***
— Мой Лорд, — Малфой склонился в низком поклоне, опускаясь на одно колено. — Ваше поручение выполнено. — Люци-и-ус, — казалось Тёмного Лорда забавляло вот так растягивать его имя, заставляя слугу нервничать: было абсолютно неясно, что последует дальше — милость или наказание. — Как я понимаю, тебя можно поздравить с назначением на должность? — Да, Повелитель, — вставать на ноги аристократ не спешил, зная, что Лорд может расценить это как неуважение. — Как Вы и велели, я добился своего утверждения в качестве преподавателя ЗОТИ в школе Хогвартс. Официальные документы уже заверены Министерством. — Это хороши-ие новости, — бесстрастно кивнул Волан-де-Морт и милостиво разрешил: — Поднимись. И слушай внимательно, мой скользкий друг. Если ты думаешь, что я простил тебе провал операции в Министерстве или забыл про него — ты заблуждаешься, — красные глаза Лорда сверкнули. — Но ты приносишь немало пользы, так что я дам тебе шанс доказать свою преданность и нужность мне. Малфой похолодел, а по спине пробежали мурашки — ничего хорошего заявление Тёмного Лорда ему не сулило. Но ни один мускул не дрогнул на его лице, и он только почтительно отозвался вслух: — Мой Лорд, я верен Вам и готов выполнить любой Ваш приказ. Волан-де-Морт удовлетворённо кивнул — иначе и быть не могло. Если, конечно, Люциус хотел жить. — В соседнем помещении ожидает моего приказа подготовленная группа Пожирателей, — Лорд прищурился в ожидании реакции Малфоя на сказанное далее: — Вы нападёте на Косую аллею. Сейчас. Аристократ ценой невероятных усилий скрыл изумление и лёгкую панику. Вот так — даже не готовясь к операции? А потом он понял — Лорд к операции как раз готовился. И не к этой. Плевать ему на Косую аллею, а значит, ему нужно, чтобы они просто отвлекли внимание — авроров и простых обывателей. То есть, он просто посылает Люциуса если и не на верную смерть, то скорее всего — обратно в застенки Азкабана. «Ублюдок! Ненавижу!» — мысленно злился Малфой, убедившись в целостности двойного барьера, защищающего его мысли. Тёмный Лорд решил отомстить ему за провал в Министерстве. В предлагаемой операции: шансов выжить и избежать ареста — несколько из миллиона, ведь авроры сейчас находятся в состоянии повышенной боеготовности, а уж Косая аллея — самая публичная и известная улочка в Магической Британии. Вот только выбора у него нет: возразить Волан-де-Морту — это мгновенная «Авада Кедавра» на месте. Люциус постарался, чтобы его голос звучал спокойно: — Как прикажете, Повелитель. Какова наша цель? — всё-таки рискнул позволить себе уточнение Малфой. — Навести как можно больше шума и привлечь к себе максимум внимания. Также вы должны втянуть в бой авроров, — неожиданно спокойно объяснил Волан-де-Морт, а потом более холодно добавил: — За жизнь каждого из команды отвечаешь лично. И, Люци-и-ус, очередного провала я тебе не прощу, — в голосе Лорда прозвучала неприкрытая угроза. Малфой вздрогнул. Мелькнула дурацкая мысль: «А я так и не объяснился с Поттером». Разозлившись на себя, аристократ решительно взял себя в руки — он и не в таких переплётах оказывался. Конечно, шансы на успех были малы, но они были. — Я готов приступить, мой Лорд. Волан-де-Морт зловеще усмехнулся и призвал Пожирателей, активируя Чёрную Метку на предплечье Люциуса.***
Дамблдор задумчиво пил уже вторую кружку чая, в который забыл положить сахар. Что-то назревало — он просто это чувствовал. Похожее предчувствие мучило его и за несколько дней до трагических событий Хэллоуина 1981 года. И он был абсолютно уверен, что это как-то связано с мальчишкой. Он даже Снейпа отправил с неожиданной проверкой к Дурслям: в рассказ Поттера о пригрезившейся ему слежке — который передал Альбусу Мастер Зелий — он не поверил ни на кнат. Что-то происходило, но что — Дамблдор не понимал, и это невероятно выводило его из равновесия. Он уже напряг всех своих осведомителей, которые могли быть полезны в получении хоть каких-то сведений из лагеря Волан-де-Морта, но ровным счётом ничего интересного в их докладах не было. Снейп отчитался, что у Дурслей всё абсолютно тихо и обычно, что тоже настораживало. Правда, Северус очень возмущенно смотрел, когда говорил о синяке мальчишки. Альбус едва подавил раздражение — да какая разница, с кем подрался малолетний герой?! У них есть проблема намного серьёзнее — возродившийся Волан-де-Морт. Директор с раздражением отодвинул чашку с безвкусным чаем. Может, у него уже просто паранойя? Но предчувствие беды становилось только сильнее. Дамблдор вздохнул и подтянул к себе пергамент, принимаясь за письмо Грюму: может, в Аврорате есть какие-нибудь новости, которые они не оглашают общественности?***
