I blinked and the world was gone

      Из всех громкоговорителей на станции звучит вой сирен. Здание вокзала окрашено закатным заревом. В окнах пляшут чёрные тени. Внутри множество людей и, скорее всего, пострадавших. Все суетятся, но не похоже, чтоб там был пожар.       Кот Нуар стремглав бежит внутрь. Ледибаг медлит. Оранжевые блики, разбросанные на стёклах по верхнему ярусу окон, — огонь снаружи. Спасительница Парижа оборачивается: зарево над платформами с поездами, на первом пути — пассажирский состав. Хвала святым акумам, что все люди с перронов и вагонов были эвакуированы. По крайней мере, так говорилось в экстренном выпуске новостей с Надьей Шамак.       Беглым взглядом Леди отмечает, что и сам поезд цел. Значит, за ним. Она закидывает йо-йо, но оно не долетает даже до крыши стоящего рядом вагона, не то чтобы до ближайшей опоры, и падает размотанным на платформу.       — Твою… — от неожиданности вырвалось из уст героини. И когда она успела снова поймать это заклятие?       Запрыгнуть тоже не получилось. Леди второпях потянула своё оружие за размотанную леску, собирая её в неряшливый моток, и пробежала вдоль вагонов. Госпожа удача улыбнулась! Через плацкартный вагон Ледибаг смогла разглядеть, что происходило на втором пути: горит товарный поезд, несколько вагонов. Гадать о том, что именно находилось в горящих закрытых контейнерах уже не было смысла, однако, одно было ясно точно: огонь не должен добраться до цистерн, находившихся всего через одну платформу, нагруженную, как назло, древесиной.       — Плохо дело, — подметила она, выискивая глазами что-нибудь подходящее для тушения, и, так и не найдя, метнулась в здание вокзала, в надежде что-то придумать по пути. Но ничего кроме, да и лучше, чем «найти Нуара» в голову больше так и не пришло. И даже не имея ни малейшего понятия, как Кот мог бы справиться с этим пожаром в одиночку, она знала: он справится. Главное — сдержать распространение огня до приезда пожарных. Что-что, а отвлекать и сдерживать он умел.       Внутри оказалось на удивление тихо. Люди сидели кучками и переговаривались друг с другом. Никто никуда не пытался убежать, никто ничего не требовал. Никто не паниковал.       Кот нашёлся в VIP-зале ожидания, который экстренно был отведён под медпункт, с потерявшей сознание девочкой на руках и кружащим вокруг них мужчиной в очках.       «Наверное, врач», — мелькнула успокаивающая мысль.       Ледибаг быстро подошла ближе к ним и лёгким движением головы показала Нуару, что им нужно поговорить в сторонке. Тот подозвал женщину, возможно, маму или родственницу девочки, и осторожно передал бедняжку ей. Затем направился в сторону напарницы. В его взгляде читалось беспокойство, но не успел он и рта открыть, как героиня опередила его:       — У нас проблемы, Кот, — вполголоса начала она, раскрывая ладонь с размотанной леской от йо-йо, и демонстративно шмякнула последним о пол.       «Когда успела?» — сузились зрачки кошачьих глаз, уступив место разлившейся фосфоресцирующей зелени радужки.       — Там грузовой состав горит, — ещё более осторожно закончила Ледибаг, подбирая своё нерабочее оружие и искоса озираясь по сторонам.       Лёгкий кивок в ответ, и Нуар уже в дверном проёме, выводящем в общий холл вокзала.       Короткий вдох наполнил лёгкие девушки кислородом ровно для одной фразы:       — Люблю тебя! — неимоверно просто и легко срывается с губ Леди, врезаясь в спину напарника.       И ничего не происходит.       Кот Нуар скрылся из виду. А сама спасительница Парижа только ещё раз вздохнула, так же легко и свободно, как мгновение назад произнесла ту фразу. Будто это было так же обыденно и повседневно, как здороваться при встрече или прощаться при расставании.       Думать о сделанном Леди не стала, а только отправилась на подмену Коту, помогать пострадавшим. Слова её он точно слышал, вне всяких сомнений. Но, какие бы чувства ни раздирали его душу, Кот Нуар никогда не поступится безопасностью других людей. Он просто сделал то, что должен был. А она то, что давно хотела.       Внезапно участившийся пульс Леди игнорировала как могла, и лишь больше старалась вникнуть в суть совершаемых под командами доктора действий. Сколько времени прошло с того момента, как Нуар ушёл, она не знала. Но совсем не волноваться о том, что он потребует от неё объяснений, так и не получилось. А он потребует. Обязательно. Всё это время, с того самого момента, как она так легко ему выкрикнула те слова, Нуар был оставлен один на один с обрушившимся на его голову признанием. Как он воспринял это? Шуткой? Издёвкой? Решил, что ослышался? И, какие бы она ответы ни представляла, вариант того, что он мог просто поверить и обрадоваться, даже ни разу не возник. Не после всех её отказов…       Появившись в проёме, который разделил героев несколькими минутами ранее, весь взъерошенный, ещё больше, чем это обычно бывает, в копоти, заметно которую было лишь на лице и волосах, рвано и тяжело дыша, с прикованным к героине неверящим взглядом лихорадочно блестящих глаз, Кот Нуар прямой наводкой устремился к своей Леди, не обращая внимания больше ни на кого и ни на что.       Сидевшая лицом к выходу Ледибаг, поспешила отложить на соседнее кресло порученные ей сложить отрезы чистых тканей, которые ещё могли пригодиться при оказании первой помощи.       Ни одной заготовленной фразы. Ни одного объяснения своему поступку. Язык стал ватным, потеряв всякую способность шевелиться и помогать воспроизводить хоть какие-то звуки, кроме мычащих, если б только девушка попыталась произнести что-нибудь членораздельное.       — Что ты сказала? — тихим и охрипшим от волнения голосом спросил Кот, делая последние два шага по направлению к оживившейся Ледибаг, требовательно вглядываясь в бездонную лазурь её глаз.       Вместо ответа она подорвалась к нему, обхватывая его лицо руками и горячо целуя. Снова и снова, не давая возможности напарнику вставить и слово. Хотя Нуар вряд ли способен был сейчас на это. Он вряд ли был способен вообще на что-то, кроме как обнимать возлюбленную и отвечать на её поцелуи.       Всего на мгновенье отстраняясь, чтоб вздохнуть, Ледибаг вновь приникала к Коту, мягко обхватывая его обветренные губы своими, полностью растворяясь в жгучей необходимости этой близости, упиваясь её теплом и нежностью, словно путник в пустыне, нашедший оазис, пытается утолить свою жажду водой.       За спинами слышался какой-то шёпот. Обсуждали ли их или осуждали, и было ли до них вообще кому-то дело — всё померкло.

***

      Счастливая улыбка тронула губы героини без маски, сладко потягивающейся в своей кровати.       — М-м… У тебя хорошее настроение сегодня! — обрадовалась малышка-квами, увидев наконец свою хранительницу в таком приподнятом расположении духа. — Приснилось что-то приятное? — Лукаво прищурила она глазки.       Маринетт и правда приснилось что-то невероятно приятное. Но желания делиться этим хоть с кем-то, хоть чуточку не было совсем.       — Сегодня выходной, и я наконец-то выспалась, Тикки, — только и ответила Маринетт подружке, продолжая нежиться под тёплым одеялом, лелея воспоминания о главном событии своего сна и откидывая на задворки памяти всю предшествующую ему несуразицу.