В тихой ночи

      Тилль договорился с Рейчел, что заедет за ней в полдень, когда она сдаст смену. Рей, в свою очередь, пообещала ему, что успеет к этому времени договориться с герром Вольфом — своим начальником-покровителем — о внеплановом краткосрочном отпуске. Ночевать же Тилль решил в машине, чтобы не привлекать к себе лишнего внимания. Во внедорожнике было достаточно много места, но спать ему оставалось немного.       Разложив заднее сиденье и сообразив из куртки подушку, Тилль кое-как устроился. Вытянуться не получилось, поэтому пришлось лечь, поджав колени. Чтобы не замерзнуть, он оставил двигатель работающим, пока машина не прогрелась полностью. Тилль закрыл глаза, готовясь заснуть, как вдруг он услышал тихий и осторожный стук в окно за спиной. Он повернулся и увидел Рейчел, держащую в руках что-то горячее, судя по обильному пару.       — Я тут принесла горяченького. Все же ехал долго, — с искренней улыбкой проговорила Рей, смущаясь, когда Тилль приоткрыл окно.       — Спасибо, конечно, но совершенно не стоило так заморачиваться. Я поел в кафе, перед тем как приехать сюда. — Тилль беззлобно рассмеялся. Его согрело понимание того, что о нем решили позаботиться. Да еще и самым милым образом — накормить горячим супом.       — Возьми. Я разогрела на кухне; осталось с ужина. Лишним ведь не будет. Это обычный суп-лапша с курицей. — Рей ощущала всю неловкость момента, но ей хотелось хоть как-то скрасить ночь человека, который уже завтра увезет ее в Берлин, к Рихарду, покорившему ее юное сердце.       — Ладно. Но только если посидишь со мной. — Тилль кивнул на место водителя. Что-то было в Рейчел такое, что заставляло доверять ей. Ему не слишком хотелось спать, поэтому внезапная собеседница оказалась весьма кстати.       Рейчел послушно заскочила в кабину и протянула Тиллю миску с ароматным супом, от чего моментально закрутило в животе, вызывая желание поскорее съесть все до последней капли. Что, собственно, Тилль и сделал. Горячая пища приятно разлилась внутри, согревая все тело и наполняя его приятным умиротворением, словно эта больничная еда — лучшая во всем мире.       — Я это… — Наблюдая за Тиллем, который доедал кусок хлеба, Рей от волнения сжимала и разжимала руку в кулачок. — Может, тебе будет удобнее спать в служебной каморке? Туда никто не зайдет и там стоит большой диван.       От внезапного предложения улучшения условий ночлега, Тилль закашлялся и отрицательно закачал головой.       — Рей, все в порядке, — заверил он, улыбнувшись. — Что ты так обо мне волнуешься?       Его слова застали Рейчел врасплох. Она открыла рот и тут же закрыла, не зная, что именно должна ответить. Рей просто хотела поухаживать за Тиллем, запомнившемся ей здоровым перепачканным мужиком в кожаных штанах и со зловещим испепеляющим взглядом. Тогда он был готов разорвать любого, кто попался бы ему на пути. А сейчас Рейчел видела перед собой совершенно другого мужчину — смущающегося от предложенной помощи, спокойного, рассудительного и доброго. К тому же, он не поленился приехать за ней, чтобы отвезти к Рихарду. Разве за это не полагается награда?       — Просто я благодарна тебе. — Даже в тусклом освещении уличных фонарей, пробивающемся в кабину внедорожника, можно было разглядеть изменившийся цвет щек Рейчел. Услышав сдавленный смех Тилля, она не сдержалась тоже. — Серьезно! Ты меня из этой вечной мути, можно сказать, вытаскиваешь. Я тут тихо схожу с ума. — Рей постучала указательным пальцем себе по виску, закрыв глаза.       