Странник (U.P.)

Первый лицом, которое он увидел, было мужское, как выяснилось, его нового отца. Затем, новой матери. Он не смог соображать сразу, ведь находился долгое время в изоляции. Тем более, после пережитого, ему хотелось просто раствориться и ничего больше не чувствовать. Все члены семьи один за другим... Но он не мог сразу уничтожить своё тело по нескольким причинам. Во-первых, как оказалось после краткого осмотра мира, в который он попал, тот содержал до невозможности малое количество свободной энергии. Здесь не было ни малейшего следа высокой концентрации маны, ци, эфира или каких-либо других видов энергии, которыми он мог пользоваться. Его отправили очень далеко, в зону, в которых даже планеты были микроскопические в сравнении с его Домом. Поглощение земли, растений и прочего, не дало ему абсолютно ничего — жалкие крохи, которых не хватало даже на слабейшую регенерацию тела, не то что на другие нужды. Единственной формой энергии здесь была энергия намерения, невиданная Сеем ранее. Сами по себе тела обычных людей содержали чуть больше энергии, но они могли набирать её. Когда, например, солдат долго и упорно тренировался, улучшая своё тело или получая какие-то навыки, его тело набирало эту энергию. Какие-то произведения искусства, над которыми творцы сидели днями и ночами, также имели повышенное количество этой энергии. Хотя, всё же, наиболее притягательными в плане энергии были люди. За счёт количества Сей мог бы постепенно восполнять энергию. Но он не стал этого делать. Плохих людей возле него в таком возрасте не было. Проводя первые дни, недели и месяцы жизни в поместье дипломатов, получающий заботу от родителей и кружащих возле него горничных, он не видел поблизости никаких насильников, убийц или прочих мразей, которых можно было бы беспрепятственно распылить в ничто. Вторая проблема — под тяжестью законов материальной плоскости он чувствовал себя так, будто никогда не проходил Вознесение. Все законы мира и тела действовали на него, как на обычного жителя. При попытке поглотить даже малое количество энергии, его хрупкое младенческое тело просто разорвёт в кровавый туман от перегрузки, поскольку без крыльев он мог хранить энергию лишь в теле. И возле него не было случайно пробегавшего мимо ребёнка главной ветви, который улучшил бы его тело, чтобы оно смогло вмещать в себя энергию. С учётом всей хрупкости текущего тела, он едва ли мог поглотить пару бесполезных листочков деревьев в его возрасте, чтобы оно не затрещало. Тела в этом мире просто не были приспособлены для поглощения и переработки чего-то из окружающей среды, так как всё зависело от энергии намерения, которой, так уж сложилось, Сей не владел. Третья проблема — четыре богато украшенных кинжала на складе, запечатанном в его душу. Он бы просто поглотил излишек энергии, и его тело бы разорвало. Но если он оставит своих племянников в таком состоянии, они навсегда останутся в форме кинжалов. Шансы их самостоятельного освобождения были близки к нулю. А если он умрёт в момент, пока они будут на его складе, запечатанным в его душе, то, скорее всего племянники просто исчезнут, растворившись в пустоте. Не смотря на то, что Сей отдалился от первой сестры также, как и от остальных, как только она нашла себе пару, эти кинжалы всё ещё содержали внутри себя его племянников, последних оставшихся представителей его ветви. И Сей хотел по крайней мере дать им волю. Но на создание нового тела нужно... по меркам этого мира... невообразимое количество энергии. С его умением владения энергией намерения, даже при поглощении тел сильных существ этого мира, коэффициент полезного действия составит тысячные доли процентов. Ему понадобится избавиться от десятков тысяч людей, чтобы создать хотя бы младенческое тело кому-то из