Doubts of my heart

Гарри всегда с трудом давались совместные с Мэттом тренировки. Он то и дело отвлекался, засматривался на подтянутое тело Даддарио, которое сейчас блестело от пота. Ему хотелось прижать Мэтта к стене, ощутить вкус его губ, сделать так, чтобы он принадлежал лишь ему одному. Время шло слишком медленно и это сводило с ума. Желание поскорее овладеть Мэттом становилось нестерпимым, а ведь у Гарри была железная выдержка, но все летело к черту, когда дело касалось Мэттью. Шум сидел на скамейке, якобы отдыхая, а сам не сводил потемневшего взгляда с мужчины. Даддарио заметил, что на него смотрят, и улыбнулся, а затем прогнулся в спине, с легким стоном поднимая штангу. Он любил доводить Гарри… До бешенства. До оргазма. Но сейчас Мэтт хотел, чтобы Шум позабыл обо всем на свете и жестко оттрахал его, оставляя на его теле синяки и засосы. Гарри был на грани. Его член уже крепко стоял, и желание поскорее кончить не покидало мысли Шума. Кончить прямо в Мэтта. — На сегодня хватит, — сказал Нуно, отпуская ребят. Гарри не спешил уходить, он все также сидел на скамейке, провожая взглядом тренера и остальных ребят. Мэтт, будто специально задержался с Домом, они о чем-то говорили и смеялись. Шум сжал руки в кулаки. — Гарри, ты не идешь в душ? — крикнул ему Шервуд. — Чуть позже, хочу еще позаниматься. Зал опустел. Шум подождал некоторое время и пошел в душевую комнату. Эмерод и Кэтрин уже ушли. Смех Доминика и Альберто был слышен в коридоре. Гарри хотелось, чтобы у них с Мэттом все было так же, как у ребят. Просто. Без обмана. Душевая кабинка в самом конце комнаты была занята. И Шум знал, кто сейчас находится в ней. Он быстро разделся и открыл дверцу, его тут же обдало горячим паром и ароматом зеленого яблока с примесью мяты. Так всегда пахло от Даддарио. — Решил поиграть со мной? — Гарри встал позади Мэтта, сжимая ладонями его бедра и резко прижимая к себе. Теперь его твердый член упирался между намыленных ягодиц Даддарио. — Никто не виноват, что ты такой легковозбудимый, Гарри, — пожал плечами Мэтт, даже не повернувшись. Он знал, что Шум терпеть не мог, когда с ним играли, когда дразнили. Даддарио знал, что за непослушанием следует наказание. И он жаждал его получить. — Я говорил тебе не вести себя так на людях. Но ты не послушал, — сквозь зубы прошептал Гарри, опуская ладони на упругие ягодицы, сжимая их и разводя в стороны. — Предупреждал, чтобы ты не флиртовал с другими. Но ты и тут пропустил все мимо ушей. — Шум уперся головкой члена в сжатое колечко мышц, прислушиваясь к рваному выдоху Мэтта. — Ты хочешь этого? — Гарри сильнее дернул его бедра на себя, член проехался по влажной коже. — Пожалуйста… — выдохнул Даддарио, робко поглаживая кончиками пальцев сильные руки Шума. Он был непослушный и должен получить наказание. Ему хотелось, чтобы Гарри взял его грубо, без ласки, чтобы в такие моменты он думал лишь о нем самом, а не о том, что будет говорить в оправдание своей жене, когда придет поздно домой. Гарри прикусил мочку уха, имитируя толчки, он провел руками по бедрам, поднимаясь выше, к груди. Мэтт был податлив и реагировал на малейшее движение мужчины. Шум вел языком по шее, слизывая солоноватые капельки пота вперемешку с водой. Длинные пальцы ухватились за темный сосок, чуть оттягивая, Мэтту нравилось это тянущее чувство, он тихонько постанывал, подставляя свое тело под поцелуи Гарри. — Насколько сильно ты хочешь ощутить мой член в себе? — Мужчина оставил яркий засос на плече, не заботясь о том, что его могут заметить остальные. — Очень сильно… — прошептал Даддарио, двигая бедрами так, чтобы член Гарри проезжался между его ягодиц. Он до дрожи во всем теле хотел поскорее почувствовать жжение от растяжки, почувствовать сладкую боль от первого толчка. — Ты был непослушным. — Накажи меня! — громче, чем следовало бы, крикнул Мэтт. Он был похож на оголенный нерв. Желание. Страсть. Близость. Все это сводило с ума. Он уже давно слетел с катушек и виной тому был Гарри. Вместо ответа, Шум выдавил на пальцы гель для душа и грубо толкнул в дырочку Мэтта сразу два. Тот выгнулся, кусая губы и утыкаясь лбом в прохладную поверхность кабинки. Он шире расставил ноги, глубже принимая в себя пальцы Гарри. Стоны то и дело срывались с искусанных губ. — Еще… Гарри еще… Шум надавил пальцами на простату, посылая волну удовольствия по всему телу Мэтта. Тот активно двигал бедрами, насаживаясь по самые костяшки. Ему хотелось большего. Всего Гарри. Целиком и полностью. Гарри сжал волосы на затылке Даддарио, тот наклонился, чтобы Шуму было легче его целовать. Язык мужчины скользнул в рот Мэттью, они жадно целовались, теснее прижимаясь друг к другу. Гарри приставил крупную головку члена к чуть растянутому входу и стал медленно входить. Даддарио дернулся, боль и жжение захватили с головой, но ему хотелось ощущать все это. Гарри вошел лишь наполовину и пощекотал пальцами низ живота Мэтта. Стенки ануса так плотно сжимали его, что в голове сразу же пустело. — Я научу тебя быть послушным. Тихий шепот Гарри был едва различим на фоне капающей воды, но Мэтт все