***
На электронных часах, висящих на стене училища, было 16.43. Ещё вчерашние курсанты, и курсанты сегодняшние построились в парадные коробки на главном маршевом дворе Развед-Академии. У всех было оружие. Мы были мобилизованы в полную боевую готовность. На каждом из нас был зелёный плащ, бронекорпус*, автомат на перевес, пояс с обоймами и комплекс УПМ. Всего нас было свыше двух тысяч человек, относящихся к непосредственно к Развед-Корпусу. Тех, кто закончил все четыре года и по-факту имел право называться младшими лейтенантами было всего около 35 человек. Но, как я понимал, все, кому исполнилось 18 лет пошли добровольцами, поэтому нас было так много. Им никто не имел право отказать. Хотя, я знал, что заставлять их никто не имел право. Я немного обернулся и посмотрел на этих ребят. Многих я видел по лицам хотя бы раз. Да, большинство - третьекурсники. Кто-то даже со второго курса, видимо, те, которые по-старше. Я пытался глазами найти Энни, но не нашёл. Видимо Шадис поставил её в задние коробки. (От себя добавлю, что никаких проблем у Энни с оборудованием и военным обмундированием не возникло. Но только главного инструктора удивил сам факт такого экстренного перехода, ещё и документ от самого Смита.) Время на часах стало 16.45. Директор и главный инструктор академии Кит Шадис, вышел к из дверей. За ним вышла ещё три дюжины человек в зелёных шинелях. Это были преподаватели различных дисциплин. Они разошлись по мраморным плитам входа, встав к нам лицом полукругом. И мне казалось, у двух я видел слёзы на глазах. Шадис тоже выглядел не из лучших. Его лицо было мрачным. Солнце, выглядывавшее из облаков и склонявшееся в третью часть своей дневной высоты, било нам в правую сторону лица. Вся эта атмосфера наводила меня на неприятные мысли. И каждая мысль была хуже другой. А вдруг Марлия со своей коалицией нападёт ещё раньше? Где-нибудь ночью?.. и тогда мы не успеем добраться даже до стены Мария... До стены дружбы, если и приедем, то только в два часа ночи. И то на самом быстром магниторельсе, скорость которого будет 200 км/час. На развёртку и вторичное распределение у нас будет вобще ничего... И то, нас сразу будет ждать пекло. Если так... Но тут у меня всплыли слова полковника Аккермана, которые он сказал, когда мы отъезжали от полицейского участка: "Поздно. Слишком поздно". Что он хотел этим сказать? Что мы не успеем попасть на Стену Дружбы? - Дамы и господа! - начал Кис Шадис. - Курсанты и выпускники! Мобилизованные солдаты и добровольцы! - обратился он к нам. Он говорил громко и отчётливо. Среди нас стояла такая тишина, что я был уверен, что его слышно и в другом конце коробок. - Сегодня в 16.30 по времени Адана Объединённая Эторийская Коалиция... - "Невозможно... уже?!" - в связи с обострением ситуации вокруг спорного района в анклаве Рандебург, предъявила Парадису и союзу Прогрессистов-Оптиматов ультиматум. - "Фух... но уже пахнет жаренным!" - Либо Парадис отказывается от своей позиции по поддержке Гатины в территориальном споре, и всё приходит в былое состояние. - Пауза. - В противном случае - война. - После этих слов никто не дрогнул и не шелохнулся. Все продолжали стоять и слушать. - Как повернутся события дальше, я не знаю. Но. - Шадис на мгновение замялся. - Я скажу вам правду. Чтобы ни случилось. Как бы не повернулась история... Бойцы! Оставайтесь солдатами. Будьте воинами. Помните большая часть из того, что может встретиться на поле боя, вам... знакома. В той или иной мере. Мы обучили вас всему, чему знали сами. Как бы страшно в случае войны вам не пришлось, случись она - не теряйте разум! Не давайте страху завладеть вашим рассудком! Сохраняйте здравый ум! Будьте солдатами с пламенным сердцем и стальной волей! - он посмотрел в брусчатку под нашими ногами и сглотнул. - Помните - за вами ваш народ! За вами миллионы жизней! За вами родная земля! И... - "Хреновая власть, которая допустила всё это!" - подумал я про себя, хотя тут же отмёл подобные мысли. "Не время. Не сейчас." Внезапно, вдалеке за несколько домов, на плоской крыше одной из многоэтажек я что-то увидел. И это что-то смотрело на меня. Казалось, я вижу далёкий силуэт женского пола в плотных облегающих чёрных доспехах, с развивающейся чёрной мантией-плащом на ветру. На голове у этого существа был шарообразный шлем с плоским, безликим как зеркало лицом, отражающим всё вокруг. Но это было невероятно!.. в этом зеркале с баснословного расстояния я видел самого себя! В отражении всё отражалось неравномерно, с какими-то искажениями... но я готов был поклясться, что видел именно себя. И смотрело это существо на меня. И как будто что хотело мне сказать. Но этот силуэт быстро пропал. И пропал в следующее мгновение, когда я моргнул глазом. "Парадокс" - пронеслось эхом в моей голове. Я отошёл от своих мыслей, когда Шадис закончил свою речь. Последние слова я не запомнил. Помнил, только, как я приложив руку к сердцу отдал честь. Что-то со мной случилось после этого. Я не мог думать о том, что творится вокруг. Я стал чувствовать, что земля как-будто вращается под ногами. Но потом понял, что это маршируют коробки. И я вместе с ними. Мы направлялись к ангару боевого училища. Вернее все грузовые магнитомобили ждали нас у въезда академии. В каждый грузомобиль вмещалось по сорок солдат. Эта распасовка и погрузка заняли не более пяти минут. Я не понял что случилось дальше. Но этот силуэт не выходил у меня из головы. "Что это могло быть? - задался я вопросом. - Это был не вражеский шпион... это был не свой... но он чётко смотрел на меня. Кто это существо? А может быть... она? Может быть это вообще был не человек?" Ясно было одно. Кто бы это ни был, он наблюдал именно за мной. Как мы добрались до Тростского вокзала, я не помнил. Запомнил только то, что мы были в гробовом молчании. Никто не знал, что будет дальше. Но теперь, увидев это ни на что не похожее существо, я знал точно. Будет война.***