племянников. Он не хотел, чтобы племянники отправились к праотцам или навечно остались в кинжалах из-за его эгоистичного решения. По этой причине ему оставалось лишь ждать взросления и естественного укрепления своего тела, бездействуя. Время шло. И в один момент Сей пожалел, что не убил себя до этого. На свет появилась его сестра. Её назвали Иишей. И как только он увидел её, сработало первое проклятье. «Нет... я не хотел этого! За что...? Неужели судьба меня настолько сильно ненавидит? Чем я заслужил это?» Хотя характер и поступки человека зависят от воспитания и произошедших с индивидом ситуаций по жизни, но, всё же, уже при рождении у людей есть склонности к тому или иному поведению. И сейчас, проклятье распознало эти склонности и так неудачно сработало. Это действительно стало проклятьем. Вспоминая свой предыдущий опыт, и те муки, что он испытывал, он захотел мгновенно распасться на атомы и раствориться в бездне, лишь бы не испытывать этого больше. Если бы не племянники, чьи жизни находились в его руках, он бы так и сделал. Однако, даруемые проклятьем чувства были в несколько раз сильнее, чем он испытывал до этого, поэтому и всё шло к тому, что и отчаяние, испытываемое им вновь, будет в несколько раз сильнее. «Нет... пожалуйста... Я ведь знаю, чем это закончится... Я не хочу, чтобы всё было так... Если бы я встретил предка, наложившего эти проклятья, я бы немедленно попытался его убить! Я НЕНАВИЖУ ЭТОГО УБЛЮДКА!» Вместе с этим, из-за всех пережитых им до этого чувств, он особенно сильно хотел быть счастлив в паре. С каждым разом, с каждым душераздирающим провалом, ему хотелось этого всё сильнее. Наивная мечта о звёздах. Так что его злость на предка была вполне понятна. Сейчас, заранее зная итог и предвкушая будущие страдания, из-за проклятья не смог бы оставить новорождённую возлюбленную, даже если бы был достаточно взрослым, чтобы убежать. «Я ведь знаю, чем это закончится! Если... нет... когда она откажет мне, или когда в её жизни появится любой мужчина... Тем более, в этом мире инцест запрещён! Она даже не посмотрит на меня, а я снова буду страдать, пока не умру из-за старения этого мусорного тела, не в силах достаточно пополнить запас энергии для Вознесения!» Время шло, но никто не заподозрил страданий взрослеющего парня. Сей же во всю играл обычного мальчика, имитируя развитие, настойчиво задавая тупые детские вопросы. Доходило даже до того, что он вроде как веселился с подрастающей сестрой. И никто ничего не смог заметить. Затем он выбрал путь боевых искусств, рассчитывая, что сможет сбежать очень и очень далеко, и снова наслаждаться боем на грани смерти. Ещё, благодаря искусствам, он рассчитывал научиться контролю энергии намерения и укрепить тело. Его сестра же выбрала путь ремесленника. Начинала она отвратительно. От вида её глупейших ошибок, Сею хотелось миллиарды раз провалиться под землю, поэтому, чтобы не краснеть вместо неё, он изредка начал помогать ей, за что получал чистую сверкающую улыбку. Видя такую улыбку, он испытывал смешанные эмоции. С одной стороны, благодаря проклятью, он радовался этому. С другой, благодаря опыту — он испытывал животный страх и, в некотором роде, даже отвращение. Лучезарная улыбка, так нравившаяся ему, пугала его до глубины души, из-за чего в некоторые моменты его даже начинало трясти. Как бы сильно он не хотел этого, но он не мог задавить и изничтожить, вычистить словно ненужный мусор те чувства, которые испытывал к ней. Из-за этого Сей всегда помогал своей младшей сестре, всегда был добр и учтив, сводил на нет любые конфликты. Он часто хотел намеренно оскорбить, унизить её, чтобы отношения между ними испортились, чтобы не было даже шанса, даже призрачной надежды... но как только его рот открывался, то тут же замолкал, не имея