Такая искренняя простота и словно исходивший от Рейчел свет заставляли Тилля улыбаться. Казалось, что даже если они просто будут молча сидеть рядом, то он не испытает никакого дискомфорта. А это именно та вещь, которую он выше всего ценил в отношениях: умение общаться без слов, быть единым целым с партнером, чувствовать душевное состояние друг друга. По нелепой случайности Тилль ощутил умиротворение рядом с Рейчел. Он протянул ей пустую миску из-под супа, придерживая ложку. На его лице красовалась самая искренняя улыбка, на которую он только был способен.       Когда Рейчел потянулась за тарелкой, Тилль ощутил тепло ее рук. На улице шел снег, стёкла машины подернулись узорами от мороза, а ее пальцы словно обожгли его. Такой контраст будоражил сознание. В его голове сам собой всплыл образ полуобнаженной Рейчел. Тилль быстро отдернул руку, спрятал ее в карман и отвернулся, пытаясь сдержать свои разнузданные мысли. Он невольно задумался о том, что могло зацепить такую, как Рейчел, в явном сердцееде и бабнике Круспе. Это никак не хотело укладываться в голове, но Тилль решил, что никоим образом не станет вмешиваться в дела этих двоих. К тому же он видел, как у Рейчел горели глаза при одном только упоминании о Рихарде, которому, к слову, Тилль сам предложил остановить свой выбор именно на Рей.       — Ну, так ты идешь? — Рейчел вырвала Тилля из раздумий. — Или будешь мерзнуть здесь? — Она наклонила голову, хитро улыбаясь одними глазами, в то время как ее пухлые губы не выражали даже и намека на улыбку.       — Ладно! — Тилль закатил глаза, понимая, что спорить совершенно бесполезно. — Только чтобы ты не бегала сюда каждый час то с супом, то с одеялом. — Он рассмеялся, выбираясь на улицу. Остановившись, чтобы достать ключи и запереть машину, он обратил внимание, как легко и грациозно Рейчел забежала по ступенькам и замерла в дверях. Она переступала с ноги на ногу, на которых, как заметил Тилль, были обуты лишь домашние тапочки. — Вот чудная! — усмехнулся он, не замечая, что уже как минуту рассматривает Рей.       — Давай скорее, — пытаясь не кричать, чтобы не привлекать внимания, поторопила Рей. Она махнула рукой и кивнула в направлении входа.       Зайдя в помещение, Тилль убедился, что Рейчел действительно замерзла. Она с румяным лицом растирала свои ноги, удобно устраиваясь в кресле.       — Располагайся. — Рей кивнула на аккуратно застеленный пледом диван напротив, не отрываясь от своего занятия.       — Уютно тут у тебя, — заметил Тилль, осматривая маленькую комнатку, обклеенную выцветшими обоями в мелкий голубой цветок. Из мебели были только разложенный двуспальный диван, занимавший больше половины помещения, старенькое кресло, обитое тканью с ветхими краями, маленькая тумбочка с чайником и то самое настенное зеркало, в котором Рей пыталась себя рассмотреть. Тилль непроизвольно сглотнул комок в горле, стараясь в срочном порядке найти хоть что-то для отвлечения внимания. — Значит тут ты спишь на дежурстве?       — Конечно нет! — обиженно буркнула Рей, поджимая под себя ноги и накрываясь курткой. — Я чаще всего засыпаю за работой. За тем столом в коридоре. — Она махнула рукой в нужном направлении. — Бумажной волокиты хоть отбавляй. — Рей сладко зевнула, закрывая рот рукой, и потянулась. — Что ж. Не буду тебе мешать. Отдыхай, а я еще выпью кофе и доведу до ума отчеты. — Она медленно поднялась с кресла и аккуратно повесила на его спинку куртку. — Захочешь пить — вода в чайнике. Кипяченая. А чай и печенье — в тумбочке. — Рей заметила, как Тилль с улыбкой покачал головой. — Все. Больше доставать не буду, — усмехнулась Рейчел, когда остановилась в дверном проеме, прислонившись к деревянному косяку, и пристально посмотрела на Тилля. — Приятных снов.       