потому что это действительно лучшее чувство в мире. Тем не менее, ему нужно шевелиться, если они хотят заняться чем-то большим сегодня вечером. Луи снова целует Гарри в шею и поцелуями опускается к груди; он чувствует губами, какой бешеный ритм отбивает сердце Гарри. Луи сжимает его выпуклость, одновременно с этим беря один из сосков в рот, и стон, который выпускает Гарри, лишь подначивает Томлинсона к действиям. Актёр извивается на простынях, и Луи делает всё возможное, чтобы наконец снять с него всю одежду, не отрывая губ от тела Гарри. В основном у него всё получается, но ему всё же приходится встать с постели, чтобы стянуть штаны с Гарри. Гарри следует за ним, садясь на край постели и располагая Луи между своих расставленных ног. Гарри высокий, выше него, и разница в росте сейчас не так уж и велика, учитывая то, насколько высока кровать. Тем не менее, у Луи появляется новый ракурс, чтобы поцеловать его. Гарри позволяет ему управлять своей головой, как Луи того хочет, он стонет в поцелуй, и звук полностью тонет, когда язык Луи начинает ласкать его нёбо, руки парня уже снимают брюки Луи. Певцу удаётся избавиться от галстука и рубашки, поскольку Гарри только сжимает его бёдра, тяжело вздыхая, пробегаясь кончиками пальцев вверх-вниз по ногам Луи, заставляя этим тело Луи дрожать. — Могу ли я…? — спрашивает Гарри, невинно смотря на него, держа руки на резинке боксеров Луи. Он считает, что самое главное противоречие в мире — это Гарри Стайлс. Гарри одновременно мягкий и суровый, смешной и серьёзный, чистый свет с оттенком тьмы. Луи кивает лишь раз, и актёр не теряя времени, цепляет пальцами резинку боксеров. Он целует грудь Луи и прижимает кончик языка к его пупку. Тот вздрагивает и кладёт обе руки ему на плечи, позволяя ногтям оставить царапины на коже, чувствуя, как колени начинают слабеть в тот момент, когда рот Гарри прижимается к его выпуклости, всё ещё скрытой тканью. — Гарри, — зовёт его Томлинсон, голос звучит грубо. — Ты прекрасен, — отвечает Гарри, находясь в полном восторге, и наконец снимает последний элемент одежды с Луи. Певец же действительно не помнит, как перешагивает через свои боксеры и возвращается в ту же позицию, но он всё же это делает. — Ты абсолютно прекрасен, — снова говорит Стайлс. — Я… Чёрт возьми, — он закрывает глаза, когда Гарри накрывает губами его член. Он медленно начинает двигать губами, языком кружа вокруг головки, как будто это леденец. — Ох, Боже мой, Гарри, — Луи снова стонет, на этот раз громче, одной рукой сжимая волосы парня, а второй двигаясь к его руке. — Такой вкусный, — говорит Гарри, отстраняясь, чтобы сделать глоток воздуха. — Как я и представлял. — Ты думал обо мне? — спрашивает Луи. — Ты даже не представляешь, как часто. Затем Гарри снова прижимается к его члену, медленно опускаясь вниз. Одна из его рук сжимает шею Луи, а другая играет с одним из его сосков, и Томлинсон настолько возбуждён, что фактически всем телом опирается на Гарри, так как не думает, что долго сможет продержаться на ногах. Гарри начинает сосать быстрее, поэтому Луи считает, что это именно то, для чего родился этот парень. Чёрт, сосать члены — это истинное призвание Гарри Стайлса. — Выглядишь так прекрасно, так хорошо принимаешь мой член, блять, — стонет Луи, лаская кожу его головы, пытаясь управлять ей против своей воли. Только когда Гарри заглатывает его полностью, сжимая щёки, Луи получает сигнал. Он двигает головой Гарри и не только чувствует, но и слышит то, как его член снова и снова задевает стенки горла Стайлса. Луи трахает его рот в течение двух минут, и тут же замирает, чувствуя знакомое ощущение внизу живота. Он пока не хочет кончать. Ещё не время. — Ты можешь кончить, — говорит Гарри, его голос абсолютно разрушен. — Кончи, и я дам тебе пять минут, прежде чем ты трахнешь меня на этом матрасе, — предлагает он, а затем снова лижет головку Луи. — Звучит справедливо? — спрашивает он. — Да, да, да, очень