*
Так, Найл приступает к работе. Все дни он проводит в компьютерном зале, печатая и пытаясь найти способ взломать государственную систему. Он делает редкие перерывы, чтобы поесть и сходить в туалет, но все остальное время он сидит перед экраном. Однако он не жалуется на это. Когда Гарри спрашивает его об этом, Найл говорит, что это приятно — быть нужным. Из-за того, что Найл настолько занят, его обязанности некому выполнять. Луи поручает некоторым молодым солдатам-повстанцам, проходящим обучение, уход за арсеналом и пополнение запасов в разных частях базы. Конечно, есть и еще одна обязанность, которую никто еще не взял на себя. Гарри много думает об этом, особенно после того, как побывал в классе и увидел всех этих детей. Он понятия не имеет, кого Луи попросит взять на себя роль детского воспитателя и учителя. Он вкладывает всю свою энергию в надежду на то, что это будет не он. Что ж. Луи подходит к нему, когда он идет из спортзала в кафетерий на ужин. На нем его обычные баскетбольные шорты и ужасные, грязные кроссовки. Он не может не почувствовать осуждение, когда Луи окидывает взглядом весь его отталкивающий вид. — Что такое? — спрашивает Гарри, втайне надеясь, что Луи позовет его к себе в кабинет. Они уже давно не делали ничего вместе. Он ненавидит тот факт, что скучает по этому. — У меня к тебе вопрос, — вместо этого говорит Луи. — Пройдешься со мной? Гарри удивленно кивает, но вместо того, чтобы направиться в офисную зону, Луи продолжает идти в том же направлении, куда Гарри шел изначально — в кафетерий. Это странно. Луи обычно ест в своем кабинете. — Итак? — прерывает недолгую тишину Гарри. — Итак, — отвечает Луи. — Ты же знаешь, что Найл так занят, что у него едва хватает времени на то, чтобы посрать? Гарри издает смешок, который забавляет Луи, и тот наклоняет голову и слегка улыбается ему. — Да. Я знаю. — Ну, боюсь, мне нужен кто-то, кто пока займет его место, — черт. Улыбка Гарри мгновенно исчезает. — Он преподает со среды по субботу. Честно говоря, это едва ли можно назвать преподаванием. В основном, это просто раскрашивание картинок и общение с детьми, чтобы чем-то занять их, понимаешь? — они проходят мимо кого-то, кто хлопает Луи по спине в знак приветствия. — Хотел спросить, не хочешь ли ты взять это на себя. — Э-э… — мысленно он возвращается в прошлое, вспоминая кричащего ребенка в руках его старшей сестры, и хмурится. — Я не уверен, что это хорошая идея. — Почему нет? Я думаю, у тебя бы это хорошо получилось. Ты такой… как они говорят? Добрый великан или что-то типа того. Длинные ноги, по которым они могут забираться на тебя. Дети будут просто в восторге. Лицо Гарри вспыхивает. Они почти у кафетерия. — Луи… — он пытается отказаться. — Я серьезно, — Луи смотрит на него с предельно серьезным выражением лица. — Мне нужен кто-то, кто сможет заняться детьми, и я бы попросил Лиама, но на нем куча вылазок за продовольствием и тому подобное дерьмо. Пожалуйста? — Я не знаю, — нерешительно говорит Гарри. — Их очень много… детей. Луи вздыхает, и они проходят в кафетерий, становясь в очередь. Несколько голов поворачивается в их сторону, как будто удивляясь, увидев их вместе. — Послушай, Гарри, — откровенно говорит Луи. — Я видел, как ты разговаривал с той девочкой, Мэй… это было давно, я знаю, но ты был очень мил с ней. Многие понятия не имеют, как вести себя с ней из-за ее… прямолинейности, но этим детям было бы полезно провести время с кем-то, кого они еще не знают. — Найл сказал, что они будут нервничать, — угрюмо говорит Гарри. — Найл ирландец, — невозмутимо говорит Луи, как будто это идеальное объяснение. Гарри тревожно прикусывает губу. Так много детей, и он будет отвечать за них всех. — Почему ты мне доверяешь? — спрашивает он. Луи пожимает плечами и берет поднос со стойки, кладя один из них в раскрытые ладони Гарри. — Ты хорошо себя зарекомендовал. Не пытался никого убить