Принц и дракониха

Прогуливаясь по улицам города, ребята старались слушать то, что обычно называют слухами, которые были совсем неутешительными: повсюду только и делали, что высказывали возмущённо недовольства в адрес политики короля, а иногда и откровенные ругательства. — Слышал, опять наш король пиршество устраивает, — сказал один торговец другому, стоящему рядом с ним, — поговаривают, в этот раз оно будет ещё пышнее, чем предыдущее. — Пышнее, чем его день рождения? — воскликнул этот самый второй. — Неужто не жирно будет? — Он считает, что чай не обнищаем, — первый взял в рот трубку, а в руку спички. — Свадьбу наметил, говорят. — Бесстыжий! — женщина, стоявшая чуть поодаль от них за прилавком с овощами, всем своим выражением лица высказывала крайне возмущение. — Народ нищает, а он мало того, что зарплаты госслужащим почти наполовину урезал, так теперь решил окончательно казну опустошить?! Ирод. — Потише выражай свои мысли, а то у его шпионов длинные уши, — шикнул на женщину второй торговец. Лелуш, слушая всё это внимательно, тяжело вздохнул и опустил голову: именно поэтому он не хотел становиться правителем какой-либо страны. Нет гарантии того, что вид золота и других драгоценных металлов вкупе с камнями не сделают его таким же. — Кажется, нашу цель и жалеть не придётся, — в голосе Лелуша слышались нотки усмешки. Каллен знала бы наверняка, если б не маска. — Каков твой план и что требуется от меня? — дракониха дёрнула парня за ворот его плаща. — Главное, будь рядом. Остальное сделаю сам,  — юноша принялся поправлять свой воротник, как только она его отпустила. Ребят уже откровенно разглядывали люди, мимо которых они проходили. Некоторые открыто перешёптывались, другие с любопытством разглядывали, не стесняясь сами, зато стесняя гостей. — С.С. сказала, что силу, которую она дала, можно использовать лишь раз, — теперь Каллен дёрнула Лелуша за ткань плаща под воротником. — Кстати, ты бы отряхнул его, — драконша хлопнула юношу по спине. — Почему они все смотрят на нас? — парень немного сжался от избытка внимания. — Думаю, дело в твоём костюме, — Каллен легко улыбнулась, продолжая хлопать по спине друга. — Я знаю, что гиас одноразовый и уже придумал новый план по смещению короля Штедтфилда с трона, — Лелуш послушался совета своей спутницы и принялся отряхивать землю и куски засохшей травы со своего плаща. Драконша тоже не отставала, помогая ему там, до куда не дотягивались его руки. — И как прикажешь быть с тобой рядом, если я не знаю твоего следующего шага? — Попробуй довериться, — а теперь он точно улыбнулся, и Каллен это поняла. Что ж, придётся рискнуть. Каллен стянула с плеч Лелуша сумку, подошла к одному из прилавков, принялась выбирать и одновременно складывать в целлофановый пакет, предоставленный продавщицей, персики и парочку бананов. — Зачем это? — спросил у неё Лелуш, принимая в руки взвешенный пакет от продавщицы. — Нам надо что-то есть, а фрукты — кладезь витаминов, — драконша вытащила из маленького кармашка рюкзака деньги и рассчиталась с продавщицей. — Так что едим и помалкиваем. Лелуш хотел было спросить про особое место мясоедства в жизни драконов, но увидев, с каким удовольствием она съедает банан, передумал, сунув руку в пакет и достав персик. — Как мне в маске это есть? — Лелуш покрутил в руке плод. Каллен тяжело вздохнула, взяла парня за руку и потянула в сторону одного из переулков. Там ребята посмеялись, расстелили один из пледов, которые им положил в рюкзак Мао, и, так и не помыв, съели всё из пакета с некогда фруктами. Что ж, глисты гарантированы. В правительственное здание оба попали почти без приключений, разве что охранник дотошный попался, но и с ним легко