сил сказать всех тех обидных и порочных слов, которые заготовил. Он хотел третировать её, корча из себя плохого парня, но даже в те немногие разы когда он якобы случайно толкал её, дёргал за волосы или просто делал больно, он тут же с испуганным видом бежал к ней, извинялся, и проверял, всё ли в ней порядке, и утешал её. Это было безвыходное положение. Он категорически не хотел сближаться, но также не мог дистанцироваться. В те времена их возраст уже подходил к моменту, когда заходила речь о договорных браках. Сею предлагали различных девушек, но он мгновенно отвергал их, даже не рассматривая вариант быть с ними, даже если они были ему симпатичны. С одной стороны, это было из-за проклятья, с другой - он просто не хотел ни с кем сближаться. И чтобы прекратить эти предложения, он начал угрожать расправой тем девушкам, которые попытаются сблизиться с ним, корчить из себя злодея. Сначала ему не поверили, но после того, как он в порыве гнева ударил одну из девушек, из-за чего она пролетела несколько метров и, приземляясь, разодрала колени, образовался конфликт, который новые родители Сея еле-еле смогли замять. После этого, новых предложений не поступало, а сам Сей обрёл дурную славу. Его же сестра отклоняла все предложения до определённого возраста из-за учёбы. Однако, в какой-то момент, племянники Сея, с которыми он тайком разговаривал, перемещаясь на склад — благо, перемещение не требовало трат энергии — уговорили его всё же попробовать начать отношения. Его буквально принудили попытаться, вспоминая нравы клана и называя бесчувственным ублюдком. Да, из-за всей истории с кланом, его племянники были не слишком хорошо к нему настроены, срывая злобу от невозможности умереть с семьёй на него, на того, который, так уж получилось, был ответственнен за то, что они попали сюда, вспоминая ещё и прошлые его промашки. Сей сделал это, скорее, для галочки, нежели реально пытаясь быть с ней. Он нарочито сделал это внезапно, и силой поцеловал её, получив справедливую оплеуху, надеясь окончательно разрушить отношения между ними. Это был его первый поцелуй за всю его жизнь. И он не знал, что думать относительно него. Ему не хотелось снова оказаться в таких же отношениях, как и во время своих молодых лет с той человеческой девушкой. Он не хотел быть близким другом, находящимся в шаге от неё, сопровождающим её всю жизнь, но не имея возможности прикоснуться к ней, пока она будет счастлива с другим, как в тот раз. Он не хотел делать для неё всё, как в тот раз, наблюдая за ростом её детей и воспитывая их. И единственный способ избежать этого — разрушить отношения, чтобы быть уверенным, что ничего точно не выйдет, чтобы даже не надеяться на какие-то отношения. Часть Сея захотела, чтобы его возлюбленная просто ненавидела и презирала его, чтобы он точно знал, что они гарантированно не смогут быть вместе. И, в какой-то мере, это подействовало. Отчасти ему стало даже спокойнее, но в то же время его грудь разрывало ещё сильнее из-за этого поступка, из-за испытываемых им чувств. «Я причинил ей боль, но... но...» Конечно, племянники злились по поводу его поступка и мотивов, но ничего сделать не смогли. Затем ей начали подбирать женихов. Увидев первого, Сей сразу же запротестовал. «Я не позволю ей быть с таким отбросом, что бы не случилось!» Однако, на зло ему, Ииша решила согласиться. К счастью Сея, её первых жених был с ней груб, поэтому он почти смог убить его, но, к несчастью, подоспела подмога, и жизнь этого ублюдка спасли. Тем не менее, Сей вздохнул с облегчением. «Ну... я по крайней мере избавил её от ужасной жизни с этой мразью». Со вторым женихом Ииши ситуация повторилась. К счастью, Сей снова смог спасти любимую от ужасной жизни с отвратительным человеком, желающим сорвать прекрасный цветок. И в