Вечер в общей комнате напоминал затишье перед бурей: никто не произносил ни слова, все пытались заниматься своими делами, но в воздухе витало ощутимое напряжение. Команда проявила удивительное единодушие в выборе занятия — все четверо уткнулись в книги, которые нашлись в их вещах, оставленных здесь перед практикой.
Шедар с ними не сидел. Он отлеживался в комнате, как ему предписал лекарь. Товарищи стыдились признаться даже сами себе, но они были рады отсутствию Шеда в гостиной. Каждый из них чувствовал, что в его присутствии ощущение неловкости значительно бы усилилось.
Глаза Дармера прыгали по строчкам текста, но смысл слов ускользал от него. Он был уверен, что и остальные только делают вид, что читают. Пару раз он замечал отсутствующий взгляд Кси, брошенный поверх «Истории нового времени». Мартес забывал переворачивать страницы справочника магической анатомии, а Салли вперилась в «Теорию нейтральных заклинаний» остекленевшими глазами. Дармер прекрасно знал, какие мысли обуревают его товарищей.
Каждый из них понимал, что за приговор вынес Шеду старый «друид». Варнорт не зря давал слабым магам возможность научиться управлению жизненной силой. Дармеру вспомнился Лонган, его бывший одногруппник, который, скорее всего, не пожелал осваивать это искусство, и как его с легкостью одолела еще более слабая в магии Пристина — теперь-то юноша понял, в чем ее секрет. Дармер всегда думал, что выходцам из простолюдинов никогда не стать сильными воинами. Их единственная задача на поле боя, причина, почему их обучают — быть «мясом», которое отдается на растерзание врагу, чтобы выиграть время, пока сильные маги готовятся к атаке. Но теперь он узнал, что таким воинам дается шанс стать сильнее и подняться над массой. А Шед теперь этого шанса лишен…
Надо было решать, что делать дальше. Страшный вопрос, на который ни у кого из команды не находилось ответа.
Они не могут бросить Шедара. Не потому, что им не хватит духа или смелости принять такое решение. Каждый понимал, что совершить это — значит предать товарища. Никто не был на такое способен. Но если оставить все, как есть… если идти в бой прежним составом… то Шед станет для них… На этом месте Дармер обрывал себя, чтобы даже в мыслях не проскочило предательское слово «обуза». Вот и получалось, что какое решение они не примут, оно в любом случае станет неправильным.
Хотя выбора у них и так нет. Шед никогда не захочет обременять товарищей, поэтому уйдет сам. Дармер в этом не сомневался. Вот только осознание того, что он бросил друга, даже если тот сам так решил, будет разъедать его до конца жизни. И это не говоря уже о судьбе самого Шедара. Если бывший мечник уйдет со службы и вернется домой в деревню, то беспокоиться нечего. Но Дармер не верил, что Шед так поступит. Он успел неплохо изучить товарища, чтобы с уверенностью предсказать, что тот останется в Варнорте. И тогда, в составе «мяса», смерть ему гарантирована…
— Братишка, — вдруг раздался голос над ухом.
Юноша вздрогнул и обернулся: погруженный в свои мысли он и не заметил, как к нему подошел Шедар.
— Да, — произнес Дармер внезапно охрипшим голосом и прокашлялся. — Ты что-то хотел?
— Я надумал прогуляться. Не составишь мне компанию? — голос Шеда, в отличие от товарища, был спокойным, ровным и даже немного беззаботным.
— Конечно, — ответил Дармер, поднимаясь с кресла.
— Шед, а можно мне тоже с вами пойти? — спросила Ксилота и уже собралась встать, но парень жестом руки остановил ее.
— Нет, Кси, — мягко сказал он, — останься. Я просто хотел показать братишке наш Замок. А ты его уже сто раз видела, — с этими словами Шед бесцеремонно сграбастал Дармера за плечо и потащил к двери, оставляя товарищей в недоумении и растерянности.
Оказавшись на лестничной площадке, Шед уверенно направился вверх по лестнице. Дармеру ничего не оставалось, как последовать за ним. В его голове вихрем проносились один за другим множество вопросов. То, что друг позвал его с собой не просто погулять, было ясно как день. Шед явно собирался поговорить с ним о чем-то серьезном, но о чем? И почему именно с ним? Может, он хотел вернуться к тому давнему разговору в Глабере? Хотя, почему давнему, он же только вчера произошел. Дармер поразился тому, сколько событий случилось с тех пор, что утро предыдущего дня кажется таким далеким.
