***
— Доктор, как он? Сквозь плотный туман тишины и безмолвия прорезался знакомый резкий голос. Темнота, всплошную одни тёмные пятна перед глазами. Так и хотелось потереть свои глаза, но руки почему-то словно онемели. Да и глаза, как оказалось, не хотели открываться. Где он, чёрт возьми? Эта мысль набатом била по сознанию. Он попытался оглянуться, в поисках истины и знаний, но увидел лишь кромешную тьму, окружавшую его со всех сторон. Плохо было дело. Сердце сковал бесстыдный страх. Всё его тело ощущалось непослушным, каким-то неактивным. Будто его окунули в вязкую жижу, в которой он медленно тонул, без шанса на спасение. — Боюсь, я ничего не могу вам пообещать, мистер Старк, — даже здесь, в неживом вакууме, был слышен усталый и отчаянный голос мужчины. — Мы попытались сделать всё, что могли… — Так пытайтесь лучше! — рявкнула девушка. Её голос был ему очень знаком, он отдавался тяжестью в его голове, вызывая жар по всему телу. Он горел и ничего не мог с этим поделать. Был беспомощным подобно младенцу, вот-вот открывшему в первый раз незрячие очи. В голове царила пустота, и только быстро бьющееся сердце доказывало, что он ещё жив. — Мисс Романофф, были известны тысячи, миллионы случаев, когда люди впадали в кому. И лишь десятки из них возвращались с того света назад. — Вы хотите сказать, что я просто так отвалил вам столько денег, мистер Кэлвин? — с насмешкой и нескрываемой угрозой спросил знакомый незнакомец. Доктор тяжело вздохнул. — Я не говорил этого. Мы потратили много времени и много усилий, не говоря уже обо всём оборудовании, которое находится в нашем распоряжении. Юноша так погружён в себя, что мы не можем даже утверждать, слышит ли он вообще нас. Да, его сердце всё ещё бьётся, внешне он вполне здоров, но как долго это продлится? Увы, здесь мы бессильны. — Что показывает сканирование? — раздался приглушённый голос, с нотками любопытства в этом вопросе. — Пациент жив, но мозг, страдающий от недостатка кислорода вряд ли сможет восстановиться… —… если не смог сделать это в первый месяц, — медленно договорил за него учёный, сокрушённо выдохнув. Он хотел закричать, что да, он слышит их, он ЖИВ! Но в итоге не смог произнести и звука. Что-то мешало ему это сделать. И, самое страшное, он знал, что. — Что это значит, Брюс? — Это значит, что перед нами лежит живой мертвец, Роджерс, — ответил за «Брюса» тот самый «Мистер Старк». Послышался тихий всхлип, и в комнате воцарилась слишком громкая для его ушей тишина. — Мы можем что-нибудь сделать, доктор? — раздалось грозно, но смятенно. — Только надеяться, господа. Решаем всё здесь не мы, а сам пациент. Если он захочет выжить — выживет, если нет, то… Только Богу известно, что тогда будет, — честно ответил им доктор, даже не пытаясь скрыть правду. За всю свою жизнь Кэлвин уже точно понял, что лучше горькая правда, чем сладкая ложь. В особенности, если это касается такого тяжёлого случая. — Простите, мне нужно идти. По тихому хлопку двери Гарри понял, что доктор ушёл. Хотелось свернуться в клубок и покинуть эту пугающую тьму. Может даже разреветься, кричать во всю глотку так, чтобы сорвать голос, но в голове была только пустота. Никаких эмоций, лишь липкий страх, разрастающийся в груди крепким узлом. Он знал, что это ненормально — плевать на собственную жизнь. Ненормально — ничего не чувствовать и в то же время чувствовать всё. Но так устал наконец слышать эти знакомые голоса без возможности им что-то ответить. Хотелось умереть и никогда больше не просыпаться.***