справились при помощи вранья и актёрского мастерства: — Кто такие будете? — мужчина сидел за деревянным, покрытым разными узорами, столом с ручкой в руке и листом бумаги на этом самом столе. — Я — Зеро, — Лелуш пафосно развёл руки в стороны, демонстративно показывая костюм, который прячется за плащом. Каллен же тяжело вздохнула и слабо стукнула себя по лбу, — являюсь семнадцатым учеником Мерлина и одиннадцатым выпускником его школы. Хотел бы переговорить с вашим королём, так как знаю, что придворные маги нынче в дефиците. — Рядом кто? — мужчина даже головы не поднял. — Это Q-1, — Лелуш жестом указал на Каллен, — моя спутница. Сами понимаете, как оно, одиноким мужчинам в дороге, — и тут парень почувствовал сильную боль в ноге, куда как раз и наступила драконша со всей своей человеческой силы. — Ладно, проходите, — всё так же не поднимая головы отозвался охранник. — Ну и система безопасности у них, — прошептал Лелуш, качая головой и прилагая как можно больше усилий, чтобы скрыть растущую боль в ноге. — Кто я тебе?! — как только ребята отошли от поста охраны на достаточное расстояние, дракониха схватила Лелуша за ворот плаща и потянула на себя, а затем припечатала к стене. — Походная продажная девка?! — Так нужно для образа, — юноша восстановил равновесие и поправил ворот. — Не принимай близко к сердцу. — Как только всё это закончится, не жди от меня ничего хорошего, — Лелушу даже показалось, что её волосы на секунду покрылись пламенем. — Хорошо, — пожал плечами парень и направился вслед за драконшей, по пути обгоняя её, чтобы оказаться в тронном зале первым. Тронным залом оказалась огромная комната с высокими колоннами, полностью сделанными из белого мрамора; стены же её были желтоватого цвета, чтобы как-то выделить колоны на их фоне. У дальней стены в центре стоял трон, на котором и восседал монарх — король Генри Штедтфилд. Собственно, самим Генри оказался мужчина средних лет с почти лысой головой, которую покрывал парик, имел он худощавое телосложение, на которое были накинуты меха из соболя и ласки, лицо его было худым и напоминало вошедшим Лелушу и Каллен все иллюстрации Смерти, которые только доводилось им видеть в книгах. Глаза короля Генри были большими, чисто-голубыми и близко посаженными; несмотря на всю чистоту их цвета, доверия ни у Лелуша, ни у Каллен они не вызывали. — С чем пожаловали? — монарх со скучающим видом оглядел своих гостей. — Приветствую вас, ваше величество, — юноша поклонился, сжав руку Каллен с намёком на то, что ей нужно повторить этот жест. — Я являюсь магом, выпускником академии Мерлина, и хотел бы получить место придворного мага вашего королевства, — Каллен до сих пор оставалась согнутой в поклоне. Лелуш же, заметив это, одёрнул драконшу, чтобы она приняла прежнее положение. Она разогнулась и парень застал её красное от гнева лицо: гордость Каллен была задета неслабо. — Ну что ж, — Генри соизволил поднять свой взор на «прихожан», — я вас принимаю. Но имейте ввиду, оба, если мне хоть какая-нибудь мелочь не понравился, прикажу снести ваши головы. Лелуш и Каллен синхронно сглотнули слюну, но назад не попятились. Парень посмотрел на свою спутницу, словно прося её совета или позволения, на что она согласно кивнула: отступать некуда. — Ваше величество, — раздался на весь зал голос советника короля, — они чужаки! Совершенно незнакомые люди. А вдруг это враги? — Кто главный? Я, — Генри указал на себя, тыча указательным пальцем в свою грудь. — Значит, кто решает? Опять я! — развёл руки в стороны. — Этот Дитхарт достал со своими нравоучениями, явно думает, что я поделюсь казной, а вот шиш с маслом ему! — мужчина сложил ладонь правой руки в кукиш. — Кстати, завтра