Пройдя последний лестничный пролет, они вышли на плоскую крышу с зубчатым ограждением. Седьмая башня оказалась одной из самых высоких, и от открывшегося с нее вида у Дармера перехватило дух. Уже почти стемнело, и башни были окутаны светлячками окон и дверей разных цветов, будто увешаны гирляндами огней. Катверн, освещенный уличными фонарями и окнами домов, призрачно сиял сквозь кроны деревьев. Дармер вспомнил, какое впечатление на него произвел город и замок, когда он оказался здесь впервые, при свете дня, и подивился, как преобразилось это место в сумеречное время. От серости и уныния не осталось и следа. Воздух наполняло ощущение сказки и волшебства.
— Отсюда многого не разглядишь, тем более сейчас, — вторгся в сознание Дармера голос Шеда и порушил всю идиллию, — но если присмотреться, то… Вон, смотри, видишь огоньки?
Он указывал на что-то в сторону озера. Взглянув туда, Дармер и впрямь увидел несколько светящихся точек вдали от берега.
— Это Замок Воды, — с гордостью заявил Шед.
Дармер вновь напряженно вгляделся во тьму. Не без некоторых усилий он сумел разглядеть очертания небольшого острова посреди озера и строение на нем, которое, по-видимому, и было Замком Воды, но больше ничего рассмотреть не удалось. А через пару мгновений до юноши дошло.
— Ты позвал меня сюда лишь затем, чтобы показать Замок? — с неверием спросил он.
— Ну, я же тебе обещал, — широко улыбнулся Шед. — В день нашего знакомства, помнишь?
Дармер помнил. Но что же получается: товарищ вовсе не имел никакого тайного умысла и позвал его сюда не для разговора, а чтобы исполнить давнее обещание? Дармер почему-то почувствовал себя обманутым.
— У тебя нет ощущения… повтора? — неожиданно сказал Шед, закладывая руки за спину и устремляя взгляд куда-то далеко в чернеющие воды. — Помнится, недавно мы вдвоем также стояли на башне.
Дармер как можно незаметней перевел дух, благо Шед не смотрел на него. Все же он не ошибся, и разговор по душам состоится.
— Мы тогда тоже говорили, — неуклюже продолжил маг Воды. — Я хотел попросить у тебя прощения.
— За что? — удивился Дармер.
— За то, что наговорил тебе тогда, — объяснил Шедар. — Я не должен был так резко… такими словами… В общем, прости меня.
— Не извиняйся. Это я должен… — пробормотал Дармер. — Повел себя тогда… не очень, — он тоже замялся, не в силах подобрать нужных слов. — Эта тема для меня болезненная, вот и сорвался.
Парни замолчали, оборвав разговор. Друг на друга они не смотрели.
— Но я хочу, чтобы ты понял, почему я так сделал. Почему поступил в Варнорт, — голос, совершенно спокойный и ровный, в котором не было ни капли неуверенности, нарушил тишину. На сей раз Шед говорил, смотря Дармеру прямо в глаза. — Большинство тех, кто поступает в Варнорт по собственной воле, говорят, что хотят защитить свое государство, свой народ. И они говорят правду, потому что, только защищая страну, они могут защитить свою семью. Своих близких. Вот истинная причина, заставляющая магов вступать в ряды Варнорта, и причина, почему ты не желал к ним присоединяться, — им есть, кого защищать.
— Но ведь у тебя тоже никого не было, когда ты пошел в Варнорт! — запротестовал Дармер.
— Моя матушка всегда говорила, что даже если ты что-то теряешь, то потом оно все равно вернется к тебе. Нельзя быть одиноким вечно. Рано или поздно у тебя появятся те, кто тебе дорог. Поэтому я поступил в Варнорт — чтобы защитить свое будущее, — закончил Шед полушепотом.
Дармер смотрел на него со смесью неверия и восхищения. Идти на войну лишь ради будущего, до которого он может не дожить? Сам Дармер никогда не решился бы пойти на такое, о чем он и сказал Шедару. В ответ тот посмотрел на него пронизывающим взглядом.