Я шёл в направлении к штабному вагону, подъехавшего военного бронерельса, и осматривался по сторонам. Где-то здесь должна быть Энни. Возможно она уже там. Я прибавил шаг, как вдруг меня окрикнули. - Йегер? - я оглянулся, пытаясь отыскать того, кто меня звал. - Эрен Йегер! Младший Лейтенант! - наконец в толпе солдатских тёмно-зелёных плащей, теснившихся на перроне близ вагонов магниторельса, я увидел Жана, Армина и Конни, которые протискивались ко мне. - Ты чё своих потерял? - я мысленно усмехнулся. Что-то ты Кирштайн, больно разговорчивый сегодня! - Ай-да к нам! Офицеры все здесь! - я остановился, подождав, когда Кирштайн подойдёт ближе. - Ну, Йегер, чего ты тормозишь, твоя сестра тебя заждалась! - "Говнюк... блин. Всё время подкалывает меня на этой почве! И правильно делает Микаса, что не хочет с ним встречаться! Хотя, может быть начнёт встречаться, он и изменится. По крайней мере перестанет в мой адрес делать акцент на этом, при общении со мной." - подумал я тогда. - Прости, Жан, - ответил я. - Но теперь я еду в классе-люкс. - Кирштайн поднял брови от удивления. Конни и Армин, было хотели публично изумиться, но я не дал им этого сделать. Я лишь ответил. - Отныне я - доверенное лицо полковника Аккермана. - Типа герой империи? - спросил Конни. - Ну да, ты ж титан, который не превращаясь в титана поймал двух титанов одним махом! - сказал Спрингер, с какими-то нотками зависти, я хотел было пойти дальше, вперёд состава, но меня притормозил Армин, схватив за руку. - Эрен, скажи как вы поняли, что они титаны! - Эрен, подожди, ты точно нам ничего не хочешь рассказать? - я раздражённо насупился. - Хотя бы в двух словах, как всё прошло? Как всё это связанно? Как проходила операция?.. - Я бы рассказал вам многое! - соврал я. - Но на этом лежит гриф секретности. И разглашать я не имею права! - Ай-да увиливай, Йегер! - начал Жан. - Скажи хоть, как тебе было целоваться с ледяной королевой Энни Леонхарт? - я чуть было не врезал ему в рожу за такие слова. Но я сдержался и с неприкрытой издевкой сказал этому еврею в ответ следующее. - Я целовался с ней так, как ты никогда в своей жизни не поцелуешься с Микасой! - он с ухмылкой скривился, дабы спрятать все свои неподобающие эмоции, слыша смех Конни и хихиканье Армина. - Доволен ответом, Кирштайн? - Жан ещё шире ухмыльнулся. - Не действуй мне на нервы! - я развернулся и пошёл вперёд, сквозь потоки солдат. Пройдя ещё добрые полтора километра, я наконец встретил Энни. Она посмотрела в мою сторону, и по взгляду я понял, что это она. Блондинка в тёмно-зелёном плаще, с автоматом, комплексом УПМ и небольшим чемоданчиком для сменного белья. Значит точно она. Я подошёл к ней и деловито спросил: - Ждёшь меня? - она ответила, заглядывая мне в глаза. - Не поеду же я одна! - иронично пошутила она. - Штабной вагон перед нами! - Я взял её за руку и мы пошли туда, где нас должны были ждать. Мы не ошиблись. Нас ждал Бозард, недалеко от входа. Увидев нас он махнул рукой, чтобы мы не прошли мимо него. Мы подошли к нему и он попросил последовать за ним, зашли во внутрь нужного вагона. Народу здесь было немного. Я бы даже сказал почти мало. Я увидел несколько незнакомых лиц. В центре, за географической картой местности, развёрнутой на столе, который был по центру и занимал половину всего пространства в этом вагоне, сидел полковник. Третью часть занимали книги и инструменты связи - стереовизоры, и несколько радиоприёмников. Также на столе был телефон, подключённый к радиофонной переносной станции. - Здравия желаю, полковник Аккерман! - сказал я, и Леви отвлёкся от карты. - Недавно виделись, Йегер. - Сказал полковник. - Можешь не здороваться. - Он окинул нас усталым взглядом. - Ну, и чего хотите от меня? - Ну... как? - смутился я. - Прошу знакомиться! - отвлекаясь от своих мыслей, вставая с места, сказал Леви, показывая на на трёх мужчин в военной форме, что сидели за столом, кроме одного тот сидел на диване, с другой стороны, который был расположен в углу. - Марло Фройденберг**! - молодой человек с горшкообразной стрижкой встал из-за стола и подал мне руку. Он посмотрел в сторону Энни и скромно кивнул головой. - Двадцать восемь лет. Сын родерского чиновника, перебравшегося в Парадис. В прошлом Марло служил в военной полиции. Звание - лейтенант, под его руководством 32 военных метео-корректора, специализация - метео-наводчик. Автор собственной научной диссертации по Метео-регулированию. Так же доцент кафедры метеографии Аданского Метео-Института. - Полковник перевёл взгляд на другого молодого человека. - Моблит Бернер**! - человек с тёмно-русыми волосами и добро-серьёзным лицом встал из за стола, и обогнув Фройденберга подошёл к нам, скромно пожав мне руку и взглядом поприветствовав Энни. И мне показалось, что я его уже где-то видел. - Тридцать лет. Директор военно-исследовательской группы по изучению титанов. Заместитель директора Медчасти в Развед-Корпусе. - "Значит зам Ханджи"-понял я и теперь вспомнил, что видел этого человека ровно год назад в бункере. - Звание - старший лейтенант. Под его командованием 120 человек. Их задачей является изучение свойств титанов на поле боя, и возможности воздействия на них. Всё остальное - не требует разглашения. Если будет возможность - по ходу дела ознакомитесь со всеми его приспособлениями сами. - Третий мужчина встал с дивана, что был у окон, с другой стороны стола. На вид он был солидного возраста. Невысокого роста, довольно стройный, а внешность его была не совсем Парадиская. Если бы у него не было седых волос и бровей, я бы сразу определил его национальность. - Омар Исиро!*** - мужчина подошёл к нам и пожал мне руку. Взглядом также скромно поприветствовал Энни. - геланделианец по национальности. Возраст 54 года. Звание - унтер-офицер 1 класса. Возглавляет звено радистов, так же под его командование батальон связистов итого 650 человек на 1 звеньевую дивизию. Ответственный за все связи на линии соприкосновения в случае военного конфликта. - Собирался уйти на пенсию, - иронично сказал унтер-офицер-связист. - Да вот война как приспичит! А с другой стороны - нечего диван пролёживать. - Пока это все. - Подытожил полковник. - Полковник, Аккерман, - не зная почему спросил я. - А майор Зоэ? А старший лейтенант Петра Рал? - Они поедут другим составом. - Объяснил нам Леви. - Хаджи меня впервые кинула. - Сказал полковник, с какой-то тенью юморка. - Да, преувеличиваю, конечно. Просто их состав по-больше будет. А она главная по мед-части и поэтому мы и решили её туда послать. А если честно... Только собрались расходиться мы со Смитом, как вдруг новая инициатива от ублюдка Комлина. - Я стал чувствовать, что эта фамилия меня начинает просто бесить. "Судя по всему не просто так его не любят"-подумал я. - А если быть точным - диверсия. Его и Марудзяна. Ничего хорошего они сделать ни для армии ни для страны просто не способны! - Полковник злостно посмотрел в окно, дабы мы не видели на его лице гнева. - Противно это осознавать, но министерство обороны поставили раком. Марудзян пригрозил Пиксису отставкой если указ о разделении высшего состава Развед-Корпуса на два звена не будет выполнен. - У меня полезли глаза на лоб от таких слов. - Министр обороны... прогнулся. - Я молчал. Все молчали. - Потому что он наш человек. И если он лишится своего места... Развед-Корпус и вовсе там сверху прикрывать будет некому. В случае ухода Пиксиса с должности... его место займёт этот недомаршал Комлин. И тогда на всю армию будет положен большой жирный болт. - Полковник, а почему руководство едет двумя разными составами? Разве у нас не единый пункт назначения? - Леви ответил безразличным голосом. - Да. Был единый пункт назначения, но судя по всему правительство Марудзяна... передумало. Теперь у