Мы не будем забыты.

      В первом матче по квиддичу в этом году победу одержал Гриффиндор с разгромным счётом 240:60. После такого позорного поражения когтевранцы ходили с опущенной вниз головой, а вот гриффиндорцы наоборот воспряли духом и усердно стали готовится к следующим матчам.       Но эйфория от победы длилась недолго. Джеймс и Сириус, которые после матча были просто окружены женским вниманием, теперь почти не вылазили из библиотеки или гостиной. Подготовка к СОВ началась уже сейчас, и ни один преподаватель не щадил их, говоря, что в будущем это всё пригодится.       Мародёры теперь редко устраивали какие-нибудь шалости, всё время посвящая учёбе. Но одно оставалось неизменно: Джеймс упорно каждый день звал Лили с собой на прогулку и всегда получал один и тот же ответ, только в разной форме.       Дошло до того, что раньше Лили хотя бы удостаивала Джеймса вниманием, говоря ему отказы, но теперь лишь гордо поднимала голову и игнорировала все попытки парня.       Но Джеймс, конечно, не собирался просто так сдаваться, даже, учитывая то, что после таких отказов падал духом. Он радовался за Римуса, когда тот с восторгом в глазах рассказывал о своих отношениях с Мэри. Он весело смеялся, когда Сириуса доставала очередная глупая девушка, с которой он проводил от силы два-три дня. И он искренне поддерживал Питера, когда у того не всё получалось с противоположным полом.       Но своё счастье он построить так и не мог.       Но сегодня Джеймс придумал, как подобраться к девушке. По пути на завтрак в Большой зал Римус сказал:         — Это не самая лучшая идея.       Но Джеймс только отмахнулся.       Идея заключалась в том, чтобы подарить Лили красивый букет цветов прямо за завтраком при всех. Мародёры специально пришли пораньше. Многие с любопытством смотрели на букет красивых белых лилий в руках Джеймса. Сам парень от нетерпения подпрыгивал. Сириус тоже был немного взволнован, но виду не показывал. Питер и Римус же иногда глядели на друзей, но большее их внимание было уделено завтраку.       И вот в зал зашла Лили с подругами. Алиса направилась к Фрэнку, а Мэри села рядом с Римусом. Лили и Марлин тоже пришлось сесть неподалёку от Мэри. Джеймс встал, ослабил узел галстука и торжественно произнёс:         — Лили! Это тебе! Самой красивой девушке Хогвартса!       С этими словами Поттер протянул букет Лили. Все посмотрели на них. Многие умилялись, увидев эту картину. Мэри, сидящая рядом, улыбнулась. Лили же густо покраснела. Она оттолкнула руку парня и стремительно убежала из зала. Джеймс расстроено и удивленно посмотрел ей вслед. Римус вздохнул: он предвидел, что всё будет именно так.         — Что я сделал не так? — грустно спросил Джеймс.         — Понимаешь, Джеймс, — сказала Мэри. — Лили не любит большое внимание к своей персоне. Она очень скромная и стеснительная.       Сириус положил руку на плечо друга, высказывая свою поддержку. Все притихли. А Джеймс и вовсе был подавлен. Он лишь хотел сделать ей приятно, но совершенно не подумал, что подобная выходка обернётся против него. Посидев ещё немного, мародёры вместе отправились на ЗОТИ. Лили уже сидела в классе на первой парте. С её щёк всё ещё не спала краснота и она смотрела только на свои руки, пряча взгляд. Мэри вздохнула и села позади подруги.       Джеймс уже хотел открыть рот, чтобы извиниться перед Лили, но Римус вовремя оттащил его от её парты, чтобы Поттер не наделал ещё больше глупостей.       Вскоре прозвенел звонок, и в класс зашёл профессор Картер. Он улыбнулся своему любимому курсу. Ученики тоже были рады видеть профессора.         — Добрый день! — поздоровался Картер. — Сегодня мы с вами будем проходить сложную, но крайне полезную тему. Итак, патронусы.         — Простите, сэр. — подняла руку Мэри. — Разве это проходят в школе?         — Мисс Макдональд, — ответил профессор, доставая палочку. — когда в жизни вы встретите дементоров, то можете смело говорить, что не проходили это заклинание. Они поймут.       По классу прокатился неуверенный смешок. Иногда прямота профессора заставляла задуматься. Мэри опустила глаза вниз, понимая, что подобные вопросы для профессора были очень и очень глупы.         — Думаю, здесь всё понятно. Министерство не одобрило бы это, но в наше трудное время вы обязаны уметь защищать себя. Подумайте о чём-нибудь хорошем, о самом счастливом воспоминании. И произнесите заклинание — экспекто патронум!       Тут же из его палочки вылетело животное и грациозно замерло около хозяина. Это был леопард. *       Многие удивлённо выдохнули, глядя на это.         — Приступайте. — сказал мужчина, и животное исчезло.       Ник стал подходить к некоторым ученикам и помогать. Джеймс достал палочку и стал думать, выбирая самое счастливое воспоминание.       Ну конечно! Первый полёт на метле, незабываемые эмоции и безграничное счастье. Он взмахнул, произнося заклинание, но из палочки вылетела лишь серебристая дымка.         — Неплохо, мистер Поттер! — покачал головой Картер. — Думаю, ваше воспоминание не самое счастливое. Попробуйте ещё.       Джеймс задумался. Квиддич и полёты всегда были для него счастьем и душевным расслаблением. А потом он понял, что его истинное счастье в друзьях.       Улыбаясь и представляя перед глазами Мародёров, Джеймс воскликнул:         — Экспекто патронум!       Получилось!       Из палочки вылетел олень, который тут же с любопытством уставился на своего хозяина. Джеймс протянул руку, хотя потрогать его, но олень тут же исчез.       Картер наградил Гриффиндор пятьюдесятью очками. К концу урока патронус удалось вызвать Сириусу, Марлин и Римусу. У Сириуса был неугомонный пёс, который тут же начал носиться между учениками. Бродяга счастливо смотрел на него.       Патронус Римуса принял обличье волка, что было неудивительно для тех, кто знал его тайну, то есть для Мародёров.       А у Марлин была небольшая птичка, в которой многие признали сороку*. Сириус засмеялся, глядя на это, за что Марлин шутливо толкнула его в плечо.       После урока Джеймс предпринял ещё одну попытку поговорить с Лили, но та лишь тряхнула рыжими волосами и поспешно удалилась.       Тут же рядом с кабинетом стоял Снегг, который скрипел зубами от злости, так как его просто бесило, что Поттер проявляет слишком много внимания к его подруге. Он много раз хотел подойти и заявить ему в лицо, что он не смеет даже думать о Лили, но всякий раз вспоминал, что Мародёры всегда ходят вместе и в состоянии постоять друг за друга. В то время, как друзья слизеринца, если их так можно было назвать, никогда бы не вступились за другого человека.

***

      Марлин и Мэри стояли около кабинета заклинаний и оглядывались. Было уже довольно поздно. Мэри сминала в руке записку от Римуса. Тот просил её встретиться с ним и Марлин и о чём-то поговорить.         — Слушай. — нарушила тишину Маккиннон. — Может пойдём, а? Мы тут уже минут двадцать стоим. Зачем Римусу вообще с нами тут встречаться?         — Не знаю. — тихо сказала Мэри. — Ой, смотри, там кто-то идёт! Римус! Рем!       К ним и правда приближалась чья-то фигура. Но понять, кто это, было трудно.         — Мэри… — прошептала Марлин. — Это не Люпин. Это…       Договорить блондинка не успела. Она упала на пол, скованная заклинанием. Только её глаза вращались, и лицо побледнело. Мэри зажала рот ладошкой и тут же почувствовала, как кто-то наставил кончик волшебной палочки ей на затылок и чей-то голос угрожающе сказал:         — Только дёрнись и я сразу выпущу заклинание.       Голос был грубый, с хрипотцой.       Девушку связали, сильно толкнули вперёд и повели куда-то. Краем глаза Мэри видела, как кто-то тащил Марлин за волосы. Гриффиндорок обманули.       Мэри и Марлин втолкнули в первый попавшийся класс. Наконец-то Марлин смогла увидеть, кто на них напал. Это были Трэвис, Мальсибер и Розье. Увидев недругов, Маккиннон грозно на них глянула. Трэвис рассмеялся и сел на корточки, чтобы быть с девушкой на одном уровне, так как та сидела на полу.         — Вас ждёт незабываемое представление. — улыбнулся он. — Сначала твоя подружка, а потом ты, дорогая.       Слизеринец убрал локон с лица Марлин и облизнул губы. Блондинка смотрела на него с ненавистью и отвращением. Трэвис встал, и шоу началось. Розье направил палочку на Мэри и сказал:         — Империо!       Глаза Мэри стали полностью отрешёнными. Слизеринцы рассмеялись и стали заставлять бедняжку подчиняться им. Мэри выделывала сложные и опасные трюки, а по её лицу текли слёзы, но глаза всё также ничего не выражали.       Марлин сидела на полу и тоже плакала. Ей было страшно за свою подругу, но не за себя. Девушка чувствовала свою палочку в кармане мантии, но не могла пошевелиться. Она даже не могла закрыть глаза и отвернуться, чтобы не видеть всего ужаса, происходящего с Мэри.       Закончив с Мэри и усадив её за первую парту, парни повернулись к Марлин. Та ответила им вызывающим взглядом. Мальсибер гадко улыбнулся и произнёс:         — Круцио!       Всё тело Марлин пронзила острая боль. Как будто все кости ломались одновременно. Но та, закусив губу, сдерживала крик. Мэри сидела и беззвучно плакала. Она молила и помощи и спасение. И помощь пришла. Дверь кабинета открылась и вошла профессор Макгонагалл.       