***
POV Александр Головин. Тренировки изматывали. Казалось, что такого сильного переутомления я не испытывал никогда за весь период занятия футболом. Я переживал. Могу сказать, что слишком переживал. Я был в курсе, что меня будут просматривать скауты Ювентуса, Челси, Милана, но волнение было совершенно не из-за этого. Я знал, что у экранов телевизора, наверное, будут сидеть 140 миллионов россиян и надеяться, что чудо продолжится. Думать о другом не было времени, но, как рекомендовал наш психолог, нужно было немного отвлекаться, ведь волнение тоже может сыграть злую шутку. Мама с папой не звонили мне, я не разрешал. Но мне было жутко тяжело. Я не хочу, чтобы они переживали, ведь и так их нервы уже истощены. В день у нас было примерно полтора часа свободного времени, когда мы могли отдыхать, сидя в телефоне. Я предпочитал играть в игры. Послезавтра вечером мы уже должны вылетать в Сочи, я не мог в это поверить. Каждый день мы собирались в одно и то же время все вместе, а потом, из-за грядущего матча, нас вызывал наш психолог, чтобы понять состояние каждого из нас. — Голова, — позвал меня Виктор Андреевич, как обычно, одного из самых первых. Я узнал такую вещь, что все в команде считают меня самым слабеньким по психологической форме, ведь я самый младший игрок нашей сборной, якобы амбиции идут впереди здравого смысла... Бредятина. — Да, — я плюхнулся на красное кожаное кресло в кабинете психолога и равнодушно посмотрел на него. — Ты нервничаешь? — вопрос был задан быстро, впрочем как и всегда. — Да, переживаю, — холодно отвечаю, опустив глаза. — Саш, что с тобой происходит? — вдруг неожиданно спрашивает Виктор, застав меня врасплох. Обычно его вопросы очень предсказуемы и их немного, лишь присутствуют монотонные поучения. — Ничего, — усмехаюсь, закусывая нижнюю губу. — Ты слишком загружен, посмотри на своё поведение, — он недовольно качает головой, грозно сдвинув брови. — Я, что, вернулся в школу, чтобы смотреть на своё поведение? — нервно отвечаю. Раздражён. — Вы должны смотреть на моё поведение, а не я. — Понятно, — холодно, прям в моей манере говорит психолог. — А сейчас ты просто замолчишь и будешь слушать меня. Такой недовольный и грозный тон был несвойственен Виктору Андреевичу. Неужели я действительно такой странный в последнее время? — Прекрати зацикливаться на матчах, перестань планировать в своей голове разные исходы, — интересно, как он узнал, что я думал и о выходе в полуфинал, и о поражении? — Расслабься, иначе ты действительно проведёшь провальный матч. Что ты любишь? Я непонимающе смотрю на психолога, тупо хлопая глазами. — Играть люблю в игры, — на выдохе отвечаю, от безысходности и, наверное, стыда, качая головой. — Поиграй в игры, расслабься, — уже спокойно советует мне психолог. — А лучше поговори с любимой по телефону, обсуди с ней её проблемы, разгрызи мозг. С любимой. Как же режет слух это слово. Непроизвольно морщусь, заставляя Виктора Андреевича заёрзать в кресле. — Если я поговорю с «любимой», то я точно провалю матч, — произношу, кажется, только для себя, но психолог все слышит. — У меня нет любимой. Холодно говорю, а в голове начинают проскальзывать моменты старых отношений. Не знаю, хочу ли я все вернуть только потому, что слишком много времени потратил на неё. А так, как я считаю, всё только лучшему. Я ненавижу предательство и то, когда пользуются моим положением. — Пообщайся с друзьями, поиграй в игры, просто полежи и почитай, поучи английский, в конце концов, — вздыхает психолог, и мне начинает казаться, что я пациент, который раздражает. Ха. — Саша, ты наша надежда. Давай, расслабься. У тебя есть день на моральное лечение. Я улыбаюсь, смущаясь. Конечно, приятно слышать такие слова в свой адрес, но нужно их оправдать. Поэтому я, взъерошив волосы, выхожу из кабинета, приняв всё сказанное. — Всё в порядке? — интересуется Лёша Миранчук, заметив, что я как-то загружено выгляжу. — Обижаешь, — вновь улыбаюсь, словно взяв уроки весёлого настроения у Смолова.***