Прошло уже много дней, может недель, месяцев. Время для него уже давно остановилось, и он перестал даже считать бесконечные дни заточения. Гарри словно находился в коробке. Заколдованной самой чёрной магией, ведь в ней можно было слышать всё, что происходит вокруг него, но никто не слышал его. Поттер в этом полуживом состоянии не спал, возможно, даже глаза его были открыты — он этого попросту не мог почувствовать, — однако, как и в первый день пробуждения он видел только тьму. И поэтому, когда Гарри почувствовал в сердце сильную боль после многодневной отрешённости, он испугался. И в изумлении наконец-то смог разлепить свои тяжёлые веки. Слишком яркий для чувствительных глаз свет ослепил его на протяжении долгих мгновений. Он проморгался, и лишь потом смог различить холодные оттенки стен просторной комнаты. Все его мысли, вопросы сразу же вытеснила огромная жажда и сухой ком во рту. Невероятно сильно хотелось пить, и Гарри хотел было оглянуться, но и сейчас тело его не слушалось. Неужели это его предсмертные галлюцинации? Неужели он просто призрак, заточённый навеки вечные в той пугающей до мурашек тьме? Паника затопила всё его сознание, и только через несколько минут он понял, что призраки не могут ничего чувствовать. И где, чёрт возьми, может находиться вода? Не имея возможности двигаться, Поттер отчаянно застонал и краем глаза вдруг заметил, как что-то резко поднялось с кресла и удивлённо уставилось прямо на него. — В-во…ды… — прохрипел Гарри, надеясь, что его услышат. Силы медленно, но верно покидали его. Перед затуманенным глазами возник стакан, и Поттер жадно припал к прохладной жидкости, даже не замечая, что остался один. Когда он наконец насытился водой, в горле начало больно покалывать. Гарри в ужасе уставился на запертую дверь, зная, что теперь на его хриплый, тихий шёпот теперь точно никто не придёт. И точно отшатнулся, когда в противоположность его мыслям громко распахнулась дверь, и из неё вышли одетые в белые халаты люди. Увидев в его глазах осознанность, они остановились, всего на одну секунду, но полностью застыли ледяными статуями, пока из всеобщего замешательства не вывел их доктор, ринувшийся навстречу к нему. — Что вас беспокоит, юноша? — раздался встревоженный голос около него. — Г-гор…ло… — беспомощно взирая на доктора испуганными изумрудными глазами. Кэлвин обвёл внимательным взглядом пустой стакан, оставшийся в слабосжимающей его руке пациента, и тревожно повернулся к людям, стоящим до сих пор у порога. — Он только очнулся после комы, что вообще само по себе просто невероятно, — подрагивающим и возбуждённым тоном начал доктор. — Система, удерживающая пищу и жидкость, не работает. И именно поэтому нельзя давать воду сразу же после пробуждения, что и вызвало боли в горл… Гарри застонал от накатившей на него тошноты и закрыл глаза. Кэлвин немедленно позвал медсестру, но наедине со своей болью Поттер так и не услышал, как захлопнулась дверь. Все мысли потекли вяло, а вскоре и вовсе всё слилось в один огромный запутанный ком из неясных звуков и стуков прибора.***
Просыпаясь с болью уже во второй раз, Гарри начал чувствовать несвойственные ему раздражение и страх. Да какого чёрта так тяжело разлепить эти грузные веки? Как и в тот раз, глаза, стоило после тяжких попыток им открыться, тут же были ослеплены неестественным кристально-белым светом, отражающимся от холодных стен больницы. Этот холод, казалось Поттеру, пробрался до всех его костей, в самую душу, посылая неприятную сыпь мурашек по спине. Неужели каждое его пробуждение будет таким: морозным, будто целый снегопад прошёлся по всему его телу, обдавая прохладой января. Несколько раз проморгавшись, Гарри снова распахнул свои глаза, и теперь очертания палаты стали более чёткими, а свет — не таким уже ярким. Лишь через не до конца закрытые жалюзи проникали тёплые июльские лучи Солнца. Они нежно касались спутанных в один ком волос, прямого с небольшой горбинкой носа, показывающего каждый раз в зеркале привет из прошлого; бледного лица, какое только бывает оно у почти излечившихся смертельно-больных, со сведёнными к переносице нахмуренными бровями. Поттер вздохнул. Без спасительных очков все предметы палаты казались Гарри лишь огромными смутными пятнами, едва различимыми близорукими глазами. Если бы хоть на минутку превратиться в хорошо видящего котёнка и разведать обстановку, подумал вдруг он. Но даже на простое шевеление руки не хватало сил. Тяжёлым грузом падала на него безграничная усталость, несмотря на долгий (бесконечный, сказал бы Гарри) сон. В течение нескольких минут он тупо пялился в пустой потолок, раздумывая о чём-то