***
Бьянка смахнула злые слезы. Чувство вины начало ее грызть буквально через минуту. Она снова была слишком груба. Иногда контролировать гнев совсем не получалось. В такие моменты Бьянка себя ненавидела. В такие моменты она была слишком похожа на отца. Папа никогда не кричал на нее и тем более не бил. Но он воспитывал их…жестко. Один его злой взгляд, холодный тон действовали лучше чем сорок подзатыльников. Бьянка часто плакала, когда отец ее так отчитывал. Нико было еще хуже, учитывая, что он был наследником. Мама в такие моменты просто гладила ее по голове, приговаривая: «Зачем ты расстроила папу?» Такое отношение оставляет существенный отпечаток. Бьянка боялась отца. Боялась разочаровать его. Продумывала каждый свой шаг. И всегда выставляла младших в наилучшем свете. Она ненавидела свою агрессию. Она не хотела, чтоб Хейзел ее боялась. Приемная или нет, теперь они сестры, и Бьянка не хотела, чтобы Хейзел боялась ее. На берегу реки она разревелась. Как же она ненавидела ссоры. И себя заодно.***
После купания на душе полегчало. Вода всегда возвращала Бьянке рассудок. Она нарвала кувшинок у берега и улыбнувшись, поехала обратно. Перед Хейзел надо извиниться. До приезда родителей долго, так что успеет. А впоследствии она просто будет уходить, скрывая злость. Так удастся избежать скандала. На душе хоть паршиво не будет. — Эй, — подошла она к клубочку на кровати. — Извини, малышка. Девочка зашевелилась и из-под одеяла высунулось осунувшееся личико Она обвинительно взглянула на Бьянку, шмыгнув носом. Черт, ди Анджело ей даже платка не оставила. Чувство вины сжало сердце. Надо было хоть мультик включить… — Ну все-все. Не реви, — обняла она сестру. — Я лилии принесла. А внизу торт. Пойдем есть? Хейзел обняла ее в ответ, утыкаясь в темную ткань футболки. — Со сливками? — Со сливками. — Пойдем. Только включи мультик. Мы не досмотрели. Бьянка чмокнула сестру в нос и встала с кровати. Вряд ли у нее всегда будет получаться контролировать себя. Но она постарается оставить Хейзел больше хороших воспоминаний, чем плохих.***
— А куда мы идем? — любопытно спросила Хейзел, выглядывая из-под шапочки. — В одно хорошее место. — хмыкнула Бьянка. Стоял жаркий солнечный день. Лето подходило к концу, и Бьянке в голову пришла прекрасная идея, как провести последние деньки с мелкими. Чтоб и им было хорошо и ей чудесно. — Сестра, на улице плюс тридцать. Если мы не искупаемся, я превращусь в жареного Нико. — предупредил братик, смахивая со лба пот. — Чем тебя не устраивает данный расклад? Ты будешь очень вкусным. — Эй! — Я не хочу, чтобы Нико был жареным. — серьезно заявила Хейзел. — С ним нельзя будет играть. Бьянка засмеялась, задирая голову. В последнее время общаться с младшими стало на удивление просто. Хейзел очень ловко влилась в их семью и стала ее неотъемлемой частью. Бьянка уже не представляла дней без этой кудрявой головы. — А все же, куда мы идем? — полюбопытствовал Нико. Бьянка лишь загадочно улыбнулась. Поскольку ей разрешалось плавать в любое время, она бессовестно этим пользовалась. И вот в этот день, она решила пойти на речку немного иным путем. Через поле. Поле было огромное и никому не принадлежало. Иногда тут даже можно было встретить лошадей или бабушку с козой. Бабушка, правда, была неразговорчива, но коза красивая. Белая. И Бьянка, недавно начавшая отдавать все свое время чтению, решила почитать книгу в поле на пледе. И в тени, естественно.