Раздражающая тишина

      Кого в этом мире считают странным? Тех, кто не похож на остальных. Всё, что как-то отличается от привычного мира, от привычных серых красок обыденности, что-то яркое, слишком шумное, бросающееся в глаза. Это, наверное, просто пугает людей. Они не хотят привлекать внимание к себе, да? Если ты ошибешься, когда на тебя будут направлены взгляды множества людей, тебя засмеют. Интересно, как сильно это давит на психику человека? Изуна не знал. Он не ошибался.       Ладно, Учиха Изуна, это совсем не помогает снова заснуть. Разлепив свои глазки, омега сонно потянулся, переворачиваясь на спину, а затем на другой бок. Повторив это движение, он мог бы упасть с кровати, но контролировал это, так что приземлился на ноги. Часы, что привез Учиха из дому и повесил на стену над столом, ни разу не извинившись перед хозяином квартиры за то, что вбил в стену гвоздь, говорили, что сейчас пол седьмого. Утра или вечера? Да что за бред, конечно утра.       Какому подростку приспичит просыпаться так рано летом? Только Изуне. Он даже в зеркало не посмотрелся, на каком-то рефлекторном уровне заворачиваясь в большое одеяло и маленькими шажками быстро выбираясь из комнаты. Растрепанный, заспанный, омега спустился на первый этаж, где уже, по-видимому, давненько не спал Тобирама. Плевать. Ничего не сказав, Учиха просто прошел к белому диванчику, скидал две подушки на одну сторону и улёгся обратно спать, только уже на новом месте.       Тобирама сидел в белой рубашке, с черным галстуком на шее, в чёрных брючках, весь такой красивый, расчесанный, ухоженный, и пил кофе. Честно, было плевать ему на Изуну. Этот шумный омега вечно делает всякие странные вещи, которые раздражают альфу до невозможности. Однако… Он был милым. Таким милым, растрепанным мальчиком. Тобирама не мог отвести взгляда, пока Учиха сам не открыл свои глаза и не подмигнул Тобираме, начав после этого заливисто смеяться, ведь Сенджу скривился, будто лимон ест, и отвернулся.       — Сказано же было, чтобы никаких идиотских выходок при мне. — огрызнулся Сенджу, допивая свой напиток и унося кружку в раковину.       — Пошел нахуй. — огрызнулся негромко Изуна в ответ, переворачиваясь лицом к спинке дивана и закрывая глазки.       Тобирама слышал. Конечно же он слышал, не глухой, но ничего не сказал в ответ. Он до сих пор сам в глубине души спал, поэтому устраивать разборки и объяснять этому подростку, что старших посылать очень нехорошо, — пустая трата времени.       Так и не проронив ни слова, Сенджу испарился. Пока Учиха дремал, его любимый Тобирама собрался и уехал. Очнулся юноша лишь когда хлопнула входная дверь.       — Он что, глупый? — не сдержал своих эмоций Учиха, вглядываясь в часы и пытаясь понять, не лгут ли они ему. Семь утра. Куда так рано?       В любом случае, наплевать. Теперь Изуна остался один в огромной квартире. Нет, никаких тусовок здесь устраивать он не собирался, а вот уйти куда-нибудь планировал. Сидеть в доме у человека, который тебя мягко говоря не любит, не очень приятно. Поэтому нужно было собираться и идти гулять с кем-нибудь.       Поднявшись наконец, Изуна вновь потянулся, жмуря глаза, после чего он спокойно подошел к кухонному столу, где его ждал сюрприз. Ключ-карта от квартиры и записка. Очень не хотелось её читать, но мозг сделал всё сам.       «Ужин к 19:00». Спасибо за напоминание, Изуне оно не помешало, ведь он и правда подзабыл, какие у него теперь обязанности по дому. Делать ничего не хотелось. Этот человек тебя ненавидит, с грязью мешает столько лет, а ты ему носочки штопаешь и кушать варишь. За какие заслуги, блин?       Возможно, Изуна в чем-то и был не прав, склад ума шестнадцатилетнего подростка, всё такое. Переходный возраст, максимализм и всё то, что бывает у подростков. Идеальное оправдание на любой случай жизни.       