северная башня превратилась в руины. 09/11/01 10:28 аm
we can meet in the middle
5 июля 2018 г. в 14:32
Примечания:
we can meet in the middle - мы с можем встретиться в полночь/на полпути
***
окей, как мне сказали, оформление капец как страдает, мучается и умирает в агонии.
читаете и не бузите, что я не предупреждала)
пишу так, как вижу, но мне все нравится, имхо:)
спасибо за то, что заглянули^.^
Томас чувствует, как его сердце рвется на клочки.
Томас чувствует, как кислотно-соленые дорожки жгут свежие шрамы на кроваво-бледных щеках. И волком хочется рычать. И хочется завыть от пронзающей обожженное тело боли.
Томас чувствует, как умирает.
как и Ньют.
там под завалом. под грудой тяжелых руин.
а в треснутой голове скрипом слышится отдаленно голос живого Ньюта.
— Хей, Томми.
а вдалеке слышится раскат искореженной арматуры и звуки падающих в пропасть людей.
— Ньют, ты в порядке? — хрипит от боли и пыли, застрявшей в горле, Томас.
— Томми, мне так жаль, — надрывно шепчет Ньют, — как мне жаль…
— Что происходит? — шепчет в ответ, стараясь удержать мобильник в трясущихся руках.
но уже понимает всё, поднимая ввысь голову, на тот сто пятый этаж северной башни.
на белокурую макушку Ньюта, выглядывающую из искореженного окна.
и становится невыносимо дышать.
— Я в здании, Томми. Мою ногу придавило. Я не могу пошевелиться.
Томас отчаянно сдерживает рвущийся наружу вой.
Томас отчаянно пытается выбросить из пробитой упавшим куском искореженной арматуры головы понимание того, что ничего больше нет.
кроме трупов.
кроме слез.
кроме боли.
что нет больше ни его, ни Ньюта.
— Томми, мне жаль, — плачет надрывно, — как же я люблю тебя, Томми…
а в треснутой башке остается лишь хриплый, тонкий голосок Ньюта, шепчущего: «Томми, Томми, Томми».
— Ты…ты не можешь меня оставить, — сквозь дым, смог, гарь, крики, боль в обожженных щеках, тяжесть от пробитой башки говорит Томас.
а слезы все текут и текут, как кровь по бледным щекам.
— Я не оставлю тебя, Томми, — и Томас слышит тихие всхлипы вперемешку с резким скрипом ломающейся конструкции, — я никогда не оставлю тебя, Томми.
и так хочется закричать во всю глотку от боли.
— Подожди немного, пожалуйста, ещё немного, прошу, — надрывно, отчаянно, надеясь, что успеют спасти, — не сдавайся, Ньют, прошу.
— Я не сдамся, пока стучит твоё сердце, Томми, — и чувствует, как Ньют едва поднял уголки губ.
Он видит груду руин через дым.
Он слышит отчаянные вопли и чувствует, как колени прожигает резкой болью.
Томас понимает, что это его крик.
— Томми, — тихо доносится голос Ньюта, — Томми…
— Я люблю тебя и хочу провести с тобой остаток жизни.
а под ногами земля дрожит.
— Я знаю, Томми.
и в глазах мерцают блики солнца.
— Я бы хотел пригласить тебя завтра на свидание в паб на угловой с таким дурацким названием «полночь» — скоро у него открытие, согласишься прийти в семь?
а на том конце раздается скрежет металла и тихий всхлип.
— Да, я приду, Томми, — тонкий, почти едва различимый шепот Ньюта надеждой и отчаянием звучит в кровоточащей голове Томаса.
и бешено стучит сердце.
— Ты выйдешь за меня, Ньют?
а плотный дым застилает глаза.
— Томми, я…
и дикий крик с сиреной остались ответом.
Черствая, сухая, острая, невыносимая, жгучая боль осталась в его немой истерике и искореженное сердце, превратившееся в рваные куски, стало мертвым.
таким же мертвым, как и его Ньют.
с медово-коричным взглядом.
с хрипотцой и акцентом в голосе.
с мягкими губами.
Томас чувствует, как умирает.
там.
под завалом.
как и Ньют.