Заседание

— Вы правы. Хоть я уже и не являюсь главой департамента образования, но, уверена, не только мне интересно, что Вы имеете в виду. У Вас ведь и для этого подготовлены материалы, я права? — гоблин усмехнулся и достал очередную пухлую папку. Перси тут же принялся за копирование. — Все верно. Также я хотел бы пригласить на данное заседание важного свидетеля. — Кто это? — Гермиона Грейнджер, однокурсница моего подзащитного. — Какое она имеет отношение к данному заседанию? — спросил кто-то холодным голосом. — А это не та девица из «Ежедневного Пророка»? Сначала закрутила роман с Виктором Крамом, болгарским ловцом, а потом и на Поттера позарилась. Нет, я категорически против такой особы! — возмутилась одна из судей. Гоблин одарил ее презрительным взглядом. — Судья Джонс, прошу тишины в зале! — Фадж быстро осадил женщину. — Если Защитник мистера Поттера просит присутствия именно мисс Грейнджер, значит, на то есть причины. — Просмотрев материалы дела, Вы сможете убедиться в необходимости присутствия мисс Грейнджер, — добавил Крюкохват холодно. — Тролль, гуляющий по школе?! — вскрикнул кто-то на весь зал спустя некоторое время. В памяти Гарри всплыли отдельные воспоминания о том происшествии. Особенно четко он вспомнил свои ощущения, когда услышал звонкий крик Гермионы. Стараясь храбриться, он побежал вслед за Роном, но стоило только влететь в дверь девичьего туалета, как животный ужас сковал его. Он стоял и просто смотрел на чудовище, не в силах пошевелиться, и смотрел на него… Из воспоминаний Поттера вырвал хриплый голос поверенного. — Именно. Он едва не убил мисс Грейнджер, и лишь Мерлину известно, сколько еще могло быть жертв. Должен отметить, что без усилий моего подзащитного и Рональда Уизли, последствия были бы более… трагичными, — про себя он добавил, что стань в мире на одного, а еще лучше двух волшебников меньше, от этого стало бы лишь лучше. — Как такое вообще возможно?! Там учится моя дочь! О чем думал Дамблдор?! — Судья Феббс, спокойствие! — Фаджу вновь пришлось утихомиривать коллег. Атмосфера накалялась. Он бегло просматривал материалы и сокрушался, что сам раньше не додумался прибегнуть к детям. Как же ему надоело подчиняться Альбусу! Да, конечно, это он поспособствовал, чтобы Корнелиус оказался в своем кресле, но все должно иметь предел — он не глуп, и был осведомлён, о чем перешептываются за его спиной. А сейчас этот мелкий сопляк собственноручно втаптывает старика в грязь! Он! Это ведь должна была быть его слава, а не этого дрянного мальчишки, будь он проклят!... Впрочем, лучше так, чем оставаться собачонкой Великого Светлого и дальше. Выборы приближаются, он должен выглядеть надежным и сильным, а не бесхребетным. — Мистер Уизли, пригласите Гермиону Грейнджер на заседание. — Да, сэр, — отрапортовал парень и уткнулся в пергамент. — Итак, Вы упомянули что-то о письме-приглашении из Хогвартса. Что вы подразумеваете? Что не так было с письмом? — Муфалда Хмелкирк сосредоточилась. Она перестала относиться ко всему происходящему с присущим ей скепсисом и наплевательством. Дело принимало исключительно важный оборот. — Будучи моим опекуном по законам магического сообщества, — слово уже взял Гарри, — мистер Дамблдор никак не мог не знать, где я нахожусь, и с кем. Соответственно, он знал, что мои родственники-магглы совершенно не приемлют магии. И при этом, вместо того, чтобы прислать компетентного сотрудника, как к другим магглорожденным волшебникам, он, вместе с профессором Минервой МакГонаггал, посылает к моим родственникам сотни сов с письмами. Естественно, эти письма до меня не доходили, а тетя с дядей не собирались посвящать меня в их содержание. Стоит ли говорить, что спустя недели практически издевательств, им пришлось бросить все и сбежать? Впрочем, в ту же ночь к нам заявился лесничий, совершенно не внушивший им доверия. Я ничего не имею против Рубеуса Хагрида, он всего лишь исполнял указание. Минервы Макгонагалл или все же Альбуса Дамблдора — не уверен. Но факт остается