***
К сожалению, единственный, на кого повлияла вчерашняя встреча в библиотеке, был только я. Возвращение домой… оно далось с трудом. Внутри все полыхало взбудораживающим огнем. Мое естество, оно ликовало. Это было что-то на подобии уже давно атрофированного инстинкта. Меня охватывала какая-та непонятная радость. Казалось, долголетняя система дала сбой. И его причина – это я. Было ощущение, что меня хвалят за заслуги. Охотник вернулся с охоты и не стал жертвой. Так это можно описать. И вперемешку с этим возбуждением было что-то ещё. Мутно напоминающее разочарование, обиду, предательство. Как будто вторая половина винила меня. Почему ты не выслушал её? Почему наговорил столько ужасных слов? Она не сделала ничего плохого! Послушай, она пытается помочь тебе! Не отвергай протянутую руку, ведь больше такого знака ты не получишь. Мой шаг, что напоминал бег, сменился медленным и напряженным. Помрачневшие домики взращивали во мне боязнь света в них. Окна горят небольшими огоньками. В них виднеются силуэту. И это пугает. Большинство из них либо просто стоит, либо смотрит на улицу, почти втыкаясь носом в стекло… Или это моя фантазия разыгралась? Пытаясь не вступить в образовавшиеся из-за недавнего дождя лужицы, перебегал с одного края дороги на второй. Это хоть как-то отвлекает от надоедливых мыслей. Сейчас… сложно признавать, но я… скучаю по Акире, скучаю по Асуре, хочу увидеть отца, хочу помочь маме. И постоянно эта мысль прерывается на словах: «самому лучше». Пожалуй, это первый раз, когда я усомнился в них. Ведь мне было весело с Акирой, какой бы глупый он ни был, мне никогда не доводилось скучать вместе с ним. Родители… мама, я искренне ненавижу тебя. Ты испортила всё, что только могла. И это все равно не позволяет мне не любить тебя. Я отвратителен. Даже сейчас продолжаю строить из себя любящего и понимающего сына. Тц, ненавижу тебя. Лучше бы ты тогда не выжила… Машина на большой скорости промчалась сбоку. Из неё послышалось невнятное мычание. Повернувшись, попытался посмотреть в затемненные окна, но она успела скрыться до того, как у меня это получилось. Помотав головой, продолжил свои перебежки по дороге. А что с братом? Хах, пусть наши отношения с Асурой и описываются словами: «Не мешаешь мне – не мешаю тебе», мы с ним все же братья. Настоящее братья, не те, что имеют одну кровь и живут под одной крышей всю жизнь, а связанные путем, которым шли… Надеюсь, ты в порядке… Ноги не шевелились, весь мир ходуном ходил, кажется, что кровь закипела в жилах. Появилось такое естественное желание побежать на край деревни, ворваться в той злополучный дом и найти Асуру. А вместе с ним и паранойя. Кто-то наблюдает. И если он поймет, что я действую как-то не так, прихлопнет, как жалкую мушку. Эта слабость… она достала. Бесит, раздражает. Хочется вырваться с цепей, как бешенная собака, и убежать куда глаза глядят, лишь бы подальше. Хах, но я же прирученный зверь. Охотиться не умею, не самостоятельный. Выведенный для того, чтобы радовать извращенный глаз. Да. Я определенно ненавижу своих родителей… Прости, отец, но даже тебя.***
Мне пришлось остановиться перед входной дверью. Лишь тот факт, что мама выглядит такой, заставляет подумать ещё раз. «Ты точно хочешь войти в этот дом?» … Да, хочу. Резко открыл дверь и зашел за порог. Издавая как можно меньше шума, снял обувь и попытался проскочить на второй этаж. И не смог этого сделать. Вид, готовящей что-то с очень вкусным запахом, матери не позволял оторваться. Она повернулась ко мне, похоже, услышала топот. - Ты поздно. Не голоден? - Не… Все те же мешки под зелеными глазами, встрепанные сальные волосы, казалось, совсем почернели, но их цвет все тот же светло-русый. И бледная кожа. Эти недостатки напрочь забывались на фоне привычной улыбки. Такой доброй и нежной она была всегда. Ей настолько идёт улыбаться, что, когда она грустит, сердце сжимается в спазме боли, в порыве помочь. - … Да, я проголодался. – стоило улыбнуться в ответ, получилось ли? Непринужденный диалог, уютная атмосфера и любящая мать. Кажется, я чуть не забыл самое главное. Сделаю всё возможное, но не позволю разрушить эту идиллию. А даже если и не выйдет, сохраню улыбку на её лице.***
