Как же это, друзья?
Человек глядит на вишни в цвету,
А на поясе длинный меч!
Кёрай (1651–1704)
- Госпожа Осокабе, вам плохо? Давайте я схожу, позову ваших слуг? – и про себя Ююко отметила, что в образе девочки есть какое-то несоответствие. То ли голова несколько больше, то ли тело несколько меньше, чем у обычного ребёнка её лет.
Девочка отвела взгляд и, поддерживая свою голову руками, склонилась над столом.
- Здесь никого кроме меня нет, - чуть слышным голосом ответила Макие, - Сейчас всё пройдёт…
- Но, госпожа Осокабе, вам плохо! Может быть вам прилечь? Я сейчас могу дать вам воды.
Ююко стояла, нервно теребя ручки пакета с ужином. У неё в душе боролось два противоположных чувства: с одной стороны, она не хотела вмешиваться в личное пространство девочки и навязывать свою помощь, с другой стороны, новое и непонятное чувство требовало от неё обнять и укутать девочку теплом своего тела в попытке избавить ту от боли, исказившей приятные черты лица. Ююко уже замечала за собой те изменения, что происходили с ней в последнее время. Она стала более терпимой к своим детям, ей стало нравиться обнимать и общаться с ними, она испытывала гордость за их успехи и знания и огорчалась из-за их проступков. Она уже была не та взбалмошная и сумасбродная представительница нынешней элиты японского общества. Те пертурбации, в которые она попала со своими дочерьми, привели её к мысли, что она сейчас просто мать своих детей и должна сделать всё от неё зависящее, чтобы её дочери смогли остаться в живых в этом мире.
И вот сейчас, смотря на Макие, Ююко поняла, что нужно отбросить в сторону те нормы и правила приличия, которые ей внушали с самого детства, чтобы постараться помочь девочке и хоть чем-то облегчить её состояние. Ей вдруг вспомнился обрывок лекции одного из преподавателей университета, на которую она попала совершенно случайно, забредя в аудиторию после бурной вечеринки в надежде отоспаться. И вот, пока её не сморил сон, в полудрёме, она запомнила утверждение лектора о том, что сознательное самоограничение японцами личного пространства и невмешательство в личное пространство других членов общества, несмотря на близость их между собой, позволили японской нации создать устойчивое общество, которое смогло существовать в условиях перенаселённости на ограниченной территории. Дальше лектор говорил, что в конечном итоге, в 20 и в начале 21 века, до пришествия Тумана, это привело к стагнации и критическому старению японской нации, но после пришествия демонов Тумана сознательное самоограничение японцев может позволить японцам выжить. Что было дальше, Ююко не помнила, так как уснула. Но почему-то этот отрывок лекции засел в её памяти и она периодически на вечеринках блистала этими мыслями, собирая комплименты об образованности.
Ююко решительно шагнула к столу, поставив пакет с едой на него, и осторожно обхватив Макие, подняла её на руки. «Какая она легкая!» - удивилась женщина. Макие внезапно обхватила Ююко за шею и прижалась к ней с легким всхлипыванием. Не отпуская девочку из рук, она села на кровать и стала покачивать Макие, тихонечко и нежно поглаживая её по голове. Через какое-то время Макие облегчённо вздохнула и, открыв глаза, посмотрела немного испуганным взглядом на Ююко:
- Спасибо вам. Со мной уже всё хорошо. Спасибо вам. И извините за то беспокойство, что я вам доставила, – с этими словами девочка выскользнула из рук Ююко и направилась к столу.
- Госпожа Осокабе, а где ваши слуги? – ещё раз поинтересовалась Ююко у девочки.
- У меня нет слуг здесь. В том доме, где я раньше жила с моим п… с профессором Осокабе, у меня была горничная и водитель. А здесь, когда со мной или Харуна, или Киришима, или они обе, то помогают их вспомогательные сервисные роботы. А сейчас я здесь одна. Харуна сказала, что за мной присмотрите вы и Симакадзе.
Женщина внутри себя ужаснулась: «Как вовремя я сюда пришла! Если бы с этой девочкой, одной из демонов Тумана, что-то бы произошло, то они бы нас с девочками не пощадили!»
