Прикладная Демонология в векторном переложении

      — Сестра Асия! — всплеснула руками открывшая дверь старушка. — Я же сказала, что вы можете оставаться здесь сколько угодно!       Одетая в простой, даже не подпоясанный, подрясник – длинное, до пят, церковное нижнее одеяние с глухим воротом и узкими рукавами, ушитое в талии и расширяющейся колоколом в нижней части – девушка посмотрела на вошедшую старушку через плечо. В этот момент девушка в подряснике изо всех сил давила на крышку дорожного чемодана, одной рукой пытаясь сдвинуть заевшую молнию, поэтому обернуться к вошедшей целиком не было никакой возможности.       — Сеньора Литиция, — устало вздохнула девушка. — Я ведь говорила, что меня больше не надо называть сестрой. Меня отлучили от церкви.       Названая сеньорой Литицей старушка тяжело и грустно вздохнула, словно бабушка, ругающая нерадивую внучку:       — И это совершеннейшая глупость, моя дорогая. Я ещё никогда в жизни, а пожила я очень и очень долго, так вот никогда в жизни не видела я более истовой христианки, чем вы, сестра Асия.       — Сеньора Литиция… — не найдя слов, бывшая сестра польщённо покраснела.       — У вас всё в порядке? — донёсся из-за спины старушки третий голос.       Он был довольно хриплый, казался болезненным, и приближался вместе со скрипом ступеней на лестнице.       — Ах, я совсем забыла сказать! — снова всплеснула руками старушка. — К вам пришёл посетитель, сестра Асия.       — Посетитель? — удивилась девушка.       — Священник! — многозначительно уточнила сеньора Литиция.       — Ах! — воскликнула сестра Асия, распахивая чемодан. — Куда же я дела клобук?       С таким трудом уложенные в чемодан немногочисленные пожитки полетели в стороны.       От дверей донеслось деликатное покашливание. Мужским голосом.       Роющаяся в чемодане девушка испугано пискнула и замерла, медленно оборачиваясь.       В дверях стоял парень. Он был низкорослым, казалось даже ниже самой Асии, но при этом был строен и подтянут. Если бы не одеяние, то с первого взгляда его можно было бы принять за пятнадцатилетнего мальчишку. На нём была одета простая повседневная дзимарра без окантовки, пошитая таким образом, что скорее напоминала пальто, но поверх неё была накинута фиолетовая стола. Обратив внимание на столу, которую миряне часто путают с расшитым шарфом, Асия сразу поняла, что перед ней был протестантский священник.       Впрочем, это всё ещё был священник, поэтому, следуя вбитой за годы служения привычке, подкреплённой стимулом в виде исповедальной, если она правильно прочитала молитвы, столы, Асия поднялась, выпрямилась, шагнула было навстречу, чтобы приложиться к руке священника, но вовремя одёрнула себя и лишь поклонилась:       — Простите, преподобный отец, я неподобающе одета.       — В благодати своей, Господь простит всех нас, сестра Асия, — явно автоматически откликнулся священник.       — Невместно говорить такое, преподобный отец, — осторожно начала девушка, — но более меня не следует называть сестрою, меня отлучили от церкви три дня тому…       — Да, я слышал об этом, — перебил девушку священник. — И потому я здесь.       Прерванная на середине фразы, бывшая сестра в удивлении приоткрыла рот и только теперь посмотрела в лицо священника. Она ожидала увидеть там насмешку, может быть отвращение, но к своему удивлению, нашла лишь соучастие.       И, несмотря на приличествующее священнику благоденствие, Асия не могла отделаться от мысли, что перед ней стоит ребёнок, ради шутки одетый в дзимарру священника. Странная татуировка под глазом и многочисленные серьги лишь усиливали впечатление.       Однако, стола на нём была самая настоящая, спутать, особенно с такого расстояния, было невозможно.       — Я слышал, что тебя отлучили от церкви за проступок, сестра Асия, — мягким голосом продолжил священник. — Но ещё я слышал, как многие говорят, что благостней тебя не встречали ещё христианок.       Сестра Асия снова опустила взгляд, краснея от смущения. Священник бросил хитрый взгляд на стоящую рядом сеньору Литицию, с явным намёком, и старушка, подобно молодой девушке, точно так же потупила взгляд и покраснела.       Священник кашлянул:       — Как я и говорил, именно поэтому меня прислали сюда, сестра Асия. Прислали, чтобы я внимательно выслушал каждую из сторон и вынес собственный вердикт, от имени нашего Епископата.       — Собственный вердикт? — удивлённо переспросила девушка, не веря ушам своим.       — Я слышал людей, — спокойно произнёс священник. — Я слышал пресвитеров. Теперь мне следует услышать тебя, сестра Асия. Не хочешь ли ты исповедаться? Облегчить свою душу?       Смотря на стоящего перед ней священника, девушка не могла до конца поверить в происходящее. О ней не вспомнил ни один прихожанин, ранее боготворивший её, словно она никого больше не заботила. Она думала, что все вокруг отвернулись от неё.       