же услышал. Он рвано дышал, чувствуя внутри себя наполненность, боль, которая пронзила позвоночник. Шум чуть вышел из тела Даддарио, оставляя внутри лишь головку, а затем резко толкнулся внутрь, не давая Мэтту сказать ни слова. Тот простонал от коктейля боли и удовольствия. Гарри будто издевался над ним. Он делал неглубокие, медленные толчки, лишь изредка задевая простату. — Пожалуйста, Гарри… — бессвязно лепетал Мэтт, заводя руки назад и хватаясь за смуглые ягодицы мужчины. — Я хочу глубже… — Руки, — жестко сказал Шум, полностью выскальзывая из Мэтта. Тот громко простонал, отчаянно пытаясь потереться своим членом хоть обо что-то. — Прекрати это! Гарри развернул Даддарио лицом к себе, хватаясь за его темные волосы на затылке и грубо целуя. Он провокационно толкался бедрами о бедра Мэтта, слыша его всхлипы сквозь поцелуй. — Гарри… — Ты сам виноват, это т ы дразнил меня. Мы могли бы просто поехать в нашу квартирку и наслаждаться друг другом до самого утра. — Не правда, — выдохнул Мэтт, открывая глаза и сжимая пальцы на плечах Шума. — Ты бы снова собрался и уехал ночью к своей жене. Ты всегда держишь маску веселого человека и примерного семьянина… — Так ты специально меня разозлил? — округлив глаза от удивления, спросил Гарри. — Так я хотя бы узнаю, что ты ревнуешь меня и хоть немного любишь. И если ты так реагируешь на Доминика, то я буду общаться с ним, как можно чаще и ближе… Гарри снова поцеловал Мэтта, теснее прижимаясь к его телу. Он любил Мэттью. Но было трудно бросить все, отказаться от Шелби, разрушить свой брак ради человека, которого он знает несколько лет. Гарри боялся. И этот страх с каждым днем становился все сильнее. Страх, что все узнают об их отношениях. Страх, что Мэттью все надоест, и он просто уйдет. Вернется к Эстер и построит с ней семью. Гарри прихватил нижнюю губу Даддарио, чуть оттягивая ее, чтобы потом скользнуть языком вглубь рта. Они делили раскаленный воздух на двоих, сердца бились о грудную клетку так сильно, будто намеревались пробить ее. — Ты нужен мне! Гарри развернул Мэттью спиной к себе, нежно провел ладонями по его бокам и оставил влажный поцелуй на плече. — Не нужно нежничать со мной, — хриплым голосом произнес Даддарио. — Я хочу, чтобы ты заполнил меня собой, хочу принадлежать только тебе… Шум приставил головку члена к дырочке Мэтта и толкнулся внутрь на всю длину. Стон разнесся по душевой кабинке. Было так сладко ощущать Мэтта, быть с ним единым целом. Гарри взял медленный ритм, каждым толчком он сводил Мэттью с ума. — Мой… — шептал Гарри, погружаясь в это обжигающее пламя страсти, вырывая из горла Даддарио громкие стоны. Входил глубоко, по самые яички, задевал простату и замирал, делая круговые движения. — Всегда только мой. — Да… да… твой… Мэтт активно двигал бедрами навстречу толчкам, чувствовал, как член Гарри входил в него, все ощущалось настолько ярко, что внизу живота разгорался самый настоящий пожар. Рука Мэттью опустилась на свой стоящий член и стала быстро надрачивать, приближая себя к такой долгожданной развязке. Гарри глубже вошел в Мэтта и замер. — Убери свою руку, — властным голосом произнес тот, и обвел пальцем влажную головку, с нее соскочило несколько прозрачных капель, которые тут же смылись водой. — Двигайся… пожалуйста, я хочу больше. Толчки возобновились, стали намного резче и грубее, как и движения рукой. Гарри сжимал член Мэтта, когда тот начинал подрагивать, прерывая надвигающий оргазм, и вновь толкался в его дырочку. Всхлипы были больше похожи на мольбу. — Хочешь кончить? Прямо сейчас? — Да! Шум выпустил из руки член Мэттью и сжал его ладони, чтобы тот не мог дотронуться до себя. А сам продолжил толкаться. — Тогда сделай это лишь от ощущений моего члена внутри. Кончи от этого, — толчки стали быстрее, сильнее, резче. Шлепки тел друг о друга разносились по тесной кабинке. Мэтт стонал, захлебывался всхлипами и мелко дрожал. Он сжал в себе член Гарри и кончил. В глазах на миг потемнело, Шум позади него все еще двигался внутри, приближая самого себя к оргазму. Ему хватило пары минут, чтобы все тело дернулось, и он заполнил Мэттью своей спермой. Все тело было таким расслабленным, ноги не слушались, будто превратились в желе. Даддарио издал еще один стон, когда Гарри вышел из него. Из покрасневшего ануса вытекала сперма, тут же смываясь теплой водой. Мэттью медленно повернулся лицом к Гарри, сейчас он выглядел таким беззащитным, ранимым. Ресницы слиплись от воды, кожа порозовела, а пухлые губы были искусаны. — Не бросай меня. — Никогда! — с жаром воскликнул мужчина, ему было больно только от одной мысли, что они с Мэттью расстанутся. — Останься сегодня со мной… до самого утра, — ореховые глаза смотрели с такой нежностью, желанием, любовью, что отказать было очень трудно. — Останусь… — Гарри обвел кончиком языка губы Мэтта, и поцеловал его. Но не так, как до этого. А нежно и чувственно. Весь их мирок сузился до этой душевой кабинки. И Гарри решил для себя, что всему положит конец. Что расскажет обо всем Шелби, зная, что она поймет. Он выбрал Мэттью. Большего ему уже не нужно.