***
Дамблдор ждал ответного письма от Аластора Грюма, когда серая неясыть принесла экстренный выпуск «Ежедневного пророка». Стоило директору увидеть обложку, как он застыл, а потом выдал речь, которую многие ученики бы с удовольствием законспектировали — настолько красочными и витиеватыми были ругательства. Мерзкая газетёнка — как считал сам Альбус — утверждала, что Пожиратели Смерти организовали налёт на Косую аллею, отвлекая внимание, тогда как сам Волан-де-Морт напал на Хогсмид. От деревушки остались угли — она была разрушена под корень. Директор с каким-то недоумением машинально читал статью, не понимая, как он мог пропустить подобное у себя под носом и почему никто из жителей Хогсмида не отправил патронуса с просьбой о помощи в Хогвартс. Или вообще любую весточку. Видимо, сказалось то, что нападение было абсолютно неожиданным. Дамблдор в ярости скомкал газету. Если нападение на Косой аллее повлекло за собой много разрушений и немало раненых, то в Хогсмиде — были трупы. И их было много — Волан-де-Морт не выбирал, а просто убивал всех подряд. Альбус от злости пнул кресло, но легче не стало. Он уже представлял, насколько негативными последствиями это отразится на его собственной репутации: как же — не заметить такого в двух шагах от Хогвартса! Закралась мысль: а что если не только нападение на Косой аллее было отвлекающим манёвром? Привыкший во всём искать тройное — если не поболее — дно, Дамблдор серьёзно задумался: зачем бы Волан-де-Морту нападать на Хогсмид летом? Акция выглядела бы вдвойне устрашающе, если бы дело было в разгар учебного года, когда ученики ходили туда на прогулки. Но летом в деревушке было абсолютно тихо… Директор глубоко вздохнул, опустился в кресло и разгладил поднятую газету. Вызвав эльфа и заказав чай, он внимательно начал читать статью, которая занимала не одну страницу — надо понять, являлись ли Косая аллея и Хогсмид единственными целями Волан-де-Морта.***
Гарри очень не хотелось открывать глаза. Он очнулся, но голова сильно кружилась, а где-то рядом слышались голоса, доносящиеся как сквозь слой ваты. Первой мыслью было, что он снова умудрился попасть в Больничное крыло, что с завидной периодичностью случалось с ним каждый год его обучения, но потом пришло осознание, что сейчас вроде бы лето... Но что с ним тогда приключилось? Гарри напряг память, пытаясь сориентироваться. Так, он был на Косой аллее… Точно! Как-то резко вспомнилось всё до момента, когда Люциус кидается к нему, и на его лице написана неподдельная тревога. Гарри не смог удержаться от слабой улыбки — аристократ всё-таки пришёл на помощь. Почему-то Поттеру казалось это невероятно важным в данный момент. Но всё-таки: что было после и где он вообще? Гарри осторожно приоткрыл глаз. Он находился в какой-то незнакомой комнате, которую вернее было бы назвать залом. Поттер открыл и второй глаз и, убедившись, что кроме головокружения никаких признаков плохого самочувствия у него вроде нет, чуть приподнял голову и попытался осмотреться. Первое, что он осознал со всей чёткостью — он абсолютно обнажён и лежит на каменном полу, который почему-то, вопреки любой логике, кажется тёплым. Это было странно, но стало ещё и стыдно, когда Гарри заметил стоящих в нескольких метрах от него Люциуса Малфоя и Северуса Снейпа, которые о чём-то явно спорили. Поттер сосредоточился и прислушался. — Снейп, я от тебя устал! — в голосе Малфоя причудливо перемешались раздражение и нотки благодарности. — Хорошо, я уже признал, что с ритуалом ты оказался прав — стоило внести изменения, но что касается сокрытия… — Касается! — ледяным тоном перебил Мастер Зелий, который пребывал в крайней степени раздражения — уж это Гарри научился понимать наверняка ещё на собственном опыте. — Ты — просто упрямый напыщенный павлин, который не хочет признавать очевидную правоту, только потому, что сам неправ! — Снова