Трансфигурация

      Альбус Дамблдор был доволен. Удачно завершившаяся интрига сделала его владельцем сразу двух крайне дорогостоящих вещей: гениального (а еще молодого и симпатичного) зельевара, и юного наследника Поттеров и Блэков (надо только подождать, пока мальчик подрастет).       Да, крайне удачно все получилось… юного Северуса он практически, как говорят маглы, «взял на понт», заполучив почти беспрекословное подчинение — хех, прекословить-то слизеринец может, а ослушаться — ни-ни! А мантия-невидимка, врученная идиотом-Джеймсом — родовой артефакт, дающий тому, кому вручен по доброй воле, право на опеку наследника и всего, связанного с наследником, имущества. Да, крайне удачно, что юный борец с Черной магией не прикасался к книгам в библиотеке манора — они ведь такие большие и ветхие, и выглядят, как жуткие чернокнижные гримуары! И когда директор попросил одолжить «любопытный трактат о старых традициях», то реакция была именно такова, на какую он и рассчитывал — Джеймс Поттер широким жестом разрешил ему брать любую книгу, или даже «хоть все это ветхое старье Хогвартсу подарить». Да-да, мальчик мой, непременно, школа тебя не забудет, но пока мне, старому человеку, только вот эту книжечку бы унести…       Книжечку об артефактах Рода.       Альбус с удовольствием погладил теплую кожу переплета. Человеческую кожу под иллюзией — нет, совсем не светел был род Поттера-гриффиндорца, и рисковал он, сильно рисковал… рисковал и выиграл. Вот книжечка, которую он сейчас поставит на полочку в личной библиотеке, а чудесная мантия со всем почтением и аккуратностью уложена в сундук… ох, как с ней обращался глупый мальчишка! Дыра на дыре, хорошо еще, что артефакт самовосстанавливающийся. Полежит в директорской башне, прямо над источником, отдохнет, восстановится, подпитается силой… а как придет пора — целехонькая достанется малышу Гарри.       И еще многое, многое оказалось в его распоряжении, перебирать — не перебрать. Один думосбор чего стоил, да не простой, банальный мыслеслив — этот артефакт мог и подделывать и создавать воспоминания, такое чудо больше нигде не достать, разве, что у невыразимцев в Отделе Тайн найдется что-то похожее, но с артефактом работы Поттеров ничто не сравнится…       А сколько книг! Сколько защитных артефактов, амулетов, определителей, охранителей от всего на свете… эх, Джейми, глупыш, хорошо, что ты такой бунтарь и упрямец вырос — сидел бы вместе с женой и сыном в родовом маноре, как положено лордам-магам, когда наследник рождается, а не в полумагловском коттедже — и тебя не то, что Волдеморт, старина Геллерт со своими боевиками не достал бы.       А теперь это все — и манор, и его содержимое — принадлежит ему, Альбусу.       Да, хорошо поработал — можно и побаловать себя. Навестить магазинчик «Чайные радости» на Зеленой Аллее, о которой, в отличие от Косой, известно не всем. Или заглянуть в салон мадам Лили «Под лилией», находящийся на той же Зеленой Аллее, и предлагающий «особые услуги»… а можно и то и другое вместе. Да, так он и сделает.       А после навестит Петунию, и внушит ей, чтобы обращалась с племянником построже. Будущий герой должен расти в правильных условиях, в лишениях и страданиях, желательно, под лестницей — это впоследствии внушит ему должное почтение и любовь к тому, кто станет для мальчика избавителем…       Да. Именно так он и сделает. А после… после правильно воспитанный герой сыграет свою роль в грандиозном спектакле, чьим режиссером является он — Альбус Дамблдор!       Немного жаль только, что в финале герою придется умереть…              Альбус Дамблдор был талантливым и опытным менталистом, и доказательством этому служило то, что он много лет скрывал свои истинные намеренья от магии Хогвартса. Ведь одно дело причинить детям некий ущерб ради них самих — их исправления, опыта или развития, а совсем другое — ради своих собственных целей. Так он скрывал одни намеренья за другими и был свободен в своих действиях — достаточно лишь внушить себе, что все ради их блага…       Но теперь он допустил одну — роковую — ошибку. Он принес в Хогвартс родовой артефакт с предназначением защиты — и магия мантии-невидимки, мантии Смерти, соединившись с магией Хогвартса, ежесекундно проверяющей намеренья хозяина школы, сумела преодолеть тщательно возведенные ментальные стены.       …И Смерть взмахнула своим крылом…       Альбус Дамблдор не успел ничего понять. Он умер счастливым, наслаждаясь своим триумфом, и его тело уже мертвым упало на мягкий ковер роскошного кабинета. Остановленные магией замка, застыли на стенах портреты, недоуменно курлыкнул феникс, чувствуя, как истончилась и растаяла давно тяготившая его связь…       Шло время. Мертвое тело лежало на ковре. Никто не спешил на помощь — никто не знал, что с величайшим светлым волшебником стряслась беда. Хогвартс был тих и спокоен — шла в нем привычная ночная жизнь, трудились на кухне домовики, патрулировали коридоры дежурные профессора и старосты, вращались лестницы, глубоко в подземельях напивался дешевым магловским виски юный и талантливый профессор зельеварения, роняя слезы на фотографию рыжей красавицы-ведьмы. Высоко, в замковой башне напивалась дешевым магическим хересом уже не такая юная и совсем не талантливая профессор предсказаний — она ничего и никого не оплакивала, будучи обыкновенной алкоголичкой. Чуть дальше, у края Запретного леса, напивался собственноручно изготовленным самогоном лесничий Рубеус Хагрид, поминая погибших друзей. Еще дальше, в деревушке Хогсмит — как, впрочем, и во всей магической Британии — люди пили просто потому, что победу над всеобщим пугалом следовало хорошо отпраздновать.       У всех были свои дела, свои заботы. И поднимая тосты за Мальчика, который выжил, люди не знали, да пожалуй, и знать не хотели, что именно сейчас его тетка, проклиная во все корки дуру-сестру, ее идиота-муженька, старого мерзавца-Дамблдора, всех-этих-ненормальных, и заодно — племянника, пыталась укачать вопящего младенца.       Чья судьба в этот миг сделала крутой поворот.       Ветра Магии пронизывали мир. Незримые глаза озирали земли — от Северного Полюса до Полюса Южного, от самых больших городов до затерянных в глуши деревенек. Свято место пусто не бывает — Месту Силы требуется хозяин.       Хогвартс — не таков, чтобы стоять без присмотра, без заботливой и властной руки.       Нужен достойный. Гневная Сила, отторгнувшая негодного владыку, настойчиво ищет — кто заменит, кто удержит, кто справится?       Ищет…       И находит.       Он силен — о да, его Сила, пусть и чужда, но велика, он опытен, строг, порою жесток, но умеет быть милостивым и снисходительным. Он знает, что такое Власть, но не стремится к ней ради нее самой.       Он воин — и золотой лев на полотне цвета крови удовлетворенно ворчит.       Он правитель — и серебряный василиск на изумрудном чуть качает костяной короной.       Он ценит знания и уважает разум — бронзовый ворон на благородно-синем оценивающе поглядывает вдаль.       Он знает, что такое труд — медный барсук на теплом медово-желтом, фыркает, принюхиваясь, топорща усы…       А еще — сейчас он нуждается в помощи. Он изранен, скован, заточен, не в силах подать и знака — впрочем, той силе, чье внимание он привлек, знаки не нужны. Что мертвые слова, что пустые цифры? Достаточно стремления, порыва…       Был ли разговор, был ли договор между теми, кто столь отличен друг от друга? И как они сумели друг друга понять? Не важно — важно лишь то, что безмолвный зов о помощи получил ответ. Помощь — в обмен на плату.       Прошло довольно много времени — по крайней мере, феникс успел заскучать и исчезнуть во вспышке пламени, отправившись куда-то по своим птичьим делам, а молодой зельевар — упиться до полного нестояния, впрочем, с этим делом он всегда справлялся быстро.       Грудь старика, навзничь лежащего на ковре, приподнялась во вдохе. Пальцы впились в ковер, унимая пронзившую тело дрожь. И в приоткрывшихся глазах, ранее прозрачно-синих, сверкнул неистовый алый огонь.