Через тернии

Круглый стол во дворце шёл уже десять часов без перерыва. Алый караул сменился второй раз, когда, наконец, украшенные гигантскими шестеренками двери распахнулись. В коридор высыпали избранные лица: озабоченные министры, взволнованные дипломаты и подтянутые, с холодным блеском в глазах, офицеры Разведкорпуса. В последнюю очередь из конференц-зала вышла маленькая группа гуманоидов, невиданных на Корусканте - однако, в сопровождении хорошо известной имперским службам личности. Не смущаясь многочисленными (и часто неприязненными) взглядами, молодой мужчина отделился от остальных. Его броский белый китель с золотыми нашивками мелькнул у входа в соседний коридор и исчез, словно растворился. Похоже, в Императорском дворце сомнительный тип чувствовал себя как дома. Уверенно открыв боковую дверь, он проехал несколько этажей на внутреннем лифте и вскоре оказался на небольшом балконе, овеваемом всеми ветрами. Здесь он добыл из кармана брюк что-то вроде портсигара, извлек тонкую серую палочку и привычно щёлкнул пальцами. Несколько алых искр скользнули к сигарете. Скоро в свежем прохладном воздухе потянуло запахом экзотических трав; человек небрежно расстегнул китель, устремив взгляд прищуренных глаз к горизонту – туда, где непрерывным серебряным потоком скользил транспорт. - Всё как всегда, - пробормотал он со вздохом. - Не всё, - послышался другой голос, глубокий и звучный, явно привыкший командовать. На балконе показался другой человек – высокий, широкоплечий, в плотной черной тунике поверх багровой рубахи. Туника была перехвачена поясом, на котором крепились кожаные карманы и оружие. Плечи и спину вошедшего прикрывал широкий плащ с подкладкой того же цвета засохшей крови, а его грудь, предплечья и голени защищала броня. «Подстригся в кои-то веки, - подумал Вихрь с неудовольствием. – И эти глаза сбивают с толку. Как будто человеческие, но чёрт его знает... злющий, словно клингон в компании трибблов». - Что это? – продолжал Император, нацелив дюрастиловый палец на сигарету. – Так тебя лечили на Вулкане – подсадили на наркотики? - Небольшое успокоительное, - эмиссар вызывающе затянулся, выпустив ароматный дымок изо рта. – Вам бы тоже не помешало. Помогает расслабиться после долгих, оскорбительных, бесплодных пере... Серая палочка вылетела из его руки. Проводив хмурым взглядом развеянный по ветру прах – все, что осталось от сигареты, представитель Федерации с иронией посмотрел на Императора: - Две планеты даже не в области Ядра, и за пределы – ни-ни? А Вы, Ваше Величество, случаем, не джава? - А на что ты рассчитывал? – холодно усмехнулся тот, отворачиваясь и опираясь на широкую балконную перекладину. Позолоченный металл под его ладонью заскрипел и прогнулся. – Что я позволю тебе всё, что захочется - как раньше? Или что я, как сопливый мальчишка, заслушаюсь песнями о новых галактиках, звёздных чудесах и светлом будущем? Эмиссар молчал, пристально глядя на своего раздраженного, полного горечи собеседника. - Я прожил жизнь, - продолжал тот уже тише, сквозь зубы. – И знаю: везде, даже на далёких планетах, одно и то же. Политика, выгода, война, кровь... Твоя Федерация ничем не отличается от остальных. В погоне за успехом, она отправила тебя, поскольку жаждет получить ресурсы Империи. А мой сын – ключ, орудие для достижения этой цели. Всё просто. Вихрь вскинул брови и подошел поближе, тоже прислонившись к краю балкона. Поврежденную перекладину он как будто не заметил. - Ясно... и как давно Ваше Величество пребывает в депрессии? Вейдер покосился на него, ничего не сказав. - Жена ушла, сыновья тоже, поэтому звёзды и галактики – чепуха. Так себе, жалкие облака раскалённого газа, не более того, - пожал плечами эмиссар. - Везде мрак, надежды нет, будущего тоже. Будем работать как проклятые на благо Империи, рычать на подчиненных, доводя их до сердечного приступа... Человек в белом наклонился, принюхался... - ...