Разбитый мир I. Помраченный город

      — Хорошие новости! — с этими словами в гостиную одиннадцатой команды ворвался Трим.       В общей комнате находились только Дармер с Кси — Сальвадора и Мартес ушли ужинать. Салли звала их с собой, но у Дармера аппетит отсутствовал напрочь. О Ксилоте и говорить не приходилось: после похорон на нее накатил ступор. Она сидела в кресле, почти не шевелясь и уткнувшись неживым взглядом в стену. Девушка даже не дернулась, когда Трим с грохотом распахнул входную дверь.       Дармер проявил больше интереса.       — Что за новости? — спросил он, про себя думая, что бы это могло быть, и почему Трим так обрадовался. Первой мыслью было, что «друида» сняли с должности руководителя их команды. Тогда его восторг понятен.       — Господин Триостражник вернулся! Живой! — на мгновение Дармер пожалел, что его предположение не сбылось, но эта мысль потонула в потоке гораздо более радостных чувств.       — Арктур? Вернулся? — не веря, переспросил он. В глубине души Дармер уже похоронил учителя, потеряв надежду увидеть его живым. Поэтому новость оказалась не только хорошей, но и свалилась как снег на голову. — Где он?       — В госпитале, — ответил Трим и предложил: — Если хочешь, я проведу тебя к нему.       — Конечно! — с решимостью откликнулся Дармер. Такого душевного подъема у него не было давно. Дармер вскочил с дивана и уже собрался бежать, но тут вдруг вспомнил о позабытой всеми Кси. Она не изменила своего положения и не выказывала никакого интереса к происходящему. Но на всякий случай Дармер спросил у нее: — Ты пойдешь с нами?       Та пару мгновений молчала, а затем коротко ответила, не меняясь в лице:       — Нет. Иди.       Больше Дармера ничто не удерживало, и он понесся по лестнице вниз, перепрыгивая через ступеньки, так быстро, что Трим не поспевал за ним. Из-за недавних трагических событий юноша успел запомнить дорогу к госпиталю, и даже не задумался, когда, оказавшись в подземелье, свернул в один из коридоров, ведущих в четвертую башню. Но у дверей госпиталя ему пришлось сбавить обороты, поскольку одного, без «друида», его не пускали.       Трим подоспел через минуту, запыхавшийся и явно недовольный подопечным, который заставил его побегать. Но он ничего не сказал Дармеру, лишь зыркнул на него, а затем подошел к стоящему у закрытых створок рослому «друиду», который следил, чтобы никто посторонний не проник на их территорию. Трим о чем-то с ним тихо переговорил, после чего «друид» без проблем пропустил их внутрь госпиталя. Должно быть, охранник у входа сказал, в какой палате находится Арктур, потому как Трим, не останавливаясь и не спрашивая ни у кого дорогу, уверенно петлял по запутанному лабиринту коридоров с множеством дверей, все как один освещенные тусклым белым светом. В какой-то момент они свернули в неприметный закуток, и Дармеру показалось, что он узнает железные двери палат в этом коридоре. Когда «друид» остановился у одной из них, Дармер был уже точно уверен, кто находится за этой дверью.       — Так ведь это же… — начал он, но не успел закончить.       Как и в прошлый раз, створка поддалась с большим трудом. Трим жестом пригласил ученика пройти внутрь. Дармер не ошибся — это и в самом деле оказалась палата Адель. Но с прошлого раза обстановка в ней сильно переменилась.       Девушка больше не лежала, уставившись в потолок, а сидела, облокотившись на подушку, прислоненную к спинке кровати. А рядом на стуле сидел… Арктур. Его вид оставлял желать лучшего. Прежде роскошная мантия сильно обгорела, покрылась копотью и грязью до такой степени, что о ее истинном цвете — бордовом — можно было лишь гадать. Под стать одежде выглядел сам Арктур: руки и лицо покрыты ссадинами и разводами грязи. Время, прошедшее со дня их последней встречи, вряд ли оставило ему о себе хорошие воспоминания. Дармер не припоминал, видел ли он учителя когда-нибудь таким усталым и изнуренным.       