Почему так тихо?       Изуна всегда старался думать о чем-нибудь. О чем угодно: динозавры, звёзды, общество, чей-либо склад ума, химия… Он ненавидел тишину. Она его раздражала. Тишина, раздражающая тишина. Изуна ненавидел её за давящую атмосферу, за это размеренное тиканье часов, за… За всё. Он слишком долго пробыл в тишине, чтобы спокойно относится к ней. Она преследовала его везде: дома, в школе, на улице. Она находила его даже в самых шумных местах, от неё не уйти. Она раздражала, злила, но что мог сделать он? Ничего. Он мог лишь позволять тишине поглощать себя раз за разом всё сильнее. Эти руки, изрезанные запястья, предплечья, даже плечи. Сколько царапин. Продольные, поперечные. Глубокие, поверхностные. Изуна посмотрел на свои руки, нервно сглотнув. От этого уже не избавится, это клеймо на всю жизнь. Эти шрамы, эти…       Сердце забилось чаще, стало вдруг так страшно от чего-то, так пусто. «Нужно взять себя в руки, нужно взять себя в руки, » — крутилось бесконечно в голове Изуны. Он не мог. Это правда сложно. Это очень сложно.       Спасибо нашему обществу за развитие современных технологий и существование мобильных телефонов. Из внезапно возникшего транса парня вывел столь же внезапный телефонный звонок. Оказался Изуна совсем не у кухонного стола, а уже под ним, на полу. Просто сидел там. Сколько времени он так провёл? Повернув голову, Учиха чуть напрягся. Десять часов утра. Новый рекорд, раньше он максимум на час зависал.       Нечем тут хвалиться и рекорды ставить нечего. Поднявшись, омега добежал до комнаты, где ждал телефончик, на который активно кто-то названивал. Честно, Изу не удивился, увидев имя звонившего. Это был его друг.       — Алло? — хрипло спросил омега, взяв трубку, но тут же отдёрнул её от уха, ведь его шумный товарищ не менее шумно чем всегда решил поорать в телефон. Вот и вариант, куда Изуна сегодня пойдет. Ему даже делать ничего не пришлось, Акира очень радостно и быстро проговорил: «Встретимся на нашем месте через час, потом пойдем ко мне, новую косметику и лаки покажу! Затусим!», после чего отключился.       Изуну не раздражал шумный Акира. Он был таким милым омегой, мечтающий стать визажистом и мастером ногтевого сервиса. И не просто мечтающим, он действительно занимался этим. Читал книги там всякие, научную литературу вперемешку с модными журналами. Это круто. Правда круто.       Учиха никогда не говорил этого и, вероятно, не скажет, но он был очень рад, что у него есть хоть кто-то, кого можно назвать другом. Они познакомились в восьмом классе, практически два года назад. Акира из параллельного класса. Как раз в то время случилось несколько катастроф подряд в жизни черноволосого омеги, а ещё как раз в то время он начал становится тем самым «популярным омегой, чей зад хочет поиметь чуть ли не каждый второй альфа». Чего там хотеть, ничего не сформировалось ещё… И Акира поддержал его в этом.       Существуют в мире в нашем извращенцы, педофилы и просто насильники. Акира заехал одному старшекласснику, что зажал Учиху в углу, учебником геометрии по голове. Да так сильно, что тот потерял сознание и пришлось звать медиков. Фактически, Учиха был должен этому рыжему пареньку, поэтому не отгонял от себя, но со временем это кануло в прошлое. Хоть Изу и был в общем и целом не сильно эмоционален и разговорчив, но надеялся, что Акира знает, что ему не всё равно и он рад, что у него есть друг. И Акира знал, просто не говорил об этом, на манер друга.       Обычно на сборы уходило куда больше времени, но сегодня собрался Учиха всего за двадцать минут, тут же рванув к остановке. В общем, приехал он рано. Весь в нетерпении, очень хотелось скорее встретиться с Акирой, взглянуть в его зеленые всегда радостные глаза, послушать его бесконечные рассказы о чем-то, что было абсолютно Изуне не интересно, но становилось чем-то интересным, стоило начать рассказывать об этом именно Акире.       