прибудет моя невеста. Из само́й Священной Британской Империи и вы, дражайший придворный маг, будете обязаны встретить её вместе со всеми нами, — объявил король Штедтфилд самым грозным голосом, ну то есть таким, какому смог придать подобный бас. — Конечно, ваше высочество, — Лелуш согнулся в поклоне, за ним этот жест повторила Каллен. Им выделили общую комнату с одной двуспальной кроватью, из-за чего глаза Каллен буквально вылезли из орбит: ей что, придётся спать с ним в одной кровати?! Обойдётся. — Ты спишь на полу, — злобно прорычала драконша, забираясь на кровать и скидывая подушку на пол. Лелуш глубоко вздохнул, улыбнулся как-то по-хитрому, снял маску и положил её на тумбочку рядом с кроватью — уж он-то знает: какой бы Каллен не хотела казаться грозной и гордой, одеялом она всегда была готова поделиться. Чего только стоили те ночи в башне, когда драконша, думая, что подопечному холодно (и он, самое главное, спит), укрывала его сползшим под ноги одеялом. — Генри сказал, что завтра прибудет его невеста, — парень потянулся. — Жаль дамочку, — Каллен, закинув руки за голову, улеглась на кровати. Лелуш поднял подушку и перетащил её к креслу у горящего камина: сегодняшняя ночь обещала быть спокойной. Если говорить честно, то кровать была достаточно большой для того, чтобы на ней уместились два человека, да при этом не столкнулись друг с другом в течение сна, но что убедит в этом Каллен? — Почему драконов считают вымершими, ведь того же Шнайзеля, по словам Корнелии, охраняет дракон? — спросил Лелуш, удобно рассевшись в кресле. — Некоторые колдуны и ведьмы способны влиять на сознание людей, используя одну из разновидностей наркотика, которую называют «рефрен», — ответила Каллен, не сводя взгляда с потолка, — и многие рыцари считают, что либо удачно бежали от ужасного дракона, либо победили его в чудовищной схватке один на один. И совсем никого не волнует, что эти драконы, будучи по своей природе огнедышащими существами, совсем не использовали огонь против своих противников. — Надо же, — Лелуш подпёр ладонью щёку, — как страх застилает людям глаза. А что насчёт пленных? Неужели они ничего не помнят? — Некоторым подчищают память, а другие… — Каллен замолкла, но ненадолго. — Другие влюбляются в своих похитителей и остаются с ними добровольно. Лелуш оторвал голову от ладони и повернулся в сторону драконши. — Поэтому я хотела похитить кого-то своего пола, чтобы избежать подобной ситуации, — продолжила Каллен. На это Лелуш улыбнулся, да и драконша не сдержалась, поддержав. Но кое-что всё же сбылось: среди ночи Каллен всё-таки встала с постели, взяла в руки одеяло и направилась к своему подопечному с явной целью укрыть его, так как камин погас, а другого способа отопления в замке не было. Замок с утра пораньше гудел: повсюду носились слуги, тут и там раздавались приказы, где-то что-то уронили и разбили. Послышалась нецензурная брань, от которой Лелуш и Каллен сморщились. Схватив друг друга за руки, чтобы ненароком ничего не разбить и не услышать последующие за этим выражения в свой адрес, и таким темпом, дружно прижавшись друг к другу, отправились покорять ближайшие пять метров. Благополучно, ну или почти, едва не свалив одну из служанок, несущую большую вазу, с ног и преодолев нужное расстояние, оба отцепились друг от друга, дружно посмеялась и отправились вниз, на завтрак по приглашению его величества. — Первый раз ты ничего не свалил, — Каллен выпрямилась, будучи согнутой от смеха. — Впервые за всё это время ты добровольно взяла меня за руку, — Лелуш перестал смеяться, но улыбку подавить не получилось. — Больше не буду, — пробурчала драконша, из-за чего улыбка парня стала ещё шире, но увидеть это