— А скажи, братишка, если бы тебе сейчас предложили уйти из Варнорта, ты бы согласился? — голосом, требующим исключительно честного ответа, спросил Шед.
Дармер задумался. Уйти? Снова зажить прежней жизнью, без забот и мыслей о войне? То, о чем он мечтал два года? Все это время мысль об уходе из Варнорта не давала ему покоя. Но теперь Дармер даже не мог вспомнить, когда обдумывал ее в последний раз. И почему она не приносит былой радости, как раньше? Почему все внутри него кричит о неправильности такого поступка? Почему…
И тут в его памяти лавиной пронеслись воспоминания: окровавленный Шед, перебирая обрубками рук, ползет по полу. Мартес, который на пределе сил делает все возможное, чтобы сохранить ему жизнь и здоровье. Салли, отдавшая все силы на заклинание, умирает на руках Кси. Сама Кси, обессиленная, делает безнадежную попытку спасти ему, Дармеру, жизнь… И Адель, впавшая в безумие отчаяния, разгорается все сильней.
Вот, почему. Он уйдет, но они-то останутся… И однажды настанет день, когда он увидит в некрологах имена кого-то из своих друзей.
Ответ, простой и единственно возможный, появился сам собой.
— Нет.
Шед улыбнулся. Он ждал услышать этот ответ и, казалось, точно знал, о чем думал Дармер. Следующие его слова подтвердили это.
— Я уже давно не думаю о будущем. В Замке я подружился со многими магами, и, к моей радости, один из моих лучших друзей попал со мной в одну команду. Но наша команда стала для меня гораздо большим, чем просто друзья. Вы стали для меня настоящей семьей. Теми, ради кого я готов пожертвовать своей жизнью, — Шед помолчал, дав время потрясенному Дармеру переварить услышанное. — Я не жалею, что все случилось именно так, — он сжал запястье в том месте, где под синей тканью были шрамы, не оставляя сомнений, что он имеет в виду. — Это было не напрасно.
Дармер порывался было что-то сказать, но Шедар поднял руку и покачал головой, как будто точно знал, о чем тот хотел говорить.
— Я больше не могу защищать наших друзей. Не спорь, — снова заставил он замолчать Дармера, — ты знаешь, что это правда. Я слишком слабый маг, и теперь от меня нет никакого толку. Но ты — другое дело. Ты сильный, намного сильнее меня, и эту силу не способно отобрать какое-то ранение. Ты получил ее по праву рождения, и она останется с тобой до конца жизни.
— Не преувеличивай, — возразил Дармер. — Кси меня постоянно побеждает, да и Салли как минимум не слабее.
Шед помолчал, должно быть, обдумывая сказанное.
— Наши друзья сильны и во многом превосходят нас, — сказал он, наконец. — Они могут и сами постоять за себя. Но сила заключается не только в умениях и навыках. Салли… немного наивна и думает, что знает все о войне. Но это не так, и однажды она это поймет. Мартес… он не очень общительный, и ему сложнее всех стать частью команды. А у Кси сложный и тяжелый характер, ей трудно находить общий язык с другими. Мы с ней тоже не с первого дня знакомства поладили, но в отличие от остальных, я не прекратил общаться с Кси. В итоге мы стали лучшими друзьями. Кси из тех, с кем возможна настоящая дружба, — Шед улыбнулся каким-то своим мыслям или воспоминаниям. — А еще они не знают, каково терять близких. Если это впервые для них произойдет в бою, они станут совершенно беспомощны перед врагом. Боль отнимет у них силы и желание сопротивляться, — жестко закончил он.
Дармер молчал. Вспоминая то страшное время, когда ему не хотелось ничего, даже жить, он не мог не признать правоту Шедара.
— Ты поможешь им? Поможешь справиться с болью? Станешь защищать их?
Шед выжидающе смотрел на него с требовательностью во взгляде. Дармер кивнул и улыбнулся — впервые за весь день.
— Да.
— Обещаешь?
— Да.
Шедар вдруг подался вперед, и Дармер ощутил, как его сжимают в медвежьих объятиях.