- Госпожа Осокабе! Прошу простить меня за излишнюю дерзость, но я прошу вас пройти со мной в домик наверху. Я буду очень вам благодарна, если вы пойдёте со мной! – и, присев на корточки, с надеждой взглянула в глаза Макие. Девочка, засмущавшись от пристального взгляда, тихо прошептала: «Хорошо, я пойду с вами». Встав со вздохом облегчения, женщина, захватив так и не открытый пакет с уже остывшим ужином для Макие, уже встала у двери, ожидая девочку. Та в это время, достав из шкафчика, скрытого в стене, коробку с ячейками, и стала раскладывать по ним свои разноцветные таблетки, пилюли и капсулы. На немой вопрос Ююко Макие пояснила, что это необходимые ей пищеварительные элементы и добавки.
- Я прошу прощения, госпожа Осокабе! Но… вы больны?
- Нет, я не больна. Мне просто необходимы эти добавки, чтобы иметь возможность переваривать пищу.
- Но… госпожа Симакадзе и госпожа Хиэй ели нашу пищу, и у них всё было нормально, и они не жаловались… - немного растеряно проговорила женщина.
У Макие немного напряглась спина, и её движения, когда она собирала свою коробку, несколько сбились. Закрыв крышку коробки, девочка развернулась и, смотря в прямо в глаза Ююко, сказала:
- Я не ментальная модель или аватара корабля Тумана. Меня создал мой… мой… профессор Осокабе, и поэтому я ношу его фамилию. Я искусственно созданный ребёнок. Мой… Профессор Осокабе создал меня для того, чтобы я смогла решать сложные инженерные и математические задачи, которые не в состоянии решать имеющиеся в Японии компьютеры, для борьбы с Туманом. Но… профессор Осокабе погиб, и я осталась одна. Уже без него я создала оружие, которое способно нанести урон некоторым, как я сейчас понимаю, кораблям Тумана рангом не выше эсминца. Правительство Центрального района посчитало интересным проект по созданию искусственных людей, и поэтому было необходимо вывезти меня и всю документацию по этому проекту в Центральный район. Но я тогда уже встретилась и с Харуной, и с Киришимой, – тут на лицо Макие скользнула нежная улыбка, а глаза затуманились радостными воспоминаниями, - они стали моими единственными подругами и я полюбила их всем сердцем. И они меня спасли от правительственных войск. В конечном итоге я оказалась на этом острове. Тут мне построили эту лабораторию и исследовательские установки, на которых я сейчас и работаю. У меня есть несколько идей, как улучшить защиту кораблей Тумана.
Ююко услышав это, испуганно прикрыла рот рукой:
- Госпожа Осокабе, то есть вы сейчас помогаете демонам Тумана?
- Они спасли меня! – от возмущения девочка почти выкрикнула эти слова, - Хару-Хару и Киришима спасли меня от людей! Я же не человек! Я специально выращенное существо! Я – монстр, по мнению людей!
Ююко с непониманием смотрела на шумно дышавшую после крика, девочку. Макие, переведя дух, продолжила уже спокойным мелодичным голоском, но от слов, которые услышала женщина, веяло смертельным холодом:
- Мне потом Акаси дала почитать материалы по проекту и переписку чиновников Центрального района. Приказ был вывезти и меня, и оборудование, и документацию. Если бы что-то им помешало, то в любом случае они должны были вывезти документацию, а если бы я стала сопротивляться, то моё тело или его фрагмент. У себя, в Центральном Районе, они хотели бы создать новую расу людей, сверхлюдей, которые бы превосходили бы всех остальных многократно. Из документов я узнала, что из тысяч экспериментов, что проводил профессор Осокабе, удачно сформировалось только 108 эмбрионов, но выжила только я. Я так думала до недавнего времени, – девочка замолкла, и стало слышно, как на берег с шумом накатываются волны. Спустя минуту Макие продолжила:
- Выжило два эмбриона: девочка и мальчик, но у них был разный генетический код, и задачи, которые они должны были решать, были разные. Я создавалась профессором Осокабе как супермощный биологический компьютер. Другой Осокабе должен был быть выдающимся администратором, - она ещё раз замолчала, но тут же продолжила, - Да, я создана первой, и профессор Осокабе изменил генетический код так, что все ресурсы моего организма направлены на работу моего головного мозга, и поэтому мне необходимы эти добавки.
- Я прошу прощения, госпожа Осокабе, но вам только лет семь или восемь, и вы не можете быть сестрой господина Осокабе, премьер-министра Северного района. Ведь ему шестнадцать лет. Теперь понятно, почему он выдающийся администратор, и при нём Северный район наконец-то перестал получать дотации из Центрального района.