Голос Рейчел, такой нежный и бархатный, полный заботы и даже счастья, словно пронзил насквозь сердце Тилля. Он замер, не имея возможности пошевелиться. Все слова будто исчезли и растворились в неизведанной вселенной или где угодно, но фактом оставалось лишь то, что он не мог выдавить из себя ровным счетом ничего. Наконец собравшись, Тилль кивнул, глупо улыбаясь, и услышал в ответ звонкий и заливистый смех Рейчел. Неужели она смеялась над его выражением лица? Или над тем, что взрослый здоровый мужчина смутился от обыденного пожелания на ночь?       Как только Рей ушла, закрыв за собой дверь, Тилль еще стоял какое-то время посреди комнаты. Он хмурился, пока сердце отбивало такт в ускоренном темпе. Это казалось невозможным, но чем-то Рейчел, простая провинциальная девчонка, смогла тронуть самые душевные элементы его сознания. «Может, своей искренностью и открытостью она и зацепила Рихарда?» Тилль задумался, присаживаясь в кресло и уставившись на электрический чайник, из которого медленно испарялась влага, поднимаясь вверх. Сжав пальцами переносицу и закрыв глаза, Тилль отмел эти мысли. Он слишком хорошо знал друга. Вероятность того, что Рихард клюнул на внутренний мир девушки вместо привлекательной оболочки равнялась нулю. И в этом был весь Круспе: «Для чего копаться в человеке, если можно наслаждаться тем, что лежит на поверхности? Особенно если это «что-то» — сексуальное и красивое женское тело, лежащее под моим таким же?»       В памяти Тилля всплывали разговоры с Рихардом и от этого зрело больше вопросов. И от этого больше нарастало сомнений по поводу правильности предложенной идеи остепениться. И, опять же, почему именно Рейчел пришла первой на ум? Тилль с шумом опрокинулся на спинку кресла. Закинув руки за голову, он нащупал ту самую куртку, которой укрывалась Рейчел. Она была еще теплая, и Тилль непроизвольно потянул ее к себе.       — Вот как… — разочарованно протянул он, рассматривая вещь, — дуреха берегла его кожанку до сих пор? — Тилль грустно улыбнулся. Он понял, что Рей действительно все это время думала о Рихарде и даже, возможно, скучала по нему. Тиллю стало еще больше жаль Рейчел и он аккуратно повесил куртку на место. Его челюсть напряглась, а руки сжались в кулаки. Ведь пока эта глупышка ждала и надеялась, Рихард и в ус не дул. Он жил своей жизнью и трахал других таких же наивных девушек, которых искусно соблазнял. Все они по собственному желанию попадали в сети очарования и обаяния Круспе. А после первого же секса оказывались брошены наедине со своими переживаниями.       Тилль открыл форточку, прорычав себе под нос что-то недовольное, и закурил. Каждый раз табак приносил ему пусть временное, но расслабление и успокоение. Чем больше легкие наполнялись дымом, тем быстрее в голове все расставлялось на свои места, принося умиротворение. Потушив о полусгнивший обшарпанный подоконник окурок, Тилль выкинул его на улицу. В комнате все еще витал приятный запах табака, когда он забирался под плед на диване прямиком в одежде, только лишь разувшись. Тиллю во что бы то ни стало нужно было постараться поспать, чтобы без лишних остановок добраться завтра до Берлина и передать Рейчел в руки Рихарда. И больше стараться не вспоминать обо всем этом.       А способов забыться у Тилля существовало немало: начиная от банального алкоголя покрепче и заканчивая погружением с головой в творчество. Не говоря уже о знакомых барышнях, которые примчались бы по первому свисту. Только вот Тилль начинал сомневаться в том, хочет ли вообще забывать о Рейчел. И это становилось реальной проблемой, особенно когда она так нежно смотрела на него, пытаясь хоть чем-то помочь. В такие моменты замирало все вокруг, а в груди нарастало что-то теплое и неподдающееся объяснению. Рядом с Рей вообще было тепло и уютно. Она словно излучала положительную энергетику, даря окружающим ласку и нежность. Хотя некоторые и не понимали этого, ввиду своей закрытости. Тилль хоть и ощущал что-то такое, но из-за множества накопившихся обид и разочарований не мог полностью поверить и прочувствовать Рейчел. Хотя в большей степени он боялся отдаться эмоциям. Боялся, что они накроют его огромной волной, и тогда он уже не сможет выплыть из этого водоворота. Оставалось надеяться, что Рихард будет ценить то сокровище, которое ему досталось.       