третий раз ситуация повторилась. Но в этот раз дело дошло до свадьбы. Невозможно передать чувства Сея в тот раз. Мало того, что он снова присутствовал на свадьбе, каждое действие на которой напоминало ему о том самом моменте, когда он уже присутствовал на бракосочетании его любимой Дома... Мало того, что он сейчас страдал конкретно из-за того, что Иишу пытались выдать замуж за другого и, по его расчётам, это случится. Но вдобавок к этому, он не смог найти причин для убийства настолько омерзительного человека, который намеревался забрать его сестру. Всё это происходило прямо на его глазах, но он, скрипя зубами, даже не мог вмешаться! Услышав о нападении, Сей на предельной скорости помчал туда и без лишних раздумий убил третьего жениха своей сестры, чувствуя удовлетворение. В какой-то момент он даже почувствовал отвращение к самому себе, к тому, каким он стал, пройдя через всё это. Однако, он не смог ничего с этим поделать. Затем, он занялся другими врагами. Его тело было ужасно слабо, но он поддерживал его тем немногим количеством энергии, которое он накопил за прошедшие годы. К счастью, его тело всё ещё было слабо, и на его восстановление тратилось не так много энергии. Впрочем, восстановить его полностью он не решился, получив столь удачный и желанный шанс, наконец, умереть. Учитывая ситуацию, он был не против умереть здесь, наконец, упокоившись с миром, предварительно выложив из своего склада кинжалы, содержащие его племянников. В низшем мире их невозможно было уничтожить абсолютно ни чем. А взяв их в руки, кто-то мог говорить с ними и, возможно, их хозяева даже смогли бы подкармливать их вещичками, содержащими энергию. Он лишь надеялся, что они найдут способ собрать достаточное количество энергии на протяжении сотен тысяч лет, после чего самостоятельно сломают тюрьму кинжалов и выйдут на волю. Всё же, для всех рас из Дома — его родного мира, даже объединившись в одну армию, отыскать это место среди бесчисленного множества других материальных плоскостей будет почти невозможно, и его племянники смогли бы жить вечно здесь, даже если бы он сейчас погиб. Оставались ещё вторженцы из других миров, но он просто не хотел об этом думать. Вспоминая его чувства и его отчаяние, испытываемое им рядом с Иишей на протяжении буквально дюжины лет, он хотел умереть, наконец, обретя покой. Он даже закатил предсмертную речь сестре, выражая все свои чувства к ней. Он просто хотел это сказать, не преследуя никаких целей. Он пережил слишком много, и теперь просто хотел рассказать ей об этом. Он хотел, чтобы его чувства стали известны перед тем, как он канет в небытье. К его сожалению, помощь всё же пришла, и его сумели вылечить. Он расстраивался по этому поводу, то и дело желая изобразить какую-то не до конца вылеченную рану, которая привела бы к его скорой смерти, но, позже, это желание рассеялось. Затем, неожиданно, Ииша начала проявлять к нему интерес. Это было что-то из ряда вон выходящее. На протяжении всей его жизни, он не чувствовал на себе ничего подобного. Он мог бы счесть, что его сестра после того случая сошла с ума, но своими глазами он видел, что она в трезвом уме, и чувства медленно созревают в ней. «Н...невозможно... Неужели, чтобы завоевать любовь кого-то из низших рас, нужно обязательно спасти её жизнь? Но... стоп... Что, если бы я сам был представителем низшей расы? Если бы я был обычным человеком... Что, если бы у меня не было сил как-то выделиться и спасти её? Неужели, тогда я навсегда остался бы лишь другом, как и было каждый раз раньше? Как низшие расы вообще находят себе пару, они же не имеют таких сил, как у меня? Я пробовал просто быть рядом с ними и каждый раз оказывался лишним... Неужели на чувства низших рас можно повлиять, лишь путём спасения жизни, а вся доброта и