В гостях у Акиры Изуна бывал редко. Родители Накано были людьми строгими, очень пристально следящими за своим сыном, чтобы тот не занимался ерундой, не связывался с плохими компаниями и так далее. Изуна был омегой из раздела «плохая компания». Чем он так задел родителей друга, он не знал, но предполагал, что те видали его, когда он общался с не очень хорошими ребятами. В любом случае, Акире было плевать, так что при любом удобном случае он звал Изуну в гости, а случаи эти случались крайне не часто. Например, сегодня. Родители оба ушли работать в дневную смену, хотя обычно работали в разные смены, поэтому весь день можно было «тусить», как и сказал Акира.       Заветная скамеечка, что находилась на разваленной площадке в заброшенном детском саду, и являлась тем излюбленным местом двух неокрепших омежек. Они постоянно встречались тут. Изуна любил это место, потому что тут нет шума, но в то же время не тихо. Всегда пели птицы, шелестели листья деревьев, трава. И было очень красиво! Ни разу в этом месте Учихе не было грустно и не случилось ни одного приступа. Акира же любил это место, потому что тут нет его родителей и других родственников. У него была большая семья, родни — куча, поэтому всегда его родители узнавали, куда он ходил, с кем и чем там занимался. А здесь никого нет, да и если захотят, то вряд ли доберутся до этих развалин. Родители и так знают, что их сынок в лес бегает, но, хвала небесам, они не знают, куда именно.       Как и в прочие, так и в этот раз ребята договорились встретиться на этом самом месте. Изуна приехал рано, а потому сидел, отправлял другу бесчисленные сообщения, чтобы тот пошевеливался, и спокойно курил сигарету. В голове его мыслей особо не было, он слушал природу, наслаждался спокойствием царившим вокруг, пока его не вырвал из раздумий подошедший Акира, который не отвечал на его сообщения пятнадцать минут. Теперь понятно, почему.       Изуна вздрогнул, когда ему на плечо опустилась чья-то рука, но увидев друга, он страдальчески вздохнул:       — Доведешь меня однажды и без друга останешься.       — Не останусь, ты меня с собой на тот свет утащишь. — смеялся в ответ Акира.       Акира был ровесником Изуны. Его волосы были рыжими, довольно яркого оттенка, лицо осыпали веснушки, а глаза были большими и зелеными. Он был иностранной национальности, однако род его жил давно в этих краях. Акира был тем странным человеком, что вечно шумит и попадает в неловкие ситуации перед публикой. Но, если вы вдруг подумали иначе, он не был некрасив и глуп. У него были приятные, плавные черты лица, чуть пухлые губки, длинные реснички… Он был немного выше Изуны, который был всего под 160 ростом, но рост их не волновал, серьёзно. Взгляд Акиры был светлым, всегда передавал множество эмоций, нёс в себе какой-то глубокий смысл что-ли… Изуна пообещал себе однажды нарисовать глаза друга. Такими они были красивыми и завораживающими, что можно было смотреть вечность. Волосы друга были густыми, но даже в растрепленном состоянии, выглядело это аккуратно. Укладывал он их на одну сторону, на правую. Выглядело красиво. Правда, красиво.       Жил Накано недалеко от тайного лесочка, где они ныкались с Изуной, а потому идти было недолго. Единственной сложностью было обойти дом друга папы Акиры, что сейчас находился в декрете и постоянно глядел в окошко с кухни. Хотя, это и проблемой назвать нельзя. Ребята просто обошли на один двор больше.       Они не разговаривали, молча шли до места назначения, а когда добрались и уже уселись на полу в комнате Акиры, тогда только полилась беседа. Им было о чем поговорить, рыжему то точно, просто находясь в движении говорить они не любили. Не знаю, как это назвать, но обязательным условием для разговора являлась скамейка или стенка, к которой можно прислониться и постоять.       