справедливо, — Луи отвечает слишком быстро, и Гарри усмехается, но его прерывает член, упирающийся в губы, потому что… у них есть дела поважнее. Они делают всё синхронно. Гарри сосёт ему, сосёт и сосёт, Луи почти уверен, что он какое-то время видит белые пятна. Он не может стоять на месте, так как его бёдра движутся навстречу рту Гарри, его руки также начинают двигаться по телу Гарри, ногти царапают кожу. Гарри стонет вокруг его члена, посылая сильную вибрацию, которая подводит Луи к краю. Он чувствует это в своей спине, животе, бёдрах, а затем, наконец, в члене. Он кончает прежде, чем может набраться сил предупредить об этом Гарри, но он довольно быстро понимает, что ему не нужно беспокоиться, потому что, как выясняется, Гарри Стайлс всё проглатывает. Луи в Раю. Актёр сосёт до тех пор, пока Луи не начнет дрожать, а затем смотрит вверх. — Ты немного упустил, — немного ошеломлённо улыбается Луи, пытаясь очистить уголок губ Гарри. Стайлс слизывает всё с его пальцев. — Ты настоящий? — после спрашивает он. — Просто иди сюда, — зовёт его актер. Луи тут же целует его. На этот раз медленнее. Он понимает, что Гарри очень сильно возбуждён, и он обязательно разберётся с этим через несколько секунд, но пока они просто целуются. Он медленно ласкает кожу головы Гарри и позволяет своему языку рассказать Гарри всё то, что он пока не может выразить словами. — Давай, откинься назад, — тихо говорит он в губы Гарри. Гарри так и делает. — Где ты держишь смазку? Презервативы? — спрашивает он прежде, чем залезть на кровать. — Думаю, что вытаскивал их. Проверь в ванной, — отвечает актёр, лениво поглаживая свой член. Какой прекрасный вид. — Хей. Убери свою руку. Сегодня он полностью в моём распоряжении, — предупреждает он, прежде чем отвернуться. Он думает, что слышит, как Гарри спрашивает «разве только сегодня ночью?» и Луи находит его вопрос, что парень пробурчал себе под нос, полным надежды, когда входит в ванную, чтобы найти то, что им нужно. Когда он через несколько секунд возвращается, Гарри уже потушил свет и снова сел на кровать. Луи действительно не знает, как объяснить то, что всё в этом человеке он находит привлекательным. Позаимствуя несколько слов у Гарри, Луи может сказать, что он ему понравился ещё до того, как они встретились лично, и после сегодняшнего дня ему придётся признать, что он полностью одурманен им. — Ты выглядишь прекрасно, знаешь? — говорит ему он, когда садится рядом. — Это поистине завораживает. — Лу… — Гарри улыбается. — Поцелуешь меня снова? — Всегда, — отвечает Луи и наклоняется, всем телом прижимаясь к Гарри. Их поцелуй, хотя и немного более спокойный, всё ещё такой же глубокий, как и первый, и, как и прежде, полон желания. Луи берёт смазку, когда они на секунду отстраняются друг от друга, и открывает её, смазывая пальцы и подтягивая Гарри ближе к себе. Они сталкиваются друг с другом, прижимаясь как туловищами, так и членами, но это чувствуется так правильно. Гарри целует его, когда Луи дразняще проходится пальцами по его телу, но когда певец заканчивает играть и просит Гарри немного раздвинуть ноги, Стайлс просто прячет своё лицо во влажную шею Луи, опирается одной из своих ног на бедро парня и остаётся в таком положении, наполовину на матраце, наполовину на Луи, готовый ко всему тому, что его ждёт. Луи всё чувствует, когда его пальцы начинают кружить вокруг дырочки Гарри. Он чувствует его беспокойство, чувствует, как тому хорошо, и то, как он возбуждён. Гарри засасывает кожу на его шее, когда тот просит, чтобы актёр немного расслабился, и когда он вставляет первый палец, Гарри хнычет прямо ему на ухо. — О-ох, — стонет он, когда Луи продвигает первую фалангу. — Чувствую себя очень хорошо, это было так давно, — выдыхает Гарри. — Я буду осторожен, Хаз, всё в порядке. — Мы можем сделать это грубо, — говорит Гарри. — В другой раз, да? — обещает Луи. — В другой раз? — надежда в его голосе — это то, о чём певец никогда не забудет. Луи