своём. В голове медленной съёмкой проносились какие-то отрывки, затягивающие разум Гарри в нелёгкие думы. Битва с инопланетными тварями, смерть от рук Бога Обмана, разговор с Хелой, которую его мозг никак не мог воспринимать той мощной, непобедимой Смертью. Неужели, это всё правда? Не сказка, подобная тому, что читала в детстве тётя Петуния Дадли на ночь, а настоящая реальность? В конце концов, ведь и волшебство существовало, так почему бы и не существовать вот этим безумным воспоминаниям? Дыхание совершенно сбилось, стало более неровным и рваным, когда Поттер неожиданно подумал о том, кто его доставил со смертельным ранением в больницу. Кроме Мстителей на поле боя больше никого не было, а значит… Они… они же не догадались, верно? Волнение вскружило Гарри голову, и он попытался взять себя в руки. В это же время громко стал работать аппарат, от нервного звука которого Поттер резко дёрнулся и тут же поморщился, словно проглотив самый кислый и горький лимон. Буквально через несколько секунд за дверью послышались быстрые шаги, и две медсестры с заведующим отделения тут же оказались рядом с больным. — Молли, ты уже оповестила Мистера Старка? — спросил Кэлвин у одной из медсестёр, проверяя, кажется, его пульс. Девушка серьезно кивнула. — Зная его, предполагаю, он приедет через пять минут, — с полуулыбкой произнёс доктор, не замечая, как за его спиной скрипнула дверь. — Или вылетит на личном вертолёте, рассчитав нужное время, — пафосно проговорил знакомый Гарри голос, и он улыбнулся, глядя на входящих в палату людей. Казалось, что прошла целая вечность после тех событий, когда он в последний раз видел Мстителей. Гарри с едва заметным волнением всматривался в знакомые лица, замечая на них новые морщинки. Внимательно следил за каждым шагом, потому что расстояние становилось всё меньше и меньше, а вопросов — неисчислимое количество. — А ты, оказывается, живучий парень, — протянули над ухом голосом Старка. Скорее всего, к голосу прилагался и сам хозяин — не может же голос быть отдельно от хозяина, он же не Джарвис. Поттер едва не фыркнул от этой картины, представшей в его усталом мозгу. — Я… же говорил… Локи, — с хрипотцой начал Гарри, кончики его губ всё время поднимались выше, — меня спасёт любовь, — вспоминая верных и любящих своих детей Нарциссу и Лили. — И я… не… соврал. Головы, склонившиеся над его койкой, немедленно перевели свой взгляд на левую руку, где до сих пор были видны слова: «Я не должен лгать», полученные после незаконной отработки Амбридж. Когда они успели заметить мой шрам, задался вопросом Гарри, смущаясь всеобщим вниманием. — Благодаря этой записи? — Наташа аккуратно прочертила подушечкой пальца каждую букву проклятого шрама. — Вернее сказать, из-за, — понимающе исправил Беннер. — И поэтому… в том числе, — одновременно с учёным произнёс Поттер, скривившись. Воспоминания хоть и не были свежи, но всё также оставались неприятными. Хотя, стоило признать Гарри, с ним случались вещи и похуже. — Парень, ау! — Поттер так резко дёрнул головой, что слегка потемнело в глазах, зато нахлынувшие не вовремя воспоминания наконец исчезли, оставив после себя лишь лёгкую дымку грусти. — Прости, — Тони, заметивший после своего восклицания неясное состояние парня, выглядел действительно виноватым. Гарри слабо махнул рукой, обратив свой взгляд на Наташу, которая, удивительно, была в коконе обвивавших её плечи рук Брюса. Тот выглядел счастливым, как и сама Нат. Значит, Тони был всё-таки прав насчёт этой парочки. И Гарри счастлив за них, ведь только весёлая и смелая мисс Романофф сможет покорить чудовищное сердце Халка, монстра, тепло полюбившего девушку. Наташа, заметившая его внимательный взгляд, озорно улыбнулась ему и, подмигнув, качнула белоснежными кудрями. Гарри, поняв, в чём дело, незаметно для других показал палец вверх, в ответ получив шальной тёплый взор сверкающих изумрудных глаз. И Поттер теперь чувствует, что Нат знает его тайну… Знает, но не осуждает, с гневными окриками обвиняя его во лжи. Нет, она понятливо улыбается и молчит. И именно это