— Спасибо, — еле слышно прошептал товарищ и отпустил его. — И еще, — вдруг добавил он, — позаботься о той девчонке, Адель, ей сейчас тоже нужна поддержка. Хотя, наверное, напоминать тебе об этом было лишним, — и Шед с усмешкой многозначительно посмотрел на Дармера. Тот почувствовал, что краснеет. И как друг догадался о его симпатии, ведь он никому об этом не рассказывал. — Ну, ладно. Я сказал все, что хотел, и услышал, что хотел. Возвращайся в гостиную, братишка, уже поздно.
— А ты? — посмотрел на него Дармер.
— А я побуду здесь немного, — счастливо улыбнулся Шедар, вдыхая полной грудью ночной воздух. — Замок в это время суток удивителен, особенно издали. Мы часто собирались всем курсом вечером на берегу, смотрели закат и любовались ночным Форестоуном.
Уже подходя к люку, ведущему на лестницу, Дармер услышал:
— Спокойной ночи, Дар.
***
Вопреки пожеланию Шеда, эта ночь прошла отнюдь не спокойно. Слова друга что-то изменили в душе Дармера, перевернув все с ног на голову. Он не мог уснуть, вновь и вновь прокручивая разговор на башне. Мысли метались одна за другой, и не в одной из них Дармер не находил успокоения. Ему было ясно одно: одним разговором Шедару удалось сделать то, что не получалось у Арктура несколько лет.
Лишь глубокой ночью юноше удалось забыться сном.
Проснувшись утром, совершенно не чувствуя себя выспавшимся, Дармер с удивлением обнаружил, что кровать Шеда стояла не разобранной. А поскольку ее владелец никогда не страдал привычкой заправлять постель сразу после подъема, вывод мог быть только один — Шед так и не возвращался в комнату.
Поднявшись, Дармер выглянул в гостиную в надежде, что найдет друга там. Но в креслах сидела одна Салли и читала с утра пораньше книгу.
— Доброе утро. Ты Шеда не видела? — спросил у нее Дармер.
— Привет, — улыбнулась ему златовласка. Она выглядела, как всегда, великолепно, будто и не ложилась спать. Чего нельзя было сказать о сонном и помятом собеседнике. — Нет. А он разве не в вашей комнате? — удивилась она. — Вы же вместе вчера уходили.
— Только я пришел раньше него, — пояснил Дармер. Когда он накануне вернулся в гостиную, его друзья уже разошлись по спальням, поэтому не знали, что они возвратились не вместе. — Шед захотел прогуляться в одиночестве. Но, похоже, он вообще в комнате не ночевал.
Дармер рассказал о не разобранной кровати Шеда, прибавив, что никогда не замечал за ним страсти к ночным прогулкам. Напротив, он больше всех стремился провести это время, предавшись крепкому сну.
Салли выслушала его, а затем покачала головой.
— По-моему, ты придаешь его отсутствию слишком большое значение. Вчера у Шеда был очень непростой день, ведь не часто слышишь… такие новости. Тебе не хуже меня известно, что для него значило быть мечником. Поэтому я совсем не удивляюсь, что ему этой ночью не спалось.
Дармер обдумал эти слова и был вынужден признать их правоту. И правда, чего он забеспокоился? Лучше бы вспомнил, как сам пять лет назад страдал бессонницей. В сложившейся ситуации поведение Шеда не было чем-то из ряда вон выходящим.
Но сколько бы юноша ни старался убедить себя, что все в порядке, червячок сомнения продолжал его грызть. Дармер не мог понять, чем вызвано необъяснимое чувство тревоги, что скручивало его внутренности в пружину. В конце концов, он решил, что лучший способ успокоить свою паранойю — пойти и самому убедиться, что все его страхи беспочвенны. Дармер направился к двери, отрывисто бросив Салли:
— Пойду поищу Шеда, скоро ведь завтрак, — но дойти до нее не успел.
Прямо перед ним дверь отворилась. На пороге стоял Трим. Сердце Дармера пропустило удар, а затем бешено заколотилось, когда он увидел выражение, застывшее на лице «друида». С одеревенелым лицом, приобретшим неприятный землистый оттенок, он выглядел так, будто не спал несколько дней подряд. Либо…
— Что случилось? — выдавил из себя Дармер.