нас два пункта назначения. И две ставки. И обе на территории Гатины. - Я пошатнулся после таких слов. Как это возможно, чтобы оба "командования" одного подразделения находились на территории чужого, пусть и союзного нам государства?! Это же прямое нарушение армейского устава! Как, блять, их дивизию, это возможно?! У Развед-корпуса в случае войны на западных границах только одна ставка и это - Гаракутер! Это прописано чёрным по белому во всех учебниках и инструкциях! По крайней мере там должна находиться главная ставка главнокомандующего Развед-Корпуса - генерал-лейтенанта Эрвина Смита! Это же безумство... или... чей-то очень холодный и циничный расчёт, чтобы мы проиграли! - Это же пахнет госизменой! - воскликнул я. - Как можно разделять высший состав корпуса, на две ставки? Это же противоречит даже уставу военного времени... как правительство вообще может влезать в дела министерства обороны, если эти действия не носят глобальный характер для всей армии?! А законы военного времеми не действуют, поскольку его не ввело правительство, а ратифицировать и вовсе должен только император?! А ещё палата... - Плевать они хотели на это. - Тихо и почти безразлично ответил полковник. - Но и это ещё не всё. - Я видел как полковник становился мрачнее с каждым новым словом. - Меня терзают очень дурные предчувствия. А может быть логика здравого смысла. Но я не уверен в том, что мог правильно истрактовать ситуацию. Подойди сюда, - он ткнул пальцем в карту, на которой он прочертил наш маршрут и маршрут магниторельса Смита, который едет севернее. - Видишь эти красные точки на нашем пути? - я кивнул. - Это наши остановки по мобилизационным пунктам. Проще говоря в этих местах собираются все солдаты Развед-Корпуса из запаса. И этих остановок - пять. Вот эти точки, которые я отметил на границе с Гатиной, Ламарией, - он ткнул южнее, показывая на ещё одного нашего союзника, а затем ещё южнее, - и Варелларией, мы трогать не будем. Они добираются "своим ходом" по местным маршрутам магниторельсов. Ну где-то в непосредственной близости и сами. - Леви снова посмотрел на время. - Ладно, отвлёкся. На каждой остановке мы затариваться будем по двадцать пять минут. - Я сказал что понял. - Так вот. Помножь двадцать пять на пять. - Сто двадцать пять минут. - Леви кинул головой. - А теперь посчитай расстояние и среднюю скорость до нашего пункта назначения. - Он ткнул пальцев в написанные ручкой цифры. - Наш пункт назначения - Розалина, на территории Гатины. 129 км от стены Дружбы и 327 км до стены Мария. А теперь проделаем элементарные вычисления. Расстояние от Розалины до Троста, где мы сейчас находимся - 1689 км. Максимальная средняя скорость нашего бронерельса - 190 км/час. До начала войны, если она случится в это время остаётся... - Он посмотрел на наручные часы. - 16.53. То есть 8 часов и 52 минуты. - Полковник взял со стола калькулятор. - Разберёмся. 190 км/час это 53 м/с. А теперь переведём часы в секунды. Округлим, мы же через три минуты выезжаем. Получается 31800 секунд. А теперь умножаем это время на скорость. - Леви потыкал пальцами кнопки с цифрами и на экране выплыл результат. - Теперь делим на тысячу, чтобы понять сколько километров мы проедем. - Новый результат выплыл на экранной полоске. - 1685.4 километра. То есть мы не доедем всего каких-то 4 километра. - Сказал он поднимая брови и глядя мне в глаза. - Кажется немного. Но учитывая то, что на считу уже не часы, а минуты... мы не успеем развернуться и принять полноценное командование. А вас не успеют доставить на саму стену дружбы по определению. - Я стал чувствовать, как мне становится дурно. Неужели мы опоздали?.. - Но самое "интересное" впереди! И это при том, что мы даже не останавливались, теряя два с лишним часа. А это расстояние - 1685 - примерное расстояние до Столичного Гатинского Военного Округа, с западной окраины. Если будем останавливаться, и потеряем ещё 125 минут, то проедем, - он снова стал считать на калькуляторе, - всего 1288 км. По сути... мы даже не доедем до столицы Гатины - Илитавы. И что-то мне кажется здесь не спроста... - Полковник! - воскликнул я, как будто пытаясь не понять услышанное. - Вы хотите сказать, что нас задержали специально, дабы мы не попали на стену Дружбы?! - У меня другие подозрения. - Ответил туманно он. - Но афишировать я их пока не буду. - Загадочное изменение в поведении полковника у меня вызвало подозрение. - Жалко ребят... - Леви подошёл к окну, глядя на другую сторону перрона, где не было поездов, а виднелись только здания. - Сейчас на стене Дружбы ведут дежурство почти 8 500 из нашего Развед-Корпуса. - Он болезненно сглотнул. - Если Гатина предаст нас после первых успешных ударов противника... у них... - его глаза опустились вниз, и направились куда-то в сторону колеи*(4). - Не будет шансов. - Я стал чувствовать, как у меня внутри разливается отвратительно чувство безысходности. - Командование, конечно полевые командиры примут... но... - он говорил медленно, отрывисто и чётко. - Вряд ли они смогут что-то сделать решающее. - Теоретически... силы там есть. Первый эшелон, численностью в два корпуса, плюс 4 танковых соединения только в Гатине. Но... против таких армий... они выстоять будут не в состоянии. - Я не понимал, почему он так ломается. Не понимал. Порой мне казалось, что он говорит какой-то сумбур. Но позже я узнаю, что им двигало. Им двигала неопределённость. Он никак не мог выбрать из двух зол меньшее. Раздался звонок. Потом зазвучала сирена перед отправкой. Мы посмотрели за окно. Люди расходились. Солдат на перроне почти не оставалось. Я увидел множество женщин, махающих руками, кто-то лил слёзы. Видимо провожали своих сыновей и мужей на фронт. - Прошу присесть! - сказал военный проводник, пробегающий из начала состава. И мы с Энни поспешно присели на диваны. - Бронерельс отправляется через полминуты! - донеслось до нас, из дверей, на переходе в другой вагон. Через некоторое время, проведённое в томительном ожидании, боевой магниторельс тронулся с места и стал стремительно набирать скорость. Через пару минут бронерельс уже покинул пределы вокзала, а еще через несколько минут, и вовсе пределы трёхмиллионного Троста. Единственный, кто не сел, был полковник Аккерман. Я поразился тому, что он ничуть не пошатнулся, когда поезд стал набирать скорость. Он продолжал стоять прямо, будто припаянный к полу стойкий оловянный солдатик. Леви всё так же смотрел за окно, глядя на проносящиеся дома. - Полковник, - сказал я. - Сколько нас будет в момент пересечения западных границ территории Парадиса? - Длина нашего бронерельса - 8 200 метров. Наш состав состоит из 96 вагонов. Из них 16 вагонов - всевозможное оборудование и метеогенераторы, плюс ещё 5 вагонов - столовые и еще три - два штабных и оперативное руководство. Общая вместимость 22 500 солдат, запланированная - 18 500 человек. Но учитывая добровольцев, думаю наберётся ещё все 20 000 бойцов. К тому же на следующих пяти остановках к нам должны... присоединиться ещё восемь подполковников и три полковника - Валериан Ковальски, Иван Россов и Рон Галлен. Не за долго до вашего прихода, - он наконец повернулся в сторону, где сидели я и Энни, - я связался ещё с пятью своими тёсками по званию. Они сказали, что в срочном порядке добираются своим ходом до стены Дружбы, а один до стены Мария, на участке, близ Рандебурга. - Он поправился, понимая, что мы не совсем в курсе ситуации. - Они либо были на территории Гатины, либо в одном из западных округов, а большая часть их подразделений, входящих в Развед-Корпус несёт службу на стенах. - Леви присел за стол. - Западные округа уже приведены в боевую готовность. - Полковник, разрешите вопрос? - спросил я. - Разрешаю, лейтенант Йегер! - обратился он ко мне по-новому званию, что было для меня немного странно. - А что с подразделениями под командованием ваших старших лейтенантов... Бозарда, Петры... - Леви посмотрел на меня, как на салагу. Хотя, тут же перевёл глаза в другое положение. Мы не особо рассматривали этот вопрос. - Большая часть их подразделений, а именно 12,14,16,20-ые взводы Бозарда и 23,25,32,23-ые взводы Петры Рал, находилась либо в Тросте, либо в Эвертоне. У Джина и Шульца подразделения на данный момент в Кадинктоне. Этот город мы тоже проезжать будем. Третья остановка. Так же небось прохлаждались... - Он всё же слегка брезгливо посмотрел на меня, как будто мысленно говоря: "Мда-а-а, Йегер, поторопился я тебя повышать в звании." - Они подразделения Бозарда уже погружены и в вагонах. Подразделения старшего лейтенанта Рал едут бронерельсом Смита. - Он посмотрел на Энни, и слегка прищурившись, решил сменить тему. - Эрен, Энни, вы не против, всё же снять с себя боевую одежду? - мы переглянулись. - Понятно, было бы куда! - с иронией сказал он. - Старший лейтенант Бозард! - Да, полковник Аккерман? - Бозард встал с места, из дальнего угла помещения, он сидел в самом дальнем вагона от нас. И так тихо, что мы его даже не заметили. - Проводи эту парочку, пожалуйста, в купе. - Бозард пошёл к выходу и мы пошли за ним. - на сегодня вы свободны. Если понадобитесь, я вас позову. - Мы кивнули головами. Мы прошли переход и вошли в узкий коридор. Вагон-купе для высшего состава, судя по всему пока не был заполнен даже на одну десятую часть. Мы поднялись на второй этаж. Бозард остановился у камеры с номером 22. Достал ключ и протянул его мне. Отступился в сторону. Я стал открывать дверь. Внутри сначала я ничего не увидел, поэтому включил свет - было уже не так светло на улице и в помещении из-за очень маленького окна, в виде полоски. А потом я просто ахнул! Передо мной предстала следующая картина: Слева была довольно широкая кровать, столик по середине, на нём часы и печатная машинка, с бумагой. Даже искусственные цветы в вазе! Справа был небольшой диванчик из красной кожи, поверх которого был шкаф в виде арки, полный книг. Да тут не то, что старший лейтенант, тут генералу не стыдно разместиться! - Комната с одной кроватью, - сказал Бозард с какой-то тенью ухмылки. - Но я думаю... - я одновременно с ней посмотрел на него. - Вас это смущать не должно?.. - мы переглянулись, а потом посмотрели снова на него. - Как вижу нет. - Он пошёл к лестнице. - Отдыхайте! Мы на некоторое время всё ещё оставались одни на верхнем этаже, всё ещё глядя ему в след, а затем зашли во внутрь. Я закрыл дверь. Энни подошла к дивану. Наклонилась. Осмотрела и, потом приоткрыла его нижнюю часть. Как и полагается - под диваном пустота и место для хранения оружия. Но мы свои комплексы туда ставить не стали. Сложили только автоматы, обоймы и наши небольшие чемоданчики с бельём. Поставили остальное у двери. Стали снимать плащи и бронекорпусы. - Тебе очень идёт зелёный плащ, Энни. - Сказал я глядя на неё. - Спасибо. Тебе тоже. - Ответила она, и я чувствовал, что она погружена в себя. А я отвлекаю её от своих мыслей. - Как думаешь?.. - начала она. - Мы ведь не успеем добраться до стены Дружбы? - я молчал некоторое время. - Эрен?.. - Я не знаю. - Ответил я. - Но полковник что-то замышляет. - Тебе тоже так показалось? - я утвердительно хмыкнул, и присев на захлопнутый диван начал снимать с себя солдатские сапоги. Она тоже подсела ко мне, и принялась стягивать обувь. - Он был сам не свой. С ним это редко бывает. - И то, что майорша не с ним, меня тоже удивило. - Я задумался, глядя в трёхметровый потолок и небольшую люстру под ним. - Не думал, что буду так говорить... - она посмотрела на меня, вставая с места. - Но похоже наверху нас как следует подставили. - Проблема вашего государства в том, что очень многие за последние десять лет стали вывозить капитал в банки Марлии. - Ответила Энни. - Не хочу тебя обидеть, Эрен, просто я хочу сказать, что не у всех Колоссов глиняные ноги, у некоторых колоссов - глиняная голова. Это гораздо опаснее. - Я поднял брови, мол, что именно. - Глиняная голова она на то и голова, что до неё сложно дотянуться, всем кто хочет эту голову заменить на золотую. Но эта же голова - и ведёт всех, включая тех, кто хочет заменить её на золотую, и жаждет всего самого лучшего, за собою в самую пропасть... Но что ещё хуже, когда этой глиняной головой пытаются управлять из вне и управляют успешно. Я некоторое время молчал. Поражённо молчал, не отводя от неё взгляда. - То есть всё что сказал Бозард про маршала Комлина и про Марудзяна это правда?! - я схватил её за руки, требуя объяснений, так что у неё в глазах проскочил страх. - Ты знала об этом?! - я едва не затряс девушку. - Комлин и Марудзян агенты Марлии?! - но Энни спокойно положила на мои руки свои и медленно, применяя умеренную силу развела. Посмотрела мне в глаза. - Комлин и Марудзян это лишь верхушка айсберга, Эрен. - Девушка встала с места. - Они не то что бы агенты... лично с ними я не знакома. - С какой-то долей сарказма сказала Энни, как бы намекая, на то что я вопреки всему усомнился в ней. - Они - лишь тупые марионетки. Такие готовы пойти на всё, лишь бы они были почитаемы среди других. Прежде всего в с Старой Этории, да и в Марлии... как ни как самые развитые державы. Свет цивилизации. Именно перед этим фальшивым светом они готовы преклоняться сколько угодно, и идти даже на ущерб собственной стране. На другое они не способны. - Ты говорила об этом Аккерману? - спросил я, всё ещё не до конца осознав, всё что она сказала. - Да, ещё зимой. Но он и сам об этом прекрасно знал, не хуже меня. - Энни вздохнула. - Порой такие одурманенные идиоты, с родни предателям... а предатель, как известно... для своих, - блондинка присела на заправленную кровать, и с трудом посмотрела мне в глаза, - хуже врага. - Её глаза опустились. Я понял, что у неё снова стало тяжело на