***
Лили сидела за столом в своей комнате и писала письмо родителям. Она очень скучала по ним и хотела поскорее с увидеться. Ударил гром, и сверкнула молния. Лили оторвалась от письма. В комнате, помимо её, находились Алиса и Мэри. Они сидели на кровати Мэри и проверяли друг друга по травологии. — Не понимаю, — сказала Лили, глянув в окно. — как в такую погоду можно играть в квиддич? О чём думает Оливер? — У Оливера на уме только победа и ему всё равно на какую-то там погоду. — ответила Мэри. Она посмотрела на часы на стене и добавила. — Что-то они сегодня долго. Лили пожала плечами. Она, конечно, хотела, чтобы их факультет победил, но не такой ценой. Лили вспомнила, как ужасно холодно было сегодня на уроке зельеварения в подземелье, а что же тогда происходит на улице? От подобных мыслей она поёжилась. Минут через десять открылась дверь, и вошла Марлин, кидая метлу в угол. С её одежды и волос капала вода, она вся дрожала. Алиса вскочила. — Марлин, ты как себя чувствуешь? — Хорошо. — ответила Марлин, ища в шкафу чистую одежду. — После тренировки мы заходили в больничное крыло, и мадам Помфри дала нам какую-то настойку. Но у нас проблемы. Девочки переглянулись. Марлин тем временем переоделась и принялась сушить волосы с помощью заклинания. — А что за проблемы? — спросила Мэри. Маккиннон грустно вздохнула и ответила: — Доркас очень сильно простудилась. Да и она сегодня на тренировке упала с метлы. Говорит, что с ней всё в порядке, но я что-то не верю. Лили прижала ладони к лицу. Если с Доркас и вправду что-то случилось, то это очень серьёзно. Она видела, что и Марлин упала духом, хотя старалась этого не показывать. Конечно, настойки мадам Помфри помогали, но не быстро, а игра должна была состояться уже завтра. С грустными мыслями Марлин собрала в кучу пергаменты и учебники и отправилась вниз, чтобы сделать уроки, получая порцию осуждающих взглядов от Лили за оставление дел на последний момент.***
Джеймс проснулся от того, что гром грянул с ужасающей силой. Он открыл глаза, кажется другие обитатели спальни ничего не услышали и продолжали спать, как обычно. Джеймс посмотрел на часы. Ещё полтора часа до игры, в которой у них было катастрофически мало шансов. Поттер встал, оделся и пошёл в ванную. Но перед этим он толкнул Сириуса и тихо сказал: — Эй, вставай! Из-под подушки донеслось мычание. Через секунду показалась голова Блэка. Правда, его глаза были всё ещё закрыты. Джеймс хмыкнул и пошёл в ванную. Пробыл он там сравнительно недолго. Выйдя из ванной комнаты, Поттер обнаружил своего друга, спящего, как не бывало. — Подъём!!! — Закричал Джеймс, но вместо Блэка, на его крики проснулись Римус и Питер. Сириус же продолжал спокойно спать. Джеймс стал толкать друга — безрезультатно. Мальчик был не из таких, кто быстро сдаётся. Джеймс прошёл к своей тумбочке, достал из неё графин и пошёл в ванную, набрать воды. Там уже был Римус. — Доброе утро, Рем. — сказал Джеймс, набирая воду. Римус с недоумением посмотрел на Джеймса. — Иду будить нашу спящую красавицу. Римус улыбнулся. Ему хотелось на это посмотреть, поэтому он пошёл вместе с Джеймсом. Ребята переглянулись, улыбнулись, а потом Поттер вылил воду прямо на голову Сириусу. Тот резко закричал и вскочил — вода была ледяная. — Какого чёрта? — закричал Сириус. Джеймс и Римус громко засмеялись. К ним присоединился проснувшийся Питер. С волос Сириуса медленно стекала вода, а глаза пускали молнии. — По другому тебя не поднять. — развёл руками Люпин. — Жди мести, Поттер! Жди! С этими словами наследник благороднейшего рода побежал в ванную, приводить свои волосы в порядок. Утро перед матчем выдалось весёлым, несмотря на ужасную погоду. Это немного подбодрило и Джеймса и Сириуса.***