было невозможно благодаря маске. К завтраку наши друзья спустились раньше короля Штедтфилда и его советников. Лелуш про себя усмехнулся, ибо в голове невольно всплыла фраза о начальстве, которое задерживается, а не опаздывает. — Как же вы отведаете наших яств, друг мой? — к своим гостям, наконец, соизволил спуститься король вместе с двумя советниками, одного из которых, блондина, Лелуш и Каллен уже знали. — Спасибо за заботу, но я практически не ем, — ответил королю Лелуш. — Зеро, верно? — встрял в разговор блондин, на что Лелуш согласно кивнул. — Нас не представили вчера, — блондин склонился перед Каллен, жестом руки предлагая ей вложить свою ладонь в его. — Меня зовут Джино Вайнберг. Вас? Каллен решила проигнорировать просьбу нового знакомого о протянутой руке, но на вопрос всё же ответила: — Я Каллен Кодзуки, — драконша даже не соизволила повернуться в сторону Джино. — Какая строптивая леди, — улыбнулся второй мужчина, намного старше блондина и с более крепким телосложением,  — не желает ли леди скрасить сегодня себе и двум джентльменам досуг? Каллен от его слов передёрнуло, а Лелуш, поняв, что сейчас она начнёт закипать, положил свою руку на её, в то время покоившуюся на коленях. — Эта леди пришла со мной, — заявил юноша, не убирая свою руку с колена драконши, — поэтому она будет со мной постоянно, — Каллен же по-тихому сжала ладонь напарника свободной рукой, да так сильно, что он тут же отпрянул. — Жаль, — протянул коллега сэра Джино, — Дитхарт всегда делится своими игрушками. — Вы простите нашего Лючиано Брэдли, — наконец подал голос Генри Штедфилд, — он у нас несколько прямолинеен. Надеюсь, инцидент исчерпан? На это Каллен как-то странно улыбнулась, но лишь Лелуш заметил это. — Конечно, — с той же улыбкой ответила она. Завтрак закончился без происшествий, разве что Генри объявил о приезде своей невесты и полной готовности к данному событию особой важности. Распределив роли между сидящими, он с чувством выполненного долга отправился в свои покои для переодеваний, что для него являлось делом особого значения. Сэр Джино и сэр Лючиано последовали за королём, хотя по лицу первого было видно, что сам он не горит желанием подниматься со стола, так как не успел закончить свою трапезу. — Надеюсь, мы знаем, что делаем, — прошептала Каллен так, чтобы мог услышать только Лелуш. — Не волнуйся, я продумал пусть и не все возможные варианты, но три из них точно, — парень отставил от себя тарелку. — Нет, я это есть не буду. — Привереда, — Каллен тоже не торопилась с едой, помешивая ложкой в тарелке. — Я в маске, — юноша постучал пальцем по шлему на голове, закрывающему всё его лицо. — А я в этом дурацком платье, — драконша закатила глаза. — Тебе идёт синий цвет, — на эти слова Лелуша Каллен отреагировала очень удивлённо, словно ей не делали раньше комплиментов, но всё же прошептала тихо: — Спасибо. — Так, — юноша потёр руки, — невеста короля прилетает сегодня в полдень. Будем встречать. Лицо Лелуша, которое, на его счастье было скрыто под маской, выдавало его эмоциональность с потрохами, коими были шок и неверие в происходящее: под руку с Генри стояла Милли Эшфорд, друг детства и представитель единственной семьи в Империи, которая поддерживала его мать и помогала им с Наналли пережить её потерю. — Поприветствуйте мою будущую жену, — Генри поднял руку стоящей рядом блондинки в серебряном платье выше своего лица, — Милли Эшфорд!  — Лелуша в тот момент невольно посетила мысль о том, что отец пытается избавиться от любых напоминаний о ветке ви Британия как таковой. Ради Бога, ну не Милли же пытаться использовать как инструмент для тотального управления этим глупым монархом. Неужто ему оказалось мало шпионов в лице Бредли и Вайнберга? В самом деле, границ у Чарльза в жадности нет совсем… — Чёрт, — прошептал Лелуш, явно не хотя быть услышанным, но драконий слух не проведёшь. — Что-то не так? — спросила его Каллен так же тихо. — В честь этого, бесспорно, грандиозного события, я дарю своей невесте редкое сокровище, — Генри прервал короткий диалог Лелуша и Каллен тем, что взял с принесённого слугами подноса то, что оказалось накрытым небольшим красным покрывалом… — Яйцо дракона, — стоящие в зале люди зааплодировали, когда Милли приняла подарок, хотя по её лицу было видно, что особой радости он ей не принёс, и только Лелуш и Каллен остались стоять в шоке от происходящего, причём парень ощущал это вдвойне. — Не такая это и большая редкость, — послышался голос Одиссея ю Британия, отчего Лелуш сжал ладони в кулаки: всё понятно, это идея Шнайзеля, ибо что же сможет сделать его марионетка без дозволения своего хозяина. — Драконы нынче распоясались, недавно один из них выкрал моего брата и только вчера он смог вернуться домой, — получается, это не Шнайзель или же они вели какую-то переписку с Одиссеем? — Отнюдь, мой дорогой гость, — ухмыльнулся Генри, — последнего настоящего дракона видели чуть меньше трёх лет назад и он был уже совсем плох. Всё, чем вас кормят, все эти байки от жертв похищения и их спасителей, всего лишь действие психотропных препаратов, вроде веселящего газа. — Откуда он знает? — прошептала Каллен, сделав шаг назад, вспомнив о Наото — умершем три года назад брате. — Откуда подобные сведения? — озвучил вопрос драконши Лелуш. — Его убили по моему приказу, — улыбнулся Генри, — кажется, его скелет продолжает разлагаться в нашем подвале, — Лелуш сжал руку Каллен и свою челюсть. — У меня есть дракон, — парень произнёс это словно под гипнозом, — и я отдам вам его, если вы выполните одно моё условие, — Каллен же широко раскрыла глаза и сделала ещё шаг назад, при этом думая, куда можно сбежать, но сжимающая её ладонь рука Лелуша уйти далеко не давала. Однако сделать бы это она всё же не решилась, обратив свой взор на яйцо в руках Милли: это ведь был шанс оказаться не последней, только бы оно оказалось ещё живым и существо внутри смогло вылупиться. — И что же ты хочешь? — на Зеро смотрели все присутствующие в зале. — Место советника, — на этих словах Бредли и Вайнберг тут же нахмурились, а Каллен всё так же не сводила глаз с рук Милли. — Чем докажешь то, что у тебя он есть? — Генри прищурился, отчего его глаза стали похожи на две маленькие щели. Милли, увидев выражение лица короля, резко отвернулась и сжала губы: ей явно было неприятно его общество. — Завтра, — Лелуш сильнее сжал ладонь драконши, — на рассвете я покажу вам его. — Почему не сейчас? — со скептицизмом спросил Лючиано. — Потому, что он далеко и нужно за ним идти, — Каллен посмотрела на лицо парня, скрытое маской, гадая, что же он задумал. — Хорошо, — согласился Генри, — тогда до завтра. Душа моя, — обратился он к Милли, — отправляйтесь в свою комнату. Вам нужно хорошо подготовиться к нашей свадьбе. — Конечно, — покорно ответила девушка, а Лелуш горько улыбнулся, зная её мечту стать ведущей на ТВ. — Решил меня продать?! — накинулась на Лелуша Каллен, схватив его за ворот плаща, как только они оказались в комнате. — Нет, послушай меня, — юноша скинул её руки с себя, — доверься мне, так нужно для плана. — Я верила тебе, и что в итоге? — драконша начала наступать, тем временем ладони её покрылись пламенем. — Хочешь обменять меня на власть? — Давай ты сначала выслушаешь меня, а потом можешь делать поспешные выводы, — Лелуш остановился, подняв руки вверх. Каллен глубоко вдохнула, а затем выдохнула. Первые лучи солнца