или сбежать, а ведь я давал множество возможностей для этого. За прилавком стоят две девочки-подростка, которые вместо того, чтобы подавать еду, болтают, прислонившись к ящикам с консервами. — Эй, — окликает их Луи. Они поднимают на него безучастный взгляд. — Разве вы не должны были уже смениться? — девушки смотрят друг на друга и смеются, отмахиваясь от него. Как будто ментально обменялись какими-то шутками. Луи подмигивает им и кладет немного риса на свой поднос. Гарри чувствует укол ревности. Он не знает, почему. Луи не принадлежит ему. Они находят относительно свободный столик в дальней части кафетерия и садятся друг напротив друга. Найл работает, а Лиам и Ник вместе с еще несколькими повстанцами на вылазке, так что несколько столов остаются пустыми. — В любом случае, — продолжает Луи, набрасываясь на еду, не дожидаясь ответа. — У тебя бы это здорово получилось. Пожалуйста? Я не буду врать тебе, приятель, я в отчаянии. Если ты не скажешь «да», мне, возможно, придется заняться этим самому, и я могу гарантировать тебе, что это будет весьма некрасиво. Ты красивый, почти говорит Гарри. Он хочет закричать. — Что скажешь? Он не знает, почему соглашается — то ли потому, что действительно хочет, то ли потому, что Луи так на него смотрит, что Гарри хочется целовать его до тех пор, пока губы не посинеют. — Хорошо. Я займусь этим. Луи улыбается так широко, что Гарри не может не улыбнуться в ответ.*
— Не думаю, что я смогу сделать это. Он стоит перед классом, его ладони потеют, и он чувствует, что еще немного, и его стошнит. Луи толкает его локтем, что не особо помогает ему успокоиться. Детские голоса слышны громко и ясно; он будет отвечать за них. Даже кипа рукописных бумаг с описанием планов уроков в его руках кажется бесполезной. В них ничего сложного — в большинстве они просто содержат советы о том, как контролировать детей, и расписание. Он все еще чувствует, как у него перехватывает дыхание. — Конечно, ты сможешь, — ободряюще говорит Луи. — Ты знаешь все, что нужно делать. Пять часов, и твоя смена закончена. — Пять часов… так много, — отвечает Гарри, бледнея. — Они пролетят незаметно. Гарри, давай. Вперед. — Я действительно не думаю, что смогу. Луи раздраженно вздыхает. — Если ты не зайдешь туда прямо сейчас, я тебя уволю. — В этом нет никакого смысла. — Вообще-то, есть. — Нет. Подталкивая его к двери, Луи закатывает глаза, но это выглядит шутливо. — Гарри. Там тридцать детей, очень умных и очень добрых. Большинство из них — сироты. Все, о чем я прошу тебя, это занять их чем-нибудь и дать им что-нибудь перекусить, пока не закончится твоя смена и они не пойдут на ужин. По правде говоря, Гарри не совсем уверен, из-за чего именно он так нервничает. Вероятно, потому, что он не совсем доверяет себе после потери единственного ребенка в своей жизни. Но потом он вспоминает Мэй и то, что ее родители мертвы, и он решает, что если он может поговорить с ней, то сможет поговорить и с остальными детьми. Он делает глубокий вдох. Луи кивает ему. — Если тебе от этого станет легче, — говорит он Гарри, — здесь повсюду камеры. Так что если ты сам не доверяешь себе, знай, что я за всем буду следить, — это не слишком—то утешает Гарри, но он решает не говорить об этом. — Хорошо, — говорит Гарри. Затем повторяет еще раз. — Хорошо. Луи еще раз толкает его локтем. Гарри по-прежнему не двигается. Вздыхая, но в этот раз удерживаясь от каких-либо комментариев, Луи тянется к дверной ручке и, не дожидаясь, открывает дверь. Гарри требуется доля секунды, чтобы собраться с мыслями, и он переступает порог. Он замечает женщину со светлыми волосами и большими глазами, которую видел еще давно, во время своей первой встречи с Беном в центре. Она собирает цветные карандаши, валяющиеся на ковре. Когда они с Луи входят, она поднимает глаза и доброжелательно улыбается. Теперь Гарри замечает детей; они сидят за круглыми