Трибуны постепенно заполнялись учениками, хотя их самих почти не было видно из-за огромных зонтов. Болельщики Слизерина и Гриффиндора сегодня были особенно активными, ведь каждый хотел, чтобы именно их факультет победил. Даже холодный ветер и дождь не могли остудить их пыл. Когтевранцы, обычно дружившие с гриффиндорцами, болели за них, а большинство пуффендуйцев ждало лишь красивой игры. В раздевалке Гриффиндора было необычайно тихо. Все настраивались на игру. На вопрос Оливера о самочувствии Доркас ответила, что всё хорошо, но всё ещё чувствовала боль в правой ноге, на которую она и упала во время тренировки. К тому же, у неё очень сильно слезились глаза, а из груди часто вырывался хриплый кашель. — Ну что ж. — улыбнулся Оливер, обводя взглядом игроков. — Я верю, что мы победим. Мы порвём слизеринцев. У нас самая сильная команда за последние несколько лет. Я верю в вас! У нас получится. А сейчас, берём мётлы, идём на поле и разносим слизеринцев в пух и прах! Воодушевлённая речью своего капитана, команда уверенно вышла на поле. С противоположной стороны поля вышли слизеринцы, одетые в зелёную форму. Мадам Трюк стояла посередине и грозно смотрела на обе команды. Оливер и капитан слизеринцев — Люциус Малфой — пускали друг в друга неприязненные взгляды. Люциус Малфой был семикурсник слизерина. У него были холодные серые глаза, зализанные назад белобрысые волосы и очень странная манера растягивать слова. Ко всему прочему он ненавидел и открыто презирал магглов и магглорождённых. А ещё он был будущим родственником Сириуса. Кузина Сириуса — Нарцисса Блэк выходила замуж за Малфоя. Малфой — не самый приятный человек, но ради богатства семья Блэк всё же выдала дочку за Люциуса. — Капитаны, пожмите друг другу руки! — громко крикнула мадам Трюк. Оливер и Люциус со всей силы пожали друг другу руки, при этом с ненавистью глядя друг на друга. Прозвучал свисток и игра началась. — Добрый день, дорогие друзья! — прокричал Робби, который был комментатором. — Сегодня у нас последняя игра! Команды решительно настроены на победу! У каждого факультета есть все шансы. Погода у нас сегодня просто ужасная, но холодный ветер не сможет остудить горячее желание победить у наших игроков. Итак. Мяч у Гриффиндора. Давай, Джеймс, покажи этим змеюкам… — Мистер Маккиннон! — строго сказала профессор Макгонагалл, как всегда сидевшая рядом под натянутым брезентом. — Извините, извините. Итак, продолжаем. Ого! И гриффиндор открывает счёт! Джеймс Поттер забрасывает первый мяч! Счёт 10:0. Гриффиндорская команда забросила ещё четыре гола. При чём два из них закинул Джеймс. Но это только разозлило слизеринцев. Они не хотели сдаваться. Забросив два гола, они почувствовали уверенность. Доркас понимала, что не стоит затягивать игру и нужно быстрее ловить заветный мячик. Но из-за дождя она почти ничего не видела. Один раз она ловко увернулась от бладжера, а всё остальное время пыталась хоть что-то разглядеть в этом потоке воды. — Мяч у капитана Люциуса Малфоя. — вещал Робби. — Он ловко обходит Поттера. Ах, хорошая была попытка, Рик! Люциус несётся к кольцам противника и… ДА! Оливер спасает свои ворота! Игра продолжалась. Марлин закинула ещё один мяч, но у Доркас пока всё было не так хорошо. Она часто поглядывала на слизеринского ловца Эйвери, который также ничего не видел. Вдруг он сорвался с места и рванул куда-то вверх. Доркас без промедления отправилась за ним и увидела снитч, парящий чуть выше. Когда она уже протянула руку, чтобы схватить его, мячик ловко увернулся и рванул вниз. Все взгляды были устремлены на двух ловцов. Снитч летел всё ниже, но вдруг остановился. Доркас налегла на метлу, чувствуя, как Эйвери обгоняет её. И тут она резко почувствовала боль в правом плече. Перед глазами всё плыло, а из далека слышался голос комментатора: — Эйвери ловит снитч. Слизерин одерживает победу!***
Проиграли. Доркас в одиночестве сидела на кровати в Больничном крыле и грустно глядела в окно, за которым, к удивлению, больше не шёл дождь. На тумбочке возле кровати лежали разные сладости — подарки от ребят. Но Доркас они не интересовали. После матча к ней заходила вся команда и говорила, что она не виновата, но девочка продолжала себя корить. Дверь палаты медленно отворилась, и в помещение тихо скользнула Марлин. Доркас обернулась и немного улыбнулась ей. — Привет. — сказала Марлин, садясь рядом. — Ты как? — Уже лучше, правда. Марлин посмотрела на сладости, а потом произнесла: — Перестань думать про