загорелись на горизонте, освещая центральную площадь столицы, где Лелуша ждали король со своей свитой. Генри, как и свойственно его характеру, выделялся: единственный верхом на белом коне и в длинном плаще, чей подол доставал аж до кончика хвоста его коня. Остальные стояли чуть поодаль, а если быть точнее, приблизительно в пяти метрах от короля, словно говоря о том, что он ведёт их, подобно войску. Лелуш от увиденной картины, которую ему пришлось наблюдать сверху, закатил глаза: как пафосно Генри ведёт себя, несмотря на то, что за спиной нет и гроша. Кстати о тех, кто стоит за его спиной — собрались все, даже Милли притащили, усадили на вороного коня (и это в век двигателей, сила которых измеряется сотнями лошадей) с яйцом дракона, которое король подарил ей вчера. Наконец, один из зрителей заметил летящих на место встречи бордового дракона и Зеро верхом на нём. Да Дитхарт, наверное, всё бы отдал, лишь бы посмотреть на это. Но — не суждено. — Смотрите! — Джино указал на небо, в ту сторону, откуда летели Лелуш и Каллен. Остальные тут же направили свой взгляд в сторону, указуемую пальцем. Генри же, не видя куда указывает палец подчинённого, повертел головой по сторонам и остановился на нужном месте. Наконец, дракониха приземлилась прямо перед королём. Лелуш слез с шеи Каллен и встал рядом, немного выйдя вперёд. — А огнём дышать он может? — не скрывая восхищения в голосе, спросил Генри. — А вдруг это эффект наркотика? — остановил короля Лючиано, на что Каллен фыркнула, а Генри отмахнулся. Лелуш же, сделав вид, что не услышал последний комментарий, отвернулся от толпы, снял маску, откинул её от себя и подошёл плотнее к драконше, притянул её к себе за шею и прошептал на ухо: — Сожги его.  — Я дам тебе шанс отомстить за брата, — сказал, не опуская рук, Лелуш. — Откуда ты… — Каллен отступила на шаг назад. — Догадаться нетрудно, — юноша опустил взгляд в пол, — Милли моя хорошая знакомая. Не хотелось бы и её оставлять жертвой. Каллен сделала шаг назад. Парень отошёл от драконши на достаточное расстояние, чтобы не подпалить плащ. Генри направил коня ближе к драконше, которая в этот момент попятились намного назад. — Лелуш?! — Милли, до этого спокойно сидевшая в седле, оживилась. — Как Лелуш?! — в один голос спросили Брэдли и Вайнберг. — Вырос-то как, — произнёс было Лючиано, но его прервал нечеловеческий крик: Генри полыхал в пламени. Послышались вопли и топот копыт, оповещающий о том, что зрители покидают место представления. Каллен чувствовала удовлетворение и отмщение за брата. Лелуш грустно улыбнулся, прекрасно понимая, что не отомстив, жить спокойно она не сможет. Юноша поднял взгляд к небу, почувствовав запах палёного мяса; крики прекратились. Бо́льшая часть зрителей разбежалась по разным сторонам, остались только Брэдли и Вайнберг. Лелуш усмехнулся, подошёл ближе к ним, остановился возле Лючиано и, не переставая улыбаться, произнёс: — На твоём месте я бы шёл отсюда куда подальше. — Почему это? — возмутился мужчина. — Ты ей ещё вчера очень не понравился, — Лелуш наигранно покачал головой. Лелуш и Каллен прошли в тронный зал, где их уже ждали остальные. Как только они зашли в помещение, наполнявшее его до этого перешёптывание прекратилось. Лелуш скинул плащ, оставив его валяться на мраморном полу, а сам направился к трону, не встречая никакого сопротивления на пути. Каллен шла следом, поправляя рукава своей толстовки. Юноша, сопровождаемый тяжёлым взглядом примерно десятка людей, остановился перед троном, повернувшись к нему спиной, но так и не сев на него. — Я Лелуш ви Британия объявляю Европейскую Германию собственным государством и первым своим указом я отправляю Милли Эшфорд и её сопровождение