фактом. В дверь постучали и Гарри замолк. Вскоре рядом с ним встала девушка, лишь отчасти похожая на Гермиону, которую он знал. Волосы собраны в аккуратную прическу, строгая мантия, на лице — маска спокойствия и уверенности. Если не знать, что она магглорожденная, она ничем не отличалась от других чистокровных волшебниц ее возраста. — Представьтесь, — Фадж окинул ее заинтересованным взглядом. Все же, о ней много писали в газетах, и ничего лестного. — Клянусь, что я — Гермиона Джин Грейнджер, — яркая вспышка у девушки над головой подтвердила ее слова. — Она подруга Гарри Поттера. Конфликт интересов, — Гарри резко обернулся в сторону Люциуса Малфоя, но не увидел в нем ни злобы, ни ехидства. Скорее любопытство. — Клянусь перед всеми присутствующими и перед магией, что собираюсь свидетельствовать лишь правду. Я не буду ни оправдывать Гарри Джеймса Поттера, ни очернять его. И кого-либо еще, — очередная вспышка. Девушка смело посмотрела в сторону Малфоя, а потом отвернулась. Она его не боится. — Претензий не имею, — Малфой старший улыбнулся уголками губ, чем немало всех удивил. Дерзкая девчонка, но в конкретном данном случае он даже одобрил такое поведение. Он не собирался противостоять этой парочке, так что и пытаться дискредитировать мисс Грейнджер не имело смысла. Впрочем, хоть глава Рода и мог позволить себе промолчать, возникли бы вопросы — почему он, так долго строящий образ магглоненавистника, смолчал в случае подруги Поттера. Лорд так точно заинтересовался бы. — Вы знаете, по какой причине Вы здесь, мисс Грейнджер? — стандартный вопрос Фаджа вернул нужное русло дискуссии. — Да, я осведомлена, — краткий и сухой ответ. Как и ожидалось. — Можете рассказать, как вы получили Ваше письмо-приглашение из Хогвартса? — Муфалда взяла инициативу в свои руки. — Конечно. Профессор Макгонагалл пришла к нам домой, рассказала о существовании магии и что письмо — не шутка. Родители не поверили сразу. В доказательство своих слов, профессор прибегла к анимагии, что произвело на них неизгладимое впечатление. Конечно, они планировали для меня частную школу и в будущем карьеру врача, маггловского колдомедика, но все же согласились, что я нуждаюсь в магическом образовании. Так же происходило и с другими магглорожденными, насколько я знаю. К нам всем приходила профессор Макгонагалл, как заместитель директора. — В таком случае, почему ко мне, живущему среди магглов, пришли лишь совы? Особенно после того, как они не получили ответа ни на одно из первой десятки писем. Допустим, что ответить нужно было раз, или позже. В таком случае, почему их было так много? Может, они знали, что письма ко мне так и не доберутся и все это было психологической атакой? — провокационный вопрос эхом зазвучал в зале. Поттер остался доволен произведенным эффектом. — Реестр всех несовершеннолетних учеников ведется в Хогвартсе, с помощью особых чар. И, может, из-за того, что Гарри Поттер является чистокровным волшебником, чары отправляли письма совой… — Хмелкирк искренне пыталась найти объяснение происходящему тогда. Впрочем, к концу изложения идеи она и сама поняла, как абсурдно все это прозвучало. Всегда приходило лишь одно письмо, после которого уполномоченное лицо обязано было явиться к ученикам, если те магглорожденные. Сейчас же она смотрела на десяток колдографий, изображающих письма из Хогвартса и в самых разных местах. Святой Мерлин, даже в яйцах! — Тогда почему в письмах значилась актуальная информация, а не стандартное приглашение времен Основателей? — Крюкохват также понимал абсурдность данного предположения, но все равно ответил на него. — Также это не объясняет количество этих самых писем и прибытие Рубеуса Хагрида на маяк, куда сбежали Дурсли. Из всего можно сделать вывод, что за моим подзащитным наблюдали и целенаправленно заваливали письмами. Правда, с какой целью? Чтобы ребенок уверился в магии? И кто именно? Сложно сказать. Одного прихода профессора Макгонагалл было бы достаточно, как и в других случаях. Далее. Личность