этот матч! Мы все знаем, что это этот идиот Малкольм виноват. Взял и бладжер в тебя пустил… — Я знаю, что это нарушение правил. — вздохнула Доркас. — Но победу им засчитали. Марлин не знала, что на это ответить. Ей самой стало невыносимо грустно после проигрыша, а потом ещё хуже, когда она глядела на счастливые лица слизеринцев и на разочарованные гриффиндорцев. Они подвели их надежды, они подвели декана и себя в том числе. Маккиннон дотронулась до плеча Медоуз и, улыбаясь, сказала: — Мы им ещё покажем, вот увидишь. Сегодня им повезло, но больше такого не будет. Доркас улыбнулась в ответ. Она очень ценила поддержку Марлин, которая никогда не унывала и старалась искать во всём только хорошее. А потом они сидели и разговаривали, поедая сладости, пока не пришла мадам Помфри и не выгнала Марлин. Тогда Доркас поняла, что без поражений не бывает побед.***
После провального для Гриффиндора матча не было много времени, чтобы расстраиваться или долго грустить, ибо надвигались экзамены. Все вновь засели за книги, повторяли теорию или практиковали заклинания. Школа будто впала в оцепенение. И лишь, когда Мародёры выходили из кабинета зельеварения, они смогли спокойно вздохнуть — позади все экзамены, а впереди два месяца блаженного и долгожданного лета. Но вечером после экзамена им подкинули новую тему для размышления. Во-первых, выдали разрешение на посещение Хогсмида, которое должны были подписать родители. Сириус грустно вздохнул, понимая, что с его отвратительным поведением мать никогда не подпишет бумагу. Но Джеймс заверил, что можно будет подделать подпись. А во-вторых нужно было выбрать предметы для следующего года обучения. Старые предметы оставались, просто к ним добавлялись новые. Сириус и Джеймс долго думали и приняли решение, что запишутся на прорицание и ещё на парочку несложных, по их мнению, предметов. Питер, глядя на них и выслушивая многочисленные советы, поступил так же. Римус ничьих советов не слушал и выбрал кроме прорицания ещё нумерологию и древние руны. Хоть команда Гриффиндора и отдала кубок по квиддичу Слизерину, но победила в ежегодном межфакультетском соревновании, набрав больше всех очков. После объявления результатов был грандиозный пир, который растянулся до поздней ночи. На утро перед отъездом объявили результаты экзаменов. Джеймс и Сириус, как они и ожидали, сдали всё отлично, Римус далеко от них не ушёл, а вот у Питера дела обстояли гораздо хуже, но он был вполне доволен. В одном из купе поезда Хогвартс — экспресс сидели Мародёры. Они весело смеялись, поедая драже «Берти Боттс». Погода за окном была отличная, как и настроение ребят. Они мало думали о том, что буквально через час им придётся расстаться. Но на этот раз Джеймс взял клятву со всех, что они точно увидятся этим летом. — Эй, Сириус! Держи! Джеймс протянул Сириусу осколок зеркала. Тот покрутил его в руке и сказал: — Спасибо, Джим. Я знаю, что я прекрасен. — Да ты не понял! — рассмеялся Поттер. — Это сквозное зеркало. У меня есть вторая часть. С помощью него мы сможем переговариваться на расстоянии! — Здорово! — Сириус восхищённо глянул на свой осколок. — Жаль, что на четверых его не соединишь. Но Рема с Питером не так часто наказывают. — Не могу не согласиться. — улыбнулся Римус. Питер кивнул головой в знак подтверждения. Сириус улыбнулся и бережно положил осколок в карман мантии. Через час Хогвартс — экспресс остановился. Все стали немного медленно собираться: Мародёрам не хотелось расставаться друг с другом. На платформе было много людей. Ученики, уже вышедшие из поезда, бежали навстречу своим семьям. Джеймс, Сириус, Римус и Питер обнялись, пообещав не забывать писать письма. Идя к своей семье, Сириус обернулся, чтобы увидеть, как Миссис Поттер крепко обнимает Джеймса, а мистер Поттер ласково взлохмачивает его волосы. И Сириус так хотел, но наткнулся лишь на холодный взгляд матери и ханжеский кивок. Отца так и вовсе не было. Зато Регулус счастливо улыбнулся, увидев брата. — Идём. — властно сказала Вальбурга. Сириус грустно вздохнул и поплёлся следом, понимая, что это будут самые ужасные каникулы.