Но теперь к ней пришёл этот пастор и просто предложил ей исповедаться!       Против воли, по щекам Асии побежали редкие слёзы. Но это были не слёзы отчаяния, что текли там прежде. Сейчас это были слёзы облегчения.       Священник бросил короткий выразительный взгляд на сеньору Литицию и шагнул вперёд, размашисто перекрещивая плачущую девушку и едва слышно бормоча благословение на латыни. Понятливая старушка, видя эту картину, как можно тише вышла в коридор и плотно закрыла за собой дверь.       Чуть слышно всхлипнув, Асия опустилась перед священником на колени.       Слова полились из неё непрерывным потоком.       Девушка рассказывала о маленькой девочке, что родилась где-то в Европе. О девочке, которую ещё младенцем бросили родители, а потому она росла в маленьком монастыре-приюте для беспризорных детей. Обладая сильной верой в Бога, девочка обнаружила в себе особую силу ещё в детстве, однажды исцелив раненого щенка. О настоятельнице монастыря, случайно ставшей свидетелем этого чуда. О том, как изменилась с того момента жизнь девочки. О том, как она переехала в Ватикан, где за исцеляющие способности её прозвали Святой Девой. Как она использовала свою силу и исцеляла множество прихожан.       О том, как все говорили, что она – посланница божья. Как слухи распространялись и рождали новые слухи. Не успела девочка заметить, как была уже известна по всему миру как Святая Дева. Она не выказывала ни недовольства, ни претензий.       Она рассказывала, что люди из церкви были доброжелательны, о том, что сама она любила исцелять других. Более того – чувствовала себя счастливой, потому что её сила приносила пользу.       Она рассказывала, как была благодарна Богу, который наделил её этой силой.       Рассказывала, что, не смотря на то, как ей было немного одиноко, ведь у неё не было ни друзей, ни собеседников, ибо все ею дорожили и хорошо к ней относились, на неё смотрели, как на нечто богоподобное. Она говорила, что в ней видели не человека, а лишь инструмент, способный исцелять других.       Она рассказала, как однажды все изменилось. Как по случайности ей удалось излечить демона. Девочка думала, что это не важно, будь он демон или ещё кто, что, если кто-то страдает от ран, его нужно вылечить. Ею руководила безграничная доброта, так она говорила. Но именно это изменило её жизнь навсегда.       Она рассказала, как один из настоятелей увидел эту картину и слух об инциденте быстро разошёлся. Епископы были шокированы подобной новостью.       По её словам, в церкви были и другие люди, способные исцелять. Но исцелять также и демонов никому не было под силу.       Она считала, что в церкви даже представить не могли, что есть сила, способная исцелять демонов или падших ангелов       И, по её словам, девочку, доселе почитаемую и называемую Святой Девой, теперь боялись и проклинали как "ведьму".       Священник выслушал коленопреклонённую девушку с непроницаемым лицом. Когда она закончила говорить и робко подняла взгляд на пастора, тот лишь слегка прикрыл глаза. Руки священника зашарили по складкам повседневной дзимарры, пока не наткнулись на карман, из которого выудили на свет пачку дешёвых сигарет.       Пастор ударил согнутым пальцем по дну пачки, встряхнул, и вытянул зубами сигарету. Из другого кармана появилась металлическая зажигалка с выгравированными на ней священными письменами. Со звонким металлическим щелчком откинулась крышечка, скрежетнуло колёсико, и священник закурил, глубоко затягиваясь.       С тяжёлым, грустным выдохом, он выпустил вниз длинную струю сигаретного дыма.       — Как лицемерно, — прошептал он, качая головой.       По спине Асии пробежали мурашки от понимания. Сцепив руки в молитвенном жесте, вся сжавшись и опустив голову, девушка уставилась в пол прямо перед собой:       — Наверное, я просто недостаточно усердно молилась, — тихо прошептала она.       — Если ты считаешь, что молилась недостаточно, — от жёсткого голоса священника плечи девушки вздрогнули, а сама она сжалась ещё больше в ожидании болезненного вердикта, — то тебе просто следует молиться больше.       Готовая вновь расплакаться, девушка кивнула, втянув голову в плечи.       — Но знаешь, сестра Асия, — произнёс священник гораздо мягче, и девушка, встрепенувшись, вновь подняла голову, не веря собственным ушам. — Нельзя отлучить от церкви просто за то, что ты мало молилась.       — Я исцелила демона, преподобный отец, — робко напомнила девушка.       — Исцелила, — утвердительно произнёс он в ответ. — Но ты раскаялась. Верно, ты можешь согрешить по незнанию, и незнание не делает грех менее тяжким. Куда более тяжкий твой грех – лицемерие. Лицемерие твоё в том, что ты до сих пор не приняла ошибку свою. Помощь демонам, врагам Божьим, есть грех. И грех этот должен искуплён быть. Но в благодати своей Господь всепрощающ. И лишь из-за единственного греха поверить, будто ты встала супротив Господа нашего…       — Но это случилось, — тихо произнесла Асия, опять склоняя голову, чтобы прикрыть от взгляда священника за золотистой чёлкой глаза, в которых вновь начала собираться влага. — В это поверили. Меня отлучили от церкви, преподобный отец. Я больше не…       Слова девушки прервал палец священника. Неуловимо быстрым движением пастор опустился перед Асией на колено и выбросил вперёд руку, останавливая готовые сорваться с её губ слова. Поднятый этим движением порыв воздуха швырнул в лицо девушки запах сигаретного дыма.       Священник посмотрел поперхнувшейся девушке прямо в глаза с суровой уверенностью, которой не было в его взгляде ещё секунду назад. Тяжёлым, веским голосом, глядя в глаза девушки немигающим взглядом, пастор произнёс:       — Тебя могут отлучить от Церкви, сестра Асия. От Господа тебя отлучить не в силах никто. Ты добровольно принимаешь на себя крест служения с помазанием, и лишь ты, добровольно, можешь снять с себя этот крест.       — Но у меня отняли крест, преподобный отец… — тихо прошептала девушка.       Тяжело вздохнув, выпустив при этом клубы дыма через стиснутые зубы, пастор поднялся в полный рост, и вновь зашарил по карманам.       — Крест лишь символ, — произнёс священник. — Его можно отобрать силой, его даже можно потерять. Это всё лишь обстоятельства. Только если ты сама, добровольно отказываешься от креста, лишь тогда это имеет значение.       Из глубины кармана пастор достал простой деревянный крест на обычном витом кожаном шнурке.       — Это простой крест послушника, — с ностальгической улыбкой произнёс священник. — Его освятили в Соборе Святого Павла, и я сам носил его до недавнего времени, пока не… в любом случае, возьми.       Асия шокировано смотрела на крест, который ей протягивал пастор. До этого она была уверена, что отлучение прекратило её прежнюю жизнь, что более она не будет так близка к Богу, но теперь словно всё менялось вновь. Словно испытание, посланное ей Господом, завершилось, и она вновь возвращалась в лоно церкви.       — Знаю, я просто отдаю тебе свой крестик, — заговорил пастор, видя её колебания. — Ты сейчас отлучена от Римско-Католической Церкви, это верно, и с этим я ничего не могу поделать. Но я могу дать тебе свой крест, я могу вновь крестить тебя. Хоть я и англиканский священник, но я всё ещё христианский священник, и служу тому же самому Господу, различаются лишь обряды. Я отправлю тебя в Лондон, в Собор Святого Георгия. Епископ мне точно не откажет, и там тебя смогут вновь окрестить. Тогда всё будет так, как и должно быть, сестра Асия.       Вновь услышав, как преподобный отец называет её «сестрой», девушка, наконец, поверила. Поверила, что выпавшие на её долю испытания закончились, поверила, что она вновь частичка Бога.       «Нет», — подумала Асия. — «Я всегда была частичкой Господа, преподобный отец прав, и меня отлучили лишь от Церкви, но не от Господа!»       Девушка уверенно протянула руку и взяла крестик из рук пастора.       Поцеловав простое деревянное распятие, она завела руки за голову и туго завязала шнурок, подвешивая крестик прямо между ключиц, туда же, где был прежний.       Стоящий перед Асией священник вновь размашисто перекрестил девушку и тихо прошептал короткую, приличествующую случаю молитву.       Непроизвольно по щекам девушки вновь потекли слёзы. Она, не отрываясь, смотрела в лицо священника, стараясь запомнить мельчайшие детали, стараясь сохранить этот момент в самой глубине своего сердца, пока скапливающая влага не затуманила взор.       Глядя на девушку с тёплой, отеческой улыбкой, пастор глубоко затянулся и произнёс:       — Думаю, тебе надо дать время, чтобы собраться, сестра Асия. Нужно отправить тебя в Лондон как можно скорее, чтобы не терзать твоё сердце подобным подвешенным состоянием. Я подожду за дверью, не буду тебе мешать.       Следуя собственным словам, священник развернулся и быстро покинул комнату. Закрыв за собой дверь, он устало привалился к ней спиной и глубоко затянулся.       — Как она? — шёпотом спросила сеньора Литиция.       Всё это время старушка стояла рядом, не решаясь подслушивать, но и боясь отойти. Она очень переживала за свою молодую постоялицу.       Прислонившийся к двери пастор с усталым выдохом выпустил струю дыма, но на этот раз вверх, прямо под потолок.       — Лучше, — так же шёпотом ответил он. — Ей явно немного лучше. Не волнуйтесь, я прослежу за тем, чтобы с ней всё было хорошо. Я просто не могу пройти мимо, услышав всю эту историю. Хотя я и повидал…       Оборвав себя на полуслове, священник снова глубоко затянулся, а услышавшая недосказанность сеньора Литиция не посмела переспрашивать.       