Прислушавшись к советам, я стал много внимания уделять своему эмоциональному состоянию. Я общался с ребятами, играл в компьютер, смог найти его даже на базе, хотя раньше никогда не пытался... В последний день перед вылетом я позвонил родителям, чтобы услышать голос самых родных людей. — Сынок, Сашенька, привет! — мамин голос дрожал, и я вдруг стал улыбаться. — Привет, мам, как у вас дела? — я говорил быстро, но по-доброму. Наверное, она была шокирована, не услышав мой так привычно уставший голос. — Сына, всё хорошо! Болеем за тебя, — я начал улыбаться ещё шире. — Все проходят, говорят, какой ты молодец, просят передать тебе привет! В общем, Калтанский герой ты. Мама рассмеялась, а я последовал ее примеру. Мне всегда казалось, что люди из провинциальных городов немного добрее, чем жители Москвы и Санкт-Петербурга. Может, они и странные, но счастливы тому, что имеют. — А папа где? — продолжил разговор я, рассматривая шторы моей комнаты. Не знаю, зачем я это делал. — Работает он, Саш, — в голосе мамы прослеживалась грусть и разочарование. Да, папы часто не было дома, даже когда я был ещё совсем маленьким. — Ты сам как? Когда вылетаете? — Да всё нормально, психолог не даёт сильно волноваться, — я ответил честно, даже усмехнувшись. — Вылетаем завтра вечером, прямо сразу после тренировки. — Кстати, с Гелей помирились, сына? — мама задала такой вопрос, на который я хотел отвечать меньше всего. — Нет, мам, не помирились, — холодно ответил я, резко отойдя от окна со столь интересными шторами. — Странно, она вроде меня даже по телефону поздравила с победой, смску написала, — мама задумчиво промычала. — Вот так, она теперь в Москве, — усмехнулся я, но резко замолчал, потому что эта тема была мне крайне неприятна. — Мам, давай на другую тему поговорим. Мы разговаривали довольно долго, и я впервые за последнее время прочувствовал любовь мамы. Никогда не перестану повторять, что она единственная и самая лучшая женщина в моей жизни. В общем, испытав положительные эмоции от разговора, я плюхнулся на кровать, где лежал Антон, постоянно печатающий сообщения. Лёша, ещё один мой сосед, сидел на кресле в наушниках и мило разговаривал с Соней, своей девушкой. — Чё, как дела? — спросил вдруг Миранчук младший, а я посмотрел на него как на очень странного человека и сдвинул брови. — Нормально, что за вопросы? — ответил я, хмыкнув. — Да просто я думаю, — вздохнул Миранчук, заставив Алексея обернуться, а меня заинтересованно повернуть голову в его сторону. — Смолов красивее меня? Я не ожидал услышать такое, потому, блять, ну это очень глупо! Я засмеялся, хотя пытался сдерживать свои эмоции, но провалил эту миссию. Всё-таки, я не самый странный из нашей сборной. — Ты больной? — уверенно спросил я, посмотрев на Лёху, который даже отключился от Сони, потому что не мог сдержаться. — Да блять, — раздраженно, но с улыбкой продолжал Антон. Меня всегда поражал его характер. Он всегда улыбался, практически во всех ситуациях. Я так не могу. — Я хотел нормального общения с Ангелиной, а она лучше подружилась с Федей. Да, я понимаю, что не подхожу ей как парень, но почему она так близко общается с ним, а со мной просто? — Ты перегрелся? — словно прочитал мои мысли Лёша, вмешавшийся в наш разговор. Я действительно не понимал, зачем устраивать такую проблему