Усталость за весь день дала о себе знать, и Тилль погрузился в сон под убаюкивающее тиканье часов, спрятанных где-то в комнате. Ногами он упирался в подлокотник дивана. Все же большой рост не всегда являлся плюсом. Периодически сон прерывался, когда Тилль пытался перевернуться на другой бок и пружина с характерным щелчком впивалась в его тело, оставляя болезненный след. Успокаивала лишь здравая мысль, что в машине спать тоже нормально не получилось бы — места еще меньше, да и холод не позволил бы уснуть крепко. А с работающим мотором стоять возле больницы, скорее всего, не разрешили бы. В комнатушке дежурного, по крайней мере, было тепло, уютно и больше места.       Утро началось с непонятных приглушенных звуков, похожих на стоны, сопровождаемых хлопками или ударами. Тилль спросонья не сразу распознал их источник. Но, продрав глаза, он поспешил удостовериться, что этому странному шуму найдется логичное объяснение. Он поспешно обулся и вышел за дверь.       То, что предстало перед ним, подвергло на мгновение в шок и полностью опустошило голову. Рейчел была прижата к стене седым широкоплечим мужчиной. Ее руки он крепко удерживал над головой — да так, что, казалось, они в любой момент могли хрустнуть и сломаться в нескольких местах. Мужчина держал ее ноги разведенными, устроив между ними свое колено, а бедрами вдавливался в Рейчел, совершая фрикции. Штаны его висели на бедрах, а приспущенные широкие трусы оголяли бледную, как сметана, плоскую задницу. Его вторая рука хозяйничала под ее задранной до талии юбкой. Все это сопровождалось тихим обреченным всхлипыванием Рейчел и довольным мычанием мужчины.       Больше смотреть на этот ужас, от которого моментально встали волосы дыбом, Тилль просто не мог. Одним резким и мощным движением он отбросил насильника от Рейчел, отчего та вмиг чуть не рухнула на пол, потеряв какую-либо опору. Тилль интуитивно подхватил ее на руки. Только сейчас он понял, почему она не кричала, а лишь тихо стонала: ее рот был заполнен черной тканью, зафиксированной чем-то похожим на мужской галстук, — он был длинным и с узорчатым рисунком. Быстро бросив взгляд на бездвижно валявшееся на животе у стены тело с раскинутыми руками и поднятой вверх задницей, Тилль поспешил отнести Рейчел в комнату. Он очень осторожно положил ее на диван и быстро накрыл пледом.       В эту же секунду Рейчел пришла в себя и тут же принялась развязывать галстук, вынимая изо рта мокрые от слюны кружевные трусики.       — Урод! Старый похотливый козлина! Я засужу его и сгною в тюрьме! Скотина бухая! — еще множество нелестных слов вылилось на голову насильника. — Ой! — вскрикнула Рей, заметив, что сидит на диване перед Тиллем в одном черном бюстгальтере и расстегнутом халатике. Она поспешила прикрыться, стыдливо заливаясь краской.       — Так… ты в порядке? — неуверенно спросил Тилль, демонстративно отводя взгляд от груди Рейчел и переключаясь на ее руки, в которых она сжимала то, что когда-то являлось ее, по всей видимости, нижним бельем. Только вот этот вид ничуть не облегчал положение дел.       — Если испорченные дорогостоящие трусики и порванные чулки можно считать таковыми, — с дрожью в голосе ответила Рей. Она попыталась вытереть с лица размазавшуюся косметику трясущейся ладошкой, но лишь все развезла еще больше. — Я похожа на растрепанное чудище? — На ее глаза наворачивались слезы от пережитого стресса. Только сейчас до нее начинало доходить, что она сидела вдалеке от кого-либо, а рядом находился Тилль, который с ужасом и сочувствием смотрел на нее.       