Арктур, говоривший что-то Адель, прервался, когда открылась дверь, и повернулся к посетителям. Дармер обратил внимание, что взгляд Адель больше не пустой и безжизненный. Хотя девушка по-прежнему была лишь тенью себя прежней, но в ее глазах появилось осмысленное выражение. Она с большим вниманием слушала, о чем говорил ей Арктур.       — Дармер, — раздался в тишине голос учителя. Арктур встал со стула, подошел и, неожиданно для Дармера, стиснул его в объятиях. — Я очень рад, что ты жив.       — Это я рад, — ответил тот, ощущая неловкость, но не делал попыток вырваться. — Я уже не думал, что увижу вас в живых.       Арктур отпустил его и отошел на шаг назад.       — Мало кто в это верил, даже господин Глава, — грустно улыбнулся учитель. — Он мне все рассказал. Прими мои соболезнования.       Дармеру не требовалось переспрашивать, чтобы понять, о чем речь. Он коротко кивнул, не сочтя нужным что-либо говорить. Напоминание о смерти Шеда отдалось внутри затаенной горечью, но уже не вызывало того надрывного чувства боли, какое преследовало его после смерти родителей. Дармер не мог сказать, с чем это связано: то ли теперь потеря близкого воспринималась легче, чем в первый раз, то ли из-за клятвы, данной другу. Быть может, осознание важности возложенной на него задачи помогало преодолевать боль. Даже в мыслях Дармер не допускал, что не справится, а значит, подведет Шеда.       — Когда мне сказали, что произошло, я подумал, Адель более всех прочих нуждается в моем участии. Я не ошибся? Ты же не сердишься на меня за то, что я не навестил тебя самым первым? — спросил Арктур, внимательно следя за реакцией ученика.       — Разумеется, вы все правильно сделали, — поспешил ответить Дармер, догадываясь, о чем тот думает. — Я в порядке, правда, — прибавил он, поскольку Арктур не отводил его него пристального взгляда. — А что случилось с вами? Где вы были все это время? — переменил он тему разговора.       Лицо Арктура неожиданно разгладилось, и он усмехнулся.       — Интересно, сколько раз мне еще придется пересказывать эту историю? — риторически вопросил он. — Ну, да ладно. Присаживайся, Дармер. Адель ведь, наверняка, тоже интересно послушать. История эта и в самом деле занимательна.       Адель, все это время с отрешенным видом слушавшая разговор учителя и ученика, кивнула и подвинулась, давая Дармеру место сесть, потому как стул в палате был только один. Когда все расселись, Арктур заговорил. Свой рассказ он начал с того места, когда остался с Киарой в подземелье после отступления одиннадцатой команды…       Поначалу все шло более, чем удачно: ограниченное пространство стесняло Торменту в движениях, не оставляя места для маневра, тогда как для самого Арктура такое поле боя было не помехой, а преимуществом. Как и Дармер, он догадался использовать призывы, которые охватывали собой весь тоннель, не давая Киаре возможностей уклоняться. Ему эта тактика удалась куда успешнее — ведь призывы Арктура гораздо мощнее, а значит, Киаре было значительно труднее их отражать. Если бы события и дальше так развивались, Арктур мог и одолеть Киару. Но он не учел одного: битва велась на территории противника. К сожалению, Глава Замка Огня вспомнил об этом слишком поздно.       Киара, похоже, предполагала, что ей, возможно, придется покидать Глабер в спешке, и на этот случай у нее имелся способ быстро уничтожить подземелье, чтобы Варнорт не понял, какого рода эксперименты она проводила. Тоннель оказался заминирован. Выждав момент, когда у нее будет фора в несколько секунд, Киара воспользовалась карманным телепортом. А в следующую секунду на каменных стенах подземелья вспыхнули руны и символы. Арктуру хватило беглого взгляда, чтобы понять: если он сейчас же не покинет подземелье, то умрет.       — Не будь у меня столько боевого опыта — точно не выбрался бы оттуда, — рассказывал Арктур. — В такие моменты мое тело будто начинает само двигаться. У меня было не больше пары секунд, и за это время я успел выхватить телепорт, которым ты, Адель, меня вызвала в Глабер.       