Black Butler Drabbles

Ночи в поместье Миддлфорд всегда на удивление спокойны, но Себастьян все равно безмолвной тенью скользит по коридорам, чутко прислушиваясь к дыханию погруженного в сон дома. Кажется, сегодня не стоит ждать незваных гостей, но как только он думает об этом, его сверхострый слух мгновенно улавливает отзвук чьих-то легких шагов — крадущихся, несмелых, явно принадлежащих человеку, который не живет в этом доме. Демон улыбается в предвкушении, потому что этот кто-то сам идет прямо к нему в руки. Шаги все ближе, и когда Себастьян, наконец, видит их обладателя в слабом свете висящего на стене канделябра, его улыбка становится шире, а клыки вытягиваются сами собой. Какое-то время он позволяет себе любоваться осторожно ступающей по паркету стройной фигурой, а потом налетает как торнадо, прижимая лицом к стене и зажимая рот рукой в белой перчатке. — Куда же так поздно направляется мой дорогой хозяин? — шепчет он. К семнадцати годам Сиэль Фантомхайв безусловно стал более сильным и высоким, но пытаться вырваться из стальной хватки Себастьяна все равно что сдвинуть поезд голыми руками. — Разве вы не должны сейчас быть в кровати? Молодой господин со всей силы кусает его за палец, заставляя отдёрнуть руку, и снова пытается вырваться. — Отпусти меня, сволочь! — шипит он. Кровь на раненом пальце просачивается сквозь ткань перчатки, и, когда Себастьян гладит бедро своего господина, на белой сорочке остаются красные пятна. — Не могу, милорд, — отвечает дворецкий. — Вы не ответили на вопрос. — Я шел на кухню за водой, доволен? У меня в комнате очень жарко! Себастьян тихо смеется, с наслаждением вдыхая исходящий от молодого тела прекрасный запах пота и откровенного желания. А затем оставляет первый поцелуй прямо за аккуратным ушком. — Какая была необходимость идти самому, если вы могли позвать меня? Просто признайтесь, что вам не терпелось попасть в беду. В доказательство своих слов Себастьян тянется рукой вперед и сжимает его твердеющий член. — Неужели вы надеялись меня обмануть? Сиэль в ответ тихо стонет, откидывая голову на его плечо, подставляя нежную кожу горла для поцелуев и легких укусов. — Перестань. А вдруг кто увидит?.. — Не увидит. И не услышит. Какой бы жертвой Сиэль не выглядел, он прекрасно знал, что делает со своим дворецким. Великолепная мини-партия, продуманная и яркая. Одна из сотен уже сыгранных ими. Себастьян как всегда восхищен и очарован. Ему до одури хочется взять своего господина прямо в этом коридоре, возле этой стены, хочется кончить внутрь него, может, даже не единожды, хочется видеть, как его сперма стекает по этим красивым длинным ногам. Сиэль под ним дрожит от нетерпения, едва сдерживаясь, чтобы не толкаться в ласкающую его ладонь. Когда он понимает, что его руки свободны, то, развернувшись в пол оборота, хватает Себастьяна за шею, чтобы впиться в его губы жестким собственническим поцелуем. Острый сладкий запах бьет сразу по всем струнам демонического существа Себастьяна, заставляя его зрачки расширится до предела. Он слишком ошеломлен, чтобы вступать в схватку с этими настойчивыми губами. Разорвав поцелуй, он перехватывает обнимающую его руку и вбирает в рот сразу три тонких пальца своего молодого господина, облизывая их один за другим. Этот запах, этот вкус… — Милорд, неужели вы?.. В затуманенных возбуждением глазах Сиэля горит дьявольский огонек самолюбия. Шах и мат. Щелчок пряжки ремня кажется таким громким, что может разбудить все поместье. Когда Себастьян овладевает им, он едва не кончает в первую же секунду — сегодня его господин такой невероятно влажный и растянутый внутри, что сносит крышу. Демон бы с радостью отдал несколько тысячелетий своей жизни, чтобы своими глазами увидеть, как Сиэль готовил себя для него. Представлял ли, как они будут заниматься любовью? Фантазировал ли об этом ночном приключении? Кончил ли от собственных прикосновений? Их стоны оскверняют чужой дом совсем недолго. Оба слишком возбуждены, чтобы продержаться больше нескольких минут. Все то время, что Себастьян несет своего господина в спальню, их губы не отрываются друг от друга. Демону не нужны глаза, чтобы ориентироваться в темных коридорах и избегать столкновения с какими-либо предметами. Себастьяна переполняет нежность и даже совершенно необъяснимая гордость. Он понятия не имеет, как справляться с этими чувствами. И нужно ли. Только когда его сокровище оказывается в кровати, он позволяет себе обронить неосторожные слова. — Я люблю вас, мой господин. Сиэль, до этого счастливый и сонный, резко открывает глаза. — Что ты сказал?.. — выдыхает он. Но дворецкого уже нет в комнате, и молодой граф не знает, была ли эта злая шутка засыпающего сознания или же настоящее признание его дворецкого. Себастьян же, растворившись во тьме, пристально разглядывает его из самого дальнего угла спальни. Эта партия определенно будет сложнее. Для них обоих.