молчание поднимает в груди Гарри облегчение и целую волну симпатии к своей спасительнице. — Вы так и будете играть в гляделки? — с ухмылкой спрашивает незнакомый Поттеру мужчина, с острым взглядом и прищуренными голубыми глазами, в которых отражалась бесконечная усталость и удивительная твёрдость духа. Гарри восхитился его огромной силе воли. — И…извините, — хрипло сказал Гарри, потупив взор, но по дёргавшимся кончикам губ, которые так и хотели растянуться в широкой улыбке, Мстители поняли, что это притворство. Тор слегка улыбнулся, опустив свой молот на пол. Стив как-то странно на него покосился, но позже принял свой обычный невозмутимый вид серьёзного и ответственного капитана. И посмотрел льдистыми очами прямо на Поттера, поражая строгостью. — Простите, что рушу этот чудный момент, но нам нужно кое-что уточнить, касательно всего происходящего, — Гарри немного сжался, понимая о чём пойдёт речь. — Парень, кто же ты? Казалось, все взгляды Мстителей скрестились на нём, и Поттер почувствовал себя ужасно неловко, точно так же, как и на первом курсе в Хогвартсе, когда профессор Макгонагалл выкрикнула его имя на распределении. — Ты маг, мидгардец? — неуверенно спросил Тор, рассматривая его внимательно и осторожно, будто какую-то взрывоопасную вещь. Гарри со вздохом медленно кивнул. Рано или поздно они должны были узнать об этом. Он поймёт, если они захотят его во всём обвинять, если отвернутся от него, осуждая, как бы больно от этого ни было. Он поймёт, ведь это его семья, такая, какая она есть. — Как и Локи? — с неприязнью нахмурился тот мужчина, явно не симпатизирующий Богу Обмана. Кажется, его звали Клинтом, великим стрелком и просто другом Наташи, которого, судя по смутным рассказам Стива, подчинил своей воле брат Тора. Тор покачал головой. — Локи — Бог, он свободно управляет стихийной магией, без всяких проводников вроде волшебных палочек, которыми пользуются мидгардские колдуны. Брюс заинтересованно поглядел на Тора, медленно переводя взгляд на Гарри и слегка наклонив голову. — Магия… — протянул Стив, взъерошивая пятернёй золотистую гриву. — Надо же… Сложно поверить в её существование, но то, что мы видели тогда на поле сражения… — Это было чертовски круто! — с восхищением в глазах произнёс Тони, разводя руки, как бы показывая, насколько было это превосходно. Гарри смутился. Он явно не ожидал одобрения в устах Мстителей, больше всего будучи уверенным в их злых криках, полных негодования и… неверия. Его семья приятно удивила его, и Поттер вновь ощутил огромнейшую любовь к своим друзьям, пусть те и не знали их звания в глазах Гарри. — Эм… — неловко прокашлялся Бартон, выглядя слишком уязвлённым. — Как твоё имя-то, пацан? Ты ведь спас нас тогда, а мы даже не можем тебя отблагодарить. — Я… — Поттер запнулся под слишком эмоциональный взгляд Клинта, — Гарри. — Гарри? — повторил Тони, недоуменно приподняв бровь. — А фамилии нет? Парень слегка покраснел под сдержанные смешки Мстителей, но не отступился. — Просто Гарри, — твёрдо, насколько вообще это может быть при его состоянии, ответил анимаг. — Ну хорошо, просто Гарри, — ехидно сказал Старк, поблёскивая своими карими глазами. — Добро пожаловать в нашу команду. — И в нашу семью, котёнок, — ласково произнесла Наташа. Гарри покрылся ещё более пунцовой багряностью. Но тут же охладел, когда понял, как его назвала Нат. Ужас покрыл его с головой. — Вы… вы всё знаете?.. — немного испуганно спросил Поттер, взирая на Мстителей. Тони закатил глаза. — Разумеется. Я ведь самый гениальный человек за всю историю нашего столетия, и ты ещё сомневаешься в моих способностях? — самовлюблённо усмехнулся он, не обращая внимание на Наташино «Позёр!». — И ты всегда такой пугливый, пацан? — Стив тут же больно тыкнул в него локтем так, что Старк прошипел что-то неразборчивое, потирая больной бок. — Тони, он только вышел из комы, что ты хочешь от него? — риторически спросил Брюс, с укором посмотрев на друга. Тот слегка потупил, но, впрочем, тут же вскинул взгляд, как-то по-научному с любопытством разглядывая Гарри. Поттер смело выдержал