— Это тебе, — футболист протянул девушке красивый букет цветов, виновато улыбаясь, но не отводя глаз.
Он наблюдал за реакцией Ангелины. Она так и стояла в дверном проёме, скрестив руки на груди, и на её лице не дрогнул ни мускул. Единственное, что сделала девушка, так это оглядела букет цветов сиреневого цвета. Аромат белой лилии, находящийся в центре композиции, сразу же распространился по коридору, и Геля с наслаждением вдохнула. Равнодушный взгляд был брошен на Головина, и он это заметил, разочаровавшись. Ангелина еле-еле сдерживала себя, а в душе был ураган.
— Может, не будешь молчать? — спросил полузащитник, запуская руку во влажные волосы.
Капли воды медленно капали с его волос, иногда попадая на лицо, и Саша тяжело дышал, периодически облизывая губы. Его чёрная футболка с белым логотипом Nike прилипла к телу, красиво показывая пресс, а серая кофта на замке стала слишком мрачного цвета, но щенячьи глазки футболиста и его образ пай-мальчика умилял любого.
— А что мне говорить? Я вру, — Геля обиженно хмыкнула, отведя глаза в сторону и чувствуя на себе испепеляющий взгляд парня.
— Гель, прости меня, пожалуйста, я мудак, — пробубнил полузащитник, снова взъерошивая влажные волосы, а его брови были сдвинуты «домиком».
Ангелина молчала, пытаясь казаться наиболее равнодушной.
— Я просто конченый, я знаю, я просто ненавижу это, мне достаточно попортил нервы этот непонятный пиар, — он вздохнул, но тараторил очень быстро. — Плюс ко всему, этот переход ужасный, все мозги забиты, я сорвался.
Головин замолчал, поджав губы, но глаза не опускал, а продолжал пытаться искать в её взгляде что-либо такое, показывающее её симпатию и вызывающее надежду. Это плохо получалось. Геля не хотела смотреть на него, в памяти всплывали именно те оскорбления.
— Иди вон, — тихо сказала девушка, подняв голубые глаза, которые уже немного слезились.
— Гель...
— Я не хочу тебя видеть, — буркнула Ангелина, захлопнув дверь и не забрав его букет, который так ей понравился.
Она шмыгнула носом и потёрла глаза, сдерживая слезы, а футболист продолжал стучать в дверь.
— Я всё равно буду сидеть здесь, поняла? — его голос был приглушённым, но стуки были настолько сильными, что соседи бы тотчас же проснулись и выбежали, вызывая полицию, если бы Ангелина не открыла дверь.
Девушка увидела перед собой взъерошенного, злого, мокрого и совершенно не похожего на прежнего Головина парня. Футболист уже не был таким милым. Наоборот, он казался серьёзным и решительным. Вены на его руках красиво выступали, а сами ладони были сжаты в крепкий кулак.
— С какой поры ты решил, что имеешь право орать на меня? — Ангелина взглянула на него так же уверенно, крепко стиснув зубы.
— Да потому что мне не всё равно на тебя! И тебе не всё равно! — он тяжело дышал и жестикулировал руками так, что с букета уже начинали сыпаться лепестки цветков.
— Да? Правда? — она истерически засмеялась. — Я же шлюшка, гожусь тем парням, которые меня будут трахать и изменять!
Девушка покачала головой, а из соседней двери вышла женщина, запахивая свой халат.
— Молодые люди, время видели!? — она надела очки и очень удивилась, увидев Ангелину. — Ангелина, родителям позвонить?
— Извините, — бросил Головин и зашёл в квартиру к девушке, закрыв за собой дверь на два замка.
Геля фыркнула. Футболист положил цветы на тумбочку в коридоре и продолжил стоять на одном месте как истукан.
— Я смотрю ты сегодня мистер Извинение! — воскликнула Ангелина, а Головин уже был готов улыбнуться, но, увидев серьёзный взгляд девушки, сильно стиснул зубы. — А сейчас, проваливай!