проводника. Рубеус Хагрид хоть и обладает определенными положительными чертами, но как для проводника, считайте, магглорожденному, является далеко не лучшей кандидатурой. Я не буду вдаваться во внешние признаки. Можно упомянуть уже то, что он, вручив мистеру Поттеру билет на поезд, исчез, ничего не сказав и не пояснив. Для ребенка, который всю жизнь был твердо уверен в существовании лишь платформ девять и десять, и не понимал, что представляет собой магия, теперь предлагалось найти платформу девять и три четверти самостоятельно. Повторюсь, одиннадцатилетний мальчишка, не имеющий понятия, что он ищет. Если бы не счастливая случайность, как могло показаться, в лице семейства Уизли, громко и открыто разговаривающих о магии, он бы, вероятно, опоздал на поезд. Безответственность и халатность. В том числе, это можно считать основанием для служебной проверки в части соблюдения служащим Министерства Статута о Секретности, — Люциус сразу отметил эту колкость в сторону Поттеровского подельника. Неужто Мальчик-Который-Выжил выступает против шавок Дамблдора? По тону он понял, что это было не единственное замечание в их сторону. — Мисс Грейнджер, Вас уведомили о том, как пройти на платформу? — Нет. Я прибыла с родителями на полтора часа раньше, но мы понятия не имели, как найти нужную платформу. Я наблюдала какое-то время, пока не увидела, как некоторые неброско одетые люди исчезают где-то между платформами девять и десять. Я встала возле колонны и дождалась, пока не покажется семейная пара, намеренно направляющаяся к колонне. Я остановила их и поинтересовалась, могут ли они мне подсказать нужный проход. Пришлось в доказательство показать билет. Только после этого мне показали, как пройти на нужную платформу, и что родителям туда не пройти, поскольку они магглы, — Гарри еще раз убедился, что с логикой у его подруги все прекрасно. Тишина нарушалась едва слышным перешептыванием. — Что ж… Должна признать, эта система не совсем отработана… — Хмелкирк поняла, что ответа ждут от нее. Или может ей так показалось. — Нельзя отрицать, что систему нужно кардинально изменить, а не доработать, — спокойно ответила девушка. Гарри едва удержался, чтобы не покачать головой. Эта часть заседания была отдана на откуп Гермионе, никаких указаний не было, а она вот так вот… — Магглорожденные совсем не приспособлены к жизни в магическом сообществе, — и тут Поттер расслабился. Не про освобождение домовиков говорит — ну и ладно. — Уже начиная со знакомства с ним. Вы бросаете нас в пропасть, совершенно не задумываясь, а справимся ли мы с этим. Период обучения в Хогвартсе должен адаптировать нас к взрослой жизни в магическом сообществе. В теории. На практике же дети совершенно не готовы к новому и чужому миру, и, согласитесь, никто особо не заинтересован в их адаптации. Справятся — хорошо, не справятся — их проблемы. Магглорожденные, что с них взять, не так ли? — Мисс Грейнджер, выбирайте тон! Вы знаете, где находитесь! И не стоит говорить, что Министерство не занимается вопросом магглорожденных! — Я поклялась говорить правду. Впрочем, мои слова имеют отношение к теме заседания. Мы с Гарри выросли в маггловском мире. Мы ничего не знали об окружающем нас новом мире. Я справилась с нагрузкой, но это я. Гарри же изначально был знаменитостью, поэтому ему помогали, и он не прочувствовал все давление самостоятельно. Ему рассказывали о родителях, о магическом прошлом, другие атрибуты славы Мальчика-Который-Выжил, и т.