Сначала Акира достал большую черную сумку, из которой, сквозь открытый настежь замок, высыпались на пол куча запасов лаков, вперемешку с фрезами, пилочками и прочими инструментами. У Накано этого добра было уйму. Если он всерьез станет заниматься маникюром, то клиенты будут в восторге. Такой выбор цветов, такие все яркие, красивые, дорогие! Половину из этого Акира купил на деньги, заработанные на продаже сочинений, эссе и докладов. Изуну восхищало и это тоже. Семья Накано не была богатой, но этот омега так легко крутился в жизни, будто с рождения был готов к любым невзгодам.       — Это старые, в них сложно разобраться… — бубнил Накано, начав откладывать поближе к другу некоторые флакончики. — А эти новые. Сейчас, я выберу их все. Обалдеешь, такие цвета классные!       Конечно, обалдеть Учиха не мог от того, чем не увлекался от слова совсем, даже болтовня друга не помогала, но посмотреть было интересно. Хотя голова Изуны была забита немного другими вещами. Чтобы отвлечься, он начал осматриваться. Давненько же он тут не был.       Комната Акиры была в коричневых тонах. Цвета шоколада и какао, как поправлял сам Накано шутников. Было довольно уютно в комнате этого человека. У него всегда был порядок, всегда пахло чем-то сладким в комнате, вперемешку с его медовым запахом. Царила очень приятная атмосфера. В остальной части квартиры было не хуже. Она так же была отделана в тонах какао и шоколада, ни ярко, ни тёмно. Не смотря на ужасную строгость со слов младшего Накано, чувствовалось, что родители душу вкладывали в обустройство квартиры, в быт. И дома у них, Изуна был уверен, всегда царила дружеская атмосфера.       — Мы никогда не говорим с тобой о личном, да, Акира? — заговорил Учиха на удивление всему миру. Акира поднял глаза, внимательно посмотрев на друга, а потом улыбнулся.       — Нет, не так. Мы не говорим о наболевшем, Изуна-чан. — поправил друга зеленоглазый, после чего немного притих, подбирая слова. — Я знаю, что у тебя случилось что-то серьезное до знакомства со мной, поэтому я не поднимаю тему прошлого. Но если ты хочешь поговорить о чем-то, касательно этих тем, поговорить о том, что тебя беспокоит, ты же знаешь, я не только болтать умею.       Изуна усмехнулся, пряча взгляд в горе лаков. Красные, синие, зеленые… Вон тот жёлтый красивый.       — Не относись к моему прошлому так серьёзно. То, что случилось, уже случилось.       — Нельзя молчать вечно. Помнишь Шрека? «Не держи в себе». И это относится не только к противным вещам. — Акира начал смеяться, вспоминая мультфильм. А Изуна продолжал слабо улыбаться, разглядывая кучу флакончиков.       Он хотел поговорить с другом, попросить совета. Хоть и растили нашего омежку в строгих условиях, однако он часто не знал, как вести себя в той или иной ситуации, он не знал, как создать о себе правильное впечатление, как правильно общаться с людьми, как добиваться своего. Ему говорили, что он должен делать и на каком уровне быть. Он выполнял. Вот и всё. Акира был куда опытнее своего друга. Работал, общался с множеством людей. Он уверен в себе и своих силах, он не расстраивается, если ошибается. Изуна так не умеет. Но он будет учиться.       То, о чем хотел поговорить Изу, точнее, тот, о ком хотел поговорить он, был Тобирама. Пол года. Им вместе жить пол года. У Изуны были страхи насчет этого союза, были опасения, у него было множество возмущений в сердце, его раздражало это, но он не хотел усугублять и так тревожные взаимоотношения с Тобирамой. Что делать, как ему вести себя?       Ответ на этот вопрос Изуна не стал выяснять сейчас. Акира понял его неготовность без слов, а потому с ярким энтузиазмом начал рассказывать про фирмы лаков и их цвета. Желтый. Да, вот этот. Он красивый. Цвет счастья.       