столами в другой части комнаты и что-то строчат на листках бумаги. Они тоже смотрят на них, их лица сияют, а щеки розовеют. — Гарри! — восклицает Мэй, ерзая на стуле. Луи машет детям и ведет Гарри прямо к той женщине, которая встает и протягивает Гарри руку для пожатия. — Это Перри, — представляет их Луи. Она кивает ему. — Перри, это Гарри. Я уверен, что ты его помнишь. — Действительно, помню! — радостно говорит она. — Приятно познакомиться, Гарри. Хорошо проведи время сегодня. — Она отпускает руку Гарри и кладет в его раскрытую ладонь цветные карандаши. Он пустым взглядом смотрит на них сверху вниз. — Ладно, я пойду. Пока, Лу. Пока, Гарри, — она одаривает их последней улыбкой и уходит. — Хорошо! — громко заявляет Луи, хлопая в ладоши. Дети отвлекаются от своего занятия. — Слушайте внимательно. Это Гарри. Он будет с вами до конца этого дня. Вы должны вести себя с ним так же хорошо, как с Перри и Найлом, слышите? — Где Найл? — спрашивает один из детей. — Он работает над секретной миссией. Очень важно, чтобы у него было достаточно времени для нее, — дети взволнованно шепчутся, услышав это. — Помните, что мы делаем, когда знакомимся с новыми людьми? — Относимся к ним так, как мы хотим, чтобы относились к нам! — кричат они в унисон. Мэй встречается взглядом с Гарри и машет рукой. Гарри слегка улыбается. — А как мы хотим, чтобы к нам обращались? — у Луи такое серьезное выражение лица, словно он относится к этому с такой важностью, что забывает о своей личности. — С добротой! — Правильно, — с гордостью подтверждает Луи. Он похлопывает Гарри по руке. — Ладно, я позволю тебе перейти к делу. Повеселись. Пока, дети! — Пока, Луи! Луи тоже уходит, и он остается один. С тридцатью детьми. Которые выжидающе уставились на него. — Итак… — неловко говорит Гарри. Он опускает взгляд на листы бумаги в одной руке и цветные карандаши в другой. — Давайте, эм. Давайте все сядем в круг? На ковер? Хорошо? Дети учтиво откладывают свои принадлежности для рисования и направляются к ковру, где садятся в ровный круг, скрещивая ноги и аккуратно кладя руки на коленки. Гарри, должно быть, выглядит немного растерянным, потому что Мэй похлопывает по месту рядом с собой и одаривает его беззубой улыбкой. Он садится на ковер, занимая свободное место, и снова смотрит на лист бумаги. Выучи имена детей! Так будет проще! — Хорошо, — говорит Гарри. — Эм. Я Гарри. Вы уже знаете, — их… очень много. И как он должен выучить их имена? Тридцать детей ждут, когда он продолжит. — Не могли бы мы все по кругу назвать свои имена? Мэй вскидывает руку. Он тупо смотрит на нее. — Ты должен назвать меня, чтобы я могла говорить, — шепчет она ему на ухо. — Оу. Верно. Хорошо. Эм, Мэй. Ты можешь… говорить. — Когда мы знакомимся с новыми людьми, мы обычно называем свои имена и рассказываем интересные факты о себе. — Хорошо, — с благодарностью соглашается Гарри. — Давайте так и сделаем. Мэй, не хочешь быть первой? Она хихикает. — Ты должен быть первым, глупышка. Расскажи забавный факт. Это даже немного грустно; на самом деле, нет ничего забавного, что он может рассказать о себе. Во всяком случае, это будет явно не для детей. Он на мгновение задумывается, а затем качает головой. — Мне ничего не приходит в голову, — честно говорит он. Один из маленьких мальчиков поднимает руку; на вид ему где-то лет шесть или семь, на голове у него копна черных волос. Гарри кивает ему. — Что насчет твоей любимой еды? Какое у тебя любимое животное? Гарри задумывается еще на мгновение. Только один раз он ел что-то помимо типичных военных помоев. — Моя любимая еда — шоколад, — говорит он им, и все расплываются в легкомысленных улыбках. — Моя тоже! — шепчут несколько детей, как будто боясь говорить громко, пока их не назвали. Мэй следующая. — Я Мэй. Забавный факт обо мне заключается в том, что мой любимый цвет — розовый. И желтый. — Спасибо, Мэй, — мягко говорит Гарри. Он