д. Что до других магглорожденных, им внимания уделено куда меньше. Они не понимают многих нюансов, из-за этого учеба дается куда труднее, и все чаще возникают разногласия на почве чистокровности. Следственно, пропадает и желание стремиться к лучшему, и они не вливаются в магическое сообщество как перспективные кадры. Впрочем, у нас и перспектив особых нет. — Мисс Грейнджер, неужели вы думаете, что единственная задумались о данном вопросе? Было предпринято много попыток изменить ситуацию. Может, у вас есть гениальные предложения? — Хмелкирк смерила наглую девчонку изучающим взглядом. Прямая спина, держится стойко, говорит уверенно. Перспективная. За ней стоит присмотреть. Может, Скиттер и права была, называя ее целеустремленной карьеристкой, идущей по головам. Именно такие волшебники могли чего-нибудь добиться в Министерстве. — Те же подготовительные курсы. Хотя бы за несколько месяцев до начала Хогвартса. Не нужно составлять отдельную программу, так, дать первоначальные основы, чтобы объяснить про магические потоки, начать укреплять их, а также подготовить к дальнейшей нагрузке. Это же относится и к тому, что дети из семей волшебников с самого первого занятия знают и умеют то, что магглорожденные изучают в первом семестре, или больше. Лично я пережила три небольших истощения, в попытках отработать заклинания, поскольку я недостаточно понимала, как именно нужно проводить магию. — Мисс Грейнджер, что вы планируете в дальнейшем, после Хогвартса? — спросила Муфалда с улыбкой. Эта девушка ей определенно импонировала. А идея хоть и примитивная, но далеко не лишена смысла. — Пока в сферу моих интересов входит научный и практический аспекты магии, — довольно уклончивый ответ, впрочем, все равно удовлетворил интерес судьи. — Могу ли я поинтересоваться, как это относится к делу? — Я бы хотела поговорить с вами после заседания, мисс Грейнджер. Прошу прощения, — извинилась она за отход от темы и повернулась к Поттеру. — Так, я поняла, к чему вы клоните. Каким образом в Хогвартсе объявился тролль? — колдография мертвого тролля внушала отвращение и затаенный страх. — Судья Хмелкирк, вас также должна заинтересовать приветственная речь директора Дамблдора. Вторая страничка. Обратите внимание «умрете страшной смертью». В школе, которая должна защищать детей от опасностей. Еще и запретить идти куда-то. Работая в школе, Альбус должен бы знать, что детская психика частенько работает от противного — запрещая что-то, наоборот подогреваешь интерес. Да и к чему такие слова в первый же вечер? Далее. Мисс Грейнджер смогла открыть якобы «запретную» дверь простым «Алохомора». Дверь, за которой находился цербер, даже не скрывалась. — Это правда? — спросил Фадж глухо. По всему выходило, что Дамблдор практически подтолкнул детей к одному из опаснейших монстров. И об этом он, конечно же, молчал. — Да, — ответил Поттер спокойно. — И не только это. — Продолжайте. — Дальше последовали дьявольские силки, крылатые ключи, атакующие не хуже кинжалов, магические шахматы и загадка по зельям с настоящими ядами и волшебным огнем. Все эти «испытания» были придуманы якобы для защиты Философского камня от духа Того-Кого-Нельзя-Называть, — многие судьи закатили глаза, другие же просто скривились: «Опять Дамблдор о своем!». — Даже если бы это и оказалось так, каким образом задания, призванные остановить величайшего темного мага, с легкостью смогли пройти дети? Вам это не кажется странным? Гарри смотрел на Люциуса, ожидая его реакции. В папке лежали колдографии с его воспоминаниями по тому вечеру. Сейчас-то он понимает, насколько это все было глупо, безрассудно и просто самоубийственно. Ради этого родители пожертвовали собой? Чтобы он убился в подземельях Хогвартса? — Зачем дети вообще полезли куда не следовало? К церберу, святой Мерлин! — Дело в том, что Рубеус Хагрид, приведя моего клиента в первый раз в Косую аллею, забрал из банковской ячейки некий предмет. Затем дети увидели статью в «Ежедневном Пророке» про попытку кражи, и сложили нехитрую комбинацию. Опять же, мистера Поттера будто специально подводили к тому, чтобы он заинтересовался камнем. Впрочем, интерес подогрелся еще и нападением тролля. По логике детей, если уж настоящий тролль охранял камень, значит он действительно был под угрозой. Я не буду говорить о неразумных распоряжениях директора, например, отправить детей по спальням. Тролль бродил по коридорам Хогвартса, и старосты ничего не смогли бы ему противопоставить, если бы они столкнулись. К тому же, это отличная возможность сбежать, так как