из-за простого общения с девушкой. Причём, совершенно обычной девушкой, а не супер-моделью, как любит Тоха. — Он старше, он серьёзнее, — вдруг сказал я свои мысли вслух, и оба Миранчука удивлённо посмотрели на меня. — Что? — Ты прикалываешься? Он никогда, наверное, не создаст свою семью, — запротестовал Антон, который сейчас выглядел, как обиженный мальчик. — Какой он серьёзный? — Почему ты так воспринял слово «серьезный»? — я уже немного выходил из себя, потому что беседа была абсолютно пустой. Хотя, Виктор Андреевич бы обрадовался, узнав, что мой мозг настолько отдыхает. — Это не значит, что он хочет семью или отношения. Они общаются, словно знают друг друга тысячу лет. Поверь, я слышал. Он делится с ней опытом что ли, не знаю, как объяснить. Смол же твой друг, поговори с ним. Она вообще тоже о тебе спрашивала вроде, ей интересно общаться с тобой... Чё ты паришься так, не пойму. — Философ Голова, — серьезно покачал головой Лёха, а Антон засмеялся, но быстро пришёл в себя, переваривая мои слова. — Пошли вы, — я ответил равнодушно, прищурившись, и пошёл на свою кровать, которая стояла напротив кроватей близнецов. Да, всё-таки я действительно слишком много болтал, уж больно много мыслей у меня было на тему, которую поднял Антон... Когда все успокоились, я открыл телефон, чтобы проверить сообщения и в целом социальные сети, ведь совсем скоро должен был прийти Черчесов и забрать все средства связи. Листая ленту в Инстаграм, я замечал, как много было фотографий в нашу поддержку, сколько у меня появилось фан-клубов, сколько новых сообщений от незнакомых людей... Среди сплошных футбольных новостей я увидел фотографию, которую выложила Ангелина. Девушка сидела на бортике у бассейна, свесив ноги в воду. Её светло-русые волосы, которые на солнце казались какими-то золотистыми, были собраны в высокий небрежный пучок, а на лице красовалась широкая улыбка. Без косметики, только после купания она показалась мне ещё младше, чем есть на самом деле. Милая. На ней был ярко-красный слитный купальник с небольшим вырезом на груди и открытой спиной. Горячая. Я смотрел на фотографию как полнейший придурок. Такое чувство, что во мне играли подростковые гормоны, и я никак не мог совладать над собой, увидев красивую, загорелую женскую фигуру. Оценив её фотографию, я пришёл в себя и стал листать дальше. — Да, Тоха, она реально сексуальная, — сказал брату Лёша, а я бросил взгляд на Антона, который взъерошил свои кудрявые волосы и что-то печатал с широченной улыбкой. Не знаю, что мной управляло в ту минуту, но я открыл свои сообщения и напечатал ей: «Крутой отель.»***
POV Ангелина. Весь свой день я провела одна около бассейна, потому что Милана ездила по своим рабочим делам, а одна идти на пляж я не хотела. Мы жили в хорошем месте, где, как мне сказали отдыхающие, недавно располагался Криштиану Роналду со сборной Португалии. В итоге, я в первый же день обуглилась, не обгорела, но знатно поджарилась. Меня, на самом деле, не смущало отдыхать одной. Это даже как-то непосредственно, прикольно! Периодически я переписывалась с Антоном и Федей. Миранчук особенно меня умилял в последнее время, но диалог с ним у нас очень часто прерывался, потому что не было общих тем. Хотя мы отправляли друг другу видео, и футболист восхищался моей фигурой и моим купальником, как ни странно. Наверное, его влечение заставило меня сделать фотографию сегодня. Смолов же как обычно просто смешил меня, рассказывая тупые истории и предупреждая меня не пить много. В общем, мой день прошёл по-пенсионерски, а сестра приехала только под вечер, но сил развлекаться у меня не было. Я валялась на удобной и