Мир сошел с мертвой точки и продолжил своё движение. И все равно, людей не изменить. Неделя пролетела так быстро, что мне в это не верилось. Наверное, шторм прошелся и началось затишье, по крайней мере, так казалось. Быстро пришедшая в норму мама шантажом заставляла ходить в школу… - Какого черта?! Не хочу никуда ходить! Да и не должен! Коллекционные статуэтки? Да пожалуйста, разбивай! – тогда послышалось душераздирающее потрескивание фарфора. Мой плач эхом блуждал по коридорам. Я проклинал всё на свете. Проклинал себя за то, что не спрятал их понадежней, за то, что не согласился. Кричал на их авторов за то, что они сделали этих персонажей такими хрупкими. Орал на мать, потому что это она их разбила! Ничто иное, как самый настоящий Ад творился тут. Крохотное тельце лежало на жестоком полу. В этот момент, когда та ещё было в полете, мои глаза молили его быть мягче. И вот результат. Бедная фигура не выдержала этого ужаса и переломалась пополам. Лежащая неподалеку голова, ещё в движении, повернулась ко мне. Такие веселые сверкающие глаза показывали блик в них, но… он фальшивый. Её не вернуть. Это пошатнуло и меня. Что правда, мама быстро извинилась и заказала новую… И ещё парочку в добавку, так сказать бонусом. Её же шантаж стал моим. Хэх, коллекция завершена. И в приподнятом настроении я все-таки согласился вернуться в школу. Кажется, я бы вырвал, если бы находился здесь ещё дольше. Эта система, своим принуждением она подавляет любое желание познавать науку. Мы с Аусрой говорили об этом. Но кто послушает поучений своих же детей? Правильно, никто. Кто взрослее, тому и виднее. Да и плевать. Лишь это не заставило бы меня ненавидеть её. Раздражает эта атмосфера актива. Бесят дети, которые кричат почти-что над самым ухом. И раздражает эта компания, что пытается подобраться ко мне поближе. По привычке осмотрелся, заметил Акиру и хотел уже убегать… Он говорил с каким-то пареньком, что-то обсуждали, говорили и смеялись так обычно, что… не знаю. Может, мне как-то не по себе… Непонятно, никогда ещё такого не было, но это похоже на удушение. Что-то мешало дышать, это похоже на камень, и оно чувствуется прямо в груди и горле. От этого тошнит, поэтому я выбежал из кабинета. Переполненные людьми коридоры испугали. У меня голова кружится от всего этого. Опершись на стену, ожидал, когда стук в висках пройдет. И в этот момент, краем глаза, заметил, как из класса выходит ещё парочка людей. Это была та самая компашка. Преодолевая стук, накинул капюшон, чтобы не выделяться с этим белым цветом, и скрылся в толпе. Ближе к повороту пришлось стянуть его. Сзади прозвучал тоненький голосок. Как только повернул, так сразу же вернул часть одежды на голову. Мимо пробежала девушка, затем ещё одна, потом паренёк и закрывала строй ещё одна. Похоже, как только роль сталкера освободилась, её сразу же заняли. Акира, без тебя мне очень плохо. Вернись, падла, на место! Выход был в другой стороне, школа – это то самое место, где я не ориентируюсь, от слова совсем. Немного побродив, нашел приоткрытую дверь. Не хотелось подводить всех своих одногодок своим слишком правильным поведением, поэтому я, конечно же, прошмыгнул в запретный коридор. К сожалению, это был лестничный проход, но и он сойдет. Мое любопытство завело меня к очень уединенному месту. И плевать, что пришлось пройти несколько коридоров, а потом возвращаться обратно и начинать все сначала. Главное, что нашел что-то похожее. Дверь на крышу не была закрыта. И эта странность не остановила меня. Прохладный ветерок пробежался по телу, вызывая ораву мурашек. И солнце. Моя бледная кожа говорила, что это плохой вариант, выходить на освещенную местность. Как всегда, я не послушался. Преодолевая неприятное жжение, подошел к краю. Эта деревня. Мы приехали, чтобы повидаться с писателем, а что в итоге? Отец мертв, Асура не приходит домой. И всё остальное. С так любимым родителями автором встретился только я. Разве это того стоит? Это