все ученики находились в панике, а профессора отправились искать тролля. Повезло, что мистер Поттер заметил отсутствие мисс Грейнджер, иначе на помощь к ней никто не успел бы. В любом случае, их всех спасла счастливая случайность. — Почему Альбус Дамблдор не указал это в отчете? — Хмелкирк хмурилась. — И почему дети об этом ничего не рассказывали? — спросил кто-то с верхних рядов. Малфой лишь нахмурился. Он знал. Какое-то время он даже думал отдать сына в Дурмстранг, но пришлось уступить Нарциссе. Новость о том, что его единственный наследник мог погибнуть в лапах тролля, разозлила его не на шутку. Впрочем, внешне мужчина что сейчас, что тогда, ничем не выдавал своих чувств. С ледяным спокойствием он просматривал колдографии воспоминаний Поттера. Вот и Гермиона Грейнджер, мелкая еще, лежит среди обломков кабинок, умывальников и стен, а в глазах — настоящий ужас. А ведь на ее месте мог находиться Драко. И троллю было бы все равно, чистокровный он или нет. По спине пробежал холодок. А другие дети, значит, не рассказали? Неужто Дамблдор как-то поработал над сознанием школьников? И то, что он заставил стольких детей молчать… Люциус вздрогнул. Кто еще больший монстр — Темный Лорд или же Великий Светлый? — Мисс Грейнджер, Вам есть, что еще сказать? — вздохнул Фадж. — Защитник? Мистер Поттер? — Да, — гоблин опять взял слово. — Меня интересует, каким образом Одержимый преподавал Защиту от Темных Искусств целый год? — Вы это имели в виду, когда говорили о дуэли с преподавателем? — все одновременно просматривали колдорафию с Квиреллом. Бегающие глазки, несуразная чалма, головки чеснока… Впрочем, хоть преподавал неплохо. — Именно. Квиринус Квиррелл целый год был одержим духом и на этой почве, вполне естественно, сошел с ума. В целом, впрочем, подбор кадров на должность преподавателя ЗОТИ вызывает вопросы не только в этот раз. И я не верю в версию с проклятием. Чушь. — Это вы про оборотня? — спросила миссис Лонгботтом. — И не только. Златопуст Локонс на втором курсе, едва не лишивший памяти Рональда Уизли и моего подзащитного. Оборотень. Преступник, считавшийся мертвым и весь год скрывавшийся под личиной бывшего мракоборца. Подбор кадров впечатляющий. Впрочем, обо всем по порядку. Первый курс. — Мистер Поттер, зачем вы ввязались во все это? — Корнелиус смотрел на парня другими глазами. Он ожидал, что паренек окажется обычным звездным ребенком, вроде того же Драко Малфоя. Теперь же, увидев магглов, у которых он рос, видя те ужасы, что он пережил уже на первом курсе, его мнение кардинально изменилось. Мнение, но не отношение. И не сразу присутствующие поняли, что именно хотел сказать Корнелиус. — Не знаю, — ответил Гарри спустя время. В оглушающей тишине зала каждый слышал свое сердцебиение, и парочки соседей. А также прыткопишущее перо. Скиттер напряженно осматривала зал, а ее колдограф встал со скамьи и сделал парочку снимков. Не знаю. — Я не хотел всего этого. И славы. Я просто хотел сбежать от Дурслей. А затем повстречал взбалмошного Рональда Уизли, с которым сразу подружился. Он тянул меня во все эти приключения, прикрываясь тем, что мы гриффиндорцы, а значит смелые и поступаем верно. И нам можно, если директор ничего не говорит, — последние слова произнесены гораздо тише, чем остальные. — Перси, вызовите вашего брата. — Да, — произнес парень сдержанно. Он ведь еще был старостой. Как он мог пропустить все, что рассказывали эти дети?! А как Гермиона расправилась с Невиллом? Бедный парень, он всю ночь пролежал на холодном полу. И его брат… Он не хотел об этом сейчас думать. — Мисс Грейнджер, вам есть, что добавить? — Рон всегда отличался отсутствием усидчивости и должного старания. Он сдавал тесты лишь благодаря моим конспектам. Его больше интересовали другие увлечения: магические шахматы и квиддич. — Мисс Грейнджер, вы оглушили моего внука? — строгий голос судьи Лонгботтом вывел всех из легкого оцепенения. — Прошу меня простить за этот проступок. Я не могла допустить, чтобы Гарри и Рона убили — что