совести. Я подошёл к ней. Склонился над ней. - Энни, ты опять начала раскисать? - я присел рядом с ней и приобнял за плечи. - Я киселюсь не от того, что предела своих напарников, Эрен. - Она посмотрела мне в глаза. - Я понимаю, что они этого заслужили. Они обрекли слишком много людей на верную смерть. И смерть неоправданную. - Она положила голову ко мне на колени, я заметил, что её серая солдатская рубаха была порвана в одном месте. - Тогда что с тобой? - она сначала не сказала. - Ты о чём-то сожалеешь? - Нет, Эрен. - Энни повернула немного повернула голову и посмотрела на меня снизу. - Я не о чём не жалею... - она села рядом со мной. - Но... - я смотрел ей в глаза. - Я до сих пор не верю... даже не то что бы не верю. - Я начал понимать о чём она тревожится. - Я всегда знала, что он - нехороший человек. - Её глаза голубые глаза затуманились, и на какое-то мгновение отстранились от действительности. Но она всё же выдавила из себя последнее, что не давало ей покоя. - Я никак не могу смериться с той мыслью... что мой отец - злодей...***
- Мистер Даллес! - человек в военной форме подошёл к столу, за которым сидел усатый курящий дорогую папироску человек в деловом костюме с прямым носом и пенсне. - Вам - отчёт от группы специального назначения! - Выкладывайте на стол, сержант Эйтли. - Мужчина отложил сигарету в пепельницу, и поправив очки без душки, склонился над зашифрованной телеграммой. Он приступил к расшифровки сообщения особой важности. Джеймс Даллес был образцом сдержанности, но в этот раз прочитав получившееся первые слова, он невольно вздрогнул. Сорокалетний опыт работы дал о себе знать. Глава марлийского штаба разведки в Бёрне сразу понял, что данное сообщение было нестандартным. И это значило только одно - противник вскрыл агента и вёл от его лица дезинформацию. Даллес расстроенно снова взялся за папироску. - Что это, сержант? - мужчина поднял брови, сняв пенсне. - Это не шутка и не розыгрыш? - Не понял вопроса, директор Даллес! - отчеканил человек средних лет в военной форме. - Ясно. - С сожалением произёс человек, покуривая сигарету. Мужчина в военной форме непонимающе смотрел на него. - День не из лучших, Альберт. - Он выдохнул табачный дым. - В чём дело, господин-директор? - Джеймс Даллес снова вдохнул фильтр сигареты. - Что-то не так? - Похоже не только двое агентов особого назначения накрылись... третий, а вернее третья, похоже тоже у них в руках. По первым словам, я уловил явные намёки на ведущуюся дезинформацию. - Сержант в военной форме и серебряном берете поводил глазами. - А это значит, нас водили за нос довольно долго... - Даллес осмотрел помещение в поисках чего-то и снова вернулся к тексту, надев пенсне. На сей раз его рабочее молчание продлилось дольше. Отойдя через пять минут от прочитанного текста, он помрачнел. На его лице, впервые за многие годы выступила злоба и неприкрытое разочарование. Вывод напрашивался только один. Но Даллес отказывался в него верить. Первое время у него это не укладывалось в голове. Однако тут же холодная логика подсказывала ему, что это единственное объяснение, которое всё ставит на свои места. - Это невозможно... - тихо процедил он, подводя отвратительные итоги. - Можете идти, сержант. - Сухо сказал директор. - Если понадобитесь, я вас вызову. - Да, сер! - отчеканил сержант-радиосвязист и вышел. Когда его шаги удалились, Даллес глядя на зашифрованную телеграмму, которую он в уме перевёл, тихо произёс. - Лучшая в своём классе... - Прошептал директор штаба контр-разведки. - Она предала тебя, Ричард. - Мужчина потянулся к телефону, и сказа. - Мари, свяжи меня с генералом Йегером. - Голос секретарши ответил, чтобы директор немного подождал. Наконец, мужской голос ответил, что слушает. - Здравствуйте, генерал Йегер, вас беспокоит Директор штаба контр-разведки в Берне Джеймс Даллес. - Доброй ночи, - поприветствовал деловым тоном немного сонный голос. - Что-то известно об Группе-ОСОНАЗ? - спросил мужской голос. - Да известно. - Ответил Джеймс Даллес, делая небольшую паузу, вдыхая дым сигареты. - Что именно известно об группе агентов-ОСОНАЗ, директор Даллес? - глава штаба разведки немного помолчал и сказал. - То, что больше её не существует!***
Вздремнув часок-другой, мы проснулись, когда в узком окошке была уже темнота. Я встал с кровати и посмотрел на Энни. Она лежала, но было видно, что она уже не спит, а только прикрывает глаза. Магниторельс нёсся на огромной скорости. Там, за узкой стеклянной полоской я увидел освещённый изнутри дома и сверкающие жёлтым цветом фонари. - Всю ночь теперь спать не будем. - Сказала она тихим голосом, переворачиваясь на спину. Я видел, как ей не хотелось вставать. - А ты уснёшь? - спросил я. - Когда война на носу? - Когда ты рядом, думаю смогу... - ответила она, садясь на заправленную постель. - Тебе кушать не хочется? - она на мгновение задумалась. - Не против. - Коротко сказала Энни. - Всего один раз ели за сегодня. Один стакан чая из автомата и булку с сыром у Ханджи в бункере. - Пора узнать в каком вагоне обедают высшие чины корпуса! - с улыбкой сказал я, надевая сапоги. - Как тут готовят! - Посмотрим-посмотрим. - Сказала девушка, заправляя свои волосы в хвост, и петлёй закрепляя назад. - Эрен? - я посмотрел на неё. - Я тут подумала, может быть мне постричь волосы по-короче? - я задумался. - Как думаешь, может мне оставить их чуть по-ниже ушей? - Хочешь походить на своего титана? - спросил я, пытаясь слегка пошутить. Она задумалась. - Война штука такая... Не всё же время мы будем со стен прыгать и в титанах драться. Война всё равно это прежде всего окопы. - За окном раздался отдалённы грохот, со светлой вспышкой, со стороны неба. - Кажется мы въезжаем в грозу. - Озвучила свои мысли Энни. - Эрен, ну так что, думаешь? - она встала рядом со мной и заглянула мне в глаза. Я обнял её и прижал к себе. Она положила голову на мою шею и грудь. - Ты же знаешь, меня Энни. - Я аккуратно подвинул её, чтобы мы снова встретились взглядом. - Я буду любить тебя, независимо от этих нюансов. Если ты так решишь, значит так тому и быть. Но я бы посмотрел на тебя в новом стиле! - она заулыбалась. - Какой бы ты ни была, просто будь рядом со мной, хорошо? - Принято, лейтенант! - её рука потянулась к двери. Блондинка покрутила ключ и дверь отворилась. Я взял деньги, поскольку был уверен, что для высших чинов здесь, безусловно лучшая еда, да вот она, явно не бесплатная. - Можем идти, рядовая! - я выключил свет и мы, закрыв дверь, пошли искать вагон-ресторан. Поиски заняли немного. Прошагав три вагона, в том числе и один вагон, где сидели несколько радистов, судя по всему, подчинённых унтер-офицера Омара Исиро, мы наконец вышли на вагон-ресторан. Никого не было. Я подумал, что все либо разбрелись, поужинав, а мы проспали, либо просто никого здесь никого ещё не было, и мы