этот взгляд, уже понимая, о чём его попросят. — Гарри, ты ведь будешь не против одного, м, научного эксперимента? — Нет, Тони, — слегка улыбнулся Гарри, забавляясь притворно-серьёзным выражением лица Старка. Брюс и Стив тут же вскинули головы, одновременно выкрикнув: — Тони, нет! — Тони, да! — рассмеялся Старк, и многие подхватили его такой заразительный тёплый смех. — Ладно, котёнок, я понимаю, ты только вышел из своей спячки и не можешь показать мне свою чудо магию, но… Гарри уверенно взглянул на него, заранее соглашаясь на всё, что ему угодно. — Что… что мне сделать? — запнулся Поттер, оглядывая друзей. Тони интригующе молчал, пока Клинт не ущипнул его за бок. — Просто скажи мне «мяу», — проговорил Тони со смешком, вновь потирая бок. — Просто скажи нам «мяу», — автоматически исправил Стив, тепло улыбаясь растерянному пареньку. Гарри закрыл глаза, счастливо улыбаясь. Да! ДА, ЧЕРТ ВОЗЬМИ! Они приняли его, не осуждая, не отворачиваясь. Глаза защипало от едва сдерживаемой жидкости, которая так и норовила выбраться наружу, руки тряслись в непонятной дрожи, всё тело ощущалось ватным, каким-то не своим, но Гарри было плевать. Он просто лежал на мягком матрасе, в кристально-белой палате, слушая тихие разговоры друзей, которые раздавались так рядом, и молчал, понимая, что он нашёл свою семью, и теперь у них всё будет замурчательно, ведь Поттер ещё не раз скажет им своё гордое «Мяу», не раз будет тереться пушистой шёрсткой об идеально выглаженные брюки Тони. Не раз будет любовно-зацелованным улыбчивой Романофф, не раз будет мурчать, будучи на крепких руках Стива, неловко ласкающего его. Не раз будет играться со стрелами Бартона, слушая его недовольные бурчания, не раз слушая научные высказывания Брюса, забавно вскидывая ушки, и не раз облизывать мужественное лицо удивлённого донельзя Тора. Да, быть человеком здорово, но порой это бывает так скучно… Гарри теперь спокойно ходил в человеческом обличии по башне Мстителей, встречая тёплые взоры друзей и каждый вечер рассказывая им свои истории. Они вместе сражались со злом, вместе смеялись и горевали. Позже к ним добавились ведьма Ванда, полюбившая гладить котёнка вместе со своим братом Ртутью; Питер Паркер, приносящий ему тайно вкусняшки из кухни, несмотря на предостережения Тони, мол, их дружок потолстеет; Стивен Стрэндж, который сначала с подозрительностью глядел на него, но позже они смогли найти общий язык, разговаривая о магии; Вижен к их разговорам частенько присоединялся, изредка поправляя их какой-нибудь справкой из Интернета; Человек-Муравей, с которым Гарри соревновался в умении быстро и эффектно становиться животным. Вот так из семи человек (включая самого Поттера) в будущем появилась огромнейшая семья, в которой её члены не были связаны по крови, нет. Но у них у всех было что-то общее: они заботились друг о друге, так, как они могли, любили друг друга и стояли за всех горой. Разумеется, порой Поттер вспоминал о своей прошлой жизни, либо она сама напоминала о себе. Однажды Гарри всего на одну секунду показалось, как призрачная Гермиона тепло улыбнулась, а понимающий Рон подбадривающе показал ему большой палец. Они стояли в обнимку, как настоящая пара, а вокруг них суматошно бегали дети. Их дети, с пламенным бликом волос и шоколадными, нежными очами. Рон виновато взглянул на Гарри. А девочка, которая, видимо, была старшей, отзывчиво помахала ему маленькой ладошкой. Поттер сморгнул непрошеные слёзы и отвернулся, не в силах глядеть на свою прошлую жизнь. И даже не узнал, что вскоре они исчезли. Лишь только сочувствующий взор наблюдавших за этим друзей навсегда впечатался в его память. У Гарри было слишком много плохих воспоминаний, но… Важно ведь настоящее, а не прошедшее, не правда ли? Зачем оглядываться на свою прошлую жизнь, если можно жить сейчас и только сейчас, наслаждаясь любовью и заботой своих родных. Вот так один маленький котёнок нашёл свою семью. И у них ещё всё впереди, главное, что они вместе, и Мстители точно справятся со всеми испытаниями, что будут всё время их поджидать на пути.Мяу.