Неужели предчувствие его не обмануло? Внутри все замерло в ожидании ответа. Салли, которую ничего не терзало, смотрела на Трима с легким любопытством.
Трим отвел глаза в сторону. Он явно не знал, как начать разговор. Его заминка не осталась незамеченной Дармером и встревожила его еще больше.
— Шедара сегодня утром нашли в одном из боевых залов, — наконец, быстро проговорил «друид», будто боясь, что запнется. — В том самом, в котором вы с ним сражались на экзамене. Их обычно не запирают, — непонятно, зачем, уточнил Трим. — Он тренировался. Рядом лежали мечи.
— Что? — вскочила Салли. — Но ему же нельзя!
— Вот именно, — глухо ответил Трим.
Дармер ощутил, как внутри все оборвалось. Глубоко вздохнув, он спросил, стараясь подавить дрожь в голосе:
— Что с ним?
Трим опустил глаза вниз, и Дармеру все стало ясно. Пол закачался под ногами, и юноша подумал бы, что спит или сильно пьян… если бы однажды уже не испытал подобное.
— Так что с Шедом? — Салли или не видела лица Трима, или не поняла, что оно означает.
— Он… мертв, — с заминкой проговорил тот.
Сальвадора в ужасе прижала ладони ко рту. Время остановилось. Все замерли, точно оцепенели.
— Как мертв? — безжизненный голос разрушил тишину.
Голос был чужим и незнакомым, но Дармер сразу понял, кому он принадлежал. Забыв о собственной боли, он обернулся и вперился взглядом в бескровное лицо Ксилоты, которая, стоя в дверях комнаты, смотрела на них растерянным взглядом. Казалось, она не понимала, что происходит, или же думала, что над ней злостно посмеялись. Но никто из присутствующих не спешил сознаваться в шутке. Кси переводила взгляд с одного лица на другое. Трим смотрел на нее все с тем же каменным выражением, Дармер — с пониманием и болью, а в глазах Салли стояли слезы. Медленно к девушке пришло понимание, что происходящее — не глупый розыгрыш, и то, что она слышала, — правда.
Дармер думал, она закричит, как тогда, в подземелье. Но Ксилота только закрыла лицо руками и зарыдала. Ноги, больше не державшие ее, подкосились, и она рухнула на колени.
***
Серая и унылая погода Катверна как нельзя лучше соответствовала настроению одиннадцатой команды и тому событию, ради которого они собрались на причале Форестоуна. Стоя на нем, они смотрели, как лодку с телом их товарища и друга сносят по каменным ступеням к воде. На похороны Шедара почти никто не пришел. Только его команда, Трим, да пара незнакомых магов, занимавшихся процессом погребения. Возможно, в Катверне оставались бывшие одногруппники Шеда, которые бы захотели прийти, но Дармер не пожелал их разыскивать и отговорил Салли, которой пришла эта идея. Он хотел отправить Шеда в последний путь в присутствии лишь самых близких. Без посторонних. Почему-то ему казалось это очень важным. Поняла ли его чувства Сальвадора или нет, но больше она не настаивала. Ксилоте было все равно, а Мартес по обыкновению промолчал.
Ребята уже простились с другом. Первой к лодке подошла Ксилота. Она не плакала — должно быть, уже просто не была на это способна. С того момента, как Кси услышала весть, прошло совсем немного времени, но она разительно переменилась. Ее румяные полные щеки посерели и ввалились, остро проступили скулы. Большие сверкающие глаза поблекли, под ними залегли черные тени. Даже волнистые волосы потускнели и паклей свисали вниз.
Опустившись на колени, Ксилота обняла Шеда и прижалась лбом к его лбу. В таком положении она провела несколько минут, не произнося ни слова. Потом она поднялась и, пошатываясь, побрела обратно к ребятам.
Следующими подошли Сальвадора и Мартес. Салли присела на край лодки и заговорила тихим шепотом. До Дармера долетали лишь отдельные слова: «ошибалась», «храбрее», «не смогла бы», «горжусь». Мартес молча стоял рядом. Когда девушка отошла, он наклонился и приложил руку к лодке изнутри. Под его пальцами из дерева начали вырастать красные и желтые цветы. Словно волна, они быстро распространялись по нему. Когда Мартес отнял руку, цветы покрыли всю внутреннюю поверхность лодки.