моченькой кровати, листая ленту в Инстаграм и просматривая комментарии, в то время как Милана разговаривала по телефону с папой. Я тут же увидела оценки фотографии от Антона и Фёдора. В особенности меня порадовал Смолов, ведь он сразу же стал писать мне в сообщения, что не сможет удержаться, что сейчас взорвется, и это было очень смешно. Я услышала вибрацию, когда на секундочку вышла из социальной сети, и увидела оценку от Головина, а потом и его до безумия странное сообщение. alex_golovin17: «Крутой отель.» Я была удивлена. Что за глупый подкат? Или это не подкат... Что им двигало, когда он писал это сообщение? Быстро ответила: «Да, тут жили многие сборные)» На моем лице не дёрнулся ни единый мускул, но скобочку я поставила. Ну, пусть довольствуется. alex_golovin17:«Значит завтра ещё будет одна)» Я обомлела. Ведь правда, по регламенту турнира существуют определенные сетевые отели, в которых футболисты могут располагаться. Тем более, стадион рядом. Я решила ничего не отвечать и мигом же стала печатать Фёдору. Я: «ФЕДЯ, В КАКОЙ ОТЕЛЬ ВЫ ЗАВТРА ПРИЕЗЖАЕТЕ?» — Геля, завтра идём тусить, — я услышала голос Миланы и поняла, что она закончила разговаривать по телефону. Сестра мило улыбалась, поправляя косметологическую маску, которая очень вкусно пахла. smolovfedor_10: « Ты че? » Я нервно дернулась, когда увидела, что Федя не написал название отеля. — Слышишь? — повторила сестра. — От кого ты там так ждёшь сообщения?! — Слышу! — наигранно улыбнулась я и проигнорировала вопрос Миланы. smolovfedor_10: « Radisson Blu че-то такое...» Я плюхнулась на кровать, начав ни с того, ни с сего смеяться, а Мила, похоже, очень сильно удивилась. — С тобой всё нормально, дебильная? — как-то брезгливо произнесла она, но я лишь буркнула в ответ, что все хорошо. Сейчас мне нужно было предупредить его: «Ну, завтра будем соседями))))))))»***
С моей сестрой отдыхать – это быть под прицелом миллиона парней. Милана нравится абсолютно всем, потому что она сексуальная и местами глуповата, прям идеальная девушка. Мы лежали на пляже, и с нами успело познакомиться очень много парней, которые предложили нам встретиться с ними вечером. Я была против, но Милана выбрала самых красивых, по её мнению, и назначила им время встречи. Море так меня успокаивало, что я простила ей и это. — Нет, ну главное, что мы их больше не увидим! — оправдывалась сестра, улыбаясь и потягивая очередной коктейль по пути в отель. По её словам, мы должны были собираться в темпе, чтобы успеть поужинать и пойти в клуб с этими пляжными ребятами. Меня они не привлекали. Пока мы по очереди мылись, работал телевизор, где показывали новости. Главной новостью было, как и я ожидала, прибытие сборной России в Сочи. — Красавцы, — вынесла вердикт Мила, взъерошивая волосы полотенцем. Я смотрела на экран, периодически заглядывая в шкаф, чтобы выбрать одежду. И мой взгляд опять пал на телевизор, когда там показывали Головина. Он сосредоточенно работал на тренировке, смешно держа язык за щекой. На моём лице появилась улыбка, а на душе стало как-то тепло. — Красавцы, — тихо повторила я, а сестра хитро взглянула на меня, заставив резко и смущённо отвернуться.***