И он достал из кармана маленькое зеркало. С виду ничем не примечательное, но присмотревшись внимательней, становилось ясно, что сделано оно не из стекла, а камня. Тончайшая плитка черного цвета была отшлифована до зеркального блеска. По ободку шел узор из символов.       — Мой военный трофей, — сказал Арктур, крутя вещицу в руках. — Гильдия в свое время сделала много разновидностей карманных телепортов. Этот перемещает к себе предмет с особым знаком, — он поднял левый рукав мантии и показал ученикам шнурок на запястье с вплетенным в него камнем цвета бирюзы, на котором виднелись паутинки нацарапанной руны, — и того, кто его носит.       — Вы хотите сказать, что воспользовались им? — недоверчиво поинтересовался Дармер. — Спаслись из подземелья через этот телепорт? Но как? Ведь для вас он был бесполезен.       — Да, но все телепорты работают по одним и тем же принципам. А я, к счастью, неплохо разбираюсь в пространственной магии, — Арктур чуть слышно хмыкнул. — Мне удалось быстро перенастроить телепорт, чтобы он переместил меня из подземелья. Координаты я не задал, поэтому перенесся в случайное место.       — Случайное? Но вас могло выкинуть посреди океана! — воскликнул Дармер.       — Да, могло быть и такое, — подтвердил Арктур. — Но это был мой единственный шанс на спасение. Я и так еле успел. Руны уже начали взрываться, когда я телепортировался.       — И куда вас занесло? — спросил Дармер.       — В Ледяные горы, — ответил Арктур. — Мне, можно сказать, повезло. Хоть это и не самое приятное место, но я оказался неподалеку от Замка Воздуха. Мне доводилось бывать там раньше, потому, не без труда, но я отыскал его. И уже оттуда телепортом переместился в Форестоун.       Он устало вздохнул. Дармер подумал, что этот короткий рассказ не передает и малой толики тех трудностей, что пришлось выдержать Арктуру. Одно то, что он почти двое суток скитался по заснеженным склонам Ледяных гор, которые считались одним из опаснейших мест мира, говорило о многом.       — Вам бы отдохнуть, учитель, — тихо заметила Адель, которая, как и Дармер, заметила состояние Арктура. Тот испытующе глянул на нее, и девушка добавила: — Не беспокойтесь, мне уже гораздо лучше. Спасибо вам.       Она неуверенно и несколько вымученно улыбнулась. Одна эта попытка заверить, что с ней все хорошо, яснее любых слов говорила не только о том, что Адель наконец-то вступила на путь выздоровления, но и каким долгим и трудным он для нее будет, прежде чем она сможет снова стать собой. Но появление Арктура сдвинуло дело с мертвой точки, и это стало еще одной отличной новостью для Дармера.       Когда они вышли из палаты, Трима давно след простыл. Он не заходил следом за Дармером. Должно быть, опасался навлечь на себя гнев Главы Замка Огня, если тому уже известно о роли «друида» в этой истории. Поэтому Арктур сам закрывал дверь в палату.       Как только тяжелая створка стала на место, Дармер обратился к учителю с давно терзавшим его вопросом.       — Почему вы не рассказывали ей об опасности ее силы? Почему не учили контролировать эмоции? — юноша смотрел на Арктура в упор, требуя ответа.       Он понимал, что его слова звучат, как обвинение, но не мог с собой ничего поделать. Перед глазами все еще стоял образ, который, казалось, навсегда въелся ему в подкорку: бледная, исхудавшая, с черными тенями ввалившихся глазниц Адель, от одного вида которой становилось страшно и горько на душе. Неужели и он сам когда-то выглядел так же, когда слонялся привидением по родовому замку?       Арктур тяжело вздохнул.       — В том-то и дело, что учил. Я сам лично обучал ее контролю. Но ты должен понимать, Дармер, тебя этому учили чуть ли не с рождения, а у меня было всего два года. Это слишком мало, тем более в таком возрасте, когда личность мага уже сформировалась. Если бы мы узнали ее потенциал раньше… — тут он махнул рукой, обрывая свою мысль. — Ладно, Дармер, возвращайся в свои комнаты. А я пойду, найду какого-нибудь «друида». Мне и правда не помешает здесь отлежаться, — и Арктур впервые за сегодняшний день весело усмехнулся.