хорошее отношение бесполезны?» Сей неоднократно думал об этом. А затем, Ииша впервые по своей воле поцеловала его. Он не мог поверить в это, поэтому сразу же вспомнил о популярной в низших мирах теории о том, что он мог уже давно умереть, а всё происходящее — лишь иллюзия его разрушающегося сознания. И с каждым днём эта мысль всё больше укреплялась в его голове, пока однажды, он не решил... «Раз это иллюзия... могу я хотя бы немного побыть счастливым?» Самое страшное в том, что он даже не имел способов проверить, иллюзию он видит или нет. С его вычислительной мощностью Оураниа, он мог бы идеально моделировать окружающий мир. Даже если он вдруг попадёт в оживлённый город, его якобы мёртвое тело более не ограничивало его после вознесения, поэтому проблем с имитированием любых мелочей его распадающимся сознанием вместо тела в поведении людей даже в густой толпе не являлось проблемой. Он не мог даже создать ситуацию, в которой в окружающей его реальности были несостыковки! «Когда я мог умереть? В том сражении с вторженцем? Или тогда... или тогда...?» Каждый день он засыпал со страхом, что когда он проснётся, всё это исчезнет. Улыбка его возлюбленной, её жажда быть с ним. Он боялся, что всё это окажется иллюзией, растворится, будто дым на ветру. Сложно сказать, насколько глубока эта эмоция была. Но теперь, наконец, получив то, что он хотел, самый большой страх был потерять то, что он ждал эти пятнадцать тысяч лет. Но, тем не менее, похищение Ииши пиратами вернуло его в реальность. «Если бы это была иллюзия моего исчезающего сознания, я бы был счастлив, пока всё не закончилось, пока я не растворился во тьме... Слишком уж сильно я этого желал. Похищения бы не произошло». В тот момент он был опустошён. То, что он так долго ждал, то, чего он отчаянно желал... он получил... и теперь это снова исчезло, высыпалось, будто песок сквозь пальцы. Оскалившись в ужасающей гримасе, он взял в руки меч. «Я не позволю... я убью каждого, кто попытается отнять это!» Он бросился на поиск пиратов. Затем, попал в «Рай». Здесь энергия начала накапливаться многим быстрее. Здешние ублюдки были многим питательнее, нежели тот мусор, который был там, где он раньше жил. Так что он никогда не сбегал и не отказывался от дуэлей, часто провоцировал врагов, манипулируя ими. Всегда выставлял себя слабой и легкой целью перед неосведомлёнными пиратами, убивая раз за разом, лакомился долгожданной энергией. Пожалуй, это было лучшее место для повторного прохождения Вознесения в этом мире, хотя, процесс обещал затянуться надолго из-за низкого содержания энергии. Но его существование в «Раю» трудно назвать весёлым. Он видел большое количество людей, в частности, женщин, страдающих на территории «Рая» от насилия и пренебрежительного отношения мужчин. Не все были такими, и в некоторых случаях Сей был даже рад, что этот мусор попал в «Рай» в виде живой игрушки. Однако, в некоторых случаях его сердце болело от вида, как с добрыми людьми, которых в его клане высоко ценили, обращались, как с мусором. В некоторых случаях он, конечно, принимал меры, но сразу же продавал женщин «Раю», где они могли получать хотя бы какую-нибудь защиту. Сейчас его не интересовали другие женщины. Он любил только Иишу. Просто находясь в этом месте, он чувствовал невообразимое отвращение и злость. Будь его воля, он просто увёл отсюда всех хороших людей и активировал Столб Весеннего Света, испепеляя всю чернь. Однако, он не мог этого сделать из-за слабости тела и нехватки энергии для этого... Имея своё бывшее тело, он и сам бы смог довольно быстро найти любимую — это не было бы такой проблемой, если бы он использовал Глаз Неба - лучшую в его арсенале способность, которая могла расширить его восприятие до пятидесяти тысяч километров, охватив эту