пришли первыми. Я был голоден. Но когда увидел здешние расценки, понял что здесь "позавтракать, пообедать и поужинать" может только военный рангом не ниже Майора. С нашими скромными "запасами" я с Энни осилили бы только два дня. Да и то не факт. А впрочем, нас это не особо беспокоило. Всё равно же утром - война. Поэтому что экономить? Вот мы раскошелились по-полной программе. Мы сели на один из столов, что были слева от центрального прохода. Я сел впереди, спиной в сторону движения, хоть это и не очень зодоро'во есть в таком положении, но как говорится, главное чтобы "любимая была цела". Энни села напротив меня. Стали ждать заказа, помню, что даже между нами завязался какой-то короткий разговор. Но скоро пришёл заказ. А заказали мы себе сначала суп с гренками и говядиной на первое, пока мы его ели, нам принесли на второе парящую жаренную картошку с бараниной и с салатом из огурцов и прочей всевозможной зелени. Не знаю зачем, но потом, видимо подсознательно думая, куда бы ещё потратить деньги, мы заказали себе бутерброды с чёрной икрой и немножко красного вина (немножко - два фужера). Ну а что поделаешь? Не каждый раз ездишь на подобном составе бронерельса, тем более в высшем классе! Наевшись до тяжести в животе, я откинулся на диван из красной кожи. Посмотрел на Энни. Она всё ещё доедала. Было видно, как она в прямом смысле "запихивает" в себя последний кусочек булочки с чёрной икрой. Порой мне показалось, что там, в конце вагона, в проёме кто-то мелькнул. Или даже наблюдал за нами. Но это чувство быстро пропало, видимо красное вино всё же немного приглушило во мне бдительность. Я стал разговаривать с Энни на тему всякой чепухи. Нам не хотелось думать о войне. и так уже всё время до неё говорили. И так наш разговор, где мы хихикали и взаимно смотрели друг другу в глаза, улыбаясь затянулся с 20 часов до пол девятого. Мы заказли себе ещё по чашечке чая. Я надеялся, что последний день, перед войной пройдёт хорошо... но, как говорится, "был ещё не вечер". Эх... если бы я увёл Энни в наш купе-номер и мы бы занялись тем, чем занимаются все взрослые люди, ничего бы не случилось... но я не знал. И всё же, правильно я тогда, в Эвертонском Дворце Войны сказал Энни, что алкоголь - не лучшая штука, для счастья. Вот только обидно, что я отрёкся от своих слов, по-сути бездумно заказав себе это красное вино... Дверь перехода, с со следующего вагона, раскрылась и оттуда показался... "Блядь Кирштайн, твою дивизию?!" - в ужасе подумал я. - "Вот херли этот... тут забыл?! Как он сюда вообще пробрался?!" - ... да не, там всё бухло левое! - сказал он, кому-то из тех кто шёл сзади. Следующим показался Конни, за ним Саша Блаус, что-то довольно пережёвывая у себя во рту и запивая из бутылки. - Вот, здесь генералы жуют, мать их! - "Бля, да он ещё и бухой что ли?!"-подумал я в страхе прорабатывая в голове сложные ситуации. "Какого чёрта эти офицеры опять набрались?! Кто им там блядь дал право бухло покупать и пить?!" Я понял, если они меня заметят да ещё и с Энни за одним столом, то слух о наших отношениях бухой Кирштайн явно не скроет. Но к худшей ситуации я подготовиться морально не... успел. - У-а-ай... - простонал явно не трезвый Спрингер, шедший за ним. - У меня осталась только пол косаря диданов! На бухло в генеральском даже не хватит! Мож один фужер шампань-инского-оского токо! - он едва не зашатался, но Сашка его придержала за солдатскую рубаху. Затем в дверях показался друг детства Армин, а затем... и... "Ох ты ж... ё-ё-ма-ё! Микаса!!!" Вот теперь мой кошмарный сон стал становиться явью. Вернее уже стал к тому времени. У меня появилось дурное предчувствие, что сейчас будет... ну очень неприятный разговор... Я конечно попытался, немного пригнуться, надеясь на то, что эта компашка нас с Энни не заметит. Но тут же в ужасе осёкся. "Мы-ж сидим в двух метрах от стола заказов... А-а-а! - мысленно зарычал я от бессилия. - Что же делать?!" - Эрен, в чём дело? - тихо спросила меня Энни, понимая что, что-то со мной не так. - Энни, - я взял её за руку, по-сути я понял безысходность своего положения. Своей спутнице я лишь сказал. - Пожалуйста, сиди и помалкивай! - она немного повернула голову и скосила глаза. И однозначно поняла причину моего волнения. Но при этом она ответила. - А есть смысл скрывать наши отношения? - я едва не грохнулся на месте. - Наша операция завершена. Может быть расскажем им правду?.. - Эн-ни, - дрожащим голосом сказал я. - Ты же знаешь, что Микаса любит меня больше чем брата! - Она подняла брови, даже с какой-то тенью вызова. - Умоляю, что бы она не наговорила тебе сейчас... - я смотрел, как эта компашке приближается всё ближе к приёмной. - Не ввязывайся первой в драку! - Во как? - на её лице выступило выражение какой-то брезгливости и смелости. - То есть я должна смолчать, чтобы твоя... сводная сестрёнка не лила потом слёзы? - Меня это задело, я едва не сорвался на собеседницу. - Не смей!.. - я едва не вскочил с места, чем явно привлёк с себе внимания Жана. Он не скрыл вид, что прекрасно видит меня, и даже смотрел с каким-то победным выражением. И тут меня осенило: "Ах ты гадёнышь, так это ты стоял в дверях сорок минут назад! Вот падла... решил меня сдать Микасе, чтобы она видела, как её возлюбленный и обожаемый братец ужинает с другой!.. Боже Кирштайн, ты хоть понимаешь что ты натворил?!" - Только попробуй первой полезть на неё. Поняла? - тихо добавил я, и Энни, сложив руки на груди посмотрела в узкое окно. - Развлекаешься, герой Развед-Корпуса? - "Что ты делаешь, сукин ты сын?! Опомнись, идиот! Ты не меня ранишь, этим, дебил ты бухой! Ты ранишь её, прежде всего придурок!"-подумал я, глядя ему в глаза, но понимая, что ничего уже не смогу исправить. Все посмотрели в мою сторону. Я стал чувствовать, как у меня раскаляется всё внутри от безысходности. Это было даже не липкое чувство, свойственное мне. Наоборот, это было почти противоположное. То самое редкое чувство, когда я ощущал жар, распространяющийся по всему телу. И прежде всего в груди и голове. Но когда я увидел сначала изумлённое, а потом белеющее лицо Микасы, с отвисающей челюстью, и увидел, как её глаза задрожали, а потом на лице стала выступать розовая гневная окраска, я понял, что сейчас "мне хана". "Блин... Жан... зачем?! Ты же много не знаешь! Зачем ты пошёл на это, идиот?! Моя сводная сестра не сможет принять эту правду без боли!" Микаса отошла от этой компашки, натянув на себя выражение сдержанности. Но я видел, как дрожат её глаза. Она широкими шагами подошла к нашему столу. Посмотрела сначала на меня, а потом брезгливо перевела на Энни. Та лишь подняла брови, попивая чай. Я не знал, что сейчас будет. Она снова перевела взгляд на меня. На сей раз я увидел в них не просто нескрываемую ревность, я увидел ненависть. - Значит вот, как ты проводишь время, Эрен. - Серьёзно