переходишь на личности, Снейп? — опасно-холодным тоном поинтересовался аристократ, и Гарри казалось, что он почти видит, как сверкают серые глаза, хотя, конечно, с такого расстояния и ракурса рассмотреть он это никак не мог. Он временно перестал прислушиваться к спору. Итак, значит, Люциус и Снейп провели какой-то ритуал. И судя по всему — учитывая где и в каком виде он очнулся — он в этом ритуале непосредственно участвовал. По всей видимости — в него всё-таки попало какое-то проклятие на Косой аллее. Остались сущие мелочи: понять, что за проклятие, выдержать нелегкую беседу с двумя его невольными спасителями, если получится, у них и выяснить о проклятии... и придумать, как не краснеть. Учитывая, что привычки ходить голым перед чужими людьми у Поттера не было — сейчас он чувствовал себя очень неловко. Но интересно: откуда тут вообще взялся Мастер Зелий? Неужели с самим Гарри всё было так плохо, что Малфой — несмотря на недавнюю ссору — добровольно позвал Снейпа на помощь? Гарри попытался подняться, но это оказалось не так просто — голова закружилась сильнее, и накатил приступ сильной тошноты. Да что же это такое?! Двое спорщиков даже не заметили, что он очнулся. Они, оживлённо жестикулируя, пытались друг другу что-то доказать — Гарри не вслушивался, да и в голове сильно шумело — словно в нескольких метрах от них и не лежал на полу голый и бесчувственный герой Магической Британии. Поттер подавил дурацкое и неуместное желание истерически рассмеяться: он просто не умеет жить без приключений — они его так или иначе находят! Парень глубоко вздохнул и попытался выровнять дыхание, надеясь, что это поможет уменьшить головокружение. Чуть повернув голову, чтобы видеть аристократа и своего преподавателя зельеварения, он продолжая медленно и размеренно дышать, всё-таки попытался прислушаться к разговору. Головокружение — пока он лежал спокойно — постепенно сходило на нет. — Пошёл вон, Снейп! — донесся до парня ледяной голос взбешённого Люциуса. — Без тебя справлюсь! — Ты уже справился! — зашипел в ответ Снейп так, что и змея бы позавидовала. — Так заботился о нашем ненаглядном герое, что он по твоей милости попадает под чёрномагические проклятия! — По моей милости?! — взвился Люциус. — Да я даже не знаю, что он там делал! А ты не мог придумать ничего лучше, чем внесение изменений ритуал, которые — как побочный эффект — делают изменения во внешности Гарри неподдающимися никаким методам магической маскировки. — Идиот! — Мастер Зелий, казалось, окончательно потерял над собой контроль. — Зато это позволило — частично, но всё же! — обратить действие «Кemittit usque vitae». Или что, Малфой, может, тебе нравилось, что герой у нас будет выглядеть, как взрослый маг? — сарказм в голосе Снейпа превысил даже его привычные пределы. — Может, тебя заводит седина? Так есть Дамблдор… Гарри — потеряв дар речи, хотя и до этого не пытался сказать ни слова — только хлопал глазами, слушая перебранку. О чём они вообще говорят? Снейп сейчас что, предположил, что Гарри интересен Люциусу как?.. Дальше мозг Поттера думать просто отказывался. Он, конечно, припоминал, что-то подобное из их ссоры в гостиной Дурслей, но там всё было больше похоже на оскорбления и желание задеть друг друга, а сейчас у мастера Зелий был какой-то очень странный тон… Впрочем, Малфой, видимо, тоже не оценил сказанное — его кулак впечатался в скулу Снейпа. На лице зельевара проступила ярость — Гарри видел это даже под очень неудобным углом обзора — и он схватил Люциуса за отвороты рубашки. — Кому-то жить надоело? — ледяным тоном поинтересовался Мастер Зелий, но Малфой только вскинул подбородок. — Да пошёл ты, Снейп, — с вызывающей насмешкой отозвался он, сжимая кулаки. — Хоть к Дамблдору, хоть к Волан-де-Морту — может, хоть кого-то из своих хозяев ты удовлетворишь… Черноволосый мужчина замахнулся, но Люциус перехватил его