Макие криво усмехнулась:
- Мне тоже шестнадцать, но… я только выгляжу на семь лет. И… - девочка нервно вздохнула, - … и Акаси мне сказала, что если верить записям профессора Осокабе, то он ограничил срок моего функционирования,… то есть срок моей жизни. Каков он, Акаси затруднилась ответить, но предположила, что не более 20 лет.
От того что эта девочка знает срок своей жизни и с каким спокойствием говорит, сколько ей осталось жить, с одной стороны Ююко восхищалась ей, а с другой стороны женщине захотелось окружить девочку теплом и заботой.
- Но неужели демоны Тумана не смогут продлить вашу жизнь, госпожа Осокабе?
- Акаси говорила, что есть несколько вариантов: можно будет на квантовом уровне перезапустить генетические механизмы, но это потребует несколько суток работы всех вычислительных мощностей Ремонтной Базы и поставит под угрозу функционирование самой Ремонтной Базы. Можно также создать новое тело, как у аватар кораблей Тумана, но тогда я смогу находиться только на Ремонтной Базе и не смогу покидать её. Акаси уговаривает меня согласится на второй вариант, но я пока не знаю, как поступить.
Ююко не поняла и половины из того, что говорила Макие, но у неё сложилось впечатление, что девочка не особо желает продлить годы своей жизни.
- Госпожа Айсака, я готова! Пойдёмте! - и Макие выбежала в коридорчик, держа в одной руке контейнер с добавками, а в другой – большого плюшевого розового медведя.
Потом был радостный писк Сумирэ, когда она увидела в дверном проёме фигурку Макие, и угощение девочки ужином, а затем совместное мытьё посуды. После ужина девочки стали шумно играть, и Сумирэ каким-то образом умудрилась затащить в их игру и Ююко, и Симакадзе. Затем была не менее шумная и полная брызг, мыльных пузырей и веселого детского смеха вечерняя ванна. Когда все немного угомонились, и чистые и слегка распаренные от горячей воды Минорин и Сумирэ были переодеты в пижамы, Макие начала прощаться и сказала, что пойдёт ночевать в лабораторный корпус, Ююко не ожидая от себя такой дерзости, сказала:
- Макие! Оставаться одному ребенку на берегу небезопасно, - и услышала за спиной ироничное фырканье Симакадзе, - Ты будешь ночевать в этом доме. Это же твой дом?
Девочка даже не стала что-то ей отвечать, её лицо просто светилось от счастья. Как оказалось, в доме есть шкаф с одеждой для госпожи Осокабе, среди которой была тёплая пижамка с кружевными оборками. Отправив Сумирэ и Минорин спать в одну из комнат, Ююко проводила госпожу Осокабе в другую, помогла расправить большую кровать и уложила ту спать. Подоткнув, по вошедшей в её новую жизнь привычке, одеяло, Ююко пожелала госпоже Осокабе спокойной ночи и уже собралась уходить, как негромкий голосок остановил её:
- Госпожа Ююко! Не уходите, пожалуйста! Посидите со мной!
И женщина вернулась. Ююко присела на краешек кровати и посмотрела на Макие, которую явно мучал какой-то вопрос. Женщина первой задала свой, дабы не сидеть с Макие в напряжённой тишине:
- Госпожа Осокабе, вы о чём-то хотели меня спросить?
- Госпожа Айсака! Скажите, вы считаете меня монстром?
Ююко весь вечер задавала себе этот вопрос, изредка поглядывая на веселящуюся вместе с её дочерями девочку. И вот сейчас, ещё раз смотря в глаза, которые в ответ смотрели на неё с надеждой, полуулыбнувшись ответила:
- Госпожа Осокабе, иногда даже люди, родившиеся обычным образом, оказываются настоящими монстрами, и не только по причинам их внешнего вида. Настоящие монстры те, кто считает вас лабораторным опытом чудаковатого учёного и готовы избавиться от вас, если вы их не будете устраивать, - Ююко вдруг наклонилась и поцеловала девочку в лоб, - А для меня вы просто девочка 7 лет, почти ровесница моей старшей дочери. И я надеюсь, вы подружитесь с моими дочерьми.
Макие неловко повернулась набок и, обхватив своими ручками руку Ююко, уткнулась в её плечо и прошептала: "Спасибо". Наступившую тишину в спальне нарушило только несколько всхлипываний, и женщина тихонько погладила по голове девочку.