Копошение за дверью продолжалось недолго.       Выскочившая за дверь с чемоданом наперевес девушка испуганно огляделась и лишь встретившись взглядом с преподобным отцом успокоилась. Пальцы свободной руки невольно погладили простой деревянный крестик, подвешенный меж ключиц. Где-то в глубине души Асия словно всё ещё боялась, что исповедовавший её священник исчезнет в клубах сигаретного дыма, подобно утреннему сну.       — Пойдём, сестра Асия, — просто произнёс священник.       — Да, преподобный отец, — потупилась девушка.       Провожаемые счастливыми слезами сеньоры Литиции, двое христиан вышли на улицу. Там они уже направились было к припаркованной неподалёку машине, как путь им преградили трое других священников.       Асия замешкалась, разглядывая их. С одной стороны, они были одеты как подобает странствующим монахам, но с другой… они выглядели словно огородные пугала. Стоящий рядом нахмурившийся пастор, всё ещё держащий в зубах сигарету, несмотря на перешитую дзимарру, не смотря на небрежно наброшенную столу, выглядел именно странствующим священником, пусть и похожим на ребёнка. Эти же трое выглядели словно малолетние косплееры.       — Идём с нами, Асия Аргенто, — сквозь зубы процедил один из них. — Нашей церкви нужна твоя сила.       Стоящий за его плечом, высокий и плечистый, светловолосый и намотавший столу на шею, словно она действительно была шарфом, презрительным взглядом оглядел стоящего рядом с Асией священника и угрожающе пробасил:       — А ты свали отсюда.       Для наглядности, плечистый шагнул вперёд и с размаха толкнул пастора в плечо, да так, что священнику пришлось сделать шаг назад, чтобы сохранить равновесие. Но сигарета из его рта всё же выпала.       На мгновение в глазах мальчика-священника мелькнула жажда убийства, обещающая пропекание на медленном огне Ада, но пастор лишь поднял руки в молитвенном жесте и тихо произнёс:       — В благости своей, Господь, да не оставит эти недалёкие умы и их падшие грешные души…       — Ты кого тупым назвал, э? — всполошился третий, низкий, вертлявый, с вечно бегающими глазками.       Пастор, выглядящий как мальчишка, зашарил по складкам дзимарры.       — Я так не говорил, — укоризненно уточнил он, доставая пачку сигарет.       — Ты думаешь, я настолько туп, что не пойму подтекст?       Щёлкнула крышечка, скрежетнуло колёсико. Мальчик-священник тщательно прикурил сигарету и сделал глубокую затяжку.       — Да, я так и думал, — произнёс он с непроницаемым лицом. — Я вообще удивлён, что тебе знакомо слово «подтекст», честно говоря.       — Ты нарываешься, еретик? — вспылил плечистый.       — Заканчивайте балаган, — всё так же, сквозь зубы, процедил лидер троицы. — Мы здесь чтобы забрать Аргенту в нашу церковь, а не для разборок. Просто по-быстрому кончайте этого и пойдём. А ты, — обратился он уже к Асии, — пойдёшь с нами.       Плечистый и вертлявый понятливо кивнули, и качнулись в направлении к пастору, а их лидер уже протянул руку, чтобы ухватить сестру за плечо…       — F D A L W I L.       … и отшатнулся назад от выросшей между ним и девушкой стеной огня.       — Эй, какого дьявола… — удивлённо пробасил здоровяк.       — Пацан – грёбанный протестантский ведьмак, — пояснил своему товарищу вертлявый, доставая откуда-то из-под сутаны рукоять меча. — Неудачно напоролись. Соберись, он опасен!       Названный протестантским ведьмаком мальчик, глубоко затянулся и выпустил в небо длинную струю сигаретного дыма.       — А вы – беглые экзорцисты, — со всё тем же непроницаемым лицом заключил он.       — Я бы сказал, что мы теперь тоже что-то вроде протестантов, — пояснил задумчиво разглядывающий священника лидер троицы.       — Просто предатели веры, — категорично ответил мальчик.       — Слушай, пацан, — потеплевшим тоном заговорил вертлявый, — мы сюда не за тобой пришли. Отдай нам Аргенто и мы тебя не видели, ты нас не видел.       Из рукояти меча вырвались искры, в воздухе раздалось гудение. Теперь у рукояти меча было лезвие – белое и светящееся, словно сотканное из чистого света.       — Иначе… ну ты же понимаешь… — пробасил здоровяк, доставая из-за спины револьвер.       — Сестра Асия, — невозмутимо произнёс священник, — носит крест Англиканской Церкви. И покуда это так, она под защитой Англиканской Церкви. Под моей защитой.       — Преподобный отец… — растерянно прошептала девушка.       — Значит, ты просто здесь сдохнешь, — пожал плечами вертлявый.       Его взгляд изменился, перестал бегать по сторонам. Теперь он непрерывно смотрел на своего противника. Не в глаза, не на руки, а словно сквозь его тело. Это был отрешённый взгляд профессионального убийцы.       — Если всё дело лишь в крестике, — неожиданно подал голос лидер троицы, — то Аргенто может просто его снять. Тогда ни один священник здесь не пострадает, и все разойдутся миром.       — Снять? — непонимающе посмотрела девушка на фальшивого священника.       Руки Асии непроизвольно сомкнулись на простом деревянном крестике, висевшем между ключиц.       Сухим стуком отозвался упавший на мостовую чемодан.       — Верно, — улыбнулся лидер троицы. — Просто сними с себя крест и тогда никто здесь не пострадает.       «Крест лишь символ», — пронеслись в голове девушки слова священника. — «Его можно отобрать силой, его даже можно потерять. Это всё лишь обстоятельства.»       — Снять с себя крест? — снова переспросила Асия.       В уголках глаз девушки непроизвольно начали скапливаться слезинки.       — Так просто, верно? — добродушно улыбнулся лидер фальшивых священников. — И никто не пострадает! Ну же!       «Только если ты сама, добровольно отказываешься от креста, лишь тогда это имеет значение.»       — Я никогда не откажусь от креста! — уверенно заявила Асия Аргенто. — Я никогда не откажусь от Господа нашего! Ни при каких обстоятельствах!       — Правильный ответ, сестра Асия! — тихо прошептал улыбнувшийся пастор, выглядящий словно мальчик.       Добродушное выражение лица слетело с лица лидера фальшивых священников, оставляя на месте себя абсолютное безразличие.       — Значит, плохой вариант… — произнёс он лишённым эмоций голосом.       И в этот же момент вертлявый фальшивый священник сорвался с места на бег.       — F D A L W I L, — скороговоркой выплюнул похожий на пастора мальчик, не выпуская, впрочем, сигареты изо рта.       Едва услышав первый звук, вертлявый скакнул в сторону, и принялся "качать маятник", делая быстрые шаги влево и вправо. Пастор следил за движениями противника не отрываясь, и когда последний звук вылетел через сжимающие сигарету зубы, он всё ещё смотрел фальшивому священнику прямо в глаза.       — Какого дьявола? — удивлённо выдохнул ошарашенный здоровяк.       А вертлявый закричал не своим голосом, срывая связки.       Огненная черта, прочертившаяся от пастора к фальшивому священнику, оканчивалась прямо на лице, похожем на крысиное. Он горел. Не просто загорелась часть его одежды, имитирующей одежду священника, он горел целиком, словно облитый нефтью факел. Горели его волосы, его кожа, даже из его рта вырывались язычки пламени.       Пастор, похожий на мальчика, перевёл взгляд на косящего под священника здоровяка.       — Стреляй, идиот, — равнодушным голосом произнёс лидер, неизвестно как появившийся за спиной святого отца.       Занесённый для удара кулак фальшивого священника был объят сотнями крошечных молний.       — G A S T T H. T F I A S T R I C!       В руке пастора соткался меч из пламени, и в эту же секунду им был нанесён удар. Фальшивый священник увидел это и успел увернуться от меча.       Почти.       Лишь кончик меча задел край одеяния, но в месте соприкосновения мгновенно вспух огненный шар и взорвался с оглушительным звуком.       Вскрикнувший фальшивый священник отлетел на несколько метров. Его одежда была разорвана, а оголённые участки кожи покрылись уродливыми ожоговыми волдырями и струпьями обугленной кожи.       По дзимарре пастора змеились крошечные молнии – фальшивый священник всё же успел нанести свой удар. Однако, молнии безвредно стекли по одежде на землю, поднимая едва заметные облачка пара из мостовой.       В следующее лязгнул проворачивающийся барабан.       Тело святого отца окутал рой ярко светящихся золотистых частиц.       Несколько мгновений пастор недвижимо стоял в этом рое, а потом облако света рассеялось. Без всякого вреда.       Пастор перевёл взгляд на оставшегося фальшивого священника.       — Вот дьявол! — выругался тот. — Послушай, не надо, а? Я просто выполня…       — F D A L W I L.       — Не-е-ет! — закричал горящий заживо здоровяк.       Сквозь крики прорвались звуки громких хлопков. Ритмичных. Неспешных.       — Браво, браво! — воскликнул подходящий к месту боя ещё один священник, не переставая аплодировать. — Быстро и безжалостно! Это воистину поражает!       Новый священник выглядел как настоящий священник. Его одежда была безупречна, манера держаться скромна, а поверх правильно накинутой чистой фелони кустилась роскошная седая борода.       — Англиканская Церковь воистину поражает! Ваши епископы не просто очень своевременно среагировали, они даже предсказали моё появление и предусмотрительно прислали очень талантливого молодого человека… Нецессариус, верно?       Священник, похожий на мальчика, смотрел на священника, похожего на старика, равнодушно. Лишь затяжку сделал чуть более глубокой, но это легко можно было списать на только что закончившийся бой.       — Тебе говорили, что курение убивает нас, дитя моё?       