руку — и потерял равновесие, оступившись. Ещё несколько секунд он балансировал, стараясь удержаться от падения, но Снейп пытался освободить запястье — что мешало аристократу — и он полетел на пол, утягивая за собой и противника. Гарри только растерянно смотрел, как Мастер Зелий рухнул сверху, придавив собой Малфоя, который издал стон боли… Поттер хотел надеяться, что именно боли, потому что мужчины как-то странно замерли, глядя друг другу в глаза. — Какая же ты всё-таки сволочь, Люц, — каким-то странным и почему-то хриплым голосом проговорил Снейп. Гарри удивился, куда подевалась вся ярость Мастера Зелий — он никогда не видел, чтобы его преподаватель остывал так быстро — обычно он долго и качественно вымещал её на провинившемся. — Конечно, это ты у нас тут ангел, — вызывающе дерзко отозвался Малфой, скривив губы в горькой ухмылке. — Отпусти меня. — Я так не думаю, — прошептал Снейп и, наклонившись, впился в губы Люциуса поцелуем. У Гарри перехватило дыхание — он вообще не понимал, как реагировать на сцену, невольным свидетелем которой он стал. Хотя вряд ли про него сейчас вообще кто-то помнил. И почему-то это показалось вдруг очень обидным — до злых слёз, почти выступивших на глазах. Значит, он тут после ритуала, непонятно что с ним вообще, а они целоваться вздумали?! Поттер велел себе закрыть глаза или отвернуться, но почему-то это не получалось. Он видел, что Малфой застыл, но уже через несколько секунд ответил на поцелуй, и теперь ситуация и вовсе становилась напряжённой. Руки Мастера Зелий уже по хозяйски гладили тело Люциуса, и Гарри запаниковал — с такими успехами они прямо тут… Щеки обожгло жаром. Он закусил губу, но взгляд от яростно целующихся мужчин отвести так и не смог. Почему-то он поначалу думал, что это будет отвратительно, а оказалось… Гарри закрыл глаза на мгновение. Ему было невыносимо стыдно, но не признаться самому себе он не мог: сцена, которую он наблюдал — возбуждала. Мерлин, помоги ему! Это ещё что такое?! Конечно, после скандала в гостиной, Поттер полюбопытствовал и уже успел прочитать немало литературы, где довольно широко и — в большинстве случаев — даже толково освещалась тема однополых отношений в магическом мире. Выводы Гарри сделал следующие: не сказать, что подобные отношения маги приветствовали — классические понятия брака никто не отменял — но их принимали и смотрели на них если не благосклонно, то вполне спокойно. Хотя, конечно, были и те, кто открыто порицал подобное, и те, кто — напротив — открыто поддерживал. Однако даже при прочтении и осмыслении этой информации Поттер ни в малейшей степени не применял подобное к себе. Ему и в голову бы подобное не пришло, но сейчас он смотрел на невозможно страстный поцелуй двух красивых мужчин, и ему это нравилось! Причём он чувствовал очень даже реальное возбуждение, чего и в помине не было, когда он сам целовал с Чжоу. «Помогите!» — мелькнула отчаянная мысль. Если они сейчас отвлекутся и обратят на него внимание… Гарри вздрогнул, представив взгляды мужчин — он был абсолютно голым, и скрыть очевидную реакцию организма не представлялось возможным. Однако пока его беспокойство было напрасным — мужчины были явно заняты исключительно друг другом. Снейп издал приглушённый стон и скользнул руками под рубашку Люциуса, когда у него вырвался вскрик. Гарри даже не сразу понял в чём дело, но быстро сообразил — Люциус, воспользовавшись расслабленностью Мастера Зелий, ударил его коленом в пах и сбросил с себя. Сам Малфой мгновенно оказался стоящим на ногах и наградил Снейпа пронзительным ледяным взглядом. — В следующий раз, Северус, я тебе советую очень хорошо подумать, прежде чем пытаться использовать против меня то, что ты ошибочно считаешь моей слабостью. Если ты так уверен, что выйдешь победителем из магической дуэли — на которую я тебя вызову, если подобное повторится — то ты самоуверенный