Чертово задание

Чистое от облаков небо начинало светлеть, окрашиваясь в розово-голубой цвет. После вчерашнего дождя воздух был свеж и чист; где-то можно было услышать щебетание ранних птиц и тихий шелест листьев. И только-только теплое августовское солнце принялось согревать просыпающуюся Йокогаму, медленно поднимаясь над городом, как Накахара уже спешит в офис Портовой Мафии. Вчера поздним вечером он вернулся из длительной командировки. И не успел он перешагнуть порог своего кабинета, как его вызвали к Огаю. Тяжко вздохнув, рыжий омега направился к лифту и, поднявшись на самый верхний этаж, зашел в кабинет главы Мафии, предварительно постучавшись. Довольно просторный зал, выполненный в темных тонах, французское окно во всю стену от пола до потолка, которое служило единственным источником света, где-то на полу у стены сидела светловолосая девочка и рисовала мелками. За столом сидел сам Огай. — Вызывали? — Чуя, сняв шляпу, внимательно посмотрел на Мори. Огай был спокоен, в принципе, как и всегда. И не понятно, зачем он его так рано вызвал к себе — похвалить или, наоборот, отчитать. Как будто специально дожидался прихода Чуи. — Да. У меня для тебя задание. В глазах рыжего исполнителя мелькнула заинтересованность. Хоть какой-то отдых от бумажной волокиты. — Завтра вечером одна богатая шишка устраивает бал-маскарад в своём особняке, — продолжил Мори. — И на нем будет присутствовать один человек, который доставил нам немало неприятностей. Накахара все понял без объяснений и просто кивнул. — Но для начала надо будет узнать у него кое-какую информацию. И ещё. Ты же не можешь пойти туда просто так? Ты должен будешь отправиться на этот бал под прикрытием, — он слегка улыбнулся. — Отправляйся к Коё, она тебе все объяснит. Чуя поклонился и, надев шляпу обратно, удалился. Пройдя по длинному темному коридору, он зашел в кабинет к своей наставнице. Озаки сразу же посмотрела на вошедшего. Чуя выглядел немного уставшим и невыспавшимся. Кажется, спал он сегодня от силы часов пять. — Ох, Чуя, ты уже пришел. Присаживайся, — Коё мягко улыбнулась своему воспитаннику, и рыжий послушно сел на бархатистый диванчик цвета темного дуба. Девушка достала из небольшого шкафа, стоявшего у стены, темно-синее платье и черные замшевые туфли на каблуке. — Это что? — парень перевел взгляд с Озаки на вещи. — Завтра ты должен будешь пойти в этом на задание. Чего, мать вашу? Чуя уже не раз ходил на задания под прикрытием. Он подбирал дорогие костюмы, менял головные уборы, иногда даже надевал очки, и этого всегда хватало. Почему сейчас его решили нарядить в девушку? Кстати, только сейчас рыжий обратил внимание, что на столе стоит лак для ногтей, лежат пилочки, шпильки, заколки, куча разной косметики и маска. — Серьезно? Почему именно платье? Неужели нельзя во что-нибудь другое одеться? Тем более, если это бал-маскарад, под масками ведь лица не будет видно. — Чуя, успокойся, это всего лишь на один раз. Почему ты так нервничаешь? — Коё протянула ему платье с туфлями. — Примерь, я сама выбирала, очень долго и тщательно. — Дело не в этом, — Чуя нехотя взял платье из рук наставницы и, уже бурча себе под нос, добавил: — Просто это унизительно. Озаки улыбнулась, подбадривающе потрепала его по голове и, забрав какие-то документы со стола, ушла.