Такой неожиданный вопрос от Рейчел, которую пару минут назад спасли от разгоряченного несостоявшегося насильника, ввел Тилля в некий ступор. В его округленных глазах читалось явное удивление от происходящего.       — Рейчел, — он несильно сжал ее руку, — он тебя… — Его глубокий бас изменился, став глубже и тверже. Но в то же время оставался спокойным, только чтобы не пугать Рей кипящими внутри негодованием и злостью. Ему хватило бы одного ее молчаливого кивка, негласного вербального знака, чтобы кинуться и уничтожить негодяя, способного совершить такое с девушкой. Ни один уважающий себя мужчина никогда не пойдет на такое, если дружит мало-мальски с головой. Перед глазами Тилля застыла картина обездвиженной Рей с перевязанным ртом и растекшейся по лицу косметикой. И ведь неизвестно, что происходило до того, как появился Тилль и прервал это унизительное и безобразное действо. Лишь чтобы убедиться, что Рей действительно в порядке и не нуждается в помощи, Тилль решился задать ей такой вопрос: — Он не успел…       — Нет! — неожиданно вскрикнула Рейчел, прервав Тилля. — Нет, он не успел. — В ее глазах промелькнул страх, а затем он сменился благодарностью. — Ты успел.       — Кто он? — Голос Тилля звучал уже жестко и грубо, как тексты его песен.       — Мой начальник. Герр Вольф. — удивительно спокойно ответила Рей, натягивая сильнее на себя плед. Предупредив новый вопрос Тилля, она быстро продолжила: — Он напился и зачем-то приехал сюда. Полез целоваться, а я ему по лицу заехала. Потом, конечно, извинилась, а он… — Рей прерывисто вздохнула, будто после долгого плача. Могло показаться, что вся эта ситуация ничуть не удивляла Рейчел и являлась абсолютно нормальной. — Он в последнее время часто выпивает, ссорится с женой. — Она сглотнула. Тилль заметил, как напряглось все тело Рей в этот момент. — Ну и приставал ко мне. В шутку. Больше просто заигрывал. Ведь я и повода не давала.       — А фрау Шмидт? Или как там ее? — неожиданно вспомнил Тилль врача, с которой ему «посчастливилось» общаться в свой первый приезд в Энбург. Он заметил, что волосы Рейчел беспорядочно падали ей на лицо, и она безрезультатно пыталась периодически их сдуть. Это больше походило на неконтролируемое действие после стресса. Тилль медленно и осторожно дотронулся до светлых волос Рей, поражаясь их мягкости. Он наклонился немного вперед, оказываясь в опасной близости к ее открывшейся щеке с небольшой родинкой ближе к уху.       От неровного дыхания Тилля сердце Рей начало бешено колотиться. Она вздрогнула, когда его холодные пальцы легким движением коснулись ее кожи. Словно тающими кубиками льда в жару, несущими прохладу и наслаждение, Тилль провел пальцами по волосам, убрав их за ухо. Скорее всего, он задумался или на что-то засмотрелся, потому что она ощутила, как успокаивающие мягкие прикосновения переместились на ее вытянутую шею. Она ахнула от неожиданности и внезапного наслаждения процессом и лишь это заставило Тилля отшатнуться и резко подняться с дивана.       Он нахмурился, и Рей отчетливо видела напряжение во всем его теле. Она наблюдала, как ходили желваки на шее; челюсть настолько была стиснута, что, казалось, слышался скрежет зубов. Сильные и большие руки Тилля сжимались в кулаки, а в глазах разгорался огонь: то ли от гнева, то ли от возбуждения. Рейчел наклонила голову, пытаясь получше всмотреться в выражение лица Тилля, но он, словно ощущая на себе ее пытливый взгляд, поспешил выйти из комнаты.       — Пойду гляну твоего начальничка, — бросил Тилль. Его лицо вмиг стало суровым и еще более хмурым.       Рей, немного напугавшись такой смены настроения, быстро сжала горячую ладонь Тилля так сильно, как могла. Ей даже показалось, что он не заметил этого. Но когда он обернулся и посмотрел на Рейчел пронизывающим до костей стальным взглядом, в глубине которого темным пятном гнездилась накопившаяся боль, она смогла лишь кивнуть, давая понять, что полностью доверяет ему. А внутри в это время все перевернулось и разорвалось на мельчайшие частицы. Ей вдруг захотелось плюнуть абсолютно на все и уехать прочь именно с этим человеком, именно с Тиллем. Словно только он, и никто иной, смог бы сделать ее счастливой, окружить заботой и полюбить такой, какая она есть. Эти его зеленые с вкраплениями голубого глаза запали, казалось, навсегда в душу Рейчел. Она заметила в них что-то родное и знакомое только ей. Ту же печаль, которую она сама почти всю жизнь носила в своем сердце, медленно обволакивающую скользким страхом душу, завладевающую постепенно и разумом. Рей заразилась этой гадостью еще в детстве, когда познала предательство самых близких людей в своей жизни — родителей.       Неожиданно где-то в груди закололо и разлилось теплом возникшее желание обнять сурового и непоколебимого Тилля, как маленького мальчика. И ощутить рядом с ним себя такой же наивной малышкой. Рей подумалось, что именно это в данный момент было нужно им обоим. Только вот она так и не решилась сделать этот шаг. Не решилась довериться чувствам, которые напугали своей силой. Она зажмурилась и на гладком лобике возникла узкая морщинка в самом центре. Мягкое и краткое касание переносицы заставило ее открыть глаза. Тилль смотрел на нее и ласково улыбался. Он приподнял ее за подбородок и подмигнул.       — Не бойся, я не причиню ему вреда.       Рейчел с облегчением выдохнула и улыбнулась в ответ, отпуская большую мозолистую руку Тилля. Как только он вышел, она поспешила привести себя в порядок, застегнув халат и поправив юбку. Еще ночью она прихорашивалась, готовясь к свиданию; тщательно маскировала татуировку на груди, боясь, что отпугнет этим весьма интеллигентного молодого человека. По словам подруги, которая их и познакомила, он занимал в ее компании значительную должность. Но в силу специфики работы и вечной занятости, как, собственно, и у самой Рей, он был одинок.       Эту подругу звали Джастин, и она давно пыталась помочь устроить Рейчел личную жизнь, думая, что та свяжется с женатым или с каким-нибудь уголовником, что еще хуже. Рей в ответ отшучивалась, что скорее умрет среди десятка котов, чем согласится на очередные отношения. Джесс же ругалась, называя Рей неосмотрительной и неразборчивой. Впрочем, так оно и было. И влюбленность в Рихарда являлась прямым тому доказательством. Рейчел хоть частенько и ссорилась с подругой, но никогда не шла против ее наказов. Она относилась к ней, как к старшей сестре, заменившей в какой-то мере родную семью после смерти бабушки. Именно Джесс помогла устроиться Рейчел в больницу. Только вот теперь, после выходки герра Вольфа, ей придется вновь вмешаться в судьбу непутевой подруги. И Рейчел всеми силами старалась об этом не думать. На данный момент ее больше всего волновали вопросы: как быстро могут измениться планы в жизни и что еще произойдет с ней. Хотела знать, к чему готовиться.       — Вместо свидания — разборки с пьяным начальником и увольнение. — Рейчел тяжело вздохнула, пытаясь заплести себе маленькую косичку. Она всегда что-то делала со своими волосами, когда нервничала: наматывала на палец, плела косички, собирала в хвост и распускала. Такая привычка преследовала ее с самого детства. Рей делала так, сколько себя помнила.       