Дома была жуткая жара, а в поле хоть ветерок поддувал. А поскольку детей бросать нельзя, пошли они все вместе. Но Бьянку это не смущало. На ноутбук были скачаны любимые мультики, взяты игрушки и даже детская книга. Пусть развлекаются, а Бьянка почитает спокойно. — Ну, мы пришли! -торжественно объявила она, заходя за дерево. Это была старая поляна, еще времен детства ее матери. Квадрат земли, окруженный высокой травой и красивыми розовыми цветами, смахивающими на ликорисы. Рядом сразу шел маленький клочок пляжа, так что можно было и отдыхать, и купаться попеременно, в полном одиночестве. Бьянка иногда сбегала сюда ночью, смотря на луну. В окружении цветов, на этом пятачке, она, казалось, была оторвана от мира. — Гуляйте. — разрешила она, расстилая плед и доставая мелким ноутбук и игрушки. Те, еще не отошедшие от вида, радостно завизжали, быстро ища в компьютере «Мулан». Ди Анджело только хмыкнула и, оставив их наедине с мультиком, погрузилась в книгу, закинув ногу на ногу. Где-то через час мелочь, успевшая посмотреть мультик, поиграть, подраться, побегать и еще раз поиграть повалилась рядом с сестрой. -Бьянка, пошли плавать. — законючил Нико. — Подожди. — не отрываясь от книги приказала она. — Но я уже весь потный! Сама посмотри. — потянул он к ней ладошки. — Фу, Нико! Подожди минут пятнадцать и пойдем! Не канючь. — дернулась ди Анджело. — А что это такое? — неожиданно спросила Хейзел. Оба ди Анджело оторвались друг от друга, уставившись на девочку. Левеск смотрела вперед, на три огромных дерева, стоящих задолго до рождения родителей Бьянки. Сосна, дуб и береза стояли рядом друг с другом, создавая дивное сочетание. Бьянка смотрела на это несколько секунд, припоминая рассказы мамы. — А. — загадочно улыбнулась она. — Захоронение. — Захоронение? — переспросила Хейзел. — Кладбище? -мигом заинтересовался Нико. — Мне мама как-то рассказывала. — отложила Бьянка книгу. — Про это место ходит одна легенда. — Легенда? Расскажи. — потребовала девочка. — Ну если Нико не против… — внимательно посмотрела на мальчика Бьянка. — Я всегда за мистику и трупы! Рассказывай. — Ладно. — улыбнулась Бьянка, припоминая мамины слова. — Давным-давно, до рождения нашего рода, на земле были Боги и полубоги. Полубоги становились героями, спасавшими мир от чудовищ, столь же могущественных и древних, как мир. Одними из них была кое-какая троица, дети одного бога, родственники по крови и делу. Старшая Ника, брат Эйден и младшая Лина. — Ого, прям как мы… — пробормотал Нико. — Тихо! — шикнула Хейзел. — Старшая сестра была прекрасна собой, умна и хитра. Она любила особое внимание к себе и обожала знать, что любима. Не было счета ее поклонникам, не было предела свадебным предложениям. Одна богиня, повелительница красоты, узнала об этом и разгневалась на девчонку, затмившую ее славу. Нику постигла тяжелая участь. В один день она вся ссохлась, ее кожа стала желтой, От фигуры остались лишь кости, а лицо превратилось в ужасную маску. В отчаянии она бежала в это поле, и, не переставая, рыдала целую неделю. Здесь она и умерла. Из праха ее тела и пролитых слез выросло деревце. Оно росло и крепчало с каждым годом, вскоре став самым прекрасным из деревьев мира. Белая кожа Ники стала корой, прекрасные волосы — легкими листочками, а тонкие руки — ветвями. Дерево стало называться березой. -махнула Бьянка в сторону дерева слева. Нико подался назад. — Не родись красивой. — пробормотал он. Хейзел внимательно смотрела на сестру, ожидая продолжения. — Эйден, узнав об этом, впал в ярость. Он проклинал богов и собственного отца, за то, что тот не помог своей дочери. В отчаянии он собрал армию мертвецов, желая сокрушить бессмертных. Но его попытки были напрасны. Он нашел свой конец около могилы сестры, проткнутый мечом. Даже перед смертью он не отказывался от своих слов. На его месте вырос дуб, ставший символом твердости. — Что-то я не понимаю хорошо это или плохо. — пожаловался Нико. — А никто не понимает, родной. -откликнулась Бьянка. — С богами никогда не поймешь, что хорошо, что плохо, что правильно, что