идиот, — холодно высказался Люциус и решительно обернулся в сторону Гарри, не обращая внимания на зельевара, который всё ещё лежал на полу. Поттер закрыл глаза, стараясь, чтобы это выглядело естественно и твёрдо решил, что он будет делать вид, что не приходил в себя. А возбуждение… «Ну, это же вы, господа хорошие, ритуал проводили, вот и гадайте — почему у него такой непредвиденный эффект!» — мстительно усмехнулся про себя Гарри, хотя и не понимал, почему сейчас его раздражает увиденная сцена — ещё пару минут назад ему нравилось. «Может, потому что не досмотрел?» — осведомился ехидный внутренний голосок, но Поттер только отмахнулся — тут явно было что-то другое, хотя он пока и не понимал, что именно. А тем временем события продолжали развиваться. Услышав странный хрип, Гарри не выдержал и открыл глаза — ему не понравилось дурное предчувствие, которое зашевелилось в груди. Так и есть — Снейп, уже стоящий на ногах, обхватил шею Люциуса захватом со спины и теперь усиливал давление, заставляя Малфоя задыхаться и издавать хрипящие звуки. — Люц, ты совсем страх потерял? — голос Мастера Зелий был обманчиво-ласковым. — Что меня должно остановить от того, чтобы просто задушить тебя голыми руками? И, заметь, родовая магия тебе ничем не поможет — защита мэнора среагирует, только если угроза твоему здоровью и благополучию будет магического характера… «Им это просто нравится что ли — избивать друг друга?!» — в сердцах подумалось Гарри, но он твёрдо настроился это прекратить. Снейп был в ярости. Мало ли — с него станется свою угрозу и выполнить, а такая перспектива Поттеру категорически не нравилась. Люциус ему ещё весьма пригодится живым. Призвав на помощь всё своё актерское мастерство, он застонал, изображая, что только начинает приходить в себя. А открыв глаза, он успел заметить, как Мастер Зелий моментально отпустил Малфоя, который теперь пытался отдышаться, и оба кинулись к нему. — Гарри, как ты себя чувствуешь? — голос у Люциуса был немного хриплый, но в нём слышалась забота, что парня удивило. — Поттер, что болит? Отвечайте! — Снейп же спрашивал требовательно, хотя нотки беспокойства скрыть и не смог. Гарри испугался мысли, которая молнией пронеслась в его голове: «А вот так мне нравится намного больше!». Он панически соображал, чтобы это могло означать. По всему выходило, что его раздражало, когда маги были заняты друг другом, но стоило им обоим уделить внимание ему — и только ему — и это резко подняло Гарри настроение. Он едва подавил стон. «Неужели я стал таким эгоистом, который постоянно требует внимания к своей героической персоне, как всегда и говорил Снейп?» — с ужасом подумал он, однако продолжить моральные терзания не успел, отвлечённый очередными вопросами Малфоя: — Гарри, ты можешь говорить? А встать? Голова кружится? — Я… — начал было Поттер и замолчал: собственный голос напоминал мышиный писк и это было отвратительно. Снейп тут же влил в него какое-то зелье, а Люциус уже укутал в мантию и, придерживая за плечи, помог сесть. — Зелье подействует в течении пяти минут, мистер Поттер, — холодно проинформировал его Мастер Зелий. — После чего Вы вполне в состоянии будете дойти до гостиной, где Вас ждёт очень серьёзная беседа. Я хочу знать, где Вы умудрились подвергнуться воздействию редкого проклятия… — Снейп, вот просто заткнись, — бесцеремонно перебил его Малфой. — В Хогвартс иди учеников за провинности распекай. В принципе, в твоей помощи тут больше никто не нуждается, так что я тебя вообще не задерживаю! — ледяным тоном добавил он. Видя, как раздуваются от ярости ноздри Мастера Зелий, Гарри решил, что пора вмешиваться в ситуацию, пока эти двое опять не устроили драку. Или не совсем драку… Он ещё не был готов осознать всё, чему стал свидетелем, и собственную пугающую реакцию на это. А повторения в данную минуту ему уж точно не хотелось — он боялся