Я смотрела на себя в зеркало лифта. Загоревшая девушка в легеньком платьице лососевого цвета чуть выше колена, которое подчёркивало талию благодаря тоненькому пояску, босоножках на платформе, из-за которых рост увеличивался сантиметров на семь, и с низким, немного небрежным пучком смотрела на меня голубыми глазами, подчёркнутыми темно-коричневыми тенями. Вроде бы неплохо... — Может, мы без них пойдём? — просила я сестру, следуя за ней. — Да ты сегодня красотка, расслабься! — Милана поправила свои прямые волосы и подмигнула мне, оглядев с ног до головы. Дорога до «места встречи» оказалась, к сожалению, быстрой, и нас уже ожидали двое парней. Они были смазливыми, похожими на футболистов, но только гораздо превосходили в массе тела. Однако на каблуках я была даже выше одного из них, потому что ростиком они не блистали. Наверное, они какие-то фитнес-тренеры. — Вы сегодня восхитительны, — произнёс парень с чёрными как смоль волосами и темно-карими глазами. Милана сразу же начала флиртовать с ним, потому что она явно ему нравилась больше, чем я, а вот второй, который был русым с серыми глазами, пытался проявить симпатию ко мне. Он постоянно шёл возле меня, иногда задавая банальные вопросы и делая смазливые, прям как его внешность, комплименты. Когда мы зашли в клуб, куда нас привёл темненький, мне в уши ударила громкая музыка, и я невольно прищурилась, потому что не привыкла к такой громкости. Сколько здесь децибел? — Тебе что-нибудь принести? — улыбнулся русый, которого, как я узнала, звали Максим. Он шепнул мне на ухо и слишком близко ко мне подошёл, что я даже вздрогнула и отодвинулась, заставив его усмехнуться, а мою сестру стыдливо пожать плечами. — Нет, — холодно бросила я, подойдя ближе к Милане. Она постоянно пихала меня, призывая раскрепоститься и потанцевать с этим Максимом, но у меня было отвращение и какой-то барьер. Сначала я вообще не могла танцевать и находиться в этом месте, пока не решила выпить какой-нибудь коктейль. — Мохито, — сказала я тёмненькому бармену и услышала смешок девушки рядом с собой. — После мохито возьми шот текилы, а то оно не берет, — рыжеволосая соседка по барной стойке улыбалась, но не была пьяной, поэтому я поверила ей. Тем более, как говорил мой папа, гены к восприятию алкоголя у меня хорошие. Расплатившись, я отодвинула от себя стакан с мохито, где остался только лёд и куча мяты с лаймом. И приступила к текиле. Конечно, я поморщилась, поняв, что за гадость сейчас я выпила. В голову ударило не сразу, но я поняла, что лучше не перебарщивать, поэтому вновь пошла к сестре и этим двум. Милана не обратила внимание на то, выпила ли я или нет, потому что сама уже попробовала парочку коктейлей, да и в таком освещении невозможно было бы увидеть мои красные щеки и понять, что я не в трезвом состоянии. Я осознала, что приняла алкоголь, когда начала танцевать с этим Максимом. Меня он всё равно жутко раздражал, и я всячески пыталась отойти от него, но когда в очередной раз он встал на танцполе рядом со мной, я уже отпустила ситуацию и двигалась в такт музыке. RASA - Эликсир Я чувствовала, как приятно кружится голова, и улыбалась. Телефон вибрировал в сумке, и я это чувствовала, но не решалась проверять сообщения. Веселиться сейчас мне было намного важнее. Не помню когда, но ко мне присоединилась Милана и её, вроде бы, Рома. Он держал руки на бёдрах у моей сестры, а она красиво двигалась, несмотря на его распущенность. Хотя я даже в таком состоянии понимала, что это чересчур. — Ты такая красивая, — услышала я, как Максим пододвигался ко мне и пытался положить руки мне на талию. Я вздрогнула, недовольно посмотрев на него и одернув его руки, но парень продолжал улыбаться и не оставлял попыток сблизиться со мной. Это уже становилось несмешно, и у меня пропадало желание танцевать дальше. — Ты не понял? — грозно сказала я, одёрнув его руки вновь. — Да ладно, вон твоя сестренка не прочь, зачем ты играешь в недотрогу? — произнёс он, а я посмотрела в сторону, куда он кивнул. Милана целовалась с этим Романом, пока он держал руки на её бёдрах. Мне тоже казалось, что она пытается сопротивляться, но что-то