неравноценный обмен. Слишком много потерялось ради одного. - Ваш писатель скучен и односторонен. Его «многогранная» личность однообразна. Это того не стоило… Заросшая ещё зелеными деревьями деревня стоит впереди. Людей на улицах почти и нет. Лишь парочка. Она кажется мне серой. Все одинаковые и скрываются за масками. «Лучшее лицемерие – это не делать ничего, худшее – пытаться сделать что-то». Просто омерзительно. Из-за этого я и ненавижу школу. Когда я тут, меня всегда посещают такие мысли. Из-за звонка тело вздрогнуло. Нужно возвращаться. Неохотно отпустив перила, вернулся к лестнице. Несколько раз я жаловался на свою ориентацию в местности. Тогда я шутил. Но не сейчас. Мой мозг наотрез отказывался вспоминать путь обратно. Вот, вроде, иду правильно. Поворот на лево, прохожу первый кабинет и второй, потом поворот в право, открываешь четвертую дверь и находишь лестницу. Тут нет четвертой двери. Не хочется этого признавать, но я заблудился в школе. Приблизившись к окну, увидел расстояние, на котором находится земля. И вариант прыгнуть с окна оставил на потом. Из-за того, что детей мало, редко можно было увидеть заполненные классы на втором этаже. Что говорить про третий. Вот честно, нафига им ещё и третий?! Двух мало? Неважно, это не поможет найти выход. И вот самое первое, что приходит в голову, так это зайти в класс, открыть окно и позвать на помощь. Только вот, какое наказание будет меня ждать? Конечно, я могу спереть всё на тех, кто преследует меня, но все равно получу выговор. А затем двери обязательно закроют, и что мне тогда делать? Там ведь удобно, а в облачные деньки, думаю, оно будет незаменимым. Н-да, этот вариант оставляем на самый крайний случай. Идей совсем нет… Ну и ладно, маме я обещал прийти в школу, а не учиться, так что останусь тут. Открыв ближайшую дверь, зашел в кабинет и сел за ученическую парту. Просидел так несколько минут, а потом резко встал и пошел к учительскому столу. К сожалению, ничего в нем не было, хотя чего я вообще ожидал? Ладно, забыли. Немного поворочавшись, лег на стол. Было не удобно, очень. Поэтому первое мое решение, когда выберусь из школы, взять с собою подушку на завтра. Да, её не хватает, как воздуха… Что это был за пацан? Когда он успел познакомиться с Акирой? Они друзья? Да нет, Акира только со мною общался, у него, скорее всего, и друзей до этого не было, так что… Он завел его благодаря тому, что общался со мною? Хах, молодец, использует наши отношение по полной. Тц, плевать. Гребаные мысли толкали время семимильными шагами. И вскоре прозвучал ещё один звонок. Сейчас, должно быть, уже большая перемена. А мне делать все равно нечего. Что вообще можно сделать в таком положении? - Да, неплохо. Что ты думаешь о Мей? – прозвучало за окном. Быстро поднявшись со стола, посмотрел, что творится внизу. - Ну, она же первая красавица, нам не стоит говорить что-то о ней. Вдруг кто-то нас подслушивает? – этот голос… Мои глаза не обманывали меня. Это был Акира с тем пареньком. Даже и не знаю, это хорошо или плохо? Ответа не было, но лучше бы сюда пришла какая-то девушка. С ними намного проще договориться. Десятками минут я просто смотрел и бездействовал. Почему-то желание било ключом, а сил попросить помощи не находилось. И все-таки взял себя в руки. Это окно не открывалось, так что я побежал ко второму, и к третьему. Со скрежетом окно открылось, и я уже было хотел крикнуть, но остановил себя. Нельзя, чтобы кто-то кроме них узнал. Развязав шнурки, снял кроссовок и прицелился в блюдо, которое держал Акира. Замахнувшись, со всей силы бросил… Тот залетел на дерево, где благополучно и застрял, а никто из них не заметил. Круто, блин. Пришлось снимать и второй, опять же, прицелился в Акиру и замахнулся. Уже ближе к концу неожиданно прозвучал звонок. Из-за этого я не рассчитал сил и тот, опять же, полетел на дерево и наделся прям на самую последнюю ветку, ещё бы чуть-чуть и попал в того парня, а так ничего. Терять было нечего… - Акира!.. - Промазал, – резко прервал кто-то. Меня схватили за плечи и отвели от окна. - Ты ничего не