и мыться будем не каждый день, - удовлетворенно заметил он. – А зачем? Никто нас не любит, жизнь – дерьмо. - Сегодня не было времени, - мрачно ответил Вейдер, незаметно понюхав собственный ворот. – Вчера тоже. Вихрь понимающе покивал. - Значит, ты знаешь о Падме, - после паузы, с некоторой неловкостью констатировал его отец. - Мой старший брат-джедай три года никак не заткнется, - сообщил Вихрь. – Престарелые вулканцы на смертном одре больше не слышат музыку космических сфер. Полные скорби, они испускают дух под бесконечные скайуокерские излияния. За что им такой финал? Суровая всё-таки наша семейка... Он смахнул пылинку с лацкана и поинтересовался: - А почему Падме ушла от тебя? Узнала об убийстве кадета и других твоих паскудных делишках? ХХХХХХ Эмиссар спросил как бы между прочим, но его глаза недобро сузились. Не дождавшись ответа, он продолжил не спеша, разглядывая горизонт: - Не понимаю я острую неприязнь Вашего Величества к детишкам. Мантию Вашу они когда-то описали, что ли? А подростки чем навредили? Самое неприятное, когда в Федерации приходится объяснять, что мой отец пожирает на завтрак младенцев и ужинает беспомощными стариками, словно людоед из сказки. Помните кочевников-алвари? - Алвари даровано самоуправление, - наконец-то ответил Вейдер. Морщина между его бровей углубилась, уголки рта опустились, превратив лицо в маску гнева. Он не смотрел на сына. – Им вернули земли еще три года назад, полностью простив покушение на убийство и сопротивление властям. Кадета... я не могу воскресить. - Как и его отца, покойного моффа Шедина, - напомнил эмиссар, не сводя прищуренных глаз с Вейдера. – Надо же, человек, упорно отстаивавший свои родительские права, так безжалостно обошёлся с другим отцом. К слову, моя любимая дочь Лея тоже не всегда сдержанна на язык: наследственность подвела. Что, если какой-нибудь больной психопат... какая-нибудь трусливая сволочь... вонючая обезьяна в человеческом обличье... попытается убить мою девочку всего лишь из-за... - Я не могу воскресить мальчишку! - хрипло рявкнул Император. Он вскинул голову, его синие глаза потускнели, а волосы потемнели от пота. Задыхаясь, он шагнул к сыну, не замечая, что золотой поручень в его кулаке уже смялся в гармошку, а другая механическая рука поднялась в угрожающем жесте. Казалось, могучий человек в черном сейчас набросится на более слабого – свою законную жертву. - И как мать узнала о твоём «славном» подвиге? – не дрогнув и не отступив, ядовито осведомился эмиссар. – Доброжелатели донесли? Ты же храбр в войне против стариков, женщин и детей, сказать Падме правду тебе не хватило бы яиц! Он как будто прирос к земле, в его живых карих глазах появился странный кровавый блеск, торжествующее и яростное выражение, как будто жертвой здесь был совсем не Вихрь. Казалось, он сам собирался напасть - и давно хотел этого. Отступил, на сей раз, не маленький эмиссар, а Император: присмотревшись к сыну, правитель Галактики тяжело вздохнул и отвернулся. - Ты так мало веришь в меня, - горько заметил он. - Но в этом, конечно, моя вина. Сын, я признался твоей матери во всём. Она ведь не была счастлива рядом со мной... я не хотел, чтобы Падме и дальше терпела моё присутствие лишь из неверно понятого чувства долга. Этот путь вёл в никуда. И я не стал препятствовать, когда она забрала нашего внука и ушла. Почти минуту Вихрь глядел на Вейдера, как на облысевшего вулканского сехлата, затем откашлялся и тщательно застегнул китель на все пуговицы. - Кхм... вот как? Значит, не все потеряно, - смягчившимся и несколько разочарованным тоном пробормотал он. – А я-то уж собирался пустить тебя на жаркое, загубив планы Федерации на корню... ай, молодца, не стал спешить. Вот что значит настоящая дипломатия, всё как по учебнику. И никакого веселья! ХХХХХХ От сигареты Вейдер отказался, и сыну курить не позволил. С потемневшим лицом, мрачный, он обосновался на неповрежденном участке балкона, глядя вдаль. - Я бы сказал, начать нужно с возвращения Падме, - подумав немного, предложил Вихрь. – И может быть, затем переговоры между Федерацией и Империей станут более продуктивными. А, Ваше Величество? - Не обращайся ко