подсказывало, что после такой засухи без отношений моя сестра жить не может без всяких поцелуев и мимолетных романов. Ещё раз убедилась, что мы слишком разные. — Отвали, — крикнула я снова, когда почувствовала, как он приближался ко мне опять. — Ты тупой? — Зачем так грубо? — он улыбнулся и стал мне противен ещё больше. — Выпей! Максим протянул мне стакан с каким-то коктейлем, но я недовольно ударила по нему, разлив содержимое на пол. Смотреть на его отвратительную морду (я могла называть его лицо только так) я больше не могла, поэтому уверенно пошла на выход из клуба, слыша себе вслед различные фразы. — Красавица, прокатимся? — Прокачу на машине и не только... Фу, как же мерзко. Я выходила очень подавленной. Не знаю, что было со мной в такси, может быть, это алкоголь так действовал на мой мозг, что хотелось рыдать и быстрее помыться, чтобы смыть с себя воспоминания об этом клубе и об этом Максиме, грязные руки которого касались меня. — Четыреста, — сказал таксист, когда подъехал к отелю, и я отдала ему деньги, услышав продолжение. — Можно двести и ещё кое-что. Я вылетела из чёрной машины словно пуля. У меня не было слов, чтобы описать то, что я чувствовала в те секунды. Я ощущала себя какой-то дешёвкой, хотя выглядела совершенно не вульгарно, а обычно! Не знаю, может это всё алкоголь? Я забежала в отель и судорожно нажимала кнопку лифта, почему-то думая, что этот таксист сможет пойти за мной и предложить «кое-что». Меня передернуло и покатилась слеза. Я, ещё раз повторюсь, не контролировала себя. Когда двери лифта открылись, я быстро выбежала, но была остановлена огромным мужчиной в военной форме. — Сюда нельзя, девушка! — он прикрикнул на меня, а я не понимала, что вообще происходит. — Вы в своём уме? Я могу пройти в свой номер?! — кричала я, сдавшись. — Я сказал - разворачивайтесь! — он дотронулся до меня, грубо подтолкнув. — Пустите! — взвизгнула я, а по щекам предательски потекли слезы. Я не думала о своей косметике, ни о чем. От имени автора. Девушка стояла одиноко, пытаясь пробраться через огромного охранника, но не могла. Она была в какой-то безысходности и не понимала, что происходит. Всё, что накопилось за этот вечер словно выбиралось наружу. Вдруг стали слышны голоса, которые будто пытались шептаться. Её голова трещала. — Ангелина! — чей-то звонкий голос девушка услышала очень вовремя и повернулась в сторону, откуда доносился звук. Перед ней стоял Миранчук младший и Головин. Антон взглянул на часы, стрелка которых показывала почти полночь, а потом перевёл взгляд на плачущую девушку. В его голове проскользнула мысль о том, как сильно ей идёт это милое платье, и какие красивые у неё все-таки ноги, но полузащитник быстро пришёл в себя, встрепенувшись. — Ты чего? — Миранчук подошёл к Ангелине, а она прижалась к нему, крепко обняв как родного. Головин наблюдал за всей этой картиной, почему-то переживая. Настроение девушки его поразило. Он, в отличии от Антона, не смотрел на её внешний вид в данный момент. Александр старался понять в своей голове, от чего девушка так подавлена, что могло с ней приключиться. — Она своя, отойдите, — наконец выговорил Саша, обратившись к охраннику, который так и продолжал стоять на одном месте и смущать всех. — Что случилось? — шепнул Антон, поглаживая девушку по голове. — Я хочу, — всхлипнула она, — в номер. Полузащитник Локомотива взял карточку-ключ от номера у девушки и стал думать, на каком этаже она живет. — Ниже, — выдал Головин, подсмотрев на цифру, написанную на карте. Геля уткнулась в белую кофту Антона, пачкая её тушью и своими слезами, но парня это интересовало в последнюю очередь. Он вздохнул. — Иди