однажды

Иногда Игорю кажется, что он не заслуживает Артёма от слова совсем. Ну, то есть, ему кажется, что рядом с ним Артём гаснет: затихает, меньше выпендривается и старается не скандалить по пустякам, и это давит на Игоря с такой силой, что становится трудно дышать. Однажды брошенная фраза, что Артём его позорит, когда тот полез доставать из фонтана брошенную кем-то пластмассовую детскую игрушку, саднит в гортани, першит и мешается, что Игорь раз за разом пытается проглотить этот ком, но все оказывается напрасно. Артём начинает себя сдерживать, и это бесит Игоря в сто крат больше. Он злится на себя за то, что пытается перевоспитать Артёма, подлатать его под свой ритм, хотя у того по жизни все несется со скоростью самой мощной машины по пустой автомагистрали, в то время как Игорь предпочитает неспеша катиться на электро-самокате с плавной горки. Если спросить их друзей, как так получилось, что вечно серьезный и какой-то закопанный в себе Игорь, в голос смеется, аж подпрыгивая, от глупых шуток Артёма, то никто не сможет дать какого-то четкого ответа. — Это чертова загадка природы, — опираясь подбородком о кулак, слегка пьяно заключает Смолов, — Хотя что-то в этом есть, типа, — крутит левой рукой в воздухе, рассыпая пепел с давно истлевшей сигареты на вишневую столешницу кухонного стола, — Противоположности притягиваются и все дела. — удовлетворенно вздыхает и вминает окурок в черную и нереально тяжелую пепельницу мальборо, которую Марио привез из Бразилии (ну ладно-ладно, из дьюти фри). Игорь на это только прячет смешок в увесистом стакане с виски. — Не, что-то в этом есть, — вставляет свое Головин и делает большой глоток яблочного сока. «Отличная имитация вискаря, а то малой еще» — бурчит Артём, и подливает в сок немного алкоголя, и это так похоже на него. Несмотря на разницу в росте, Артём все равно ведет себя как большой ребёнок. И Игорь, в виду своего характера, неосознанно, но одергивает его. Не со зла и не из вредности, просто…в этом весь Игорь. Так, если на чистоту, не должно быть. Это неправильно. Игорь раз за разом вдалбливает себе в голову, что это ему нужно меняться и как-то подстраиваться, потому что Артём ни в чем себя не ограничивает: говорит то, что хочет и делает так, как считает нужным. Он с большой радостью несется в ближайшую Кантату, чтобы выбрать там самый лучший чайный набор для мамы Игоря, успев при этом утомить всех консультантов, ибо он знает, как избирательна женщина в чаях, и это все отдает настолько искренней заботой, что у Игоря от нежности начинают щипать глаза. С родными Артёма они не общаются, потому что не все готовы принять кардинальные изменения в жизни своего ребенка. Игорь их за это не винит, он винит во всем себя. Гнобит за то, что Артёму пришлось уехать из любимого всей душой Питера в пыльную и шумную Москву, оборвать прошлые контакты и окунуться с головой в новую жизнь, которая с каждым днем расцветала и искрилась в маленькой однушке на юго-западе столицы. — Ну посмотри на меня, — Игорь делает шаг ближе к Артёму и глубже кутается в теплый шарф, — Давай не поедем? В Питере валит мокрый и неприятный снег, налипая грязными ошметками на белоснежные кроссовки. Артём стоит в растегнутой кожанке и смотрит на ярко-красный сапсан. Впереди четыре безумных часа на обдумывание всей жизни, и Игорь уверен на сотни процентов, что Артём не захочет повернуть назад. — Нет, — Артём шмыгает носом и поворачивает голову в сторону Игоря, — Если я с тобой, то я с тобой. И я не хочу никого другого. — улыбается ярко-ярко, так, как умеет только он, а после притягивает застывшего Игоря к себе, утыкаясь носом тому в макушку. Артём, по правде говоря, лучшее, что случалось с Игорем в этой жизни. Это подмечают все, потому что в Артёма невозможно не влюбиться. — Он классный, — говорит однажды Денис, когда они в очередной раз собираются на квартире Игоря, — Я слегка волновался, когда Смол сказал, что ты теперь, — неловко молчит, пытаясь подобрать слова, — Не один? Не мог дождаться вылета из Испании, чтобы поскорее познакомиться, — проводит взглядом по сгорбленной фигуре Артёма, который безумно неудобно уместился в кресле, держа в длинных пальцах джойстик, — Но поздравляю, он правда крут. — хлопает притихшего Игоря по спине и отвлекается на Илью и его очередную историю из жизни. Все как будто застывает, и Игорь боится даже моргнуть, чтобы не дай бог все испарилось и рассеилось, как табачный дым от фединых сигарет — он подливает еще колы в виски и подмигивает Артёму, который кивком головы зовет его присоедениться. В атмосфере громкий смех Саши Головина, тихие разговоры Дениса и Ильи, а также Артём, который, кажется, наконец, соединил всех вместе. Игорь счастлив.