переводит взгляд на следующего ребенка, темнокожую девочку с густыми вьющимися волосами. — Меня зовут Джейми, — говорит она. — Забавный факт обо мне — сегодня мой день рождения. Гарри понимает, что улыбается. — Сколько тебе лет? — Девять, — она застенчиво улыбается, а дети помладше с удивлением смотрят на нее. — Ты довольно… взрослая, — говорит ей Гарри. — Собираешься как-нибудь отпраздновать? Она кивает и указывает на цветочную заколку в своих волосах. — У меня есть это! Найл сказал, что принесет мне печенье на день рождения, но… — она замолкает, и ее улыбка исчезает. — Он занят важной работой. Но все в порядке, потому что у меня есть эта заколка. Он чувствует острую боль в груди. — Мне жаль, Джейми, — мягко говорит он. — Я позабочусь о том, чтобы сегодня ты получила что-нибудь особенное, — она снова улыбается. Очередь переходит к мальчику рядом с ней. Его зовут Майкл, и его забавный факт заключается в том, что прошлой ночью ему приснился сон, в котором он катался на лошади. Дети находят это весьма забавным. У всех них возникает куча вопросов: как выглядела лошадь, была ли она быстрой? Они смотрят на Гарри в ожидании ответов, которые Майкл не может им дать, и даже сам Гарри не способен ответить. Он видел лошадь только дважды, и оба эти раза они с Джеммой спасались бегством. Так получается, что знакомство со всеми детьми занимает час. Если никто не задает вопросов по поводу чьего-либо забавного факта, это делает Гарри. Все они ему сразу понравились, и он мысленно делает заметку сказать Луи и Найлу, какую замечательную работу они проделывают, воспитывая этих детей. Итак, они наконец заканчивают с запоминанием имен друг друга, и Гарри думает, что он начинает улавливать суть. Как только они заканчивают, дети ждут от него следующего задания. — Хорошо, — говорит он. На его лице появляется улыбка впервые за, должно быть, вечность. Он не помнит, чтобы чувствовал себя таким счастливым с тех пор, как сам еще был ребенком. — У меня есть идея. Кто-нибудь знает, где я могу взять несколько одеял? Идет борьба за то, чтобы добраться до шкафа, где, как его уверяют дети, находятся вещи для тихого часа, которого у них больше нет, потому что они «уже большие». Там есть несколько матрасов и большие свернутые одеяла. Вероятно, ему не следует все это делать; у него есть целый план того, что он должен делать, который написал сам Луи. Он уже вроде как любит этих детей. — Уберите все со столов, — объявляет он. — Мы строим крепость. — Крепость? — восторженно спрашивают дети, тут же бросаясь убирать со столов бумагу и цветные карандаши. — Да. Когда дети заканчивают, Гарри тащит по полу первый стол. Он квадратный и стоит на боку из-за того, насколько прочны металлические ножки. Книжная полка, отделяющая от остальной части комнаты маленький уголок для чтения, выглядит идеально для закрепления крыши из одеяла; он ставит поверх края одеяла несколько тяжелых книг. Из матрасов получаются идеальные стены. Гарри копошится в ящике стола и находит фонарик, которым пользовался Найл не так давно, во время нападения. — Кто-нибудь знает, где находится выключатель света? Один из старших мальчиков, Эдгар, подбегает к выключателю и щелкает им, погружая комнату в темноту, не считая фонарика в руке Гарри. Гарри включает его. Жестом приглашая детей следовать за ним, он встает на колени и проползает через небольшое отверстие между матрасами. — Что думаете? — спрашивает Гарри, как только все дети сбиваются в кучку под крышей из одеяла. Они шепчутся друг с другом, выражая восторг. — Расскажи нам сказку, Гарри! — умоляет Мэй. Прошло четыре месяца с тех пор, как Гарри встретил ее, а это значит, что сейчас ей должно быть шесть. Гарри обещал рассказать ей о внешнем мире, а он никогда не нарушал своих обещаний. — Да! — приглушенно кричат дети. — Расскажи нам сказку! Так, Гарри на мгновение задумывается, а затем начинает свой рассказ.