Раздражённый выдох сопровождался струёй сигаретного дыма, опустившегося к самой мостовой.       — Мы уезжаем, сестра Асия.       — Да, преподобный отец, — неуверенно согласилась девушка.       Похожий на мальчика пастор осмотрел девушку внимательным взглядом и нахмурился. Её руки дрожали, а дыхание заметно участилось. Шок начал проходить.       «Не вовремя», — мелькнула у священника мысль.       — Ты же понимаешь, что мы не можем отпустить вас, дитя?       Никто из троих так и не двинулся с места. На тихий стон, донёсшийся от обгорелого тела позади, отреагировала лишь девушка. Её лицо слегка побледнело.       — Я в любом случае вернусь, — всё тем же добродушным голосом продолжил седобородый. — И в любом случае приведу с собой Асию Аргенто, лживую святую. Буде добровольно иль силой, лишь ей решать сие. Буде ль сгинешь ты при этом здесь, дитя моё, решать сие тебе.       — Я уже сказал, — безэмоционально уточнил похожий на мальчика рыжеволосый пастор, — сестра Асия под моей защитой.       — Одумайся, дитя, — словно дедушка, выговаривающий внуку, покачал головой священник. — Я дам тебе ещё один, последний шанс. Узри же!       За спиной седобородого священника неожиданно распахнулись крылья. Тихая улочка, казалось, осветилась потусторонним светом. Несколько перьев, подхваченных порывом ветра, закружились в воздухе.       Угольно-чёрных перьев.       Стоящий перед девушкой, которую называли святой, и священником, выглядящим как мальчик, старец, одетый словно благочестивый священник, распахнул крылья, чёрные как смоль.       — Ангел! — ахнула Асия Аргенто.       — Падший ангел, — сквозь зубы уточнил похожий на мальчика священник.       — Хоть и падший, — добродушно пояснил фальшивый старец, — но я всё ещё переполнен силой ангелов. Ты же понимаешь, дитя? Тебе не выстоять против меня. Не выжить. Отступись!       — Почему только сейчас? — внезапно спросил мальчик.       — Что? — недоумённо склонил голову набок падший ангел.       — Почему ты явился только сейчас?       — Я наблюдал за тобой, дитя, — как само собой разумеющееся ответил старец.       — Если бы ты пришёл раньше, те трое, возможно, были бы спасены.       — Мусор! — скривился падший ангел. — Не более, чем бесполезный мусор. Легко подобрать, легко доработать, легко заменить. И сотня таких не стоит одного оперативника Церкви Нецессариуса.       — И ты, значит, избавился от мусора? — мрачно уточнил священник, похожий на мальчика.       — Самым эффективным способом, — с улыбкой ответил священник, похожий на старца. — Ведь теперь я знаю, на что ты способен, и как с тобой справиться. Знаю, твои силы, знаю твои слабости. Ты обречён на поражение, ребёнок из Нецессариуса.       — Так просто отбросить своих единоверцев…       — Если для победы приходится подвергнуть мусор вторичной переработке… — иронично улыбнулся падший ангел, — Что же, быть посему!       — Отвратительно! — процедил сквозь зубы мальчик.       — Сдавайся, — прервал его фальшивый священник. — Переговоров не будет. Либо ты погибнешь, и я заберу лживую святую, либо я просто заберу лживую святую, а потом мы сможем о многом с тобою поговорить. Я ценю идеализм в собеседниках. Обожаю ломать веру идеалистов!       — Отдать сестру Асию кому-то вроде тебя? — с презрением уточнил мальчик. — Покуда она под защитой Англиканской Церкви, покуда несёт крест Святого Георгия, этому не бывать.       — Что же, — с притворным разочарованием развёл руками падший ангел. — Значит остаётся лишь один вариант.       Пастор, похожий на мальчика, тоже развёл руки в стороны. Сквозь сжимающие сигарету зубы раздались звуки сокращённого заклинания:       — G A S T T H. T F I A S T R I C!       Из правой ладони священника вырвались языки алого огня и затанцевали друг с другом, сплетаясь в меч из чистого пламени. И в то же время в его левой руке такой же меч сплетался из бело-голубых языков пламени.       С низким, пробирающим до костей гулом, похожим на жужжание тысяч пчёл, в воздухе вокруг падшего ангела появились тысячи ослепительно-ярких искр. Эти искры закружились вокруг, образовывая маленький смерч, вытянутый сверху вниз. Уплотняясь и уплотняясь, смерч из света обрёл законченную форму, затвердел и превратился в сотканное из света копьё.       Священник и падший ангел приготовились к бою одновременно.       Ослепительно-яркое копьё света и обжигающе-раскалённые огненные клинки были направлены друг на друга.       Падший ангел швырнул копьё с невероятной силой, Асии даже показалось, что копьё превратилось в луч света, ослепительный настолько, что сестра прикрыла глаза.       — Кха!       Наполненный болью голос пастора раздался прямо перед ней.       