просто кивает, а Гарри улыбается, и они продолжают то, на чём остановились. — Да, — он подтверждает это ещё раз, а затем всё продолжается. Гарри позволяет своей голове упасть на матрац, когда Луи медленно продвигает палец полностью, подготавливая Гарри к большему. Их положение меняется, когда Гарри начинает извиваться, но они по прежнему крепко прижаты к друг другу, одной рукой Томлинсон разрабатывает отверстие, а другой поглаживает член Гарри, собирая с головки предэякулят, чтобы использовать его для лучшего скольжения. Гарри очень возбуждён и каждый раз, когда он стонет, целуя каждый участок кожи Луи, который ему доступен, Томлинсон затвердевает до такой степени, что уже полностью готов снова кончить, когда вставляет в парня уже три пальца. Он двигает ими внутри Гарри и устанавливает медленный темп только потому, что ему это нравится. Большинство людей стараются как можно быстрее покончить с прилюдиями, но ведь это так чертовски горячо — смотреть, как кто-то разрушается под тобой на части, и это ли не самое прекрасное в сексе? — Лу, я готов, — пробормотал Гарри, широко открыв рот, когда Луи попал по его простате. — Я знаю, — ухмыляется он и задевает простату снова, снова и снова. Его член уже полностью возбуждён, и он знает, что Гарри нужно трахнуть, чтобы он кончил, но прежде, ему нужно снова поцеловать парня. Он наклоняется вперёд и ловит нижнюю губу Гарри между зубами, кусает её и слышит ещё одно крошечное хныканье, исходящее от другого парня, поэтому он целует Гарри, кружа языком во рту кудрявого и чувствует, как ногти актёра царапают его лопатки, ведь это единственный способ, которым Гарри сейчас может выразить своё удовольствие. — Луи, пожалуйста, — шепчет он ему в ухо. — Пожалуйста, Лу, — умоляет парень. Луи встаёт коленями на кровать и ищет презерватив, глаза совершенно не могут ни на чём сфокусироваться, кроме Гарри. Он быстро находит маленький пакетик из фольги и разрывает его зубами. — Позволь мне? — спрашивает Гарри, тоже стоя на коленях перед ним. — Окажи мне честь, кинозвезда, — позволяет Луи. Гарри улыбается и раскатывает презерватив по члену Луи. Певец шипит «Боже, так чертовски хорошо», он не помнит, когда в последний раз это чувствовалось именно так. Он не думает, что подобное хоть раз было. Но, вместо того, чтобы испугаться, Луи наслаждается этим. — Как ты хочешь взять меня? — спрашивает Гарри. — Можешь ли ты объездить меня? — спрашивает Луи, уже зная ответ. — Могу ли я объездить тебя…? — издевательски спрашивает Гарри, слегка толкая Луи в плечо, и певец падает спиной на кровать. — Мы обдумаем это, не так ли? — Именно так мы и сделаем, — улыбается он, положив обе руки на бёдра Гарри. Гарри садится на бёдра шатена, задницей прижимаясь к его члену, и упирается руками в колени парня. — Опускайся медленно, кинозвезда. — Я… — Гарри глубоко вздыхает. — Я постараюсь. Момент, когда головка члена Луи проскальзывает в отверстие Гарри, может быть сравним только с полётом на небеса — по крайней мере для него, но он склонен полагать, что то же самое сейчас чувствует и Гарри. Луи уверен, что актёру немного больно, потому что он не идеально подготовлен. И он понимает, что у него точно не маленький. Но Гарри настолько прекрасен, что даже не останавливается. Ни на секунду. Он опускается мучительно медленно, но так чувственно. Актёр стонет, когда Луи сжимает его бёдра, и кладёт обе руки на шею Луи, сжимая её, медленно выписывая бёдрами восьмёрки, чтобы привыкнуть к давлению, из-за чего Луи теряет всякую мысль. — Так хорошо, ты делаешь всё так хорошо, любимый, — говорит он. Гарри чувствуется потрясающе. Луи закрывает глаза и полностью отдаётся моменту. Он позволяет актёру двигаться в удобном для него темпе, делая при этом более десяти глубоких вдохов, чтобы не начать жёстко вбиваться в его тело. — Боже мой, Луи, — выдыхает Гарри, полностью опускаясь на член. — Чёрт возьми, — говорит он и они оба хихикают. — Ты… Я… — актёр сглатывает, а