мне на «вы», - безэмоционально ответил Вейдер. - После «больного психопата», «трусливой сволочи» и «вонючей обезьяны» вообще смысла нет. - Не придирайся. Даже когда депрессуешь, нельзя быть таким мнительным. Не тебя обозвали, а гипотетического подон... кхм, злодея, покусившегося на мою дочь. Или на какого другого ребёнка, - возразил Рё, преспокойно устраиваясь рядом. Отец только угрюмо усмехнулся и едва заметно покачал головой, в который раз удивляясь толстокожести сына. Вейдер заметил, что Рё снова принялся вертеть в руках маленький портсигар, как видно, мечтая о затяжке. Одно незаметное движение механического пальца – и серебряная коробочка вместе со всем содержимым полетела вниз, превратившись в блестящую точку на газоне. - Ты плохо контролируешь свой дар, - без обиняков сказал правитель Галактики некоторое время спустя. – Может, на Вулкане и сумели помочь, но вылечить тебя они не в силах. Еще нужно увидеться с братом: ты поймёшь, что он выглядит старше на несколько лет, а ведь разница между вами всего пять минут. - Знаю, - нахмурившись, отрывисто ответил Вихрь. – Ты думал, почему я здесь – из-за твоих прекрасных лазоревых глаз и ради шишек из Совета Федерации? Если бы не эта проклятая мутация, ноги бы моей в Империи не было. Некоторое время, кусая губы, он смотрел вниз, на обширную зелёную территорию дворца, затем заявил: - Но дело в первую очередь. Что скажешь, если я помогу вернуть Падме, а взамен ты согласишься на некоторые льготы и привилегии для делегации наших послов? - Думаешь, сумеешь достучаться до сердца женщины, разочаровавшейся во мне? – Вейдер позволил себе вольность и ласково потрепал хохолок на затылке Вихря. Сердце сына - беглого, лживого, непокорного - оставалось верным. К своему удивлению, Вейдер ощутил, как вечно кипящее море лавы под его механической ладонью как будто утихло, успокоилось на миг. Интересно... - Отец, мне за тридцать, - морщась, сын немедленно уклонился. «А кажется, что лет на пять моложе», - подумал Император, но вслух ничего не сказал. Вихрь тряхнул головой, упрямо и с вызовом. - Я знаю, что мать тебя любит. Брось, эта женщина вернулась к тебе даже после смерти... Обстоятельства её гибели не стоит сейчас упоминать, но факт тот, что и в первой жизни, и во второй она шла ради тебя на компромисс со своей совестью. Она жила, прячась под маской, и позволяла тебе творить чёрт знает что. Она не ушла, когда ты похитил её любимого сына, сделав из него ситха. Конечно, втайне Падме пыталась противодействовать, но тут уж Уркиага оказался чересчур хитрожо... ээ, быстроногим. Эта женщина без ума от тебя. К сожалению, ты – путеводная чёрная дыра её жизни. - Как ты меня назвал? «Чёрная дыра»? – негодующе переспросил Вейдер. - Ну не звезда же, - с печальной ехидцей ответил Вихрь, не сбавляя напора. – И насчет стратегии «Возвращение жены» не беспокойся. Есть пара идей, сработает на «ура», если отлынивать не станешь. Ну так что, заключим новую сделку, о мой бывший Учитель на Тёмной стороне? Не забывай, ты не только Падме и Люку, но и мне должен – за тот подлый трюк на Таргоне. Вейдеру стало не по себе под этим взглядом. - А могу я узнать, как заинтересованная сторона, что именно подразумевает твоя «стратегия»? – пытаясь побороть дурное предчувствие, спросил он. Сын уже отошел на несколько шагов от изуродованного балкона к входу в здание и, освещаемый корускантским солнцем, оглянулся. - Это не просто стратегия, это техника. Техника намного более мощная и эффективная, чем ваши «атару», «ваапад», «моу кей», «чоу май» и так далее. Конечно, поначалу тебе покажется трудно, но ты сам сказал, что я должен верить в тебя. И я верю, что ты справишься с техникой, имя которой... Вихрь подмигнул с истинно набуанским - таящим многие бедствия - лукавством, и императорский желудок рухнул куда-то вниз. - «Ползанье на брюхе», Ваше Величество. ХХХХХХ Еще три месяца спустя... Эмиссар Объединенной Федерации планет сидел в Посольстве на Дентаале и увлеченно играл в трёхмерные шахматы с другим членом Посольства, вулканцем