нет. Особенно, когда ты в отчаянии. — А что стало с третьей? — поторопила Хейзел. — Третья… — задумалась Бьянка. — У нее была самая тяжелая участь. О судьбе сестры и брата она узнала спустя много времени. И хоть они были мертвы, их души оставались здесь, в заточении. Она хотела подарить им покой. Лина сама пошла к богам и на коленях умоляла их простить ее родных. Спустя какое-то время боги согласились, но потребовали жесткую цену. В обмен на их души она должна пожертвовать собственной. Она навеки будет закована в цепи, не узнает больше радостей жизни, не увидит света и будет вечно спать в одиночестве. Лина согласилась. Ее тело обратилось в сосну, а душа стала первым в мире алмазом, дарующим силу своему владельцу. Бьянка замолчала. Ребята переглядывались между собой, иногда посматривая на деревья. — А та богиня? Ей ничего не было? Ведь девушка ни в чем была не виновата. — спросила Хейзел. — Нет, ничего. — Бьянка посмотрела на березу. — Я говорила, с богами трудно понять, что хорошо, что плохо. Может она и была права, лишив девушку ее красоты, а может поступила слишком жестоко. Когда ты всемогущ, ты не знаешь своего предела. Причиняешь боль порой ни за что. Большую власть трудно контролировать. — А душа той девочки? Она так и осталась в заточении? — Не совсем. — снова улыбнулась Бьянка. — Спустя много лет один герой из Греции освободил ее, но это другая история. — Знаете, что самое прикольное во всей истории? — Заговорщически спросил Нико. — Пятнадцать минут прошли! Купаемся! Он сразу побежал к реке. Ди Анджело только засмеялась, вставая с покрывала. Обещала, значит обещала. — А ее брат и сестра? Их освободили? — дернула ее за рукав Хейзел. Бьянка посмотрела на дуб и ее сердце почему-то сжалось. — Да. Боги выполнили обещание.***
День закончился хорошо. После истории семейство вволю наплавались и пошли домой. Не считая того, что Левеск чуть не утонула, выпрыгнув из круга, а Нико попытался поймать утку и потом его гоняла вся стая, все прошло чудесно. Вечером мама, выслушав рассказ детей о сегодняшнем дне подошла к старшей дочери и поцеловала ее в лоб. — Ну ты и сказочница. Я ведь совсем по-другому рассказывала. — покачала Мария головой. Бьянка, мывшая посуду, только плечами пожала. — А кто знает, мам? Может было как ты говоришь, а может я права. Теперь уже никто не узнает, а они пусть верят чему хотят. Из любой истории урок можно вынести. — И какой урок был у твоей истории? — улыбнулась Мария. Бьянка повернулась, серьезно смотря на мать. — Семейные узы — самое главное в жизни.***
— Хейзел. Хейзел! — громким шепотом будила девочку Бьянка. Ребенок сонно приоткрыла глазки, не понимая, чего от нее хотят. Судя по темноте вокруг, была глубокая ночь. — Идем. — скомандовала Бьянка. — Куда? — непонимающе уточнила Левеск, но начала одеваться. — Узнаешь. Накинь кофту потеплее. Холодно. Малышка и сама уже поняла, что холодно. Передернув плечиками, она накинула пушистую розовую кофточку, подаренную мамой. Мария очень полюбила падчерицу. Всегда называла своей дочкой, обнимала ее, утешала. Любила, как и все в этой семье. — Готова? Пошли. Бьянка стояла у самой лестницы, с улыбкой смотря на сонную сестру. В темных глазах отражался свет полной луны, и если бы не этот самый свет, Хейзел бы вообще девушку не увидела. И до нее дошло, куда ее звала ди Анджело. — Бьянка! Звезды? Мы идем смотреть на звезды? — восторженно спросила она. — Чшшш… — прижала Бьянка палец к губам. — Пошли. В приподнятом настроении Хейзел пошла за старшей. Пару дней назад Бьянка обмолвилась, что любит летом выходить ночью на улицу в поле. Оттуда видны все созвездия, и луна светит особенно ярко. Она даже купалась пару раз при луне. Хейзел только губами пошевелила, ей-то плавать вообще было нельзя. Видимо сестра этот жест поняла по своему, и теперь они шли к звездам. От одного предположения захватывало дух. Выскочить из дома оказалось легко. Левеск думала, что они направятся к дороге, но Бьянка пошла к сараю, впихнув ей перед этим в руки что-то мягкое и теплое. — Жди! — властно сказала она и скрылась в ночи. Хейзел.