Верное сердце или чудовищная ошибка

      Ранним утром Джон в отличном настроении ожидал администратора у входа в спортзал. Из-за угла соседнего здания послышался шум мотора приближающейся машины, остановившейся неподалеку от края стоянки. Из-за расстояния омеге было сложно различить черты лица прибывшей, но он достаточно хорошо видел, чтобы узнать в рыжеволосой девушке свою подругу.       Лайла покинула салон автомобиля, и резкий порыв ветра внезапно растрепал её волосы, донося до Джона столь незабываемый букет цветов липы, лимона, скошенной травы и дикой мяты вперемешку с кленовым сиропом и вишневым ликером.       «Но это же запах Микки… Почему от Лайлы доносится аромат моего альфы помимо её собственного?»       Джон двинулся в сторону транспорта, из которого только что вышла Лайла. Окно со стороны водителя открылось, и резкий тяжелый аромат пригвоздил не успевшего приблизиться Джона к месту.       Увиденное было столь пугающим, что продолжить движение у омеги так и не получилось. Лайла и Микки мило ворковали и искренне улыбались друг другу, как не улыбались никому, даже ему, а затем девушка погладила альфу по голове, ласково поцеловала в щеку и, помахав на прощанье, стала довольная наблюдать за тем, как автомобиль трогается с места и исчезает вдали.       Ревность накрыла Джона с головой, обида бушевала, доставая из недр души всю ту боль, что омега до этого хоть как-то пытался сдержать, а сердце рвалось на части. Здесь, перед глазами омеги, творился армагеддон, а он ведь этим двоим верил искренне и без сомнений. Лицо водителя было плохо видно, но это был Микки — омега чувствовал аромат любимого альфы, и ни с чем его и ни при каких условиях не спутает и не забудет.       Воображение в то же мгновение нарисовало перед глазами Джона ужасную версию происходящего ранее. Вот он в ярких картинках видит, как Микки и Лайла уезжают, бросая весь мир и его на произвол судьбы, вот он видит, как их отношения переходят на другую ступень.       «Черт как же больно!» — подумал Джон, чувствуя, как из его глаз начинают катиться прозрачные капли. Лайла часто говорила своему другу, что влюбилась в красавчика, который помогал ей, когда у её семьи были проблемы, но омега тогда и подумать не мог, что этим красавчиком окажется его возлюбленный.        Сердце Джона оставалось безграничным, и, несмотря на всю паршивость ситуации, он все еще не мог возненавидеть Лайлу. Она ведь писала все эти полтора года, пускай это было и довольно редко, и Джонни был в курсе всего происходящего в личной жизни подруги, а так же был хорошо осведомлен о её замужестве, произошедшем буквально на прошлой неделе.       — Почему все обернулось так?! — прошептал в отчаянии Джон. — «Смириться? Отпустить? Сражаться с Лайлой? Но она ведь мой единственный друг! Что мне делать?» — слезы снова и снова крупными каплями стекали по щекам и подбородку омеги, в то время как мысли и взгляд блондина провожали удаляющееся авто с его альфой, с его безответной любовью, унося с собой последнюю ниточку способную связать их воедино.       Счастливая Лайла увидела неподалеку от себя Джона и побежала к нему, махая рукой и широко улыбаясь.       — Джонни? Ты чего ревешь?! — улыбка на лице девушки начала моментально испаряться. — Не пугай меня, что случилось? — подойдя вплотную к омеге, она приобняла его и ласково погладила по голове, пытаясь успокоить блондина.       Джон закрыл лицо руками: от подруги все еще пахло «ИМ», его альфой, его судьбой, его разбитым сердцем. Сдерживая ладонями поток, что вот-вот вырвется наружу, сметая все и всех на своем пути, Джон приложил титанические усилия, чтобы быстро успокоиться и как можно правдоподобнее улыбнуться, чтобы оправдание, придуманное наспех, казалось бы рыжеволосой альфе правдой.       — Я был так ошарашен и рад, что не смог сдержаться! — вытирая мокрые дорожки с лица и мило улыбаясь, пролепетал светловолосый, пытаясь казаться правдоподобней. Вот только Лайлу так легко было не обмануть, ведь не зря же она была его единственной подругой столько лет.       — Верю, что ты соскучился, но это на тебя совершенно не похоже! Всё же мне кажется, что случилось что-то плохое, и, зная тебя, ты все мне расскажешь, когда будешь готов поделиться, — девушка снова заулыбалась, даря своей улыбкой тепло и искреннюю заботу. — Точно, я забыла сказать: скоро я представлю тебя моему братишке и мужу. Они, кстати, должны сейчас в аэропорте встретиться. Так как самолет задержали, Алан и Мик встретятся только через час. Я уверена, ты с ними подружишься.       — Раз ты уверена, значит так и будет! — сказал Джон, чувствуя, как от имени его любимого заходится сердце в груди, а глаза снова начинают наполняться влагой. Он тут же мысленно отогнал нахлынувшее вновь наваждение глубоким вдохом и сосредоточился на разговоре с Лайлой.       — Я знаю, что на этой неделе у тебя будет выходной. Планы не строй, я решила собрать вас всех в ресторанчике, в котором мы с тобой часто обедали раньше. Тут проезжала мимо и увидела, что он еще работает! — засияла девушка, еще шире улыбаясь своему другу. Глядя на её улыбку, Джон не смог отказать рыжеволосой, как и раньше не мог.       Хоть Джон и согласился сходить с Лайлой в кафе для знакомства с её роднёй, но, как и ожидалось, терпением омега обладал далеко не резиновым, и уж точно не железным, именно по этой причине Джонни стал избегать Микки, и, насколько это возможно, старался не попадаться тому на глаза. Альфа же в свою очередь искал встреч и каждый день появлялся в зале, чтобы увидеть омегу.       И вот, в очередной раз увидев ускользающую прочь тень Джона, Микки осознал, что его избегают, но все еще не мог понять, в чем же он провинился перед омегой и чем же он все это заслужил?! Хотя, наверное, у Джона была на то причина: следовало сразу рассказать омеге, почему Микки резко пропал и долго с ним не связывался. Но как это теперь сделать, если Джонни продолжал играть в кошки мышки, альфа просто не знал, снова и снова наведываясь в спортзал в надежде застать блондина.