Девушка попыталась отодвинуть худого, на первый взгляд, футболиста, но у неё это не удалось. Она открывала замок, прилагая к этому большие усилия, а Александр лишь сильнее напрягался. Ангелина фыркала и ворчала себе под нос, и полузащитник внезапно схватил её за запястье, заставив девушку опустить глаза на его руку.
— Гель, я не уйду, — выдохнул футболист, шумно сглотнув.
— Отпусти! — девушка крикнула, пытаясь вырваться, но Саша хорошо держался.
— Послушай, я не хочу, — он заставил Ангелину посмотреть ему в глаза, такие грустные и растерянные. — Ну прости ты меня!
— Послушай, — тихо и по-доброму пробормотала Ангелина, но потом продолжила более грозным и свирепым тоном, — я не хочу! Не порть мне нервы! Из-за тебя я тут рыдала, зачем мне это надо! Катись и встречайся с футбольным мячом!
Девушка кричала громко и очень уверенно, а парень продолжал стоять на одном месте. Головин чувствовал себя школьником, словно его отчитывала учительница по литературе за то, что он снова не читал книги, а играл в футбол. Он чувствовал ураган внутри себя, и ему уже начинал надоедать повышенный тон.
— Ты глупый, я не пойму!? — то ли вопросительно, то ли утвердительно воскликнула Геля.
Саша сделал шаг к двери, когда Ангелина распахнула её настежь, и захлопнул её снова, перехватив руку девушки. Секунду он смотрел в её разозлившиеся глаза, в которых читался огонь и гнев. Девушка снова открыла рот, желая высказать всю желчь, которая была в ней, но футболист слишком приблизился к ней, резко накрыв её рот своими губами. Ангелина отбивалась, долбя кулаками в грудь полузащитника, но у неё слабо получалось.
Головин кусал её губы, жадно и крепко целуя, и Геля уже не могла сделать ничего. Её руки упёрлись в его мокрую футболку, и она почувствовала его мышцы, свидетельствующие о тяжёлой работе. Саша зарылся руками в небрежные и растрепанные волосы и тяжело дышал, чувствуя естественное напряжение. Он уже забыл о цветах, которые валялись на тумбочке, и продолжал настойчиво целовать девушку, заставляя её подчиняться своим эмоциям и всколыхнувшим в миг чувствам.
Ангелина приоткрывала рот, когда Саша оставлял влажные поцелуи на её шеи, приятно щекоча. В её голове появлялись мысли о том, что она ведёт себя неправильно, поддаваясь возбуждению и желанию. Однако ощущать на себе его губы, чувствовать прикосновения именно его рук – то, о чём она в тайне мечтала, видя его.
— Так нельзя, — выдохнула девушка, когда Александр опустил руки ей на бёдра, продолжая покусывать её нижнюю губу. — Это всё не по-настоящему.
Головин остановился, нахмурив брови, и посмотрел на неё серьёзно. Однако его глаза были словно в какой-то пелене.
— Не понимаю, — резко бросил Александр, фыркая.
— Это всё твои эмоции, просто эмоции, — Геля уставилась на пол, медленно дыша, успокаиваясь. — А я просто попалась под...
— Прекрати нести этот бред, — перебил вдруг футболист, стиснув зубы. — Геля, я хочу быть с тобой, я хочу именно тебя, и я мудак, да!
Девушка поджала губы и сглотнула:
— Саш, ты говорил...
Головин покачал головой и снова впился губами в губы Ангелины, не дав ей договорить. Девушка стояла, не двигаясь и не шевелясь, в то время как футболист водил руками по её спине и страстно целовал её губы. Он стал покусывать мочку её ухо, тяжело дыша и обжигая её кожу горячим воздухом. Никогда бы девушка не могла подумать, что Головин настолько хорошо целуется и делает это так... агрессивно! Укусы - это была его фишка.
Геля томно выдохнула и схватилась за его плечи, дёрнув головой. Ведь места за ухом и под волосами – её эрогенная зона. Они продолжали целоваться в прихожей, и это было странно. Халат девушки задирался, и она периодически опускала его одной рукой, но в этот раз Саша перехватил её руку и провёл по её оголенной ляжке, наплевав на халат. Головин неожиданно скинул с себя кофту, когда девушка провела руками по его груди.