* * *

Проснулся Чуя поздно, стрелки настенных часов склонялись к одиннадцати утра. Хотя бы сегодня ему дали спокойно отдохнуть, выспаться и поваляться в теплой кроватке. За окном по подоконнику стучал мелкий дождь, ветер бесновался, сильно склоняя ветви деревьев. Омега не любил такую погоду. Поежившись и даже не позавтракав, он отправился в душ, ведь скоро должна будет придти Коё со всем этим ужасом и подготовить Накахару к гребаному балу, черт бы его побрал. Озаки пришла через полчаса после того, как рыжий вышел из ванной. Отнесла все принесенные вещи в спальню и оглядела парня, задумавшись. — Чуя, — осторожно начала девушка, — надо будет побрить ноги. И желательно еще руки. Глаза Накахары округлились. Чего, блин?! Он не ослышался? Безобразие! Издевательство, чистой воды! Ну за что ему это все, а? Все-таки с трудом подавив гневное возмущение, Чуя ушел обратно в ванную. Спорить со своей наставницей не очень хотелось. Будь на ее месте кто-нибудь другой, Чуя бы еще ох как побрыкался, возможно, послал бы еще и отказался. Какой, однако, Мори предусмотрительный. Отправил именно Коё с ним возиться. Закончив с этим, он вернулся в спальню, где сидела Коё и ждала его. Она уже приготовила все для маникюра и, посмотрев на бедного Чую и слегка улыбнувшись, пригласила сесть рядом с собой на мягкую кровать. Взяв правую кисть рыжего исполнителя, Озаки посмотрела на его руку. У него узкое запястье и тонкие пальцы с аккуратными, не очень длинными ногтями. Коё принялась за работу. Придав всем ногтям одинаковую округлую форму, она начала покрывать его лаком. Первый слой, подождать пока высохнет, второй слой, снова подождать, наконец последний слой — бесцветный укрепляющий лак, и снова ждать. Кажется Чуя уже ненавидит всех и вся. Гневно смотря в потолок, он махал кистями рук, чтобы этот гребаный лак уже высох, пока Озаки начала проделывать то же самое с ногтями на ногах — туфли с открытым носом, черт. После маникюра Коё перешла к макияжу, разложив всю косметику перед Накахарой, который молча смотрел за ее действиями и, кажется, совсем отчаялся. Сначала тональный крем, затем девушка подкрашивает рыжему брови, выделяет тенями глаза, рисует стрелки, красит ресницы, выделяет теперь скулы, немного пудры и, наконец, помада. Слишком яркая. Фу, как вульгарно. Ну вот зачем это все? Он всего лишь человека идет убивать, пф, подумаешь. А сколько суматохи-то. Тем более, нафига нужен этот макияж, если Чуя все равно наденет маску, за которой все скроется, и не снимет? Заметив, что Озаки отвернулась, Накахара попытался стереть эту мерзкую ярко-вишневую помаду, но тут же получил неодобрительный взгляд. Блин. Тем временем Коё достала расческу и начала аккуратно прочесывать спутавшиеся и еще слегка влажные после душа волосы, от которых так вкусно пахло апельсинами. Наконец-таки приведя этот стог в более-менее презентабельный вид, она начала делать прическу. У Чуи и так волосы хорошо вьются, так что плойка даже не нужна. Девушка легкими движениями укладывает мягкие рыжие локоны, закрепляя невидимками и шпильками с синими, как платье, или белыми цветами. Закончив, Озаки покрывает это все лаком для волос. Очень много лака. Чуе думается, что даже если его из шланга водой окатят, прическа останется нетронутой. Часы показали ровно четыре дня. В шесть Накахара уже должен быть там. — Ну все, красавец, одевайся. Могу выйти, если хочешь, — Коё тихо посмеялась, на что парень только фыркнул и, закатив глаза, схватил платье. Чуя стоял перед зеркалом, пока Озаки затягивала корсет потуже. Темно-синий верх со светло-голубым кружевом и синяя юбка в пол с разрезом от бедра. К сожалению, платье ему очень даже подошло и смотрелось просто замечательно. Омеге очень шел этот цвет. Чуя злится, ведь он и правда похож на девушку, причем на очень красивую девушку, многие ему даже позавидуют. Коё застегнула золотую цепочку с кулоном с дорогими камнями на нем и протянула ему такой же золотой браслет. Накахара надевает его и переводит взгляд на туфли. Он же не умеет ходить на каблуках, черт. Вот и как он пойдет? Чуя садится на диван и обувает туфли. Поднимается с кровати и делает шаг, тут же приземляясь обратно на диван. Как вообще на этих ходулях ходить? А Коё не могла каблук еще больше найти? Чуя хмурится, его возмущению нет предела, но все-таки встает опять и пытается идти. И пока получается. На согнутых ногах, неуверенно, держась за все подряд, но идет. Научившись более-менее ровно держаться на ногах и чуть увереннее ходить примерно за полтора часа практики, Накахара быстро взял вещи — поддельный пригласительный и нож, который он спрятал под юбкой, — и направился к выходу вместе с Озаки. С трудом спустившись вниз, Чуя прошел к черной машине и, усевшись на заднее сиденье, уставился в окно. Дождь уже закончился. Кругом были лужи, с листьев деревьев падали маленькие капельки. Тяжелые темные тучи начали рассеиваться, словно разрываясь в клочья. Очень душно. Все бесит. Почему он просто не отказался? Мог же. Наверное. Приехав, рыжий вышел из машины и