Походив по комнатке, Рейчел поняла, что Тилль слишком долго возится с ее начальником. Она уже выкручивала себе пальцы в ожидании, но в дверь так никто и не входил. Ожидание сводило Рейчел с ума, и она решилась все же выйти из своего убежища.       Герр Вольф все также валялся на полу, мирно посапывая и подтянув колени к подбородку. Тилль сидел рядом на небольшом стульчике, подперев голову кулаком и опираясь на колено локтем. Его ноги были широко разведены и согнуты в коленях, так как высота стульчика совершенно не подходила такому здоровяку под сотню весом, как Тиллю. Рейчел невольно прыснула смехом в кулак, стараясь сдержаться от комментариев такой картины. Не удержавшись, Рей незаметно запечатлела это на камеру телефона.       — Что? — быстро отреагировал Тилль, переводя взгляд на Рей.       — Хорошо, что сегодня выходной и тебя никто не видит. — Она вновь рассмеялась. Но подойдя к спящему валяющемуся телу начальника, она небрежно пнула его ногой, отчего тот обиженно и придавленно заскулил, причмокивая губами. — Не хочу об него руки марать, — с презрением выпалила Рейчел, вызвав на лице Тилля улыбку.       — Что ты решила? — Тилль поднялся и сложил руки на груди, пристально наблюдая за Рей. — Едешь со мной или же остаешься упекать этого красавца в тюрягу, как и обещала?       Рейчел прижалась спиной к стене и, слегка наклонив голову, взглянула на Тилля, сощурившись. В ее глазах горел огонь. Встряхнув головой и поправив волосы, она достала из ниоткуда что-то черное и, наклонившись к герру Вольфу, аккуратно вложила это в карман его пиджака. Поднявшись, она заметила недоумевающее выражение лица Тилля.       — Пусть это будет моим прощальным ему подарком. Вместе с заявлением об увольнении. — Рей пригвоздила канцелярской булавкой бумажку к своему рабочему столу, возле которого, собственно, обняв пустое мусорное ведро, и лежал несостоявшийся герой-любовник. Затем она демонстративно грациозно повернулась на каблуках и продефилировала, виляя бедрами, в комнатку.       Наблюдая за столь безумным и неожиданным поступком Рейчел, Тилль мысленно восхищался ее стойкости и решимости. Далеко не каждая женщина смогла бы так стойко переносить домогательства начальника и, если он правильно понял, далеко не единожды. Но больше всего Рейчел сразила Тилля, оставив в кармане герра Вольфа собственные кружевные трусики. Это, конечно, было верхом издевательства над человеком, который после пробуждения с большой вероятностью ничего и не вспомнит. Но Тилль тут был совершенно солидарен с Рейчел. Будь его воля, он бы давно разукрасил физиономию этого ублюдка и вызвал бы полицию. Он даже знал, что поверят именно ему. Слава и известность в таких делах играли, к счастью, не последнюю роль.       Тилль проследил взглядом за Рей и поймал себя на мысли, что безотрывно смотрел на ее ягодицы. Он понял, что на ней не было трусиков, ведь они благополучно пригрелись на груди валявшегося на полу постанывающего тела. В голову словно ударили крошечным молотком, вырисовывая в воображении идеально стройные ножки, упругую задницу и… Тилль потряс головой, восстанавливая дыхание и пытаясь нормализовать кровоток, упрямо стремящийся к паху. Мысленно он пытался убедить себя, что Рейчел — чужая и занятая женщина, любящая его друга. Но вот физиологии это объяснить оказалось невозможно.       Тилль обнаружил на столе бутылку с водой и залпом осушил ее. Дело оставалось за малым — прогнать в голове воспоминания о танцующем Рихарде в красном атласном платье. Такое зрелище вмиг снимало любое желание и остужало пыл.       — Всегда работает, — выдохнул радостно Тилль, направляясь к комнате. Нужно было поскорее помочь Рейчел собраться и лететь в Берлин. Работы в группе становилось все больше, а времени — меньше.