и сдержанно сказала моя сводная сестра. Я смотрел в глаза Микасе, понимая, что если сейчас отведу глаза... будет только хуже. - Друзей бросил. Сестру оставил. И вот значит почему. - Она посмотрел на Энни и снова на меня. - Ничего не хочешь сказать в своё оправдание? - я молчал. Я просто не знал что ей ответить. Пока в её голосе я не услышал не малейшего намёка на обвинение. И это стало для меня даже немного внезапно. Но не на долго. - Почему молчишь? - я почувствовал, как внутри меня начинает разгораться костёр негодования, а не чувства вины. "Кто ты такая, чтобы меня допрашивать на глазах у моей...?" - А что я должен ответить? - серьёзно и отчётливо произнёс я, на мгновение сведя глаза в сторону компашки, среди которой эпично улыбался Конни, а Саша Блаус с более довольным выражение отправляла себе в рот очередную булочку. Очевидно им нравилось даже это зрелище. Но особенно меня поразил Армин. Он смотрел на меня с каким-то выражением, которое называлось: "Нехорошо, парень ты себя повёл, не хорошо." Микаса вдохнула ноздрями, я стал чувствовать, как она держится из последних сил. Но я стал ощущать, как её дыхание просто не может выровняться. Оно сбивалось, от того что всё у неё внутри дрожало. - В чём ты меня обвиняешь? - это стало последней каплей для моей сводной сестры. Она как вдарила по столу рукой так звонко, что все, кто находился в помещении, вздрогнули. - Ты - неблагодарная тварь, Эрен!! - взвизгнула Микаса, сокращая между нашими лицами расстояния. "Ах так? Тварь?!" - Я за тобой ходила, блядь, десять лет!! - подобной реакции я точно не ожидал, хотя предполагал, что что-то в таком духе возможно. Но как любит говорить, полковник, "не думал, что на столько". - Сколько раз я твою задницу спасала?! - она окончательно потеряла над собой контроль. - Кто тебя вытащил под Гартусом?! Сколько времени мы провели вместе за этими домашними заданиями?! Сколько я тебя, блядь, тянула по всем экзаменам, твою мать?!! - а вот упоминание моей матери стало последней каплей для меня. Я демонстративно поставил руки на стол, показывая, что я готов подняться. - И вот чем ты мне отплатил, сука?!! Сидишь пьёшь... чаи-мочаи в генеральском... ресторане с... - она задохнулась от словесного поноса, я встал и посмотрел на неё немного сверху, но Микасу это несколько не смутило и не притормозило. - Что она вообще делает в этом бронерельсе?! Её не должны были мобилизовывать!! - Вообще-то я уже Разведе! - тихо, но чётко ответила Энни, попивая кружку чая. Я заметил, как Жан победно почёсывал подбородок. - Заткнись, шмара тупая из военной полиции!! - скороговоркой огрызнулась Микаса, едва не срывая голос, и меня прошибло током от таких слов. "Неужели передо мной Микаса, которая была всё это время, мне как сестра? И она способна на такие слова?!" - Не с тобой разговаривают!! - Энни смолчала, но по глазам я видел, как она мысленно сказала: "Так меня ещё никто не оскорблял, даже Райни Браун..." Она запила чаем. - Ты, ублюдок, Эрен!! - её слюни полетели в мою сторону. - Ты предал меня!! Ты променял меня на эту аутистку из военной полиции, которая хотела сидеть за стеной и свою пизду греть?!! Значит вот, как ты три недели после нового года "Бухал с полковником"?!! - малолетние по умственному развитию идиоты, во главе с Жаном рассмеялись, едва не захлебнувшись собственной слюной. Только Армин из этой компашки сохранял определённую сдержанность. - Ты свинья!! Я верила тебе... а... ты... сука.. Ты!.. - она задохнулась этим словесным поносом. - Слова выбирай, как общаться. - Я скрестил руки на груди, и с тихой взаимной ненавистью посмотрел в глаза Микасе. - Не на базаре находишься. - Лицо Микасы аж подпрыгнуло после этих слов. Она хотела что-то ещё истерично заверещать, но задохнулась собственными словами, ей надо было отдышаться. И я начал. - Микаса. - Она засутулилась и сгорбилась, видимо ей было тяжело дальше орать... с непривычки. - Ты можешь меня называть хоть как угодно. Хоть тварью, хоть свиньёй, хоть ублюдком... или ещё как тебе вздумается. - Микаса хотела снова заорать, но раскашлялась. - Но. - специально выделил я это словно, одновременно посматривая на этих идиотов. Конни с Саше были в восторге от этого зрелища. "Чтоб ты поперхнулась этой булкой, помещенная-на-еде картофилка..." - подумал я про Сашу. - Есть одно "но", Микаса. - Она судорожно дышала. - Я никогда не клялся и не божился тебе в том, что мы будем вместе! - Микаса дрогнула вся, даже отступаясь на шаг, и мне показалось, как бы она не свалилась. - Это по-первых. А во вторых, Микаса, вспомни, как я тебя просил, по-человечески, ещё зимой: "Давай останемся братом и сестрой". И вроде бы ты поняла. - Я набрал в лёгкие воздуха и снова сказал. - Так в чём ты меня обвиняешь? В каком предательстве? - Микаса дрожала вся. Она не могла мне ничего возразить. Я видел, как Жан скептично поднял брови, после моих слов. Кажется, он что-то заподозрил, что он что-то недопонял в моих отношениях с Микасой. А что касается этих деревенских дебилов разного пола... мне кажется если бы у этой парочки был поп-корн, что продаётся во всех кинотеатрах Марлии, они бы точно запаслись им до конца нашей перепалки. - Ты... ты.. ублюдок Эрен... - почти проскулила она. - Я убила на тебя... столько лет... чтобы потом ты... так мне... отплатил?.. - я стал замечать, что к её глазам стали подкатывать слёзы. Мне начало казаться, что она сейчас просто уйдёт с этого поля боя, поняв свою ощутимую неправоту. Как бы не так! Микаса снова пошла в контр-атаку! - Чтобы ты вот так послал меня?!! Чтобы я была сестрой?!! Твоей сестрой?!! - "А то есть ты мне с детства в жёны метила, понятно, почему такая истерика!.." - Всё что ты хотел от меня добиться ты, сука уже получил?!! - она окончательно сорвала голос. Теперь она просто хрипела. - Ну... конечно же!.. Я никогда не была для тебя женщиной, что ж тут говорить?! В чём вопрос?!! - орнула сорванным голосом на меня она. - Я была для тебя сестрой! - она снова остановилась, чтобы отдышаться. - Я посмотрел на лицо Армина. Тот выражал не поддельную тревогу. Мне казалось, Жан стал понимать, что он допустил ошибку, когда натравил на меня Микасу. Больнее выходило лишь ей. - Может быть я не хочу быть твоей сестрой?!! - "А вот это уже серьёзно". - Чтобы потом как бы иметь эту белобрысую шалаву у себя в родственниках?!! - Аккерман, - Энни поднялась из-за стола и встала между мной и ней. Я испугался, как бы не вышло чего-либо плохого. - А ты что обзываешься? Я с тобой вроде нормально говорила, и ничего плохого тебе не сказала. - Блондинка скрестила руки у себя на груди и посмотрела на неё безэмоциональным взглядом. - Загораживаешь Эрена?! - Энни не дрогнула, лишь посмотрела не неё выжидающим взглядом. - Ну что же Эрен тебе ещё не пообещал "остаться друзьями"?! - Энни усмехнулась. - У нас с ним всё серьёзнее, чем