слышал? - Нет… Вырвавшись из слабого захвата, отошел подальше. - Ты что тво… – слова застряли. Передо мною стоит моя одногодка. Нет, она старше. Её светлые волосы отбрасывали, пробравшиеся через окно, солнечные лучи. Они такие длинные, что прикрывали красивые черты. Розоватого оттенка глаза пробежались по мне, и когда мы посмотрели на друг друга… она вздрогнула. Мне… это надоело. Почему? Без всякого сарказма, без веселья и без издевки, ответе, что со мною не так? - Что не так… – на этот раз мне действительно сложно, меня правда задевает это… просто ответь. – Что не так с моими глазами? – она молчала. Независимо от места, не имеет значение время. Всегда на этот вопрос молчат. Кто-то переводит тему, кто-то не обращает внимание, а кто-то молчит. «Просто необычно», «это было неожиданно для меня», «они мне не нравятся». Хоть что-то… Конечно же она не ответила. Эта девушка. Она не была одета в школьную форму, вместо этого на ней было легкое белое платье. Она уж точно казалась какой-то лишней здесь. Её губы изменились в форме улыбки. - Да так. И во мне что-то сжалось. Немой вопрос. «Будешь мне другом?». Сложно признать, но я… хочу быть кому-то нужным. Моей мамы мне мало. С ней я буду всегда, но почему-то это не успокаивает, как раньше. Наоборот, это заставляет ещё больше хотеть задать вопрос. - Можно я спрошу? – к горлу подскочил ком, рукой схватился за одежду на груди. Глаза не могли остановиться на одном, прыгали с одной стороны на другую. Наверное, я был не в себе. Проскользнув взглядом по золотистым волосам, немного успокоился. Из-под волос проглядывало заостренное ушко. Она резко прикрыла рукой, а затем посмотрела на меня. - Конечно, – одно слово, оно вызвало такой шквал мыслей, что мне стало плохо. Не доверяй. Пускай. Одиночество лучше стада. Шанс. Будь сдержан. Я твой единственный друг. Помощи не жди. Друзья? Сложно сказать. Было парочку. Знакомые? Были сотни. Кто такие друзья? Эти слова. Коктейль из моих мыслей и материнских наставлений. Был лишь один вопрос. Она учила отвечать на него быстро, четко, без промедлений. Она учила ответу на него, заставляла зазубрить его и держать до последнего. Говорила, что лучше умереть, чем забыть её слова. И сколько бы не пыталась, все равно не слышала ответа. А ведь первое правило в общении с ней: «не оставлять собеседника без ответа». Но спроси она меня сейчас, я бы выкрикнул ответ. - Друзья – это инструмент, – эти слова она вбила в голову, и объяснила почему. – Оправдание, которым ты можешь воспользоваться для получения помощи. А ведь я никогда не был согласен с этими словами. Но ведь я никогда и не имел друзей. Пришлось бежать, порыв скрыться от розовых глаз был так велик, что ноги сами неслись куда только можно. Не удивляло меня то, что девушка выбежала из класса и побежала за мною. Не удивляло и то, что она кричала мне и указывала куда-то пальцем. Не удивило и то, что выход нашелся. Моей радости не было предела. То, как я убегал от девушки по коридору лишь в одних носках стоило видеть. Правда, мне удалось вырваться вперед. Точнее, она остановилась и оглянулась вокруг, а затем скрылась из виду. Почему-то было весело. Только когда оказался на улице, я заметил улыбку на лице. Никогда мне не доводилось так долго бегать, моя физическая подготовка почти на нуле, так что не удивительно, что я свалился на землю, как раненый зверь. Посмотрев вверх, точнее назад, увидел довольно крупное дерево. Передвигаясь, как черепаха или червь, подполз под тенек и тихо засмеялся. Эта ситуация веселила, правда не знаю почему, но мне хочется смеяться. Не так, как под тем деревом. Ведь тот не чувствовался, слезы текли просто так. А сейчас, спокойно как-то. Такое было лишь раз. Моя первая ночевка у Акиры, тогда было что-то похожее, но описать словами трудно. Да и сейчас не выходит, но это даже как-то меня не волнует. - Кто это был? – вопрос был для меня и только меня. - Эй! Ты забыл кое-что. На грудь упала какая-то твердая вещь. Это было такой неожиданностью, дыхание сбилось, и я закашлялся. Перевернувшись на живот, попытался сделать глубокий