Сак`кхетом. Конечно, Вихрь проигрывал и втайне изыскивал способы уклониться от позорного провала, когда давний недруг – Сила решила прийти ему на помощь. Индикатор холопроектора на его столе загорелся разноцветными огнями. Вежливый вулканец немедленно поднялся и откланялся – пообещав, однако, что игру они продолжат ровно с этого места. Похоже, поражения не избежать... Вздыхая и поглядывая на шахматную доску, Вихрь включил картинку. - Рё-о-о-о!! – отцовский вопль был похож на рёв раненого буйвола и доносился как будто с самого Корусканта. Багровый, как приснопамятный Дарт Мол, Император нависал над холопроектором, а за его спиной маячила взволнованная мать. - Здравствуй, Ма, - рассеянно поприветствовал Вихрь. Затем взглянул на перекошенного Вейдера и милостиво добавил: - И Вам не болеть, Учитель. - Где деньги?! – задыхался «Учитель». – Где они?! - Какие деньги? – искренне удивился эмиссар. - Рё, - торопливо заговорила Падме, проскользнув между взбешенным супругом и экраном. – Финансовая служба обнаружила пропажу средств со счетов сенатора Наберрие и принцессы Леи Органы. Там были астрономические суммы, достаточные, чтобы купить несколько звездных систем. Анакин говорит, коды доступа от всех ячеек он лично передал тебе... - А-а, это... – пробормотал Вихрь, на глазах впадая в еще большую задумчивость. – Денег нет. Раздал нуждающимся перед отбытием в Федерацию. Ну что, вопрос закрыт? - «Нуждающимся»?! «Нуждающимся»?! – потрясая кулаком, возопил с новой силой его отец. Он легко и аккуратно, как пушинку, поднял жену, отодвинув её подальше от стола. – Скажи лучше, ты отдал эти средства бунтовщикам-тапанийцам, которые спят и видят гибель моей Империи! Чииспа бо купа, патиисо!! («Поберегись, ты плохо кончишь, мошенник!» - хаттез). - Думаю, называть меня мошенником – это слишком, - кротко возразил эмиссар. – Но я приятно удивлен, что Ваше Величество знает, кто в его великой Империи нуждается больше всего. И нужно сказать, я не обижаюсь на незаслуженные оскорбления, нет-нет. Когда в семье такая драма, ничего удивительного... - Рё, сынок, в семье нет никакой драмы, - растерянно сказала его мать, снова поспешившая занять позицию перед проектором. Она то и дело оглядывалась на бывшего ситха, временно потерявшего дар речи. - Как же нет? – весьма натурально удивился Вихрь. – Разве мой брат не женится на той целительнице из джедаев? Его родители переглянулись. - Женится, и мы очень рады за него, - осторожно ответила Падме. – Конечно, твоему отцу не нравится, что она – джедай... - Да, - сочувственно покачал головой эмиссар. – А ещё высокая, правда? - Высоковата, - была вынуждена согласиться набуанка. Вейдер за её спиной нахмурился и подошёл поближе. Вихрь примерился и переставил шахматную фигуру с верхнего уровня на нижний. А что, если так? - Синеглазая, - задумчиво добавил он, созерцая конструкцию. - Я не присматривался к её глазам, - рыкнул Вейдер. – Какое это имеет значение? Падме беззвучно прикрыла рот тонкой рукой. - Никакого, конечно, - согласился младший сын, снова переставляя фигуры и любуясь результатом. – А ещё говорят, она с характером. Боевая, суровая, будет держать Люка под каблуком. - При чем здесь её ха... – Вейдер вдруг запнулся и замолчал. В полной тишине эмиссар улыбнулся Императору: - Я же говорю: такая драма, такая драма перед двумя галактиками. Я Вам глубоко сочувствую... А сейчас, если позволите, нужно завершить эту партию. На Корусканте ведь вечер? Доброй ночи, Ма. Доброй ночи, Ваше Величество. Вихрь отключил проектор и некоторое время прислушивался к отзвукам далёкой бури, поднявшейся где-то в районе Центра Империи. Чинный вулканец вернулся, они еще несколько часов мирно и с удовольствием играли в шахматы. Когда Вихрь уже собирался приступать к составлению подробного ежедневного отчета, холопроектор снова подал сигнал. Тяжело вздыхая, готовясь к худшему, эмиссар Объединенной Федерации планет включил аппарат и кротко сказал: - Живи долго и процветай, брат мой. - Я тебе покажу «процветание», скотина ты этакая!! КОНЕЦ