Асия открыла глаза и увидела перед собой спину мальчика, окутанную роем ярко светящихся золотистых частиц. Несколько мгновений пастор, пошатываясь, стоял в этом рое, а потом облако света рассеялось. На угольно-чёрной дзимарре не осталось ни следа, но Асия не была уверена в этом. Она смотрела на священника со спины и не видела его лица.       — Атаковать беззащитную сестру? — произнёс пастор, сплёвывая кровь. — Это так низко.       — Преподобный отец! — воскликнула осознавшая ситуацию сестра. — Что с вами, вы ранены?       — Ничего особенного, — отмахнулся тот, стараясь не кривиться от боли. — Похоже моё тело ещё не совсем готово к передвижениям с такой скоростью.       Попытавшись сделать шаг, маг лишь охнул и опустился на колено, на этот раз не удержав болезненную гримассу.       Стоящая за спиной священника девушка согнала с лица испуганное выражение, кивнула сама себе и подняла руки, объятые потусторонним зеленоватым свечением.       — Похоже на множество порванных связок, вывихи и многочисленные травмы мышц, — немного отстранённым голосом произнесла она. — Вы слишком беспечны, святой отец.       Прошла секунда и пастор вновь смог сделать глубокий вдох.       — Двигался слишком быстро, — безмятежно произнёс он, поднимаясь на ноги.       Падший ангел молча сорвался с места, на огромной скорости описывая дугу вокруг священника и его подзащитной, удерживая неизменную дистанцию. С низкочастотным гулом в его руке соткалось новое копьё.       В какой-то момент крылатый фальшивый священник внезапно взмахнул крыльями гораздо сильнее, поднимая на земле маленькие воздушные вихри, и резко взмыл на высоту нескольких метров, и уже оттуда швырнул световое копьё.       Пастор сделал быстрый подшаг и взмахнул рукой. Сотканный из бело-голубого огня меч встретился с копьём застывшего света и раздался взрыв. В лицо Асии пахнуло нестерпимым жаром, но она не посмела зажмуриться во второй раз.       Не тогда, когда её снова защищает преподобный отец.       Столкновение сотканного из света копья с огненным мечом породило взрыв, и взаимно уничтожило и меч и копьё, однако огненный меч практически в ту же секунд соткался из огня заново.       — Раздражает! — выкрикнул падший ангел, создавая и запуская вверх одно за другим два копья света.       — Пригнись! — прикрикнул на Асию пастор, хватая девушку за воротник и утягивая вниз.       Копья света, вместо того чтобы пронзить спину девушки, превратились в потоки света, разбившиеся об одежду священника.       — Снова это? — раздражённо пробормотал падший.       — Какого дьявола у тебя такая раздражающая защита? — прокричал фальшивый священник, повышая голос.       — Что-то не так? — ухмыльнулся вновь выпрямившийся пастор. — Ты всегда должен быть готов встретить кого-то, кто способен играючи развеять самое сильное твоё заклинание. Например, просто задев его рукой.       — Ты действительно раздражаешь! — скривился в ответ падший ангел.       Из искр света за его спиной начали медленно сплетаться новые копья. Да, в этот раз процесс шёл гораздо медленнее, но это с лихвой компенсировалось количеством.       — Похоже, у меня не осталось выбора, — выдохнул пастор сквозь сжатые зубы. — Моё магическое имя Фортис Девятьсот Тридцать Один.       — Магическое имя? — хмыкнул падший ангел. — Что за чушь?       — Это значит, — спокойно ответил Стейл, — что я собираюсь уничтожить тебя.       — Уничтожить? — лицо ангела расплылось в глумливой усмешке. — Как же ты собираешься сделать это, человечишка?       — С Божьей помощью, и помощью Святых, — произнёс возвращающий себе спокойное выражение лица мальчик.       — Бог мёртв, идиота кусок! — вспылил падший.       — FDABS! — выкрикнул священник прежде, чем рванувший в атаку падший приблизился, и тому пришлось снова отскочить на безопасное расстояние, чтобы не попасть во вспыхнувшую вокруг христиан огненную сферу. Но не успевшие затормозить копья света влетели в эту сферу и взорвались. Впрочем, оставалось ещё несколько десятков копий.       — Хорошо, что я подготовился заранее, — спокойно произнёс священник после долгой затяжки.       — И как же ты подготовился? — ехидно спросил падший.       — Если мыслить рационально, — внезапно решил пояснить пастор, — то ты мало чем отличаешься от ведьм и колдунов. Да, ты сильнее, быстрее, и у тебя есть крылья. Но тебя можно считать всего лишь улучшенной версией ведьмы. Поэтому заниматься тобой должен охотник на ведьм, а не экзорцист.       — Вот щас вообще обидно было, — злобно оскалился падший ангел.       Священник не ответил. Погасив один из своих мечей, он вынул изо рта сигарету, чтобы ничего не мешало дикции, и запел заклинание:       — (M T W O T F F T O) (I I G O I I O F) (I I B O L A I I A O E) (I I M H A I I B O D) (I I N F I I M S) (I C R M M B G P)       — Длиннее, чем раньше… — нахмурился фальшивый священник.       