назад, в Священную Британскую Империю с новостью о создании первого независимого государства на территории Евросоюза, — после этих слов парень уселся на троне, закинув ногу на ногу. Сама Милли легко улыбнулась, в отличии от остальных недовольных аристократов, подошла к Каллен, протягивая ей яйцо: — К сожалению, это всё, что есть у меня, чтобы выразить свою благодарность вам, — драконша в ответ улыбнулась и приняла дар. — Смотри не оплошай, Лулу, не то я буду думать, что всё это было зря. — Обещаю тебе, — кивнул в ответ парень. Каллен повертела в руках яйцо, которое оказалось довольно тяжёлым для её человеческого тела, и потому отдала его в руки Лелуша, который всё равно сидел. Юноша принялся разглядывать, казалось бы, окаменевшее яйцо, которое начало трескаться в его руках. Каллен, услышав тихий треск, перевела взгляд сначала на яйцо, затем на Лелуша, чем левый глаз горел красным знаком гиаса. — С.С. ведь сказала, что гиас одноразовый, — Каллен, не сводя взгляда с глаз юноши, даже раскрыла рот. — Потом разберёмся, — ответил парень, наблюдая за тем, как из скорлупы кто-то пытается вылезти. Вот показались когтистая лапка и следующий за ней дымок. Все присутствующие, почуяв запах палёной скорлупы, разбежались, вероятно решив, что будет пожар, и остались только сам Лелуш, Каллен и Милли, которые, заняв места в первом ряду, просто знали о происходящем, да и останавливать толпу смысла не видели. — Мама? — маленький зелёный дракончик потоптался в остатках скорлупы, из которой вылупился, и направил свою мордочку на Каллен. — Нет, дорогуша, мне ещё рано, — помахала ладонью драконша. — Мама? — малютка с надеждой направил свои голубые глазки на Милли. — Кажется, мне пора… — девушка жестом указала на дверь, затем повернулась в её сторону. — Мама! — «ребёнок» протоптался вокруг своей оси на сто восемьдесят градусов и остановился напротив Лелуша, а затем ловко кинулся к его лицу с объятиями. — Эй, я по полу на статус не тяну! — благо, выпирающие кости на крыльях пока ещё были мягкими, благодаря чему лицо парня сильно от «обниманий» не пострадало. — На нём слизь, что ли? — Смею предположить, что это смесь желтка и белка, как в обычном яйце, — Каллен взяла в руки самый большой осколок скорлупы. — Тебе мама ничего об этом не рассказала? — юноша, как только дракончик немного присмирел и повис на его плече, уцепившись мягкими коготками, принялся свободной рукой вытирать лицо с помощью рукава. — Я родилась, как обычный человек. Чистокровные драконы имели разум, но никогда не могли принять человеческий облик, — драконша скрестила руки на груди. — Подожди, — Лелуш призадумался, — если чистокровные не могут меняться, то как же… — юноша уставился на раскрасневшуюся Каллен, которая явно поняла, к чему он клонит. — Мой отец тоже был полукровкой, ясно? — Когда наша свадьба? — решил сменить тему Лелуш. Прошло восемь дней. — Все нормальные люди бегут от тёщи, а я наоборот к ней, — прошептал Лелуш удобно расположившемуся на его ключице зелёному дракону. В другой руке он держал букет ромашек — любимых цветов матери своей пока-не-жены. Наконец они появились и Лелуш отметил некое сходство между Каллен и её матерью: цвет глаз, например, и форму лица. — Здравствуйте, Лелуш, — улыбнулась парню симпатичная женщина лет тридцати пяти, не больше. — Каллен мне уже про вас рассказала. Вы такой худой, нужно будет вас откормить, — губы Лелуша тем временем шептали как мантру фразу «не надо», но она этого не заметила, так как её взгляд упал на его ключицу. — Что это? Неужели… — Да, мама, это дракон. Настоящий, — Каллен протянула руку к плечу Лелуша, а дракончик, сразу поняв, чего от него хотят, перекарабкался на неё. — Правда, мы ещё имя не придумали, так как не знаем, какого он пола. — Это мальчик, — сказала женщина, протянув к нему свою руку и погладив. — Видите, у него много шипов. Девочки рождаются почти без них и появляются они только к трём годам. Да, я просвещённая. Лелуш, вспомнив, наконец, зачем принёс цветы и держит их в руках, протянул букет женщине, которая его приняла молча и не без улыбки. На следующий день. С.