— Саша, — томно выдохнула Геля, но Головин делал вид, что ничего не слышал.
Под напором Александра девушка двинулась в свою комнату, периодически целуя футболиста. Она не знала, что он с ней делал, потому что рассудок совершенно был затуманен, а таких чувств она в своей жизни не испытывала даже со своим первым парнем. Видимо, ссора и горячие эмоции сделали своё. Хотя, девушка ощущала, что для неё Саша значит слишком много, и что она глупенькая, раз так быстро привязалась к известному футболисту.
Халат уже окончательно развязался, и Головин, чуть оторвавшись от девушки, оглядел её с ног до головы. Чернильный пеньюар Ангелины казался ему восхитительным, сексуальным и соблазнительным, и дыхание его снова сбилось. Футболист слабо улыбнулся, заметив смущение девушки и вновь стал целовать её, руками крепко сжав ягодицы, тем самым напугав Ангелину. Первые несколько секунд девушка сопротивлялась от неожиданности, но потом она грубо схватила полузащитника за волосы, часто целуя его в уголки губ.
Пара мгновений, и они оказались на кровати. Саша стягивал с себя мокрую футболку, которая так привлекательно сидела на нём, одурманивая Ангелину. Девушка изгибалась, когда он оставлял поцелуи на её шеи и ключицах. И сейчас Александру мешал этот замечательный пеньюар, и в эти минуты он его серьёзно раздражал. Полузащитник аккуратно стал стягивать его, стараясь следить за эмоциями Ангелины. Девушка стеснялась, несмотря на то, что была сильно возбуждена. Ей все равно казалось, что всё присходит неловко.
Когда шелковая вещь приземлилась на пол, и девушка осталась лишь в одних кружевных трусиках, Саша восхищённо оглядел её тоненькое тело. Упругая грудь и плоский животик с небольшим рельефом привлекли его настолько сильно, что он был не в силах сдерживаться. И Геля заметила его взгляд, поэтому стеснение пропало.
— Ты такая красивая, — прошептал футболист, нависая над девушкой и проводя носом по её шее, заставляя изгибаться.
Геля сама уже притянула футболиста к себе, покусывая его губы и сгорая от нетерпения. Она чувствовала приятную тяжесть в животе, и дыхание с каждой секундой учащалось. Головин сделал влажную дорожку из поцелуев от ключицы к самому низу живота, обогнув языком ореолы сосков и заставив девушку издать глухой стон. Его раскрепощённость в сексе просто поражала. В прочем, Геля тоже не хотела быть белой вороной.
Ангелина изогнулась вновь и схватилась за резинку спортивных штанов футболиста. Он в миг стянул их, оставшись лишь в красных трусах Calvin Klein. Почему-то именно эта фирма пользовалась популярностью у молодого полузащитника. Девушка заметила напряжение и улыбнулась, а Головин цыкнул языком, заметив это. Он стянул с девушки трусики, оставив её совершенно обнаженной, и теперь уже улыбался он. Поводя языком по низу живота, Саша увидел, как Геля закатывает глаза, желая продолжения. Она даже хватала его за волосы, но Головин не поддавался.
— Саш-а-а, — длительный стон вырвался из уст девушки, и тогда полузащитник стянул с себя трусы, поглаживая девушку по талии.
Он нагнулся, чтобы поцеловать Ангелину в губы, стал посасывать её нижнюю губу, заплетая их языки, и в этот момент расслабления резко вошёл в девушку, заставив её вскрикнуть. Геля впилась в его спину ногтями и стала двигаться в такт парню. Саша то ускорялся, то замедлялся, сводя её с ума, срывая с её губ громкие стоны. Ему это нравилось. Он сам получал дикое наслаждение, когда чувствовал, как Геля ёрзает, водит руками то по его плечам, то по груди, словно что-то рисуя своими тоненькими пальчиками.