сюда, — прошептал Миранчук и, всунув Головину её сумочку, взял девушку на руки. Она этого, конечно не ожидала, но всё же лишь сжала его сильную шею, на которой выступала венка. От него пахло одеколоном со вкусом корицы. По крайней мере, ей так казалось. Девушка выдохнула, когда они зашли в лифт, а Миранчук повернул голову к Головину, почувствовав несильный запах алкоголя, но ничего не сказал. Он нёс её очень аккуратно, поддерживая под коленками и под рёбрами. Сердце Гели билось настолько быстро, что Антон даже испугался. Он любовался ею, но был таким не одним. Александр шёл рядом, высматривая на дверях номер комнаты девушки. Он изредка посматривал на девушку, и в его голове всё же появилась мысль о том, что Антону немного повезло нести её. Но не будем об этом. — Сейчас зайдём, — шептал Миранчук, когда Головин нашёл нужную дверь, а Геля тихо всхлипнула, подняв голову и взглянув на полузащитника, на руках у которого она была. Антон улыбнулся. Он казался ей красивее, чем обычно, но в душе ничего не менялось. Просто Миранчук ломал стереотипы об эгоистичности футболистов. Ну, по крайней мере, на тот момент. Парень опустил её на кровать, пока Головин рассматривал номер, в котором был просто идеальный порядок. — Антон, — шепнула Ангелина, поправив платье, а полузащитник мигом обернулся, — позови Федю, пожалуйста. — Ладно, — Миранчук неохотно вздохнул, но выдавил из себя улыбку. — Сань, побудь с ней. Девушка оглянулась на рассматривающего картину на стене Александра. Головин равнодушно кивнул головой, присев рядом. Дверь закрылась. — Что с тобой? — как-то неуверенно, словно дрожащим голосом решился и спросил парень, посмотрев на девушку. — Меня все достали, — ответила Ангелина, по-детски закрыв глаза руками, а Александр усмехнулся. Она его умиляла именно сейчас. Такая уставшая, с непонятным и растрепанным пучком, с глазами как у панды она казалась ему маленьким ангелочком. Возможно, данное сравнение странное и неуместное, но в голове у Саши появилось именно оно. — Ещё я пила, — смущаясь, сказала Геля. Появилось такое ощущение, словно ей четырнадцать лет. — Да что ты? — устало улыбнулся Головин, а Ангелина много раз кивнула головой. — Я уже понял это. Она впервые увидела его непосредственную улыбку. Девушка на секунду зависла, понимая, что чувствует небольшое стеснение где-то внутри. Геля перевела взгляд на татуировку парня, которая была видна, так как он был одет в футболку. Она ей показалась такой обыкновенной, ведь это была просто надпись, но ему она шла очень сильно. — У нас отбой, — невзначай сказал парень, прервав молчание и любование пьяной Гели. (Или любование пьяной Гелей?) Ангелина непонимающе посмотрела на Головина, а до него дошло, что в таком состоянии лучше объяснить все досконально. — Если Черчесов зайдёт в комнату, а меня там не будет, то мне конец, — полузащитник подобрало цензурные слова, хотя ему был бы не конец, а что-то большее. — А я сижу с тобой. Он улыбнулся, закусив нижнюю губу. Она смущённо улыбнулась, когда поняла намёк парня на то, что его «возня» с ней может принести ему много проблем, но его они сейчас не заботят. Геля следила за каждым его движением, хоть была и не в трезвом состоянии. Саша это замечал. Ему льстило, что девушка так пристально рассматривала его. Она дышала тяжело, а щеки её розовели. Наверное, Ангелина отходила от такого состояния, но ей было тяжеловато. Головин привстал, а внутри у девушки появилось волнение, но полузащитник подошёл к балкону, распахнув его и дав тёплому тропическому воздуху проникнуть в комнату. Возможно, это бы помогло. — Спасибо, — шепнула Геля, улыбнувшись, а парень кивнул. — До меня домогались. Зачем-то она стала рассказывать ему всю историю, а Саша старался сдерживать улыбку. Ему не было смешно, нет, абсолютно. Просто его умиляла Ангелина, когда была такая открытая. Он понимал, что большую роль играл алкоголь, и именно поэтому хотел насладиться моментом, когда можно понаблюдать за такой девушкой. POV Александр ГоловинСвидание - Меняться телами.