С. сидела на кухне за столом, полностью заставленным разноцветными колбочками, а в его центре стоял кипящий чёрный котелок с коричневой жидкостью. Ведьма взяла локон, который несколько дней назад выдрала из головы Каллен, вытащила одну волосинку и добавила в котёл, благодаря чему месиво внутри него превратилось в лаву. — Ну вот, готово к употреблению, — С.С. усмехнулась и упёрла руки в боки. — И что теперь с этим делать? — Мао хотел было опустить в варево палец, но был остановлен цоканьем ведьмы: понятно, нельзя, значит. — Эта смесь способна превратить свинец в золото, — ведьма как-то недобро улыбнулась. — Но хватит её только на один раз и превращает она исключительно свинец. Послышался громкий стук в дверь. С.С. мгновенно обернулась в сторону звука, нахмурилась, затем повернулась обратно и кивком головы указала Мао на смесь, чтобы тот её забрал и спрятал, что он и сделал. Сама ведьма пошла открывать дверь, с некой опаской прикоснулась к ручке, толкнула её, но то, что она услышала следом, не просто удивило, а обескуражило. — Доставка пиццы! — прямо перед ней стоял молодой парень лет двадцати, а позади него стояли ещё шестеро ребят, поддерживая над землёй огромную коробку, — и чего вас так далеко потянуло? Еле доставили, — парень махнул рукой остальным, и те занесли огромную коробку в дом, немного нагнув её наискось, чтобы вместить в дверной проём. С.С. отправилась следом, явно о чём-то задумавшись, но была вырвана из мыслей: — Куда ставить? — спросил всё тот же парень, отчего ведьма невольно начала думать, что остальные могут быть глухонемыми. — На стол, — пожала она плечами, на что парень смахнул все склянки со стола одним движением руки, а остальные поставили на него коробку. — Значит так, — парень достал из сумки планшет и ручку, протянул их С.С., — пицца три на три метра, — щёлкнула ручка, — шесть вкусов, ассорти. Распишитесь тут, пожалуйста, — указал в край листа на планшете. Ведьма взяла ручку, поставила свою закорючку и отдала ручку назад. Парень махнул рукой остальным, они быстренько поправили свою форму и всей компанией направились к выходу. С.С. подошла к коробке, хотела было её открыть, но крышка оказалась слишком громоздкой для неё одной. — Мао, иди помогать! — хотя коробку принесли всего пару минут назад, запах из неё уже распространился на всю кухню. Мао оказался на месте быстро и теперь общими усилиями они попытались поднять крышку. — Какое сегодня число? — ведьма вытащила из кармана фонарик, чтобы лучше разглядеть то, что находится внутри. — Вроде, девятнадцатое, — пожал плечами Мао. — Странно, какой праздник в Германии может быть девятнадцатого или, на крайняк, восемнадцатого декабря? — ведьма вздохнула. — С оливками. Жаль, на голову ему не надеть. Мао тем временем посмотрел на обратную сторону крышки коробки, заметив маленький пакетик, приклеенный к ней, а затем содрал её. — Это что, волосы? — парень прищурился, разглядывая содержимое прозрачного пакетика. — Положи и не трогай, — С.С. принялась выковыривать оливки из своей пиццы. — Помогай лучше. Эх, Лелуш, только попадись мне на глаза, я тебе эти оливки без чая скормлю, — на этой ноте оба взяли в руки по два куска, благо пицца была заранее разрезана, и закрыли крышку, решив, что разберутся с этой громадиной позже.