Он покусывал её кожу, оставляя чуть заметные следы, осторожно дотрагивался до сосков, а девушка изгибалась. Головин стал двигаться быстрее и грубее, он схватил девушку за руки, накрыв её ладони своими, а Геля, в свою очередь, обвила его торс ногами, совершенно не стесняясь постанывать. Она чувствовала, что уже на грани, а футболист и вовсе закатывал глаза, даже начав издавать стоны наслаждения. Он вышел из неё резко, почувствовав, что больше не может. И белая, густая сперма оказалась на животике Ангелины, и она мило улыбнулась, чувствуя удовольствие.
— Прости, милая, — поморщился Головин, помогая Геле вытираться краем простыни, но девушка ничего не отвечала.
Футболист плюхнулся рядом с ней, залезая под одеяло, и крепко обнял её.
— Прости меня, пожалуйста, — прошептал он на ушко Ангелине, заставив её вздрогнуть, и оставил поцелуй на её оголенном плече.
— Я дурочка, — вздохнула она, улыбаясь, — уже простила.
Это было похоже со стороны на примирительный секс. Однако, это был их первый секс. Такой горячий, страстный, самый лучший, какой только бывает. Ведь он был после ссоры, после выплеска всех негативных эмоций, и он был незабываемым.
Геля знала, что её стали бы осуждать за это, за то, что она такая наивная, что прощает так быстро, что такая доступная... Но её сейчас это не волновало, потому что она была уверена в своих чувствах, и не смогла бы быть без него, по крайней мере, сейчас.
А Головин? Головин просто влюбился.
***
Flashback.
— Алло, Викусь! Привет! Давай встретимся в кафе, с тобой хочет Смолов увидеться, прикинь! — тараторила Милана, украдкой поглядывая на стоявшего рядом Федю.
— Привет! Ого! Ты шутишь? Божечки!!! Ну, если Смолов, то я не против, — пролепетала девушка, закусывая пухлые губы.
Наше время. Утро следующего дня. Кафе.
Фёдор сидел за столиком, поглядывая на наручные часы и изредка посматривая в окно на проезжающие мимо машины. Он совершенно не выспался, хоть на часах и был уже полдень. Он хотел побыстрее закончить этот разговор, пойти выспаться, а потом вновь идти на очередную тусовку. Ничего не поделаешь, это жизнь Феди Смолова.
— Привет, — вдруг он услышал мурчание над своим ухом и увидел темноволосую девушку, которая даже была чем-то похожа с Миланой, однако была более искусственная, и её чересчур нарощенные ресницы смотрелись отвратительно(а Федя в этом явно разбирался).
— Здравствуй, — Смолов улыбнулся своей привычной обворожительной улыбкой и казался очень дружелюбным. — Кофе?
— Не откажусь, — она игриво закусила губу и стала накручивать прямые волосы на палец. Зачем? — Неожиданное приглашение, Фёдор!
— Для меня тоже, — Федя поставил чашку эспрессо, отпив немного, и крепко сжал зубы, замечая непонимание в глазах девушки.
— В смысле? — она усмехнулась, часто хлопая ресницами.
— В прямом, — Смолов сложил руки перед собой. — Нет времени у меня с тобой сидеть тут, поэтому спрашиваю прямо. Какого чёрта ты лезешь в личную жизнь Ангелины?
— Чего? Ни...никуда я не лезу! — она стала истерически кричать, что раздражало футболиста.
— Не кричи. Я всё знаю, дорогая. Твоей идиотской статьи больше нет, и если что-либо ещё появится, то этого тоже не будет, — он улыбнулся, закусывая губу, но голос был абсолютно серьёзным.
— А что так печёшься о ней, а? — Виктория уже поменяла интонацию. — Может, это ты её любовник? Измена Головину со Смоловым... Звучит интересно, да?
Смолов засмеялся, опустошив чашку кофе.
— Ты такая жалкая, Виктория, — он покачал головой. — Я не люблю унижать женщин таким образом, но я не могу больше найти объяснений. Ты действительно настолько одинока? Тебе так интересно копаться в чужих жизнях?