вдох. Слева что-то мягко легло, но понять «что» из-за мокрых глаз было очень сложно. Наконец, откашлявшись, посмотрел на право. Там лежали мои кроссовки. - Хоть бы спасибо сказал. Звуки. Мое отношение к ним, наверное, отличается от нормального. Ведь это вещь, которая может покинуть меня в любой момент. Поэтому ко многим шумам я отношусь одинаково. Они что есть, что нет. Тоже самое с голосами. Давно я привык, что у людей они похожи и почти никогда не отличаются. У кого-то он грубый, у кого-то писклявый, а все остальные, так или иначе, между этими двумя. Голос, что прозвучал сзади, был не похож ни на что. Это даже не середина между грубым и писклявым. Приятный, греющий слух, нежный. Не думал, что такое можно услышать и в звуках. - Как тебя зовут? – отбросив обувь подальше, вернулся на землю. Хах, она лежала прямо сбоку, а я и не заметил. Теперь даже не встать, не пошевелиться. Сейчас хочется завести диалог, а не заставить её думать над тем, почему я отодвинулся. - Наоми. Что на счет тебя? – вздрогнуло что-то внутри. - Миюки. После этих слов, наш диалог закончился. Мне не было, что спросить у неё, а она не могла найти, что спросить бы у меня. Когда начало вечереть, стало понятно, что дома меня дожидается выговор, так что возвращаться до последнего не хотелось. И все же, Наоми привстала, отряхнулась от пыли и посмотрела на утопающую в закате деревню. - Ты тогда спросил, а я не успела ответить, – вдруг повернулась ко мне. – Просто необычно видеть такие глаза, они даже ярче моих. Она ещё раз посмотрела на деревню, а затем направилась к лесу. Хотелось остановить её, но этот порыв был подавлен на корню. Этот день стоит забыть, как обычный сон. Слишком много правил я нарушил. Родители были бы недовольны. «Какая им разница?» – эта нечасто появляющаяся мысль была проигнорирована. Натянув кроссовки, направился к дому. Там меня действительно ждал не очень жестокий выговор. Главное, что ещё одна фигурка не встретилась с полом, а остальное мелочи. Дни потекли один за другим, как ручей. Было много ярких событий вначале, но даже они оказались слишком обычными, так мне подумалось тогда. Старики строили легенды, говорили, что демоны напали на деревню. В их представлении, люди, что не хотели больше тут находиться и попытались хоть как-то улучшить себе жизнь, уехали не по своей воле, а из-за влияния этих самых демонов. Конечно же, большинству было все равно на то, что говорят поехавшие. Даже когда малая часть заметила, что с ними не выходят на связь их знакомые, они все продолжали подшучивать над ними. И тогда, один из тех, кто распространял легенды, «случайно» пробрался в дом к другу. Как он сказал, хотел позвать его на чашечку кофе, а тот не отвечал. Дверь ведь была открыт! Что ему оставалось делать, кроме того, чтобы войти? Наплевали и на тот факт, что замок был сломан. Были вещи поважнее. Труп нашли. Это был тот самый дом, где был и я. Мне хотелось посмотреть, как отреагируют на это люди, поэтому и пришел. И как только опознали труп, как Киру, некоторые взгляды скрестились на мне. Полицейский сказал ужасную фразу: - Мы ещё не знаем, что произошло, но есть основание подозревать Асуру Амари. И тогда все до единого смотрели на меня. Эти убогие взгляды так и говорили, что это я убил девушку. Им плевать, кто сделал, главное найти виноватого. И последний тлеющий огонек потух. Никогда и ни за что я не буду на их стороне. Эти люди не достойны хоть какой-то помощи, не от меня. К нам приходили и спрашивали о Асуре. Полицейский копался в маминых словах так тщательно, словно она скрывает убийцу. И через некоторое время прошлась ещё одна новость. Асура Амари считается пропавшим и подозревается в убийстве. И как бы эгоистично не звучало, я рад, что никто не проверял помещение на отпечатки пальцев. Да и возможности у них нет. Хоть это и могло продвинуть следствие, но в тюрьму я уж точно не хочу. И наступил тот момент, когда отношение класса претерпело изменений. Это происходит не часто, но и не редко. В этом всем для меня было лишь одно главное. Акира не должен поддаться стадному инстинкту. Если