наверняка бы случилось, а Невилл не давал мне шанса этому помешать. Очень храбрый поступок с его стороны - не дать нам покинуть гостиную ночью. Мы с ним потом обсуждали это, и решили данный вопрос. Он меня простил. — Мисс Грейнджер, скажите, вы получали письмо с инструкциями от мистера Поттера или его поверенного? Ваши слова, ваши действия… все это напоминает постановку, — спросил мужчина, сидящий рядом с Люциусом и с таким же непроницаемым лицом. — Да, я получила письмо от поверенного мистера Поттера. Но в нем содержались не инструкции, что и как говорить, как вы выразились. Мне настойчиво рекомендовали покинуть общество семейства Уизли или же скрывать, куда я собираюсь. — И вы сразу поверили? Тому, что один ваш друг выступает против другого? — вопрос с подвохом. Весь воздух разом вышел из легких. — Я… я всегда склонялась больше к Гарри. Он слышал, что я ему говорю. И у нас более схожие положения… — она не хотела этого говорить, но магия обязывала. — Вы понимаете, что после данного заседания ваша дружба разрушится? — новый вопрос с целью выбить девушку из колеи. — После этого заседания разрушится не только наша дружба, но и привычный уклад многих. — В том числе, я хотел бы пригласить Северуса Снейпа, — ворвался в диалог Крюкохват. — Преподавателя Зельеварения? — удивилась Муфалда. — Да. У моего подзащитного остались вопросы к нему. — Перси… — Понял, — протараторил парень, опережая начальника, и сразу отправил приглашение. — Объявляю перерыв до прихода новых свидетелей, — он сразу же скрылся. Гарри выдохнул. Зал зашумел. То и дело переворачивались страницы, сопровождая бурные обсуждения. А обсудить было что. — Что ж, мистер Поттер, пока все идёт, как и задумывалось, — Крюкохват обвёл взглядом зал, оценивая обстановку. Все шло по плану. — Я в этом не сомневался, — ответил парень быстро. У него было много времени наблюдать за реакцией судей, так что он не переживал. Сейчас же его интересовало больше другое. Поттер крепко обнял подругу. — Привет, — они улыбнулись друг другу. — Тебя прямо не узнать. Отлично выглядишь! Думал, ты наденешь что-то… более маггловское, — он усмехнулся, а Гермиона вспыхнула. — Это же Визенгамот, — нашла она оправдание. — Не в джинсах же идти, и не в вечернем платье. — Ты абсолютно права. — Мистер Поттер, я хотела бы… — А она что тут делает?! Опять напишет статейку про наши якобы «отношения»! — Громко возмутилась Гермиона, бессознательно скрестив руки и на шаг отступая к Поттеру. — Мисс Грейнджер, — Скиттер обворожительно улыбнулась, будто ничего не произошло. — Ваше выступление восхитительно! Могу я попросить у вас интервью? «Права магглорожденных: каковы шансы на полноценную адаптацию»… Например, так. Вам нравится? — женщина говорила быстро и эмоционально. Гарри даже предположил, что это было сделано намеренно, чтобы сбить Грейнджер с толку и свести агрессию на нет. — Что? — все, что девушка могла спросить сейчас. — Мисс Гермиона, вы девушка умная. Вы расслышали и поняли, что я сказала, — журналистка усмехнулась. — Я хочу взять у вас интервью. — А разве ваш удел, — и тут гриффиндорка вспомнила о приличиях, — не жалкие сплетни и выдумки? — Что вы? Я пишу лишь правду, которая будет интересна моим читателям, — а ведь и не солгала. Имея большой опыт в сфере журналистики, она чувствовала, что вызовет отклик у читателей, и писала то, о чем они хотели бы прочитать. — В данный момент меня интересует тема полноценной адаптации магглорожденых в магическое сообщество. — Вы что-то хотели от меня, мисс Скитер? Или же ваше обращение ко мне было поводом позвать мисс Грейнджер на интервью? Не думал, что у вас с этим проблемы, — женщина улыбнулась. А ведь всего пару месяцев назад мальчишка вёл себя совсем иначе. — Нет. Я действительно хотела бы… — она кивнула на Гермиону, мол, можно ли при ней говорить. — Гермиона моя подруга, можете не скрывать. — Я хотела бы обсудить некоторые детали и, возможно, взять ещё интервью. У вас ведь есть ещё одна идея, я чувствую, — она широко