крошечную планету нижнего мира, отдалённой от центра мироздания материальной плоскости несколько раз. Но его тело было слабо. Даже в самом лучшем случае, он мог видеть своими глазами едва ли на десяток-другой километров. Даже речи не шло о том, чтобы он лично колесил по свету в её поисках. На это могли уйти сотни лет, в течении которых его возлюбленная гарантированно умерла бы от старости. Хотя существовал шанс того, что «Рай» просто упустит из виду её, если она находится где-то, куда не достают щупальца этого кальмара, или же они просто могли не узнать её среди сотен тысяч похожих на неё женщин, но не смотря на всё это, он оставался в «Раю», надеясь на его поисковую сеть, поскольку по его расчётам, так он имел наибольшие шансы найти свою вторую половинку. Его поддерживало, пожалуй, лишь седьмое проклятье, благодаря которому он всё ещё знал, что она жива. Но, как в такой ситуации не закраться трагическим мыслям? «Даже если я найду её... мы были вместе лишь пару лет... Зная непостоянность низших рас... Если кто-то уже спас её из лап пиратов... как я когда-то... завладев её сердцем... Будет ли она уже замужем за другим, когда я найду её? Придётся ли мне снова страдать? В этот раз я не смогу уйти из-за проклятья». Он сильно переживал по этому поводу, но всё равно продолжал её поиск руками «Рая». Каждый месяц он приходил в информационный отдел, пытаясь узнать хотя бы что-то о своей второй половинке, отдавая весомые для обычных пиратов суммы, поскольку охват поиска был большим. Чтобы оплачивать это, а также, набирать энергию в требуемых количествах, он был довольно активным пиратом, не упускавшим шанс попасть на прибыльную миссию. Для получения кое-каких привилегий, чтобы набрать денег и добычи энергии на случай, если на его пути встанет сильный противник, он почти сразу сдал экзамен на отлично, чтобы иметь в запасе козыри для ожесточённого боя, без которых он мог потерять свою жизнь, и так и не найти любимую. «Неважно какими методами, но я должен выжить и найти её... Если я умру здесь, встретив сильного пирата, пока она будет ждать меня, это будет худшим исходом». Учитывая то, как именно он завершил экзамен, это всколыхнуло определённые круги «Рая», и ему даже хотели дать восьмой ранг, однако, он отказался, даже не понимая, насколько его поступок был заметным. Он переоценил «Рай», рассчитывая, что зачистка им города не будет ничем особенным для пиратов. Однако, это оказалось очень даже особенным явлением, которое привлекало много внимания. Благодаря этому он получил прозвище «Пустота», и его заметили наверху. Ииша нашлась спустя полтора года после его приезда в «Рай», однако, эту информацию от него скрыли по указанию верхов, понимавших, что это — ценный боевой актив с большим будущим, который просто держал низкий профиль, чтобы привлекать минимум внимания, выделившийся лишь один раз. Они хотели прибрать его к своим рукам. Время шло своим чередом. В том «деле» он повстречал Бриг и Мину. Хотя прошло всего пять лет с его приезда на остров, но ему просто хотелось поговорить хотя бы с кем-то. Ему было одиноко. В этом бассейне с кровожадными акулами, каждый из которых так и норовит откусить друг другу голову, в этом рассаднике предательства и смерти, он хотел иметь хотя бы кого-то, с кем он сможет разбавить одиночество, хотя бы кого-то, кому может без опасений подставить свою спину, зная, что в неё не воткнут клинок. Ему хотелось тепла и ласки, кого-то, кто примет его или хотя бы не будет пытаться его на полном серьёзе убить. Пускай, это было лишь пять лет, но испытываемые им чувства съедали его изнутри. Для ребёнка клана Оураниа это были довольно странные чувства. Странным было то, насколько быстро они появились. И он увидел в Мине и Бриг хороших людей. Так что он потратил один кинжал