— Я? Я живу шикарно, — она усмехнулась, элегантно оттопырив мизинец, когда взяла кружку кофе в руки. — Я считаю, что такие лохушки, как она, не заслуживают счастья и спокойной жизни.
— Слушай сюда, — Фёдор вышел из себя, потому что больше не мог слушать этого бреда, — я устал слушать этот бред. Предупреждаю, если ещё раз ты сделаешь что-то плохое в сторону Ангелины, то мои люди найдут, как изменить ситуацию.
— Угрожаешь мне?! — её глазки забегали, а голос задрожал, хоть Вика и пыталась сделать невозмутимый вид.
— Я? Я не угрожаю женщинам. Я тебя предупредил. У меня связей больше, чем у тебя, — он покачал головой и встал из-за стола. — Мой тебе совет: перестань копаться в чужой жизни, займись полезным делом, займись своим внутренним миром. Сходи на йогу, займись медитацией, а то тебе явно нужно подчистить карму.
Смолов шепнул последние слова ей на ушко, заставив девушку замереть. Тысяча рублей оказалась на столе, как оплата счёта, и футболист направился к выходу, ещё раз повторив в своей голове, насколько вкусный кофе он сейчас выпил.
***
Лучи солнца пробивались сквозь шторки и ослепляли Гелю, мирно сопевшую. Девушка приоткрыла глаза и обратила внимание на то, как крепко обнимал её Александр. Объятия были слишком тёплыми, и ей определенно хотелось остаться в кровати надолго. Девушка смотрела на Головина, чуть приоткрывшего рот и тяжело дышавшего. Он периодически жмурился, хмурился и ворочался, что заставляло Гелю улыбаться. Она стала водить рукой по его щеке и оставлять нежные поцелуи на его шеe, стараясь не разбудить. Дыхание полузащитника менялось, словно он чувствовал, когда губки девушки собирались коснуться его кожи. Ангелина улыбалась, уже поглаживая его растрепанные волосы. Её сердце стучало часто-часто, а на душе было так тепло, словно она нашла того самого человека, дополняющего её.
Поцеловав Сашу в уголок губ, Геля случайно разбудила его, сама того не желая. Футболист в миг открыл глаза, удивленно уставившись на девушку рядом с собой. Она попыталась претвориться, что спит, тем самым лишь развеселив парня и пробудив его сильнее. Он почесал глаза и зевнул сквозь улыбку.
— Доброе утро, обманщица, — его голос был хриплый, отличающийся от обычного, но такой сексуальный, что Геля открыла глаза и расплылась в довольной улыбке.
— Доброе, сопелкин, — девушка закусила губу и чуть привстала, уставившись прямо в глаза футболиста.
Саша взял её за руку и притянул к себе, легонько поцеловав, не углубляя поцелуй. Он стал гладить её по голове, проводя руками по затылку, запомнив, как прикосновения к этой зоне действовали на девушку.
— Прекрати, — словно промурлыкала Ангелина, сделав круг головой, а полузащитник лишь улыбнулся.
— Мы так рано проснулись, — зевал Головин, игнорируя просьбы девушки. — Твои губы заставили меня проснуться.
Геля снова привстала и улыбнулась. Лучи солнца падали на её лицо так, что она казалась сама какой-то ангельской, солнечной и совершенно чистой, а эта искренняя улыбка и вовсе обворожила Александра и заставляла его прикусывать губы от восхищения. Растрепанные волосы её кудрявились и лезли в глаза. Саша заправил одну прядь ей за ухо, продолжая молчать и восхищаться.
— Ты такой смешной, — она игриво усмехнулась, почесав нос рукой, а другой придерживая одеяло.
— А ты такая стеснительная, — Головин поморщился, наигранно отворачиваясь, а девушка фыркнула.
— А я вообще не должна была прощать тебя, а тем более спать с тобой! — этот маленький спор больше походил на плохую игру двух совершенно некомпетентных актёров, но Гелю это забавляло.