улыбалась. — Да. Сегодня вечером. Гринготтс. Как всегда. И ещё, надеюсь, вы собирались вручить колдографии, где я обнял Гермиону, мне, ведь так? Я видел, как ваш колдограф сделал несколько кадров, — Гарри смотрел прямо в глаза журналистки и усмехался. Женщина подавила вспышку негодования от того, что её раскрыли и указывают, что делать, ещё до того, как хоть одна эмоция отразилась на лице. — Конечно, — обворожительная улыбка Скитер так и не сошла с лица. — Отдам при встрече. — И если я узнаю, что остались копии, то сделке конец. Думаю, найдётся много желающих занять место журналиста на моем заседании. — Я даже не думала о таком, — Рита едва зубами не заскрипела. А ведь потом можно было бы эти кадры использовать с выгодой. Как знать, чего достигнут в будущем эти двое. — Вот и отлично. До встречи, мисс Скитер. Или у вас есть ещё что-то ко мне? — Нет. До вечера, мистер Поттер, — женщина быстро вернулась на свое место. — Ну, и что это было? — спросила Гермиона, не особо поняв, что произошло. Гарри лишь улыбнулся. Нельзя говорить, что они сотрудничают. Неизвестно, что её могут спросить, а находясь под клятвой, она не сможет солгать. Девушка слишком прямолинейна и честна для столь деликатного дела, как увиливание от неугодного ответа. И не так заинтересована, как Гарри. — Всё хорошо. Лучше расскажи, как все прошло? Они догадались? — Нет. Как вы и написали, я сказала, что мне нужно домой. Срочно. А сову родители одолжили в Дырявом Котле. Они знали, где находится бар, и Том впустил их, увидев, что они не просто так стоят там. Конечно, они не обрадовались, но и не стали перечить. А к чему все это? Конечно, то, что вызвали сюда Рона… Я же их обманула. Они обидятся на меня, наверняка, за ложь, — Гарри улыбнулся. Гермиона сделала именно так, как он просил. Довериться ему и, по сути, предать Рона и все семейство Уизли. Она сделала это, и только сейчас беспокоится, что они на неё обидятся. Невозможная. — О, поверь, им будет не до тебя, после заседания, — губы растянулись в злой усмешке. — Гарри? Что ты имеешь в виду? Знаешь, все это выглядит странно. За что ты обозлился на Рона? — она покосилась в сторону гоблина, подозревая, что это его влияние. — Нет, Гермиона, Крюкохват тут ни при чем. Начать стоит хотя бы с того, что конфисковать у Уизли нечего. Их ячейка почти пуста. Так что гоблинов они не интересуют, — поверенный ухмыльнулся, обнажая ряд клыков. Поттер не перестаёт удивлять. — В процессе подготовки моей защиты, мы много анализировали мои воспоминания. Знаешь, я посмотрел на жизнь иначе. Мне ещё предстоит завтра обследование в Мунго. Уверен, я узнаю много нового. — Гарри… — парень лишь грустно улыбнулся. — Всё нормально. Правда. Я рад, что ты со мной. — Я всегда с тобой, — взгляд глаза в глаза затянулся. Гермиона думала о том, что Гарри всегда был ей ближе. Рон пользовался ею, нагло и в открытую, называя это дружбой, Поттер же действительно общался с ней. С ним-то она точно была друзьями. А что до Рона — тут вопрос более спорный. Разве дружба это «дай конспект перед контрольной, а то я много пропустил, а ты точно все записала» или «объясни вкратце, чем призраки отличаются от неупокоенных и привидений? Они ведь нежить? А то я вчера в плюй-камни заигрался допоздна, не было времени учить»? — Мы победим. Сейчас в суде, и Того-Кого-Нельзя-Называть. — Конечно… Мистер Крюкохват, кстати, как обстоят дела с особенным пунктом? — Ответ сегодня или завтра. — Что ж, тогда нужно подтолкнуть к правильному варианту, — гоблин изогнул бровь дугой. Что этот мальчишка ещё задумал? Ещё и не рассказывает наперёд! — У вас ещё есть план? — Было время, — собеседник жёстко контролировал каждое слово. Девушка ничего не должна узнать. — Гарри, хочешь сказать, что все это… Это заседание и статья Скитер в «Пророке»… Это все твоя идея? Не гоблинов? — Да. Я сам пришёл к Крюкохвату и попросил быть моим защитником. Или я должен был полагаться на то, что в последний момент в зал заявится Дамблдор и спасёт меня от исключения из Хогвартса и лишения