- Спасибо вам, госпожа Ююко… Мне давно не было так хорошо… Я, когда была ещё маленькой, вот так любила засыпать с п… профессором Осокабе… Мне было тогда так хорошо и спокойно, что я засыпала очень быстро… и прошу вас зовите меня просто Макие…
- Хорошо, Макие. А ты любила профессора Осокабе… твоего… папу?
- … Да. Он был очень добр ко мне. И я думаю, что в последнее время, перед своей гибелью, он стал любить меня уже не как своё изобретение, а как свою дочь… - и Макие тихонько заплакала, а Ююко продолжила гладить ту по голове, успокаивая. И обе не заметили, как уснули после напряженного дня. Посереди ночи Ююко несколько раз будили: первой пришла Сумирэ, таща за собой своё одеяло. Затем пришла Минори, так как замерзла, потому что одеяло было одно на двоих. Под утро в кровать забралась Симакадзе, буркнув под нос, что ей почему-то одиноко, и она тоже замёрзла.
Первые солнечные лучи, ворвавшиеся в эту комнату, осветили сопящую во сне аватару эскадренного миноносца «Симакадзе», лежащую на боку, и Минорин, охватившую её со спины. Сумирэ спала, раскинув ноги и руки в разные стороны и закинув их на мать и Минорин. А Макие так и спала, обхватив руку Ююко. Солнечные лучи самую первую разбудили Сумирэ, которая тут же начала будить всех остальных, ползая по ним и тормоша каждую в отдельности. И начался новый день на этом маленьком острове.
В их маленькой общине вскоре сложился почти райский порядок вещей. Все вместе готовили завтрак, потом шли на побережье, где девочки играли, а Макие проводила свои эксперименты в лабораторном корпусе, иногда ей там помогала Симакадзе. Если день был пасмурный, или на остров накатывал шторм, то они весь день сидели в домике, занимая себя играми и рассказами. А вечером они ужинали и шли спать по разным комнатам, но утром все всё равно собирались около Ююко.
***
В один из дней, за завтраком раздался мелодичный звук вызова из браслета на руки Макие и перед ней развернулся экран с сообщением. Все с вопросом посмотрели на Макие.
- К нам сегодня придёт Флагман Второго Восточного Флота линейный крейсер «Конго». И Симакадзе, у тебя сегодня заканчивается срок твоего ареста, и с Флагманом прибудет эсминец «Симакадзе».
И тут же начался сущий бедлам. Макие отнеслась к этому сообщению абсолютно индифферентно. Симакадзе тут же начала заваливать Ююко различными просьбами и приказаниями. Сумирэ, предчувствуя начало новых изменений, начала бегать с громкими криками по домику, периодически щипая и щекоча Минорин, которая начала бегать за Сумирэ в попытках отомстить. Затем в эту беготню и крики была вовлечена Макие. И вскоре Сумирэ была схвачена объединёнными силами Минорин и Макие, и усажена для успокоения на стул.
Симакадзе вскоре немного успокоилась, и они с Ююко договорились об организации мероприятия по встрече Флагмана. К этому процессу были привлечены девочки, и вскоре вовсю закипела работа на кухне.
***
Из-за высокого скалистого мыса в бухту зашёл большой чёрный корабль с ужасающими знаками, которые вспыхивали и тускнели адским пламенем, подчиняясь какому-то внутреннему ритму. За этим черным кораблем шёл другой, меньше, но так же украшенный замысловатыми, светящимися узорами. Эти корабли на берегу, в самом начале пирса встречала девушка в форменном кителе и женщина в традиционной юкате. Большой корабль остановился у окончания пирса, а малый корабль закончил свое движение на середине, где глубина ещё позволяла ему беспроблемно пришвартоваться. Из-за женщины показалась голова девочки, а когда корабли замерли, девочка вышла вперёд и, замерев на секунду, пошла по пирсу к большому кораблю. Вслед за девочкой пошла и девушка в кителе, проходя вдоль малого корабля, коснулась борта его своей рукой, и от этого прикосновения на мгновение ярким светом вспыхнули узоры на бортах. За девушкой семенила женщина, низко склонив голову. Когда она подняла свои глаза, от окончания пирса к ним уже шла, негромко постукивая по поверхности пирса каблучками туфелек, высокая, стройная, белокурая девушка в шикарном вечернем платье, с длинным шлейфом. А за девушкой шёл непринужденной походкой… мужчина в джинсовом костюме.
«Э-э-э-э… Мужчина...? Гайдзин...? Это какой-то новый демон Тумана?»