Дармер подошел проститься последним. Он смотрел на Шеда в его синей форме, лежавшего на ковре красных и желтых цветов, и думал, насколько сильно этот маг изменил его жизнь всего за пару дней.
Дармер вспомнил их разговор на вершине башни. Теперь он понял все, весь смысл его слов. Его друзья не могли понять, почему Шед так поступил, зачем буквально наложил на себя руки. В том, что это самоубийство, никто не сомневался — мечник не мог не знать, чем закончится его тренировка. Дармер не спешил их просвещать. Ведь недаром Шед сказал свои последние слова именно ему. Он не хотел быть бесполезным, не хотел становиться обузой, камнем на шее у товарищей. И он выбрал смерть — смерть, достойную его. Он умер, не выпуская мечи из рук.
— Вы закончили? — ворвался в мысли Дармера посторонний голос. — Простите, у нас еще много работы.
Дармер вздрогнул. Оказалось, он уже долгое время стоял над телом Шедара. Подняв голову, юноша увидел одного из магов, занимающихся похоронами. Дармер кивнул, и в последний раз посмотрел в бледное умиротворенное лицо. И только теперь он заметил легкую, почти незаметную улыбку на губах Шеда. На какое-то мгновение у Дармера промелькнула мысль, что его друг спит и ему снятся счастливые сны. Шед умер, зная, что о его товарищах есть, кому позаботиться. Он верил, что «братишка» защитит их и поддержит в трудную минуту. Ведь тот пообещал. Умирая, Шед улыбался и знал: у его друзей все будет хорошо.
Лодка взлетела в воздух, подчиняясь заклинанию. Затем ее тихо спустили на воду и оттолкнули от пристани. Покачиваясь, лодка неторопливо поплыла прочь от берега. Случайно или нет, но она направлялась в сторону Замка Воды в середине озера. Вся команда, стоя на краю причала, смотрела ей вслед.
— Ритуал закончите вы? — спросил один из магов. — Или этим заняться нам?
Дармер оглянулся на гробовщиков. Хотя оба они были в серых формах, юноше не составило труда понять, кто есть кто. Один, тот, что поднял лодку, был магом Воздуха, а стихию второго выдавали темно-рыжие волосы. Ему-то, должно быть, и предназначалось закончить ритуал.
— Нет, — отрывисто сказал Дармер, — я сам.
Он вышел чуть вперед и вскинул руку в направлении лодки. Та уже достаточно далеко отплыла.
«Пора», — решил Дармер.
Огненный поток с ревом пронесся над озером, и лодка вспыхнула, объятая пламенем. Дармер глядел на пылающий остов, пока за спиной не услышал всхлип. Кси не сумела сдержать эмоций, глядя, как сгорают останки ее друга.
Шед просил помочь их друзьям пережить боль от его смерти, хотя тогда Дармер еще не понял, что он хотел сказать. Помочь пережить то, что уже доводилось испытать им обоим. И сейчас Дармер понимал Кси, как никто другой. Он подошел к ней и обнял, прижав к себе. Потому что знал: никакие слова не принесут облегчения, не уменьшат разрывающую грудь боль. Никто из тех, что тогда пытались его разговорить, не додумался сесть рядом и молча поддержать. Никакие слова мира не смогут передать того участия, как этот простой жест, который лучше всего прочего говорит: «Ты не один. Я рядом. Я буду с тобой». Это единственное, о чем тогда мечтал Дармер.
Поэтому он не стал ничего говорить Кси. И не ошибся: она тут же вцепилась в него, словно от крепости хватки зависела ее жизнь, и прижалась щекой к холодному доспеху. Понемногу всхлипы утихли, а лицо Ксилоты разгладилось.
К тому времени лодка уже уходила под воду. Глядя на догорающие островки пламени, Дармер еще раз подумал об обещании, данном Шеду, и с каждой секундой решимость крепла в его душе.
«Я не обещаю, Шедар», — сказал он про себя.
В этот момент пучина поглотила последние остатки лодки. Погасли последние огоньки. Волны лениво перекатывались по поверхности озера, и ничто уже не говорило, что под ними в глубине нашел последнее пристанище самый храбрый маг, которого встречал в своей жизни Дармер.
«Я клянусь».