— Хочешь сказать, ты не хотела? — Саша приподнял одну бровь, широко улыбаясь.
Казалось, за эту ночь и начало утра девушка увидела больше его эмоций, чем за всё из предыдущее общение. Пай-мальчик, однако, оказался совершенно другим.
— Ну не знаю, — Ангелина замечала на себе его голодный взгляд, но продолжала казаться невозмутимой.
Саша в миг притянул ее к себе, заставив одеяло предательски упасть, а девушку нависнуть над ним в обнаженном виде. Странно, но он смотрел именно ей в глаза, а не разглядывал грудь и тело, как делают это парни в его возрасте.
— Неужели? — его голос прорезался и уже не был таким хриплым.
Геля прищурилась и стала трогать его мягкие волосы. Она поправляла его упавшую на глаза челку, приподнимая её и улыбаясь. Головин потянулся к её губам, и они вновь слились в страстном поцелуе. Парень стал покусывать её нижнюю губу, оттягивая её, а руки в этот момент резко сжали ягодицы девушки, заставив Гелю почему-то улыбнуться.
— Фу, извращеннный пай-мальчик, — Ангелина прошептала это ему прямо над ухом, задев губами мочку.
— Я говорил, что я не пай-мальчик, — Головин покачал головой, сделав непринужденное и невозмутимое лицо, а его руки продолжали гладить девушку по бёдрам, плавно опускаясь вниз.
Он поцеловал её в ложбинку между грудей и продолжил мило смотреть в её голубые глаза, словно задумавшись. Геля томно вздохнула и дальше принялась поправлять его прическу, хотя и понимала, что это бессмысленно.
— Можешь пройти, я не на долго! — внезапный звонкий голос Миланы заставил Ангелину испуганно слезть с футболиста.
Она не услышала звук открывающейся двери, звук ключей, да и вообще не услышала ничего! Александр продолжал лежать, не понимая, что происходит, и ему похоже совсем не понравилось, что девушка вскочила, ведь у него были абсолютно другие планы.
— Черт, Саша, оденься! — шептала Ангелина, быстро надевая пеньюар и халат.
Головин хотел что-то сказать, но девушка стала жестикулировать ему, чтобы он молчал.
— Чё это за кофта тут валяется и кроссовки, — Милана всё ещё была в коридоре, внимательно рассматривая обувь.
Сзади неё, на пороге, стоял Миранчук младший, переминаясь с ноги на ногу. Очередную ночь они не спали, гуляли, тусовались и собиралась провести день вместе, только для начала выспавшись, но Милане приспичило переодеться, поэтому они заехали домой. Антон внимательно смотрел на лимитированные кроссовки.
— Геля, ты тут не одна что ли и уже не спишь? — спросила Милана, заглядывая на кухню.
— Или ещё не ложилась, — добавил Антон, усмехаясь, а темноволосая звонко рассмеялась.
Милана решила подойти к комнате сестры, но Ангелина вылетела из неё мигом, закрыв за собой дверь.
— Привет! — младшая сестра была очень взволнованна, и её странное состояние мог не заметить только полный идиот. — Антон!? Вы?
Миранчук махнул девушке рукой, а сам словно даже застеснялся, а Милана сразу же замешкалась.
— Кто у нас в квартире вообще!? — брюнетка скептически сложила руки на груди, ожидая ответа, а у Ангелины бешено забилось сердце.
— Может, я внизу подожду? — спросил вдруг Антон, переминаясь с ноги на ногу. — А цветочки красивые!
Геля посмотрела на тумбочку у входной двери, где лежал тот красивый букет, про который она совершенно забыла, если бы не Миранчук.
Повисло молчание. Такая долгая и мучительная для всех пауза. Однако звук открывающейся двери от ветра всё испортил. Эта дверь вела именно в комнату Ангелины. Девушка закрыла лицо руками, когда увидела стоящего в дверном проёме Головина, одетого в мятую майку и спортивные штаны, свисавшие на бёдрах.
— Я думал, все ушли.