палочки? Нет уж. Я хочу быть уверенным в своём будущем. — Но ведь профессор Дамблдор нас столько раз спасал и помогал! — Поттер нахмурился. — Герой из сказок. Просто реинкарнация самого Мерлина… — Гарри, не говори так! — А что я должен сказать о человеке, который… В общем сама поймёшь. Скоро, — парень эмоционально закрылся, и девушка это почувствовала. Она затронула тему, которую не должна была. Впрочем, все трое понимали, что рано или поздно этот вопрос все равно бы поднялся. Какова же роль Дамблдора во всем, что творится вокруг? Гарри точно был уверен в ответе. Дверь в зал распахнулась. Впрочем, это заметили далеко не сразу. В зал вошёл бледный и испуганный Рон. Он затравленно оглядывался по сторонам, и лишь благодаря толчку отца в спину, зашёл внутрь. Дверь за ним закрылась. Гарри ещё раз посмотрел на человека, которого он считал своим другом. Обшарпанный весь, волосы, привыкшие в беспорядке торчать в разные стороны, и сейчас поступали также. Потертая мантия великовата в размере. Он оглядывался по сторонам, не зная, что делать. На него никто не обращал внимания, и, тем не менее, он всех обводил злобным взглядом. И тут увидел Гермиону с Гарри посреди зала. Он побежал к ним. — Ребята! — воскликнул он, приковывая к себе внимание, хоть и не заметив этого. — Что происходит? Гарри, ты почему не вернулся в Нору? Все нормально? Как заседание? И Гермиона! Ты-то тут что делаешь? Ты ведь с родителями, говорила же… — он говорил без остановки, задавая все больше и больше вопросов. — Ох, Мерлин и Моргана, я-то тут зачем? Ещё и официальный вызов суда. Что-то мне не по душе. И все эти… Что бы их пикси разодрали, — хоть это догадался шёпотом произносить. — Сидят тут, смотрят на нас, вы ведь наверняка уже решили, что присудят! Зря ты, Гарри, отказался от помощи Дамблдора. Остаётся надеяться, что он сможет все же помочь как-то… — Гарри предупреждающе посмотрел на Гермиону. Он не хотел, чтобы Рон сейчас устроил сцену. Уизли всецело преданы Дамблдору, и этот факт не изменить никак. — А, вот и Фадж! Папа говорил, что он ест с рук этого ублюдка, Малфоя, — что Гарри, что Гермиона одинаково скривились. Что бы не творил Люциус, но оскорбления он не допускал. Гарри подумал, что нужно было комплексное обследование провести раньше. — Вызываемый Рональд Уизли уже явился? — подталкиваемый Гермионой, Рон вышел вперёд, и встретился со взглядом Перси. Скривился. Перси лишь покачал головой. — Представьтесь. — Вы ведь знаете, что я Рональд Уизли, — Грейнджер закатила глаза. Ну как можно быть таким?! — Поклянись! — прошипела девушка за его спиной, чтобы он услышал. — А, так вы о другом. Клянусь, что я Рональд Биллиус Уизли. — Клянетесь ли вы говорить только правду? — Фадж понял, что как с Грейнджер не будет, и подтолкнул младшего брата своего помощника в нужное русло. — Да. То есть, клянусь говорить только правду. — Вы знаете причину, по которой вы здесь? — Нет, — Люциус не удержался от усмешки. Этот мальчишка не чета своим друзьям. Явный балласт в их трио. И, судя по лицу Поттера, от которого хотят избавиться. Уже то, что он появился в зале, чётко говорит о дальнейших намерениях Избранного. Все говорит о максимальной сосредоточенности и намерении идти до конца. Это уже не игра. — Вы один из главных свидетелей в деле мистера Поттера. Являясь его другом с первого дня учёбы в Хогвартсе, вы непосредственно участвовали во всем, что происходило с ним. Поэтому сейчас вы находитесь здесь, — произнёс Малфой, привлекая всеобщих взгляды. Младший Уизли посмотрел на него так же, как и Артур обычно, выражая всю ненависть, злобу и зависть. — Понятно, — рыжий буравил судью Малфоя взглядом, нарушая все правила. Что ж, Гарри это только на руку. На фоне него Гермиона является воплощением традиций и воспитанности, что явно повышает её шансы быть услышанной. — Итак, объявляю перерыв оконченным. Вернёмся к заседанию, — что ни говори, а вычислять возможный конфликт и погашать его прежде, чем он войдёт в активную агрессивную стадию, Фадж умел.