Гарри, появившись на Косой аллее, ошарашенно замер и машинально сделал пару шагов назад. Он никак не ожидал, что едва ли не угодит в разгар битвы между Пожирателями Смерти и аврорами. Впрочем, там вроде и гражданские присутствовали — в царившем хаосе разобраться было весьма сложно. Всюду летали лучи заклинаний самых разнообразных цветов, большинство из которых произносилось участниками невербально. Зато кругом слышались крики паники и стоны боли тех, кому не повезло угодить под рикошет или шальное заклинание. Поттер в ужасе смотрел на происходящее. Первым его порывом было кинуться в битву — на помощь аврорам, но он заставил себя остаться на месте и размышлять здраво и холодно. Он невидим, это плюс. Он — школьник-недоучка — мало чем сможет помочь тем же аврорам. Скорее наоборот: только осложнит им задачу — героя будут стараться защитить любой ценой. Не говоря уже о том, что его и близко не должно быть на Косой аллее — он газоны у Дурслей стрижёт. Гарри глубоко вздохнул: самое разумное, что он может сделать — тихонько пробраться к «Дырявому котлу» и вернуться в Литтл-Уингинг. Всё равно уже понятно, что для поиска юридических контор — сегодня очень неподходящий день. В последствии, Поттер ещё не раз будет задавать самому себе вопрос: почему ему не пришло в голову, что самое разумное — просто вернуться на Изумрудную аллею? Однако, сейчас он и не вспомнил о ней и, обходя основное место битвы по широкой траектории полукруга, двинулся к хорошо знакомому пабу. В диком хаосе битвы он заметил случайно — взгляд словно притянуло магнитом — выбившуюся из-под капюшона прядь платиновых волос у одного из тех, кто был в наряде Пожирателя Смерти. Гарри замер, а сердце забилось быстрее. «Чё-ё-ёрт!» — мысленно выругался парень. Вот что Люциус тут забыл? Хотя, если это приказ Волан-де-Морта, то он просто не мог ослушаться. Поттер так и стоял, глядя, как Малфой изящно уклоняется от заклинаний, делает хитрые выпады-обманки и посылает в противника запутанные связки заклинаний, которые опознавались по переплетению нескольких лучей. Гарри невольно залюбовался — Люциус был просто великолепен в бою, но тут же боковым зрением заметил, как Грюм послал в спину аристократа какое-то незнакомое заклинание. Поттер сильно усомнился, что это было что-то безобидное. Пока он наблюдал за Малфоем, у него сложилось ощущение, что Пожирателям нужна не победа, а именно бой. Но авроры таких мелочей в битве не замечали, да если бы и заметили — это ничего не изменило бы. У Гарри были секунды и он выхватил палочку, всей душой надеясь, что никто не отследит одно его заклинание в такой суматохе, где лучи проклятий сверкали чаще, чем некоторые успевали вздохнуть. Спасибо занятиям ОД — щитовыми чарами он владел в совершенстве. Он успел. Незримый щит поглотил проклятие, и аврор только издал рассерженный рык, кидаясь в самую гущу схватки. Малфой лишь на секунду обернулся — возможно, почувствовал заклинание — но от боя позволить себе отвлекаться не мог. А Гарри мысленно возносил хвалу Мерлину и Моргане, что Грюм не стал пристальнее изучать то место, откуда прилетело: насколько Поттер понял ещё раньше — Грозный глаз видел сквозь его мантию-невидимку. Нехорошо бы вышло. Но, видимо, аврор не придал значения, учитывая, в каком количестве летали заклинания. Поттер вздохнул и заставил себя собраться — хватит геройствовать, надо немедленно отсюда убираться, пока он сам не влип в неприятности. Люциус — взрослый мужчина, сам разберётся, что ему делать дальше. Гарри пошёл быстрее и опрометчиво перестал следить за шальными лучами — до его цели оставалось всего ничего. То, что в него таки угодило какое-то заклинание, он понял только когда почувствовал сильный толчок в спину. Первой мыслью было, что на него кто-то случайно наткнулся, но когда он круто развернулся — оглядываясь — за его спиной никого не было. Да и в радиусе нескольких метров — тоже. Гарри замер и прислушался к себе, ища след магии — он прочёл в одной из книг, что волшебник может его почувствовать, и даже пробовал тренироваться, правда, исключительно в теории. Видимо, занятия всё-таки не прошли даром. Чужую магию — и весьма сильную — он определил, однако и близко не мог сказать, что же за заклинание в него угодило. Самое странное — пока не было никаких проявлений. «Может, мне всё-таки показалось?» — подумалось Гарри. «В такой обстановке — это вовсе неудивительно» — привёл он себе вполне разумный довод. Вот только ощущение чужой магии внутри никуда не девалось, как и лёгкое жжение в районе левой лопатки, где он и почувствовал удар. Решив, что раз он ещё может ходить — всё равно стоит убраться отсюда подальше, Поттер продолжил свой путь, каждую секунду ожидая, что у него что-то заболит или случится что-то ещё. Но «Дырявый котёл», как и всю дорогу домой, он миновал абсолютно спокойно. А оказавшись в своей комнате в доме Дурслей, он мог позволить себе спокойно выдохнуть. Гарри присел на кровать — поводов для размышлений у него было очень много.***
Малфой просто не верил своему счастью — они вернулись в резиденцию Волан-де-Морта в полном составе. Главные условия выполнены: все участники остались в живых, они привлекли всё возможное на тот момент внимание и втянули в бой авроров. В какой-то момент, когда битва приобрела размах уже абсолютного хаоса, пришёл сигнал от Тёмного Лорда. Люциус, не веря такой удаче, спешно отдал короткий приказ: «Уходим». Впрочем, почти в тот же момент начали аппарировать и авроры — видимо, случилось что-то более серьёзное, чем их нападение. Малфой ни на кнат не верил, что это совпадение, но резонно решил, что узнает новости из газет, а сейчас нужно пережить аудиенцию у Лорда, предоставив ему отчёт. Волан-де-Морт сидел на своём привычном троне, когда они вошли в зал, и выглядел откровенно довольным. Люциус незаметно выдохнул: возможно, им повезёт больше, чем они могли предположить. Он кратко отчитался о выполнении задания и получил холодный ответ: — Что же, я убедился, что мои слуги ещё в состоянии выполнить мои распоряжения. Свободны! Малфой покинул зал одним из первых, молясь Мерлину, чтобы Лорд его не остановил и не задержал. В битве ему досталась парочка неприятных проклятий, и сейчас аристократ больше всего хотел просто оказаться дома, где есть необходимые зелья и коньяк. Он совершенно не ожидал отправки на задание, когда отправлялся к Лорду с отчётом. После не ожидал, что переживёт его. И сейчас дышал полной грудью, осознавая, как мало нужно для счастья — выжить в очередной смертельно опасной авантюре, в которую по своей воле никогда бы не ввязался. Уже приняв необходимые зелья и ванну, спускаясь в кабинет в домашней одежде и чувствуя себя значительно лучше, аристократ вспомнил мельком замеченный щит за своей спиной. Интересно, кто мог так удачно его прикрыть? Если бы заклинание Грюма достигло своей цели, исход битвы для Люциуса мог оказаться несоизмеримо более печальным. Но возможности найти невольного или добровольного помощника — как знать — Малфой не видел и решительно выбросил ситуацию из головы. Он не считал нужным тратить время на бесперспективные размышления. А вот Волан-де-Морт его беспокоил, и очень сильно. Вряд ли он успокоится после одного трудновыполнимого задания, порученного слуге, который удостоился его немилости. Люциус только уповал, что до начала учебного года оставалась пара недель — возможно, когда он будет находиться в школе, Лорд не станет его трогать? Мысли плавно перетекли к Гарри. Интересно, парень уже остыл? Он вроде хотел оформить документы по наследству до отъезда в школу, и Люциус обещал ему в этом помочь. Теперь же обстоятельства сложились так, что это стало маловероятным. Малфой удивлялся сам себе — Поттер выгнал его из дома, отказался от его помощи, но он всё равно думает о мальчишке. Это было ему несвойственно. С другой стороны — из-за их разногласий Гарри не перестал быть шансом на спасение конкретно Малфоя и Магической Британии в целом от тирании Волан-де-Морта. Его размышления прервала сова, постучавшая в окно клювом. Люциус впустил белоснежную птицу, отвязал письмо, попутно скармливая ей совиное печение, а в сердце уже разгоралась надежда — полярные совы в Англии были редкостью и он знал одного парня, у которого такая была. Сова терпеливо сидела на спинке кресла, ожидая ответа, а Люциус — почему-то подрагивающими руками — развернул пергамент. Послание и впрямь оказалось от Гарри и выглядело несколько тревожным — он настойчиво просил о скорейшей встрече. Сердце Люциуса забилось в неровном ритме — явно что-то произошло. Поттер не стал бы писать ему после их ссоры, не случись что-то действительно серьёзное. Не раздумывая, он написал ответ — через сорок минут в маггловском парке — и привязал послание к лапке совы. Белоснежная красавица вылетела в окно, быстро скрываясь вдали, а Малфой отправился сменить одежду на более подходящую для визита в маггловский мир, стараясь отогнать чувство тревоги.***