собственных, непонятных пока эмоций. — Голова кружится, — жалобно выдал Поттер слабым голосом, который уже намного больше напоминал его собственный. — И под лопаткой болит. Последнее он и вовсе сказал наугад, пытаясь переключить внимание обоих мужчин на себя. Сработало. Снейп тут же начал накладывать на него диагностические чары — Гарри легко их опознал, так как ими же постоянно пользовалась мадам Помфри, когда он оказывался в Больничном крыле — а Люциус обратился к нему с вопросом: — Гарри, попробуешь встать и дойти до гостиной? Поттер честно попытался подняться на ноги. Ему это удалось, но его заметно пошатывало. Малфой, не задумываясь, подставил ему плечо, предлагая опереться, и они медленно пошли к выходу из зала. Причём Гарри казалось, что если он оступится, то Люциус и понести его был готов. Хотя, может, у него просто фантазия разыгралась в очень непривычной обстановке? Но он действительно не понимал, зачем Люциусу так заботливо его поддерживать и вести, если намного проще было просто вызвать домовика и отдать приказ перенести их в гостиную? Есть же в Малфой-мэноре домовые эльфы, правильно? Не был же Добби единственным! Однако в следующую секунду эти размышления просто выветрились из его головы. Как и вообще любые здравые мысли. У выхода из зала стояло зеркало в старинной оправе. Гарри, ещё завидев его на подходе, мимолетно подумал, что, наверное, его используют в ритуалах — до раздела Зеркальной магии он уже добрался, случайно наткнувшись в процессе чтения и искренне заинтересовавшись. Но сейчас, когда они уже почти были у выхода и оказались прямо напротив зеркала, Гарри споткнулся и замер, ошарашенно глядя на своё отражение. На него смотрел парень лет двадцати пяти на вид с наполовину седой головой. Если бы мозг не подсказывал ему, что это он сам, Гарри, наверное, не сразу бы узнал себя — настолько дико это выглядело. — Что?! — вырвалось у него. — Что со мной такое?! Малфой и Снейп синхронно тяжело вздохнули. — Гарри, мы тебе всё объясним…***
Дамблдору очень сильно не нравилось всё происходящее. И он категорически не мог отделаться от мысли, что Волан-де-Морт — с помощью нападений на два очень известных места: Косую аллею и Хогсмид — хочет отвлечь их от чего-то очень важного. Возможно, что это была просто паранойя, но директор Хогвартса нервничал. Внезапно в голову пришла ещё одна мысль и он похолодел. А что, если Том нашёл способ добраться до Поттера, и в этот момент, пока они заняты обсуждением и ликвидацией последствий жестоких нападений… Мальчишку следовало немедленно проверить и убедиться в его безопасности! Дамблдор кинул горсть летучего пороха в камин и назвал адрес Снейпа в Тупике Прядильщиков, где тот жил в период летних каникул, однако ответа не дождался — зельевар дома явно отсутствовал. Может он у Волан-де-Морта? — Как всё некстати, — пробормотал Дамблдор. — Придётся проверять мальчишку самому… Просто на всякий случай. Учитывая, что в кабинете кроме него и молчащих в данный момент портретов никого не было, выглядело так, словно директор уговаривает сам себя. Он проверил какой-то прибор из множества стоящих на столе, окинул кабинет каким-то рассеянным взглядом и направился к выходу. Петуния его визиту явно не обрадовалась, но под настойчивым взглядом голубых глаз, да и опасаясь любопытных соседей, посторонилась, давая возможность Дамблдору пройти в гостиную. — Благодарю, — голос директора Хогвартса звучал холодно. — Петуния, не будем задерживать друг друга — позови Гарри, мне надо с ним переговорить. Однако реакция женщины оказалась странной: — Я откуда знаю, где этот урод шляется?! — воскликнула она. — Я за ним не слежу! — Мальчика нет дома? — всё-таки уточнил Дамблдор, которого уже охватило нехорошее предчувствие. — И давно он ушёл? — Вчера вечером, — сухо отозвалась Петуния. Дамблдор похолодел от мысли, что он оказался прав в своих подозрениях.