прижав к себе что-то теплое откинула голову назад, вздыхая. И замерла. Над ней были миллионы светящихся точек, как море светлячков они покрывали темное небо. Некоторые не особо яркие звезды складывались в белую дорожку, и казалось, что небо обернуто белой повязкой. «Красиво» — мелькнуло в голове у Хейзел. Звезды погрузили ее в чувство невесомости. Ей казалось, что она уже никогда не сможет оторваться от них, так и будет до конца веков смотреть на ночной небосвод. — Эй. — оторвал ее от созерцания мягкий голос Бьянки. — Пойдем. Она привела ее к небольшому сарайчику, где хранились садовые принадлежности. К нему была приставлена лестница, и Бьянка, ловко забрав у Хейзел что-то мягкое, проворно взобралась наверх. — Давай сюда. — помахала она рукой девочке. Хейзел неуверенно взялась за перекладину. Она немного боялась высоты. Мало ли она упадет? Будет больно. — Эй. Давай же. — протянула ей Бьянка руку. — Я здесь. С горем пополам девочка забралась. Нечто мягкое оказалось пледом, а теплое — термосом, в котором был горячий шоколад. Хейзел тут же укутали в плед и вручили стакан с горячей жидкостью. — Мне было семь, когда я увидела звезды впервые здесь. — поделилась девушка. — С тех пор я иногда сбегаю полюбоваться на них в одиночестве. Нико не очень этим интересуется, а мне нравится. Мама не в курсе, конечно. Так что это наш секрет, ладно? — Хорошо. — кивнула Хейзел. — А ты покажешь созвездия? -Конечно. Только я не все знаю. — Бьянка присмотрелась к небосводу. — Вон там, например, ковш малой медведицы. Он всегда над маминой яблоней располагается. Сзади тебя стрелец. Вон там, если ты присмотришься, созвездие Ариадны, прикованной к скалам. Ее должен спасти Персей. — А кто они? — любопытно спросила девочка. — О, это долгая история. — засмеялась Бьянка. — Ну, если коротко, то родители хотели отдать Ариадну морскому чудовищу, в качестве жертвы. Но Персей увидел ее, влюбился, и, конечно, спас. Вот так. — А как он ее спас? Бьянка неспешно начала рассказ, поняв, что парой слов тут не отделаешься. Греческие мифы она любила не меньше брата, может даже больше. И знала практически каждый наизусть. Хейзел внимательно ее слушала, пока Бьянка неспешно рассказывала о подвигах сына Зевса. Мягкий голос погружал ее в легкую дрему, обволакивая, подобно туману. — Ой! — вскинулась она, заметив яркий всполох в небе. — Что это? — Не кричи, родителей перепугаешь. — засмеялась ди Анджело. — Падающая звезда. Нужно загадывать желание в момент падения. — Я не успела. — расстроилась девочка. — Ничего, еще будет возможность. Левеск, немного подумав, отодвинула кружку и прижалась к теплому боку сестры. — Расскажи еще про звезды. Бьянка тихо рассказывала ей о созвездии Овна, о волшебной козе Амалфее, о Селене и ее истории любви, об Артемиде, унаследовавшею луну… Хейзел слушала все это засыпая. Когда ее глаза практически закрылись она увидела еще один всполох в небе. Звезда… Желание. " Я желаю, чтоб так было всегда. — подумала Хейзел. — Чтобы я всегда была частью этой семьи. Чтобы у меня были брат и сестра, добрая мама и заботливый отец. Горячий шоколад и рассказы Бьянки, игры Нико, мамин свитер, похвала отца. Я не хочу быть чужой. Я хочу всегда оставаться частью их семьи.» Так решила Хейзел, окончательно заснув, а Бьянка долго еще перебирала карамельные волосы, задумчиво смотря темными глазами на небо и бесчисленное количество звезд, хранивших свои истории.