Гарри не мог усидеть на одном месте и теперь нарезал круги по своей небольшой комнатушке, обдумывая всё, что на него сегодня свалилось. Итак, его злейший враг — его дед. Поттер до сих пор чувствовал себя героем неудачной пьесы абсурда — настолько дикой казалась эта мысль. С другой стороны — родственников не выбирают и, даже если указанное в документе правда, в чём Гарри не то чтобы сомневался, скорее не мог поверить, это же не означает, что он должен новоявленного дедулю любить. Однако ему было весьма любопытно выяснить — как так вышло. Вот только вариантов — как это сделать — на ум не приходило. Единственная здравая мысль — попытаться расспросить Петунию, но тётка мало того, что может быть абсолютно не в курсе семейных скелетов в шкафу, так ещё и разозлится, и вообще не факт, что станет с ним разговаривать. Гоблины ничем ему не помогут, это Гарри уже уяснил, а дедушка и бабушка — мертвы. Остаётся ещё, конечно, сам Волан-де-Морт, но Гарри не считал себя настолько безумцем, чтобы обратиться к нему. Да и если бы он знал, вероятно, вёл бы себя по отношению к герою по-другому? Поттер вздохнул, признавая тему временно бесперспективной в плане обдумывания и переключился на битву, невольным свидетелем которой он стал сегодня. Неожиданно у парня сильно закружилась голова. Он схватился за спинку кровати и насторожился: а вдруг заклинание, попавшее в него, имело отсроченное действие? Он читал, что такое возможно среди тёмных проклятий. Но зачем применять его в битве, где результат нужен немедленно? Сейчас Гарри пришла в голову резонная мысль, что стоило вернуться на Изумрудную аллею и пойти в клинику — наверняка, в такой ситуации его приняли бы без предварительной записи. Да и вообще, сейчас он недоумевал — почему он сразу не вернулся на Изумрудную аллею и спокойно не переждал там какое-то время? Видимо, здравые мысли всегда будут приходить в его голову запоздало. Головокружение прошло, и Гарри направился в ванную комнату. Его бросило в жар, и он хотел умыться. А вот в ванне от позорного падения на пол он не удержался — оступился, шарахнувшись от своего отражения в зеркале. В его всегда смоляно-чёрной шевелюре, сейчас были отчётливо заметны седые волоски. Голова снова закружилась — на этот раз сильнее — и до Гарри окончательно дошло: что бы там ни было, но он снова умудрился влипнуть в неприятности. С трудом поднявшись на ноги — его шатало — он постарался рассмотреть своё отражение внимательнее, ища, не изменилось ли что-то ещё. Но видел он всё как-то размыто, как бывало, когда он пытался посмотреть на мир без очков. В голове набатом билась мысль, что ему нужна помощь, и как можно скорее: Гарри опасался, что если он — к примеру — потеряет сознание, Дурсли даже не заметят: они не заходят в его комнату, да и не обращают внимания на него, согласно недавней договорённости. Люциус. Имя аристократа всплыло в голове как-то само собой — видимо, подсознание Поттера было уверено, что аристократ помочь сможет. Гарри, держась за стену, дошёл до своей комнаты и обрадовался, обнаружив в клетке Буклю. Он как в тумане написал письмо Малфою, дождался его ответа и даже дошёл до парка, хотя пара каких-то старушек и шарахнулись от него с фразой: «Напьются, а потом шатаются! Что за молодежь пошла?» Сейчас Гарри было абсолютно наплевать на мнение соседок, которые продолжили обсуждение — он прикладывал все силы, чтобы остаться в сознании. Прежде чем рухнуть в обморок, он ещё запомнил, как появился Люциус и с крайне встревоженным видом кинулся к нему. Малфой растерялся, но успел подхватить падающего парня и аккуратно уложил его на траву, с недоумением глядя на седые волосы, которых ещё несколько дней назад в шевелюре Гарри совершенно точно не было. Ничего не понимая, он наложил диагностирующие чары, а увидев результат, не поверил своим глазам. На всякий случай проведя повторную диагностику, аристократ схватился за голову: где и когда Поттер успел поймать редкое чёрномагическое проклятие? Люциус ещё с минуту растерянно смотрел на результаты диагностики и на Гарри, лежащего без сознания, а потом опомнился. Даже если сама мысль вызывает отвращение, это ничего не меняет: ему нужен Снейп. Мгновенно приняв решение, Люциус подхватил Гарри на руки и аппарировал.