Увидев всё, что происходит в кабинете, декан остолбенела. Мэри, сидящая за партой, с красными от слёз глазами, бледной кожей и несколькими порезами и синяками на теле,       Марлин, лежащая на полу и связанная верёвками и, конечно, слизеринцы — всё это привело Минерву в шок.         — А теперь. — грозно и громко сказала декан. — Все в кабинет директора! Живо!       Женщина освободила девушек, и те пошли вслед за всеми. Марлин заметно хромала.       Она обняла Мэри за плечи, которая тряслась всем телом, а по её бледному лицу вновь текли слёзы. Слизеринцы шли позади, потому Мэри сильнее жалась к Марлин, будто надеясь, что та сможет защитить её. Но в присутствии Минервы эти змеюки никогда бы не рискнули вновь напасть на девушек.         — Всё хорошо, Мэри. Всё будет хорошо. — шептала Марлин, поглаживая подругу по спине, в надежде успокоить.       Но не получалось.       Альбус Дамблдор, как обычно, сидел у себя в кабинете за большим столом. Но увидев компанию, которая пожаловала к нему, немного удивился. Дамблдор послал Макгонагалл за друзьями Мэри и Марлин. А после повернулся к ученикам.         — А теперь всё мне расскажите. — сказал старик.       Марлин, видя, что Мэри не в состоянии говорить, решила объяснить всё сама, но подруга взяла себя в руки и рассказала всё от начала до конца.       Марлин продолжала сжимать Мэри в объятиях, а слизеринцы кидали на них злобные взгляды, понимая, что они попали. Причём попали очень сильно.       Вдруг дверь открылась, и в кабинет забежали Мародёры, Алиса и Лили. А за ними профессор Макгонагалл.         — Римус! — воскликнула Мэри.       Тот подбежал к ней и крепко обнял. Слизеринцы смотрели на это с раздражением.         — Римус, Лили. — сказал Альбус. — Отведите, пожалуйста, мисс Маккинон и мисс Макдональд в больничное крыло. Остальные останьтесь на пару слов.       Когда они вышли из кабинета, Римус тут же сказал, злобно сжимая кулаки:         — Они ещё заплатят за это. Макгонагалл всё нам рассказала. Я убью этих гадов…         — Они ещё получат своё. — всхлипнула Мэри. Римус крепче прижал её к себе. — Только прошу тебя, не лезь в это, Римус.       Он поднёс её израненные руки к губам и мягко поцеловал их, пытаясь забрать себе её боль. Но не мог.       Эти синяки и порезы отравляли её прекрасные руки, а слёзы обиды и боли закрывали собой чудесную улыбку. Римусу хотелось тут же сорваться с места и испытать на гнусных слизеринцах все заклинания, которые он знал.       Лунатик ещё никогда не чувствовал такой злобы. Но ради Мэри и её спокойствия он оставался рядом с ней, крепко обнимая и пытаясь утешить.         — Спасибо. — слабо прошептала она.       До больничного крыла дошли без приключений. Мадам Помфри осмотрела подруг и сказала, что они останутся в крыле на всю ночь. Римус тут же заявил, что останется вместе с Мэри, но с помощью криков и настойчивости женщина выпроводила его. Римус с болью смотрел на Мэри, которая сидела на кровати и глядела в одну точку.       Лили потянула его за собой, понимая, что больше они ничего не смогут поделать.       Марлин достала свой альбом, села на кровать по-турецки и принялась рисовать. Мэри просто легла и уставилась в потолок. Так она пролежала довольно долго. Маккиннон иногда на неё поглядывала и в конце концов спросила.         — Мэри, что с тобой? Позвать мадам Помфри?         — Нет-нет. Понимаешь. — Мэри повернулась к подруге. — Меня мучает совесть. Ведь я рассказала Дамблдору про слизеринцев. А вдруг их исключат? Вся их жизнь пойдёт под откос. И в этом буду виновата я…         — Мэри Макдональд! — воскликнула блондинка. — Эти уроды применяли к тебе тёмную магию! И тебя мучает совесть?! За что? Это их она должна мучать! Ох, Мэри, Мэри, у тебя слишком доброе сердце.       Марлин улыбнулась и вернулась к рисованию. Мэри немного успокоилась и вскоре уснула.       Утром девушки узнали, что факультет Слизерин лишился почти пятиста очков. Нарушителей не исключили только потому, что их родители оказали большое влияние на попечительский совет, а те, в свою очередь, на директора, который ничем не мог им ответить. В добавок ко всему до конца учебного года они должны были каждую неделю посещать отработки.       Теперь Римус ни на шаг не отпускал Мэри. Мародёры тоже, как могли, старались защищать своих подруг. Но только Лили считала это очередным поводом для Поттера, чтобы привлечь внимание. Хотя в глубине души была благодарна парням.