осмотрел здание. Трехэтажный огромный особняк из красного кирпича, слишком вычурный. Чуя сам себе никогда ни в чем не отказывал, но вот это все он считал лишними понтами и показухой. Зачем это нужно? Выпендриться перед другими, показать свое материальное превосходство? Да, наверное. Перед домом так же красуются машины гостей, одна другой богаче. Предъявив охранникам свой пригласительный и пройдя внутрь, Накахара снова осмотрелся. Высокие потолки, на которых ярко светили хрустальные огромные люстры, светлые стены с резными колоннами, высокие окна с тяжелыми шелковыми шторами, винтовая лестница посередине и куча людей. Запахи омег, альф, бет, ароматы дорогих одеколонов и духов — все смешалось воедино и сразу же появилось желание развернуться и уйти, или хотя бы пройти к окну и открыть его настежь. В зале играла классическая музыка. Лица всех присутствующих скрыты масками, самыми разными и цветастыми, у кого-то даже украшенными драгоценными камнями. У самого Чуи она в цвет платья — темно-синяя со светло-голубыми узорами и черными перьями. Все разговаривают между собой, натянув фальшивые и льстивые улыбки. Фу, тошнит от этого пафоса, честное слово. Чуе ужасно неприятно находится здесь и хочется быстрей уйти. Поэтому он собирается и сосредоточивается на деле: найти, узнать информацию, убить и уйти как ни в чем не бывало. Делов-то, господи. Выдохнув, он отправляется на поиски. Пробираясь сквозь толпу, он улавливает какой-то слишком знакомый запах и осматривается. Никого. Отмахивается и идет дальше. Взгляд цепляется за высокую фигуру с темными волосами, но он не обращает внимания и продолжает продвигаться. Наконец, почти столкнувшись с объектом своих поисков, Накахара расплывается в улыбке. Кажется, первый раз за последние дня два. Правда эта улыбка не такая искренняя, скорее хищная, в предвкушении скорого исполнения задания. Захватив бокал вина с подноса, заводит непринужденную беседу со своей жертвой, стараясь сделать голос как можно выше, пытаясь узнать интересующую информацию и миленько хлопая своими ресницами. Слегка хмурится, понимает, что ему сейчас нагло врут. Ну, не хочет так, будет по-другому. С лезвием ножа у горла. Чуя снова натягивает улыбку и предлагает уединиться взрослому альфе. Господи, не стыдно ему такое говорить? А тот только закивал, охотно соглашаясь. И они уходят в дальнюю комнату. Чуя щелкает замком и только он чувствует, как его талии касается чужая ладонь, решает не медлить, и, тут же уронив жертву на пол, прижимает ногой, давя каблуком в грудь, достает нож и приставляет к горлу мужчины. Он же, округлив глаза в испуге, сам вжимается в пол, стараясь отдалиться от угрожающего лезвия. Говорит, что все расскажет, лишь бы его не убивали, начинает говорить обо всем, что знает. Накахара просто слушает. Смотрит на альфу презрительно и надменно. Быстро сдался, так просто выдал своих и себя же в том числе. И, наконец, выслушав мужчину и узнав всю нужную информацию и даже больше, убивает и уходит. Никто и не подумает, что это рыжий омега сделал. За семь лет работы в Мафии он научился убивать, отводя все подозрения от себя. Чуя уже направляется к выходу, но вдруг его кто-то хватает за руку. Обернувшись, он видит ту самую высокую фигуру, и в нос ударяет тот самый знакомый запах. Растрепанные темные волосы, торчащие в разные стороны, гаденькая ухмылочка и глаза, цвета кофе с каплей молока, которые было видно через бело-голубую маску. — Милая дама куда-то спешит? Этот ужасный, самовлюбленный, слишком приторный голос, насмехающийся над всеми остальными Чуя узнает из тысячи, как бы банально это не звучало. Что этот паршивец тут забыл? У него тут знакомые? Не может быть. Или он кому-то наплел про свое «огромное состояние», что его тоже решили пригласить? Чуя знал, как этот недоумок мог врать, умело вешая всем лапшу на уши, и при чем все ему верили. Омега моментально вырывает свою руку из чужой и, нахмурившись, все тем же высоким голосом отвечает: — Да! — «милая дама» вновь разворачивается и уже собирается продолжить свое движение, как этот ублюдок обгоняет его, преграждая исполнителю путь. — Подожди! Я не мог пройти мимо такой красоты. Могу ли я узнать твое имя? — Отвали, — тихо рыкнул Чуя. — Мне не до тебя. Ну и подкаты, однако, у него. — Ох, может быть вина? — темноволосый альфа наклоняется к Чуе, проигнорировав отказ, и его лицо оказывается непозволительно близко. У Накахары бегут мурашки по спине, он неловко отводит взгляд в сторону, когда его руки вновь касается чужая холодная ладонь и оглаживает. Не дай бог, эта дылда узнает в нем своего бывшего напарника. Он уже вновь хочет отойти, но рука держит и не дает это сделать. — Или, может, двойное самоубийство? Рыжий вновь бросает злобный взгляд на Осаму, хмурится еще больше и отдергивает руку. Дазай все еще стоит слишком близко, и Чуя непроизвольно вдыхает запах альфы. От него пахнет кофе и горьким шоколадом. Вдруг омега чувствует легкое покалывание в нижней части живота, и все запахи будто становятся резче. Как он мог забыть про течку?