из той горы, что была у него на складе на Фальца. Затем, присвоил себе их обеих. Наблюдая за Миной, он понял, что такие как она, ему нравятся, и если бы они провели побольше времени, и если разрешится ситуация с Фальцем, они бы обязательно начали испытывать друг к другу чувства. Ну... по крайней мере со своей стороны он мог гарантировать это. Однако, помня предыдущий опыт, он ни на что не надеялся, считая, что Ииша — одна на миллион, и что Мина ни за что не начнёт смотреть на него, как на мужчину. Ииша - та единственная, которая приняла его чувства. Так что он по началу просто был добр и терпелив с Миной, в особенности, когда она пыталась убить его. Он понимал, что это всё из-за мнимой смерти Фальца, её отца, поэтому спускал ей всё с рук. Он старался обращаться с ними хорошо, уважать их личное пространство и всё такое, но они видели его сквозь чёрные очки, вспоминая «убийство» их члена семьи. Но Сей не мог ничего с этим поделать. Произошло несколько случаев, когда Сей спасал их. А потом был случай с подрывом склада. Для отвода глаз он использовал в качестве повода покушение на его имущество в виде этих двух женщин, хотя на деле просто хотел спасти их, не имея каких-то мотивов. В этот момент Сей понял, что совершил ошибку. «Теперь, когда я спас её, её отношение... поменялось. Нет... Я не должен был... Но и позволить ей умереть я не мог... Твою мать... Неужели... Неужели люди начинают испытывать симпатию ко мне только тогда, когда я спасаю их жизнь? Разве... это что-то, что стоит внимания? Мне... казалось, это — само собой разумеющееся. Я увидел доброго человека и спас его, но Мина... она...» Прошёл год, и его отношения с Миной стали довольно хорошими. Они даже спали вместе, и он больше не был настолько бдителен по ночам, поскольку она явно не собиралась нападать на него. Он видел, как она переживает и волнуется за него. Но он не знал, что будет, когда он найдёт Иишу... За этот год он неожиданно быстро привык к Мине. Он ещё не мог сказать, что любит её и хочет быть с ней так же, как с Иишей, но уже не мог представить ситуации, когда Мины не будет рядом с ним. Потом Сей всё же нашёл свою «сестру». Потом была провальная попытка убежать из «Рая». Их доставили на базу «Рая». Затем, поход в деревню. Ультиматум Удо. Счастливая семья на одной чаше весов. И Ииша на другой. Кееша сделал выбор не колеблясь. [Прости, Малышка Ии. Я могу спасти эту семью и несколько других, сбежав с шансом по крайней мере десять процентов, но тогда потеряю тебя и Мину. Бриг также умрёт. Я не смогу спасти и тебя, и те семьи — просто не хватит скорости, чтобы запихнуть всех на склад. Окружающие нас пираты слишком сильны. Они сразу же атакуют меня. Но Мина и Бриг в любом случае будут убиты — я не смогу спасти их. Я не готов на такие жертвы. Но если я буду бездействовать, вы также умрёте. Ты можешь считать меня ублюдком, ненавидеть меня за убийство невинных, но так я по крайней мере спасу ту, что люблю, нашего ребёнка и Мину с Бриг. Я хочу, чтобы ты жила. Я так долго ждал тебя. Я так много страдал. Я так хотел эти отношения. Я не хочу потерять их сейчас. Если бы это был кто-то со стороны, он просто посчитал бы количество с одной стороны и с другой, выбрав спасение семей, нежели тебя и остальных. Но сейчас решаю я. И я эгоист. Прости. Я убью ту семью, и всех, кого Удо скажет убить, чтобы ты жила. Ненавидь меня, пытайся убить. Но я хочу, чтобы ты была жива, и была счастлива, пусть и без меня. Всё же... Ты - человек из низшей расы, а для них характерно отворачиваться от любимых... После этого ты возненавидишь меня, и я больше не смогу увидеть твою улыбку... пусть будет так... и прости меня...] - подумал Кееша. Он направился в сторону дома, на который указал Удо, держа меч в руке, по локоть запятнанной кровью.