бы это произошло, то я потерял бы вес в его глазах. Поэтому я попросил выслушать меня. Сейчас мы стояли за школой. Его лицо продолжало выражать незаинтересованность. Говорить из-за этого не хочется, но нужно. - Акира, я хотел бы тебе задать только один вопрос. - И какой же? - Ты веришь, что мой брат убил свою девушку? – тот приставил руку к подбородку, посмотрел на небо и ответил. - Как-то все равно. Что хотите, то и делайте, – уже начинающие бесить смешки снова послышались в кустах сбоку. – Знаешь, я думал, что ты будешь беспокоиться о дружбе со мною, а не задавать такие вот вопросы, – и опять же, меня доста… Кажется, вбитая ещё мамой привычка пытается взять контроль. Хах. Ха. Он что, пытается показаться крутым перед своими друзьями? Аха. Пытается выставить меня посмешищем? А-хах. Ему это доставляет удовольствие, или что? - Ой, ты прав, что это я так с тобой поступаю. Заставляю нервничать, лишний раз думать, стоит бы мне и извини… – улыбка налезла на лицо, пришлось прикрыть её рукой, – …ться. «Истинное наслаждение в осознании победы, а не она сама». И вправду, стоит успокоиться и остановиться. Эмоциональность только вредит, она ещё не помогала мне никогда, и сейчас не поможет, так что лучше закопать её подальше. - Я сделаю это потом, когда решу нужным. Рад, что ты меня выслушал, Акира, – первым, кто покинет это место, буду я. Дни, они такие серые и ненормально обычные, что хочется задохнуться в них. Несколько дней я искал эту девушку Наоми. Несколько дней были отданы ей. Несколько дней потрачены впустую. Ужасное чувство проигрыша не давало покоя. Казалось бы, как она могла уйти от меня? Дала намек на дружественные отношения, и ушла. Глупость. Такая же, что произошла и на следующую неделю. Ещё три трупа нашлись. Они лежали в своих постелях и, похоже, ничего не подозревали, когда умирали во сне. Так говорят доктора. И не это важно, а то, что и их скинули на юного и пропавшего убийцу. Деревня. Люди здесь дружные. А ещё они убоги по всем параметрам. Здесь они сходят с ума. Их развлечение было в том, а сколько можно ещё навесить смертей на этого паренька? На мое удивление, они ещё не начали убивать, чтобы проверить это. И во всем этом убогом потоке мне запомнились слова старой женщины. Она говорила прохожим о том, что все они будут убиты демонами. Совсем уж обычный человек для этой местности. Но и она может заинтересовать. Когда я проходил мимо, из неё вырвалась фраза. - Тоже происходило и с другой деревней, – любопытство хуже любого греха. Присев на стульчик рядом с ней, просто слушал. Она пыталась разговорить меня, но вскоре перестала эти жалкие попытки и просто рассказала то, что я хотел. - Ты ведь знаешь, что произошло? – помахал головой отрицательно. – Да, это произошло до того, как вы приехали. Рядом с нами есть другая деревня, у нас были дружеские отношения. Они привозят что-то нам, а мы им. Так и жили. Пока они не перестали выходить на связь. Все всполошились, пытались пробраться к ним. Но они же живут в горной местности, где самая лучшая дорога – это та, в которой ямы под тридцать сантиметров. В общем, несколько месяцев прошло, пока все-таки не удалось узнать, что случилось. Как оказалось, она мертва. Много до сих пор считаются пропавшими, а большинство нашли мертвыми в их же домах. Видишь связь? Сейчас происходит тоже самое! - И как вы узнали об этом, а остальные – нет? - Мой муж работает в больнице, – гордо заявила она. – Он был тогда там, конечно же я буду знать больше, чем кто-либо. Глупый разговор с поехавшей заставлял задумать над некоторыми вещами. И это забылось со временем. Оно неумолимо, так что я сделал то, что было противно мне ещё с детства, что противно мне и сейчас. Поплыл по течению. Моё рвение затихло, а желание закончились. Ничего не хочется. Наоми, тогда она исчезла и больше не появлялась. Акира, он так и остался тем, кого не хочется терять, но и порыв сближаться такой тихий, что почти не слышим. Хочу уехать снова. Хочу убраться отсюда. Хочу исчезнуть. Пожалуйста, просто исчезни, отвратительное чувство в груди.***К черту канон! ***