***

      Последние лучи красного солнца исчезли за горами. Город на берегу залива накрыли сумерки. Все больше золотых огней загоралось в домах и на улицах. Свет зажигался и кое-где в окнах громадного каменного гиганта, еще одной горой возвышавшегося над городом. Но большинство окон оставались темными. Многие обитатели серого здания и не заметили наступления сумрака.       Темным было и окно, за которым вокруг стола расположились несколько фигур. Рассмотреть их было невозможно — комнату не освещало даже тем тусклым заревом, что еще виднелось на горизонте, поскольку единственное окно было обращено на восток. Однако существам в комнате отсутствие света нисколько не мешало. Многие из них прекрасно видели в темноте.       Единственным, кого можно рассмотреть, был мужчина, сидевший во главе стола спиной к окну. Его силуэт четко вырисовывался на фоне фиолетового неба. У него были длинные волнистые волосы и широкий размах плеч. Желтые глаза, двумя светляками горевшие во тьме, внимательно оглядывали присутствующих.       — Приветствую всех на очередном собрании, — прозвучал неторопливый голос. — Рад сообщить, что к нам снова присоединилась Киара Тормента, недавно вернувшаяся из Глабера.       Никто не произнес ни слова, хотя несколько горящих глаз посмотрели в дальний угол.       — После удачного завершения своих исследований…       — Удачного? — перебил насмешливый женский голос. Его обладательница сверлила Торменту красными прищуренными глазами. — Насколько мне известно, она не смогла убить нескольких сопливых детишек, и теперь Варнорту известно о ее делах!       — Не надо преувеличивать, — холодно откликнулась Киара. — Я взорвала подземелье. Прямых улик не осталось, а по рассказам им остается лишь гадать, для чего это было нужно.       — Да что ты? — издевательски вопросила красноглазая. — А как же твои старые приятели, которые к Варнорту присоединились? Линт и еще одна, не помню имя. Разве они не знают о тебе достаточно, чтобы сложить два и два?       Повисло молчание. Видимо, Киара обдумывала ответ.       — Даже если они догадаются, — наконец, сказала она, — помешать все равно не смогут. Проект на завершающей стадии.       Красноглазая не нашлась, что на это возразить. Зато уцепилась за другое.       — Ладно еще детишки, но как ты могла не прикончить Триостражника? Любой из нас разделал бы его под орех и не запыхался, а ты даже ранить не смогла. Поторопились тебе давать звание Влас…       — Хватит, — прервал мужчина во главе стола. — Накладки случаются у всех. Киара права — Варнорт ничего не сможет сделать, даже если поймет, что она исследовала. А то, что Триостражник оказался на удивление живучим, меня лично не расстраивает. Наоборот: его изворотливость оказалась весьма полезной для нас. Но об этом позже. Сейчас вернемся к насущным делам. Где Эмили? — желтые глаза посмотрели на кого-то из сидевших с левой стороны.       — Госпожа изволила передать, что эти собрания невероятно скучны и только отнимают у нее время, — отозвался кто-то ехидным тоном.       — М-да. Как обычно, — пробормотал златоглазый мужчина. — Но она хоть разобралась с материалами?       — Да, — сказал голос уже более деловито. — Говорит, этого достаточно. Теперь остается только ждать.       — И сколько ждать?       — Ну-у-у, — многозначительно протянул некто. — Вы же должны понимать, работа тонкая, а объем большой. А мы с Эмили не конвеер, силы у нас иссякаемы. Особенно у меня. Я едва ли половину успел создать… — в голосе говорившего появились нотки надменности.       — Короче, — прервал его желтоглазый. — Сколько вам потребуется времени?       — Пара месяцев. Плюс-минус… — неопределенно ответил тот.       — Хорошо, работайте. Что ж, господа, — произнес мужчина, вставая. Он был такого высокого роста, что полностью закрыл собой окно. Яркие глаза сверкали. — Уже скоро случится то, чего мы так долго ждали. Меньше, чем через полгода… мир будет в наших руках.