ты думаешь! - теперь Энни пошла в контр-атаку. Я не знал, как отреагирует Микаса. - Ты... ты... - зашипела азиатка. - Ты что, трахалась с ним?! - Конни вытянул губы трубочкой, как филин что-то "проугукал" и они с Сашей снова расхохотались. - Да так, пару раз. - (Снова смех со стороны Конни и Саши.) Дерзко сказала Энни, безразлично смотря ей в глаза. Микаса зашипела, и была готова броситься на неё с кулаками, и видимо блондинка это поняла и ответила превентивным ударом. - В месяц. За последние полгода. Микаса прожигала теперь взглядом меня. И на её глазах я читал только одно: "Эрен, сука, почему она, а не я?!!" Я стал чувствовать, как мне становится дурно от этой вакханалии. Дурно и стыдно до чего они докатились. - Эрен, почему она, а не я?! - воскликнула она, озвучивая свои мысли, которые и так были написаны. - Почему похотливый, ты уродец, не выбрал меня?! У меня даже грудь больше! - учитывая неугасающий смех со стороны этих деревенщин, мне хотелось развернуться и уйти. Но я не мог даже сдвинуться с места. Я не стал отвечать... я не мог просто. - Ну давай ещё мериться тем у кого что больше, и у кого что вместительнее! - спокойно, с сарказмом сказала Энни. Конни просто взорвался от смеха. - Сука, ты ведь его соблазнила, так ведь?! Почему ты молчишь Эрен?! - я не мог ответить. Просто не мог. На это уже не хватило сил. - Шалава, стерва!.. - Микаса просто поносила Энни всеми всевозможными ругательствами, я почувствовал, как у меня заболела голова. Наконец, когда моя сводная сестра немного остановилась дабы перевести дыхание Энни решила задействовать свой козырь. (Позже она скажет, что понимала все мои намерения, в отношении Микасы. Но больше терпеть эту истерику у неё не было сил. Тут оставалось либо драться либо это...) Жан подошёл к Микасе, положил руку на плечо и попытался было намекнуть, мол, хватит, они того не стоят. Но тут же получил удар рукой обратной стороной руки по носу. Отошёл и болезненно скривился. Стало ясно всем, что Микасу пора поставить на место, пока она не распустила кулаки ещё больше. - Хорошо, Аккерман. - Сказала Энни. - Если я - шалава, соблазнительница, и всё-всё вышеперечисленное, то скажи пожалуйста, - пауза, Микаса смотрела на неё налитыми кровью глазами, - кто тогда ты, если, судя по твоим высказываниям, ты прямо заявляешь, что претендуешь на моего... мужа? "Энни... - подумал я, окончательно отведя глаза в сторону и смотря в одну точку - в стол, - Боже... зачем так... открыто?.." После этих слов некоторое время стояла гробовая тишина. Потом заржал Конни, как умалишённый, вслед за ним Саша, а потом и Жан. Даже Армин не остался в стороне, начав хихикать. Нервно засмеялась и Микаса. Потом, когда отойдя от этой какофонии смеха, она сказала. - Смешная шутка. - Я почувствовал на себе её взгляд. - Эрен, тебе смешно? - я не ответил. Я понял, что стою красный, как рак. От того что заварил всю эту кашу. - Эрен... - Извини, Микаса. - Это было единственное, что я смог выдавить из себя. И в следующее мгновение, я понял какая стоит тишина. Слышно стало даже, как за бронированными стенами, за окном шёл дождь, капли которого на огромной скорости врезались в бронекорпус нашего бронерельса. Я поднял глаза и посмотрел ей в глаза. У неё снова стала отвисать челюсть. Бывшее красным от гнева лицо стало белее снега. Она поняла, что я сейчас скажу. Все поняли, что я сейчас отвечу. - Но это правда... Я не понял сколько продолжалось это молчание. Я видел, как в красных от крови глазах Микасы скопилась влага, и двумя ручьями по щекам хлынули слёзы. Они нырнули под её красный шарф, подаренный мною ей давным-давно. Она смотрела на меня и медленно моргала, всё еще отказываясь верить в услышанное. Я тоже чувствовал, как у меня всё место в голове залил раскалённый свинец, а лицо горело пламенем. - Кх-кхм... - кашляя, подал голос Армин. - Я понимаю, что это выглядит странно! Но должно же быть какое-то рациональное объяснение всему... - но Конни ему не дал договорить. - И... вы... нас... даже... на-а... свадьбу не пригласили?.. - мне хотелось развернуться и вышвырнуть этого коротышку за пределы поезда. Но у меня не было никаких сил - ни моральных, ни физических. - Всё шутки шутишь, Спингер? - лишь окрысился я, глядя на него. Микаса развернулась и бросилась вон из помещения, утирая слёзы шарфом. Армин кинулся за ней, с криком: "Микаса, подожди!" - Эрен... - начал Жан. - Прости... я не знал... что у вас всё настолько... серьёзно... - у меня лишь хватило сил ему ответить. - Я-я не думал... - Говно, ты - Кирштайн. - Он понимающе потупил глаза. - Пошли, Энни. Больше нам здесь делать нечего. - Мы молча направились в купе. Микаса показала себя в тот вечер во всей красе. Я никогда и не мог представить себе её такой. Но почему-то главным дерьмом я ощущал себя. И тогда я впервые подумал, почему я не нашёл всего пару минут, сегодня там, на нашей квартире, чтобы объясниться ей и Армину. Армин бы точно выслушал, притормозил её если бы надо. Да и Микаса не разошлась бы так, потому что не было бы рядом Энни. Да, скорее всего она высказала бы мне всё самое "хорошее", но не в такой форме, да ещё и на глазах двух этих деревенских дебила и дебилки. Да ещё и бухих судя по всему. Вот почему? Почему всё обернулось в тот день именно так? Я лёг на кровать. Просто хотелось лечь и забыться от всего. Я не верил в то, что это произошло именно так. Странно, но мне казалось, что я не просто испортил настроение и надорвал психику Микасе, последнему человеку, той моей семьи, который напоминал мне о тёплом прошлом... о матери и отце. У меня было такое чувство, что я отравил ей жизнь до конца её дней. И это она не забудет никогда. "Прости, Микаса, - снова мысленно сказал я. - Но я не мог поступить иначе. Я дал слово офицера. И я его сдержал. Возможно, что иначе мы бы никогда не поймали Бронированного и Колосса". Энни легла рядом со мной, кладя голову мне на грудь. Я понимал, что моя жена не могла поступить иначе. Да. Энни выставила её дурой и истеричкой... но ведь Микаса никогда не знала ни о нашей свадьбе, ни о наших отношениях. Всё что она увидела и услышала в этот вечер стало для неё настоящим шоком. Ведь всё, что было между нами, было под грифом "совершенно секретно". И строго конфиденциально. Я приобнял Энни, мы немного поговорили с ней, о её поведении, но всё свелось к тому, что "Прости, но твоя сестра довела меня. Но это было самым гуманным решением для всех нас. Я больше не могла это терпеть, поскольку это было неправдой. Другому, кто осмелился мне сказать хотя бы 1% от этих терминов, я бы сразу свернула шею". Я чувствовал, что в этой ситуации виноват только один человек. И этим человеком был я. Я закрыл глаза. Перед глазами стали всплывать размытые образы. Спокойно я себя не чувствовал, и не мог чувствовать. Я знал, что когда проснусь, уже будет война...