Окружив себя копьями, словно защитной стеной, падший ангел ринулся вперёд, надеясь истощить огненный щит длинной серией сконцентрированных атак.       — Повелитель охотников на ведьм, Иннокентий.       — Какой ещ…       Падший ангел не договорил. Появившаяся из ниоткуда огромная огненная рука почти прихлопнула его, словно надоедливую муху. Только благодаря крыльям и нечеловеческой реакции фальшивый священник смог увернуться. Не успевшие за ним копья света исчезли во вспышке пламени.       — Вот дерьмо… — выдохнул падший ангел поражённо.       Перед ним медленно поднималась сотканная из пламени человеческая фигура.       Шесть оставшихся копий света устремились в голову нового противника, но лишь безвредно потонули в огне.       — Ну нахрен! — заявил падший ангел и развернулся на месте.       — Отец! — с усмешкой воскликнул настоящий пастор. — Куда же вы!       Исполинская огненная фигура протянула руку и ухватила разогнавшегося падшего за ногу. То, что фальшивый священник уже успел пролететь несколько десятков метров огненную фигуру вообще не волновало – она просто исчезла в одном месте и соткалась из огня в другом. Отчаянного заверещавшего фальшивого священника со смачным хрустом протянули по булыжной мостовой, подняли в воздух и снова обрушили на камни.       Последнее, что увидел падший ангел – была исполинская огненная ладонь.       — Нет, ну ты видел? — обратился настоящий священник, похожий на мальчика, к огненной фигуре. — А гонору-то было… Обидно ему…       Погасив взмахом руки огненную сферу, пастор неспешно прошёл несколько шагов и поднял с земли упавший чемодан, каким-то чудом не пострадавший в огненной феерии.       — Странно, — задумчиво произнёс себе под нос священник, — почему я уверен, что ангелы выглядят совершенно иначе? Будто бы не так… убого?       Услышавшая его сестра Асия, едва заметно улыбнулась. Подойдя поближе к задумавшемуся пастору, она откашлялась и громко продекларировала:       — Имел он шесть крыльев, преисполненных очами; имел также четыре лица, смотрящих на четыре стороны: одно лицо подобно лицу человека, другое - лицу тельца, третье - лицу льва, четвёртое - лицу орла. Первое лице Серафимово, которое есть лицо человеческое, означает верных, кои живя в мире, исполняют заповеди на них лежащия. Если кто из них выйдет в монашество, то он подобным становится лицу тельца, потому что несет тяжёлые труды в исполнении монашеских правил и совершает подвиги более телесные. Кто, усовершившись в порядках общежития, исходит в уединение и вступает в борьбу с невидимыми демонами, тот уподобляется лицу льва, царя диких зверей. Когда же победит он невидимых врагов и возобладает над страстьми и подчинит их себе, тогда будет восторгнут горе Духом Святым и увидит Божественныя видения; тут уподобится лицу орла: ум его будет тогда видеть все, могущее случиться с ним с шести сторон, подобясь тем 6-ти крылам, полным очей. Так станет он вполне Серафимом духовным и наследует вечное блаженство.       Пастор покосился на смотревшую на него с ожиданием девушку. Улыбка Асии из довольной стала немного нервной. Священник медленно затянулся.       — Да, — задумчиво произнёс он, выпуская в небо длинную струю дыма. — Наверное, именно поэтому.       Развернувшись на каблуках, пастор отправился в сторону припаркованного неподалёку старенького ягуара.       — Пресвятой отец! — окликнула его Асия, приподняв подол подрясника и стараясь догнать неожиданно, для его роста, широко шагающего священника. — А почему падший ангел кричал, что Бога нет?       — Наверное, он верит в это, — пожал плечами пастор, открывая багажник ключом. — Ему нужно как-то оправдать своё грехопадение, как-то оправдать своё предательство. Вот и решил для себя, будто бы Господь умер, прости меня грешного, Господи, и теперь не наблюдает за ним, а значит и грехи его останутся безнаказанными.       Захлопнув багажник, пастор направился в сторону водительского сидения.       — Так просто? — удивилась Асия и заспешила в противоположную сторону, чтобы сесть на пассажирское место.       — Причин могут быть тысячи, — опять пожал плечами открывающий дверь священник. — Без исповеди не узнать нам, простым рабам божьим, почему оступился тот или иной предатель веры.       Девушка согласно кивнула, захлопнула дверь и завертелась вокруг, пытаясь найти ремень безопасности.       — Главное, запомни, сестра Асия, — наставительным тоном произнёс похожий на мальчика пастор, перегнувшись через рычаг коробки передач и пристёгивая девушку. — Не слушай тех, чья вера слаба. Не слушай, какие бы ереси они ни говорили. Слова не важны, важна лишь твоя вера.       Глядя в серьёзные глаза на детском лице, сестра Асия твёрдо кивнула.       — А покуда ты веришь, — продолжил пастор, положив руку на грудь сестре, — Господь всегда будет в твоём сердце. Помни об этом, сестра Асия.