затем кусает нижнюю губу. — Что? — Я могу сказать очень глупые вещи, если не заткнусь, — хрипит Гарри, наклонившись и приблизившись к лицу Луи. Они оба стонут, когда член Луи сдвигается внутри Стайлса. — Например? Гарри целует его. Гарри целует его и впервые за сегодняшний вечер берёт всё под свой контроль. Его руки сжимают бока Луи, когда он начинает выписывать восьмёрки бёдрами. Сначала Луи почти не двигается, позволяя Гарри делать так, как он хочет. Но когда актёр снова стонет, звуча и чувствуя себя более комфортно, Луи принимает это за знак действовать. Он прослеживает свои руки по спине Гарри, пока они не оказываются на его заднице. Он сжимает и массирует её, призывая Гарри объезжать его быстрее лёгким ударом по левой ягодице. — Да, — стонет Гарри, начиная двигаться быстрее. Он двигается как профессионал, и Луи даже думает пошутить о том, не был ли Гарри раньше порнозвездой, но потом актёр ведёт руками Луи по своим бёдрам, используя свои колени в качестве опоры, сразу же после этого опускаясь на член Луи, повторяя движение снова и снова, набирая обороты и увеличивая темп с каждым движением бёдер. Луи знает, что его сердце бешено колотится в груди, он знает, что его кожа потная, но ему всё равно, когда он снова хватает Гарри за бёдра, помогая тому объезжать себя. Он поднимает его в вверх, как будто тот ничего не весит, и Гарри снова кричит, когда Луи резко опускает его вниз. — Прямо там, — отчаянно говорит Стайлс. «Я знаю» — думает Луи. Он снова держит Гарри и позволяет тому двигаться самостоятельно, но потом ему просто снова хочется услышать, как тот кричит, поэтому он ставит обе ноги на кровать и заставляет Гарри упасть вперёд, чтобы он смог держаться за изголовье, когда Луи начинает безжалостно вбиваться в него. — Чёрт, чёрт возьми, Луи, боже, ты так хорош, — стонет Гарри в ухо Луи, когда его член начинает скользить вверх-вниз по прессу певца. Они полностью связаны прямо сейчас, и Луи находит это настолько интимным и настолько совершенным, что ему нужно поменять положение, чтобы снова поцеловать Гарри. Он немного сдвигается, и Гарри обнимает его руками и ногами. Они немного сдвигаются. Гарри двигает бёдрами, будто бы показывая Луи танец на коленях, и Томлинсон втягивает его в медленный, но глубокий поцелуй. Они целуются, и Луи берёт член Гарри в руку, когда чувствует, что это необходимо. Нет, Гарри не просит его. И он не спрашивает Гарри, близко ли тот. Он просто точно знает это. Певец трижды проводит по его члену, пока Стайлс не начинает дрожать, заливая их тела спермой, которая тут же смешивается с потом. — Давай, Лу, — поощряет его Гарри. — Давай, — снова говорит он. Луи толкает его на спину и Гарри размахивает ногами в воздухе. Певец снова входит в него, кладя обе ноги Гарри на плечи, и, когда тот говорит ему, что он лучше всех тех, кто у него когда-либо был, у Луи снова затуманивается разум, и в его мире сейчас существует только Гарри Стайлс, гостиничный номер и чувство полноты, о котором он только писал.♡(◡‿◡)
— Думаю, что хочу сказать действительно глупые вещи. Останови меня, — признаётся Луи позже, когда они привели себя в порядок и снова легли на кровать. — Я не стану тебя останавливать. — Тогда мне нужно поцеловать тебя так же, как это сделал ты, — усмехается Луи. — Я не буду мешать этому, — улыбается ему Гарри. Теперь это ленивая, послеоргазменная улыбка. Если бы он мог, то завёл бы альбом с фотографиями всех улыбок Гарри. Он обязательно поцелует Гарри позже, но пока он продолжает говорить: — Когда твои волосы были длинными, ты был тем человеком, который ходит с распущенными волосами или собранными? — спрашивает он. Гарри непонимающе смотрит на него. — Ужастик или романтическая комедия? Кошки или собаки? Тебе нравится кофе или чай? Луна или солнце? Парк или кафе? Романтическая или платоническая любовь? — быстро тараторит Томлинсон. А затем… — Поп-песня или стихотворение? — Луи наконец выдыхает. Гарри хихикает и