Через два часа Учиха сдал назад. Как у Акиры в горле не пересохло, не понятно. Изуна почти ничего не сказал за всё это время, а этот… И Тобирама ещё Изуну зовет шумным, пф. В общем, дети объявили перекур.       Выбравшись на старый балкончик, что не был застеклен, омеги опасливо огляделись на предмет знакомых лиц, а после присели на корточки, спрятавшись за ограждением и взяв пепельницу отца Акиры, и, вытащив по сигаретке, закурили. Возможно, родители Акиры были правы насчет Изуны. Из-за него же этот милейший омега начал брать всякую каку в рот. Например, сигареты.       — Знаешь, я переехал. Я писал тебе об этом. — заговорил Учиха.       — Ага, знаю, сладкий.       — Не называй меня так, Акира. Так вот… Я с Тобирамой живу теперь. Но у нас есть некоторые проблемы во взаимоотношениях. Я говорил тебе однажды, что у меня есть истинный альфа, ты помнишь?       — Это Тобирама? — выдыхая дым, спросил Накано тихим, очень спокойным голосом. Изуна кивнул. — Подожди, тогда это сколько лет ему получается? Раз у него квартира, и он работает.       — Двадцать один. Послушай, я не об этом! Я не о любовных отношениях!       — Тогда ты ошибся адресом, надо было в общагу заселяться. Брось, детка, ты живешь на хате у богатого альфы, который до кучи твой истинный! Конечно у вас что-то завяжется, не переживай.       — Нет, ты не понял!       — Что тут понимать, м? Ну, тогда объясни мне.       — Он недолюбливает меня. Просто… Просто так. Я не знаю причины! Точнее, я знаю, но… Как бы это сказать, м… — Учиха поднял голову и задумчиво отвел глаза. Он не привык так открыто говорить с кем-то, никогда не формулировал произошедшее в слова и предложения, поэтому было тяжеловато объяснить. Затем он опустил голову и посмотрел на Акиру. — Он ненавидит не только меня. Всю нашу семью, вот так. А так как я являюсь почётным членом клана Учиха, разумеется, меня он ненавидит за компанию.       — Звучит как бред сумасшедшего. Не думаю, что он прямо уж так плохо к тебе относится. — затушив сигарету, буркнул Акира. — Раз знаешь причину, то рассказывай.       Изуна вздохнул, докуривая одну и сразу доставая ещё две сигареты: для себя и для Акиры.       — Тогда по второй. — чуть подавлено сказал Учиха, чему противится Накано не стал, молча приняв сигарету. — Мы познакомились вообще, когда мне было лет девять. В лет двенадцать, ты знаешь, начинает проявляться запах. Тогда, уловив сочетания наших запахов, родители вдруг решили, что мы истинные, отправили нас сдавать анализ. Ну, кровь. Ну, и да. Мы истинные. Не знаю, как это воспринял он, но я не понимал абсолютно ничего, поэтому было плевать. А… Ну, спустя пару месяцев случилась одна очень… очень неприятная ситуация… — Изуна отвел глаза, замолкая на пару мгновений. Акира понимал, что там далеко не тортик праздничный без него съели, потому углубляться не стал. — Я… очень тяжело её переживал, а Тобирама, что старше меня на пять лет, ну, как-то, утешал что-ли. Я… мало чего помню с того времени, все так размыто… Даже яркие события, которые сильно отразились на мне, и те с трудом могу вспомнить! Но я помню, что он присматривал за мной. И кулончик подарил, который я потерял через неделю. — омега чуть посмеялся, вспоминая такие теплые события. — Это недолго продолжалось, знаешь. Месяца два, пока он не убедился, что я хорошо себя чувствую. Результаты анализов на него так повлияли или он просто по приколу решил заняться этим — не знаю. Но это, пожалуй, было лучшим временем. А после этого уже я бегал за ним. Конкретно так доставал его по всем подряд вопросам, не отлипал ни на секунду. Думаю, это была симпатия, вот я и носился за ним.       — А сейчас нет? — перебил Акира.       — Что?       — Разонравился, м?       — Тц, какая разница. Так вот… Прекрати так улыбаться, пока бычок о лоб не затушил! — вспылил омега, чуть смущаясь, а его друга это забавляло, так что тот весело посмеивался. — Прекрати, всё. В общем, мне было тринадцать, когда у него умер отец. Не помню точно, чего там было, но один из родственников моих был хирургом. Отец Тобирамы попал к нему с какой-то… Ну, раной серьёзной. Ты понял. И вышло так, что его отец не выжил. С тех он меня вместе со всей моей семьей и проклинает ходит. После этого он хуесосил меня. До отъезда в университет за границу, он постоянно ходил, говорил какие-то гадости, смеялся, просто издевался надо мной. Конечно, я всё понимаю, но ведь… Мне обидно. Он выливал воду на меня, опрокидывал всякую еду, оскорблял, критиковал.       Акира потушил сигарету, поднялся на ноги и потянулся. Это всё звучало совсем не весело, потому привычной радости в глазах Накано не было. Парень был сосредоточен, активно думал о чем-то.       — Хорошо, это я понял. Но в чем проблема? Пусть себе ненавидит молча, а ты игнорируй, если начнет ерунду говорить. Приходи только ночевать туда, да и всё. Днём можем гулять или сидеть у кого-нибудь. — пожал плечами Акира. Изуна вздохнул, затушив сигарету и передав пепельницу хозяину, дабы тот всё спрятал. Пока Накано забирал бычки и вытряхал пепел, Учиха поднялся и вошел обратно в квартиру. За ним Акира.       — Я не знаю, как мне вести себя. С одной стороны, он не может меня выгнать, я могу вести себя, как угодно, но с другой… Типо… М, я не люблю конфликты, я не люблю ссориться. Я не хочу бесить его ещё сильнее, но ничего с собой поделать не могу. Думаю, моё отношение к нему не лучше, чем его ко мне.       — От любви до ненависти один шаг. И наоборот. — Акира вновь захихикал, тут же получив недовольный взгляд друга в ответ.       — Он выдвинул требования. За просто так я должен драить его покои, стирать шмотки и готовить еду. Я этого, конечно же, делать не хочу. За какие такие заслуги я ему обязан? Но, как я и сказал, усугублять наши отношения тоже не хочу.       — Тогда делай то, что он хочет. Если ты будешь идеальным в его понимании, то у него не будет повода разводить скандалы. Да и у тебя не убудет от уборки квартиры раз в неделю, золотой ты наш мальчик. — Накано лениво потянулся, проводя друга на кухню и угощая печеньем.       — Ты хоть представляешь, чего мне это будет стоить… Я должен буду меньше болтать, не паясничать, вежливо с ним разговаривать, выполнять его просьбы, а-а-а… Кошмар, Акира, нет!       — Как хочешь. Когда разругаетесь, и он всё-таки выгонит тебя, напишешь мне, я тебе раскладушку вынесу.       — Я понял. — моментально ответил Изуна, принимая все слова друга за правила поведения на ближайшие пол года.       Закрыв данную тему, омеги занялись более веселым занятием: обсуждением омег со страниц модных журналов. Модой Изу не очень интересовался, но послушать рассуждения знающего человека было интересно.       После разговора с Акирой Изуна не обнаружил для себя таки идеально подходящего варианта. Ему так и не хотелось ничего делать для этого альфы, ему не хотелось просто находиться с ним, а уж говорить вежливо тем более. Но Изуна понимал, что друг прав. Если Учиха будет провоцировать альфу, тот без проблем его выкинет за дверь. А если же омега не будет провоцировать сам, ещё и не будет давать поводов для придирок, то вообще всё сложится чудесно. Тобираме будет нечего говорить Изуне, если всё будет идеально. Он должен пересилить себя, должен.       По приезду домой, что произошло в пять часов вечера, Изуна не стал медлить. Быстрее сделает, быстрее засядет у себя за просмотром сериальчиков. Открыв холодильник, Учиха осмотрел его содержимое.       — Итак, Изуна, давай решать, что сегодня будет на ужин. — в пустоту проговорил омега.