Смешинка в кофе

Терпение миссис Хадсон было на исходе. Нет, сама по себе пальба в комнатах наверху и попытки Холмса завесить вещественные доказательства своей меткости ковром давно успели стать делом привычным. Но последние два выстрела разнеслись по дому так раскатисто и гулко, что у почтенной домовладелицы возникло острейшее желание отрастить себе панцирь и втянуть в него голову. «Это что же, гость мистера Холмса выпалил прямо в дымоход?! Нет уж, с меня хватит!» В гостиной плавали серые облака порохового дыма. Виновники беспорядка, развалившись в креслах у камина, на пару доводили атмосферу до критической точки загрязнения, попыхивая трубками. — Джентльмены, — самым своим строгим квартирно-хозяйским голосом объявила миссис Хадсон, — оружейник просил передать, что патроны тридцать восьмого калибра будут у него только во вторник. Из глубин кресла явился знакомый профиль с трубкой в зубах. — Миссис Хадсон, — беспечно напомнил Холмс, — часы пробили три раза, мистер Стэплтон выстрелил два — значит, уже пятница, патроны давно привезли! Почтенная леди в растерянности захлопала глазами. Своеобразные представления мистера Стэплтона о календаре можно было бы списать на коста-риканское воспитание, когда б они ещё и не менялись, как семь пятниц на неделе. — Но в дымоход-то зачем стрелять? — с упрёком воскликнула она. — Они пролетали как раз над нашим домом, — подал голос Стэплтон из другого кресла. — Что было весьма мило с их стороны. — Циклопидесы? — обречённо уточнила миссис Хадсон. — Ну не мамонты же! — покачал головой девонширский гость и заразительно рассмеялся. — Пустяки, дело-то житейское! Домовладелица решительно прошествовала к окну и распахнула створки настежь, выпуская наружу повисший в комнате концентрат мысли. Терпение её приближалось к исходу исхода, и она уже готова была согласиться с мнением Холмса о женитьбе. Кто бы знал, что решение доктора Ватсона связать себя брачными узами выльется вот в такое безобразие! После переезда друга в стабильную семейную жизнь гений дедукции категорически захандрил. С превращением его комнаты в гибрид тира, концертного зала и химической лаборатории миссис Хадсон привычно мирилась… пока в поисках лекарства от скуки Холмс не взялся разыскивать своих бывших оппонентов, один из которых соизволил откликнуться на приглашение. К счастью, хотя бы не доктор Ройлотт с его очаровательной привычкой мастерить макраме из кочерги. Зато вместе с мистером Стэплтоном на Бейкер-стрит пожаловала чёрная псина величиной с молодую львицу, притом с соответствующими размерами пасти, клыков и аппетита. Хозяин тут же предупредил, что всему виной девонширское проклятье, а на самом деле, если её поцелует рыжий лопоухий принц, она тут же станет милой и ласковой. Впрочем, сейчас на Боську и без метаморфоз грех было жаловаться: фамильное чудище Баскервилей тихо-смирно разлеглось под столом и увлечённо догрызало персидскую туфлю. — Джентльмены, — вкрадчиво поинтересовалась миссис Хадсон, когда табачно-пороховой коктейль уступил место обычному лондонскому туману, — а не пойти ли вам пообедать? Если мне не изменяет память, сегодня в «Феррари» отменные перепела с «шато-роз». — А мы уже обо всём позаботились, — объявил Холмс и вытащил из-за кресла объёмистую корзинку, распространявшую вокруг себя дивный запах жареной дичи и печёных фруктов. — Спасибо старине Ватсону, что оставил нам на память мушкет с шомполом. Не представляете, как на нём отлично жарятся перепела! — Да-да, тот самый дикий мушкет, убитый из двуствольного леопарда, — подхватил Стэплтон, нежно поглаживая оружие, лежавшее у него на коленях. — После такого выстрела дикие мушкеты становятся ручными и послушными, просто загляденье! Некоторые даже сами находят цель. Как сейчас помню, в Йоркшире… Миссис Хадсон вздохнула и приготовилась выслушать очередную историю повышенной правдивости. Ей-богу, лучше бы этот девонширский фантазёр подсадил Холмса на энтомологию… Перед ней всё отчётливее вставала спасительная мысль: срочно найти какую-нибудь тайну! Правда, в голову ничего не лезло, кроме одной мелочи, не дававшей покоя ей самой в последнее время: разобрался бы кто, к какой двери подходит большой блестящий ключ, попавшийся ей на днях где-то в недрах кладовки… Внизу в прихожей закурлыкал звонок, и учёная Боська сорвалась с места небольшим локальным тайфуном. Почту она приносила на славу, но миссис Хадсон подозревала, что такими темпами нормальные лондонские почтальоны, по виду которых она успела соскучиться, скоро сами забудут, как выглядит её дом… Страшная морда с конвертом в зубах приветливо ткнулась ей в колени. Миссис Хадсон развернула телеграфный бланк и буквально расцвела от облегчения. — Мистер Стэплтон, — торжественно объявила она, — вас вызывают домой! Сэр Генри открывает в Баскервиль-холле булочную-кондитерскую. Овсяное печенье там печь можно, но для соблюдения формальностей нужны подписи соседей: мистера Френкленда, доктора Мортимера… и ваша. Стэплтон обманчиво медленно поднялся с кресла. Смешинки в лукавых зеленоватых глазах погасли, уступив место холодным серым искоркам. — Овсяное, значит, — с расстановкой произнёс он. — Для сэра Генри, стало быть. Ну так вот: мою подпись он не получит!