целует его в щёку. — Я же говорил, что хочу сказать глупые вещи, — Луи опускает взгляд вниз. — Я… Я некоторое время был одержим тобой. Я просто… я хочу знать о тебе многое, но также не хочу отпугнуть тебя, но, очевидно, не знаю, как этого не сделать. — Ты меня не пугаешь, — говорит Гарри. — Во всяком случае, ты заставляешь меня задуматься, что, может быть, я смогу рассказать тебе всё, что захочу, — мягко произносит, большим пальцем скользя по щеке Луи. — Ты можешь. — Полагаю, так я и сделаю. Но… сначала отвечу на твои вопросы… — говорит он. — Я — человек, который ходил с распущенными волосами. Я собирал их только тогда, когда на улице было действительно жарко. — Я скучаю по твоим длинным волосам. Я имею в виду, я никогда не видел тебя в реальной жизни с ними, но… мне они очень нравились, — признаётся ему певец. — Я могу позволить им снова отрасти, — говорит Гарри, а затем целует Луи в кончик носа. Его слишком много, слишком. — Романтическая комедия, определённо, — слава Богу. — Я предпочитаю кошек, но обожаю и тех и других. А ты? — Я отдаю предпочтение собакам, — признаётся Луи. — Но я ничего не имею против кошек. — Хорошо, — просто говорит Гарри. Что это вообще значит? — Итак, следующий вопрос, да. Кофе или чай. И то и другое. Но больше всего я предпочитаю чай, — Луи улыбается. Теперь рука Гарри перемещается на шею Луи. Луи полностью забрался под одеяло, так как кондиционер работал в полную силу. Гарри такой тёплый. Так что Луи думает, что тот может выбрать солнце, но потом… — Я собираюсь сказать, что предпочту луну. Потому что мы сейчас вместе, и… никто не убедит меня, что ты не солнце. — Я? — смеётся Луи. — Да. Я тоже немного одержим тобой, и я слышал, что твои поклонники говорят, что Луи постоянно похож на солнышко. Проведя несколько часов с тобой, я могу полностью понять, что они имеют ввиду, — актёр говорит об этом и быстро отводит взгляд. — Видишь. Я тоже говорю глупости. — Я не жалуюсь, милый, — искренне говорит Луи, а затем чмокает его в губы. — Парк или кафе? — Парк. — Романтическая любовь или платоническая любовь? — Я… — говорит Гарри и ложится на спину, глядя в потолок. Солнце медленно уходит за горизонт, из-за чего Луи чувствует сонливость. — Я думаю, что и то и то важно, но на этом этапе своей жизни я собираюсь сказать, что романтическая любовь, — он недолго смотрит на Луи, а затем говорит снова. — Мне не обязательно нужна та самая любовь, что изображают в фильмах или романах, понимаешь? Я просто хочу найти кого-то для того, чтобы каждый день просыпаться в его объятиях, и… И я хочу, чтобы наши дети смотрели на нас и думали, что «любовь может быть навсегда». Да… Это то, чего я хочу. Подсознательно или нет, Луи прижимается к нему ближе и обнимает актёра руками. Прижимаясь к его уху губами он тихо спрашивает: — Поп-песня или стихотворение? — Почему у меня такое чувство, что это вопрос с подвохом? — актёр смотрит на него. — Не обязательно. — Скажи мне, что это означает? Пожалуйста, — просит Гарри, выглядя запутавшимся. — Моя мама говорила, что счастье — это поп-песня, печаль — стихотворение. Эти слова застряли у меня в голове, особенно после того, как она покинула меня. После этих слов Гарри снова поворачивается на бок, глядя прямо в глаза Луи. — Наверное, это… зависит от тебя, — он кусает нижнюю губу. — Как? — Давай лучше узнаем друг друга, — предлагает Гарри. — Пойдём на свидание, а после займёмся очень горячим сексом, расскажем друг другу истории из детства. Давай попробуем. И тогда ты решишь. Ты решишь, напишешь ли для меня поп-песню или стихотворение. Как тебе? — Это… звучит прекрасно, — соглашается Луи и кладёт голову на грудь Гарри. — Свидание. Горячий секс. Истории из детства. Впиши меня в список, Хазза. Гарри обнимает его немного крепче. — Спасибо. За то, что дал нам шанс, — слышит Томлинсон в ответ. Луи очень, очень сонный, но он думает, что ему удаётся ещё раз поцеловать Гарри в грудь, прежде чем провалиться в сон.