Неужели, это та самая Ангелина, которая так серьезно относилась к интервью? Которая так смущалась, когда Смолов начинал шутить? Она смотрела на меня своими голубыми и большими глазами, смущённо прикусывая свою нижнюю губку алого цвета... Её тушь размазалась, и она мне казалась пандой, но зато такой настоящей, и это привлекало. Наверное, Геля никогда не пила до этого. Геля... С каких пор я могу её так называть? С сегодняшнего дня? Слишком много вопросов, Александр. Она стала ворочаться, пытаясь жестикулировать мне, чтобы я точно понял ситуацию. — Тс-с-с, лежи спокойно, — сказал я, положив руку рядом с её ногой. Какие же красивые ноги. Такие длинные, манящие... Неудивительно, что Антон постоянно залипает на её фотографии. Она продолжала ворочаться, но в конечном итоге развернулась, чтобы лучше видеть меня, и замолчала, закончив на чем-то про таксиста. Если честно, я не слышал. Не знаю, что сказалось на моей ветрености: усталость и сонливость или же она... — Саша, — я услышал своё имя и обеспокоено поправил волосы. — Что? — с некой заинтересованностью спросил я, но Ангелина засмущалась, улыбнулась и перевернулась на другой бок. Мне осталось лишь усмехнуться. Действительно, малышка. Сейчас я чувствовал себя маньяком, потому что не мог не смотреть на неё. Легкое платье задралось чуть выше и едва прикрывало её ягодицы, поэтому я взял покрывало, висевшее на стуле, и прикрыл девушку, чтобы не смущать её да и себя. — Красивый, — шепнула она тихо-тихо, хихикнув, но я расслышал, благодаря моему абсолютному слуху. — Что? — переспросил я, но в ответ последовало молчание. На моем лице появилась улыбка, а на душе стало как-то легко. Я почувствовал, как сердце забилось чаще, и старался успокоить себя. Посмотрев на девушку, я понял, что она уснула. Она мило сопела, изредка дергаясь, а я ощущал себя таким...мужественным! Не знаю, из-за чего мне пришло в голову именно это определение, но это было правдой. — Как ты, малышка? — вдруг распахнулась дверь, и в номер залетел Смолов. Я вскочил с кровати, начав нервно подносить палец к губам, чтобы он замолчал. Мой взгляд вновь упал на Ангелину, которая начала ворочаться и перевернулась на живот, обняв подушку. — Пойдём, — шепнул я Фёдору, а тот сел за стол, что-то начав писать. — Пойдём, говорю! Смол ускорился и посмотрел на Гелю, улыбаясь. Он подошёл к ней и поцеловал её в макушку, заботливо поправив покрывало, а потом хитро посмотрел на меня. По его поведению было понятно, что она действительно ему дорога. — Ну, чем занимались? — потёр руки Федя, когда мы вышли из комнаты девушки. — Не начинай, — простонал я, ускоряя шаг. Ещё повезло, что мы со Смоловым живем вместе. — Глазки-то шальные, — закусил свою пухлую губу Федя, а я заулыбался, стеснительно посмотрев на пол. — Просто ждал пока люди пройдут все, вот так долго поэтому. Пока Фёдор оправдывался, мы уже спокойно дошли до своей комнаты, миновав охранников. В этой ситуации нас пронесло. Я уже слишком хотел спать и, дабы не нарушать режим на много, плюхнулся на кровать, сняв с себя шорты и футболку. Смолов, недовольный, что я ничего не рассказал, так же лёг на кровать. — Сказала, что я красивый, — шепнул я и выключил свет, улыбаясь. — Что?! — взвизгнул Федя, а я сделал вид, что ничего не было, хотя мне было очень смешно...